Дарья Панкратова - В раю легко быть ангелом

Глеб мягко закрыл дверцу, обошёл машину и сел с другой стороны.

Уже стемнело. Наш маршрут получился очень зрелищным: сначала кремлёвские башни со стороны Охотного ряда, потом Тверская с морем огней и подсветок, сталинская высотка на Баррикадной. Не доезжая до зоопарка, мы свернули на Большую Грузинскую.

Я искоса взглянула на Глеба. Казалось, он пребывал в отличном расположении духа – расслабленный, улыбающийся едва заметной улыбкой.

Мы затормозили у дома из красного кирпича. Даже из окна машины мне было видно, что дом отличается необычностью планировки.

Да. Хотела бы я жить в таком доме. Не многоэтажка. Кирпично-монолитный. Окна большие, лоджии застеклённые, опять же. Перед подъездами разбиты клумбы. Стоянка – отдельно. Всё новое, пыли и хламу в квартире взяться неоткуда…

Интересно, с чего у меня в голове такая вязкость мыслей? Неужели от вина?

Современный домофон. Но Глеб к нему даже не прикасается – дверь пищит сама, и он берётся за ручку. В аккуратном закутке сидит консьерж. На подоконниках в подъезде – горшки с цветами. В лифте идеальная чистота и зеркало во весь рост. Лифт останавливается на шестом этаже. На этаже всего две квартиры. Глеб отпирает ту дверь, что справа. Мы заходим.

Дверь закрывается с едва слышным щелчком.

Я ожидаю, что Глеб включит свет. Наверное, он и тянется к выключателю, но его рука задевает моё плечо.

В следующее мгновение он обнимает меня абсолютно уверенным жестом.

Его губы находят мои. В его поцелуе нет ничего вопросительного – это утверждение.

Я понимаю, что за последние несколько месяцев не испытывала ничего более приятного.

Глеб стаскивает с меня плащ и вешает куда-то мимо вешалки – я понимаю это по звуку. Спотыкаясь, я снимаю ботильоны. Так и не включив свет, мы идём куда-то в глубь квартиры. Мои глаза успевают немного привыкнуть к темноте. Я понимаю, что мы оказались в спальне. У стены чернеет пятно внушительных размеров – это кровать.

Через несколько минут я обнаруживаю себя распластанной на этой кровати. Полностью обнажённая, я занимаюсь любовью с мужчиной, о котором ничего не знаю.

В открытую форточку без спросу врывалось чириканье воробьёв. Ещё не успев открыть глаза, я потянулась. Тело ныло, как будто по мне проехался каток. Почему-то я чувствовала себя очень спокойно.

До того момента, пока не открыла глаза.

Я лежала в совершенно незнакомой комнате. В обстановке странным образом сочетались аскетизм и роскошь. Не было ничего лишнего, а то, что находилось в комнате, производило впечатление дорогого и тщательно подобранного – угловой шкаф из тёмного дерева, уходящий под потолок, массивное кожаное кресло, большая плазменная панель напротив кровати…

Неудивительно, что я ничего не узнаю. Мы с Глебом были здесь без света. Я повернула голову – рядом со мной никого не было.

Утро с каждым новым мужчиной проходит по-разному. Глеба вот нет… И что мне предпринять – отправляться на поиски по его огромной квартире, рискуя заблудиться?

В голову тут же посыпалась масса вопросов, как будто их туда забрасывала неведомым образом чья-то рука.

Ну вот, я переспала со своим бывшим шефом. Зачем я это сделала? Зачем (и вот это уже интереснее) Глеб это сделал? Что это значит? Как мне вести себя дальше?

Одеться, по-тихому смыться отсюда и потом не отвечать ни на какие звонки, ехидно подсказал внутренний голос. Я вспомнила некоторые эпизоды минувшей ночи, и мне стало не по себе. Наверное, я даже покраснела.

Но смыться не получилось.

В спальню вошёл Глеб – мне ещё не доводилось лицезреть его в подобном виде. Почему-то я подумала о том, что Елизавета наверняка отдала бы несколько лет жизни за подобное зрелище… и едва не хихикнула.

Свежевыбритый, после душа – с мокрыми волосами и в одном полотенце на бёдрах. В руках Глеб держал большой металлический поднос оригинального дизайна с какими-то яркими вставками. Не дав мне опомниться, он улыбнулся:

– Я обещал тебе кофе.

– Доброе утро, – пробормотала я.

– Привет. Выспалась?

– М-м-м… даже не знаю… наверное, нет, – призналась я.

– Видимо, это я тебя разбудил. Гремел посудой, чашку чуть не разбил.

Он поставил поднос на тумбочку рядом с кроватью.

– Не торопись. Пей кофе, можешь поспать ещё.

– А ты?

– А мне надо уходить, – улыбнулся Глеб, – в отличие от некоторых, я не безработный.

– А, ну да… действительно…

– Какие у тебя на сегодня планы? – осведомился он.

Определённо, Глеб хочет от меня слишком многого. В моей жизни всё почему-то меняется с головокружительной скоростью; вчера вечером я вообще-то не планировала проводить с ним ночь. А он спрашивает, какие у меня планы на сегодня…

Впрочем, может, таким образом он тактично намекает на то, что мне пора?

Возможно, Глебу и самому неловко от произошедшего.

– Не знаю… сейчас приму душ и… в общем, я, наверное, могу захлопнуть дверь, когда буду уходить…

– В этом нет необходимости. – Глеб вышел из комнаты, потом вернулся и бросил на смятую постель связку ключей, жалобно звякнувшую в полёте. – Там всё довольно просто с замками, не запутаешься.

Помолчав секунду, он добавил:

– Ты ведь вернёшься?

И как мне это понимать?

Как официальное приглашение занять место в его жизни?

Почему я не решаюсь задать ему все те вопросы, что вертятся у меня на языке?

И… он спрашивает или опять утверждает?

– Вернусь, – кивнула я.

– Вот и отлично.

Глеб вышел из комнаты, через пару минут вернулся уже одетым (где его научили одеваться с такой скоростью, неужели в армии?), попрощался со мной, и ещё через пару минут я осталась в одиночестве.

Пытаясь собраться с мыслями, я решила не гнать лошадей.

Впервые в жизни мне некуда было торопиться. Вообще.

Но, кажется, это была свобода «от», а не «для», о которой рассуждал Глеб. Я понятия не имела, чем мне заняться.

И было кое-что поважнее: я не понимала, что происходит.

За минувший год случилось столько событий, что подобное ощущение уже не было мне в новинку. Но такой крутой поворот нарисовался, пожалуй, впервые.

Ладно. Просто дыши. Просто делай то, что требует от тебя текущий момент. А там, должно быть, всё как-нибудь прояснится… само собой.

Настоящий момент требовал от меня выпить кофе, пока тот не остыл.

Кофе в фарфоровой чашке оказался в меру крепким, вкусным и очень ароматным. Глеб подал его с двумя круассанами – простым и с шоколадом внутри. Где он раздобыл эти свежайшие круассаны, неужели выходил за ними куда-то?

Покончив с завтраком, я привела постель в относительный порядок, отнесла посуду на кухню и помыла её. Потом состоялся осмотр просторной квартиры. Её антураж не уступал интерьеру спальни. Осмотр закончился в огромной ванной с душевой кабиной и джакузи. Никаких следов женского пребывания в квартире Глеба я не обнаружила.

Требовалось привести себя в порядок. Пришлось делать это с помощью мужского шампуня, мужского геля для душа, но перед этим я основательно поплескалась в джакузи. Вооружившись мощным феном и крохотной расчёской, которая обнаружилась в моём клатче, я привела в порядок причёску.

Чем же мне заняться дальше?

Квартира сияла чистотой и не требовала постороннего вмешательства. Наверняка у Глеба приходящая домработница. Глеб спрашивал, вернусь ли я… Но не сказал, во сколько он приедет. Если я встречу его с ужином, наверняка ему будет приятно… Надо прогуляться до холодильника. Посмотреть, какие продукты есть в доме.

Инспекция холодильника показала, что он забит продуктами: сыры, рыба, овощи, фрукты… Я вымыла гроздь почти прозрачного винограда, уместила его на квадратном красном блюде, забралась с ногами на подоконник и принялась отщипывать зеленоватые ягоды.

Может быть, теперь, когда у меня столько времени, съездить навестить родителей? Они очень обрадуются. Не прямо сейчас, после майских…

Да, но что я им расскажу? Что в очередной раз умудрилась бросить работу? К тому же мама наверняка примется расспрашивать о Вадиме.

И что мне сказать? Знаешь, мама, я тут переспала с бывшим начальником. Кажется, я ему нравлюсь. А дальше? Что дальше?

Отставив блюдце, я слезла с подоконника. В кабинете Глеба обнаружился компьютер. Думаю, Глеб не стал бы возражать, чтобы я воспользовалась Интернетом. Я зашла на знакомый сайт и помониторила предложения сегодняшнего дня. Среди них был купон на два часа тайского массажа со скидкой 90 %.

«То, что нужно, чтобы расслабиться и привести голову в порядок», – почти весело подумала я.

– Ну ты и сука!

– Как ты меня назвала?! – я задохнулась от возмущения.

– А что? Разве не так? – Юлька с вызовом посмотрела на меня. – Ничего мне не рассказывала! Вешала на уши лапшу!

– Я ничего тебе не вешала, – перебила её я.

– Послушай, ты бросила Вадима перед Новым Годом. И я, как идиотка, несколько часов распиналась перед тобой, как мне живётся с Егором. А ты и словом не обмолвилась…

– Я решила, что из нас двоих тебе тяжелее. Не хватало ещё грузить тебя своими проблемами.

– А разве друзья нужны не для того, чтобы выслушать? Нет, ты, конечно, теперь вполне можешь позволить себе психоаналитика…

Я чуть не поперхнулась коктейлем.

Мы сидели в ресторане «Водный» – с наших мест открывался прекрасный вид на яхты и сверкающую под солнечными лучами воду; вокруг были расставлены цветы, а от обжигающих лучей нас защищал белый тент. Юлька поправила подушки на своём плетёном кресле.

– Надеюсь, что до психоаналитика дойдёт ещё не скоро.

– Шефф, ты что? Ты правда не понимаешь, что это свинство? Ты вытаскиваешь меня сюда, я вру на работе, что заболела, и ты вываливаешь на меня новости про роман с бывшим боссом? И это при том, что мне ничего не известно о предыдущих событиях!

– Кто бы говорил о стыде! – возмутилась я. – Я уволилась из «Лидершип» в конце апреля. Тогда же всё и случилось с Глебом. Сейчас, на минуточку, двадцать третье мая! Я столько раз тебе звонила. Звала выпить кофе, приглашала в гости. А ты? Да ты совсем с ума сошла со своей работой! У тебя скоро истощение будет…