– Что-то не так, бейби? – спросил он и протянул мне руку.

– Я плохо вижу в темноте, спасибо! – я схватила его ладонь изо всех сил.

– Ничего себе, у тебя хват!

– Я раньше занималась боксом, у меня еще и хук справа хороший! – парировала я, задорно смеясь.

С тех пор как мы расстались с Алту, я никому не позволяла брать себя за руку, а уж тем более гулять вдвоем по пляжу, держась за руки. Это был наш жест, наша традиция и наше проявление чувств. Мне стало не по себе, сердце поднывало, а во рту появился неприятный вкус касторки. Я пыталась прогнать от себя эти физические ощущения, но у меня не получалось.

Мы шли по пляжу практически в полной темноте, отпустить его руку я не могла, но ладонь словно обжигало от настойчивого дежавю.

– Фирдос, давай вернемся домой?

– Почему, бейби? Тут так хорошо! Прости, я не самый большой романтик, у меня плохо получается, но, по-моему, тут очень романтично.

У меня перед глазами почему-то промелькнул Пранав, ждавший меня в Мумбае, и я невольно подумала, что лучше бы он сейчас был тут, со мной на пляже, и держал меня за руку. Я закрыла глаза и дала Фирдосу себя поцеловать, но чуда не случилось. Мне стало еще больше не по себе.


– Прошу тебя, пойдем домой! – сказала я ласково, пряча раздражение и внутреннюю пустоту. – Я устала.