Лидия посмотрела на его ангельское личико. Ротик малыша был слегка приоткрыт, а его пальчики крепко сжимали мягкую погремушку в виде голубого щенка.

Ее переполняла нежность, когда она тихонько закрыла за собой дверь. Она сумеет продержаться здесь, по крайней мере следующие два месяца. Не только ради Гейл.

Лидия знала, что смогла бы изменить к лучшему жизнь этого малыша. А также, если получится, его дяди.


Дворники усиленно протирали лобовое стекло, а Джеймс напряженно смотрел на дорогу. Он утолил один голод, но близость новой нянечки пробудила в нем другой.

Он старался не думать о ней, но, уловив легкий ванильный аромат ее духов, когда она наклонилась, чтобы переключить радиостанцию, не сдержался и сделал глубокий вдох.

– Надеюсь, вы не против, – сказала Лидия, когда кабину машины заполнили звуки гитары. – Я, конечно, не уклоняюсь от своего гражданского долга, но иногда просто невмоготу слушать политические новости.

– Дождливый вечер и гавайская гитара неразрывно связаны друг с другом. – Он глянул на ее профиль, освещенный светом, идущим от панели приборов. – Но, опять же, это говорит человек, в жилах которого течет много Техаса.

– В самом деле? – В ее голосе послышалась улыбка.

– Да, мэм. Мой прадедушка родился в Гелвистоне, но потом переехал сюда после Корейской войны, когда армейский товарищ перед гибелью попросил позаботиться о его семейной ферме.

– Ваш прадедушка унаследовал это ранчо? – Лидия чуть повернулась, и ее колени оказались почти рядышком с его собственными.

Джеймс мысленно чертыхнулся, проклиная размер своего грузовичка. Если бы они поехали на ее машине, прямо сейчас ее ноги касались бы его ног. Но, опять же, ему следовало воздержаться от подобных мыслей.

– В то время это место было совсем другим. Просто несколько гектаров земли. Вдова друга дедушки выбивалась из сил, поднимая на ноги троих детей и собирая урожай. Поэтому Генри Харрис-старший поселился в трейлере, который привез на ферму, и приступил к работе.

Джеймс слышал эту историю от отца, так как дедушка умер, когда он был совсем маленьким.

– Уверена, ваш дедушка гордился бы тем, как вы управляете поместьем. Это настоящее чудо.

Ее слова польстили ему. Джеймс безустанно работал последние десять лет, чтобы преобразить ранчо и сделать его более современным.

– Спасибо. – Он направил машину по указанной ему дорожке и остановился перед одноэтажным домом, во дворе которого расположились аккуратно сложенные строительные блоки. – Похоже, у вас тут тоже ремонт.

– Да, только он продвигается не так быстро, как хотелось бы.

Когда они вошли в дом, Джеймс с любопытством огляделся по сторонам. Вход в кухню был занавешен полиэтиленовой пленкой для защиты от пыли, но за ней виднелись чистые шкафчики и столешницы. На большом столе расположились образцы плитки, а на полу лежал яркий плетеный ковер. На холодильнике на видном месте висели детские рисунки с магнитиками в форме сердечек. На небольшой настенной полочке Харрис заметил коллекцию стеклянных и керамических птичек.

– Я сейчас, – бросила Лидия и направилась к полиэтиленовой пленке, разделявшей жилое пространство на две части.

– Может, я могу отнести что-нибудь в машину? У меня полно места, так что можете прихватить с собой мебель или какие-то предметы личного пользования, чтобы чувствовать себя уютнее на ранчо.

– Да нет. Не надо. Хотя у меня есть несколько игрушек, которые могли бы понравиться Тедди.

Она придержала клеенку, и Джеймс прошел мимо нее, случайно коснувшись ее плеча. Ему показалось или она судорожно вдохнула?

Они оказались слишком близко друг от друга, потому что временная стена из фанеры делала коридор очень узким.

– Прошу прощения за беспорядок, – извинилась Лидия, поспешно сделав шаг вперед. – Ремонт длится не первый день, так что я почти не замечаю бардака, когда помимо меня тут никого нет.

Взгляд Харриса – против его воли – скользнул по чувственным изгибам ее бедер. Лидия остановилась, чтобы включить свет, и завернула в кладовую.

– Я рад помочь, – искренне ответил он, не желая признаваться, что ему нравилось проводить время с ней. Он бы с удовольствием задержался здесь с ней подольше.

– Не снимете вон те два чемодана?

Она повернулась так неожиданно, что Джеймс не был уверен, что поднял взгляд от ее бедер достаточно быстро, чтобы она ничего не заметила.

Черт! О чем он только думал, раздевая ее взглядом?

– Конечно, – с готовностью откликнулся Харрис.

Пока он снимал чемоданы, Лидия копалась в огромной коробке с игрушечными машинками, самокатами и велосипедами. Джеймс постарался не засматриваться на нее и начал открывать первый чемодан так сосредоточенно, словно от этого зависела его жизнь.

Он постарался сдерживать свое влечение, которое рвалось наружу от того, что Лидия находилась так близко. Джеймс протянул ей пустой чемодан, и она сложила туда пластиковые пакеты с игрушечными животными, заборчиками и тракторами и еще чем-то непонятным.

– Я говорил вам, что вы можете купить все, что посчитаете нужным для Тедди.

– Дети растут так быстро. Разумнее делиться.

Их взгляды встретились, и Джеймс начисто забыл, о чем они говорили, когда между ними проскочила очередная искра. По тому, как тяжело вздымалась грудь Лидии, он понял, что она испытывает то же самое, что и он.

Будь на ее месте другая женщина, он отложил бы чемодан в сторону и привлек ее к себе. Он обнял бы Лидию и прильнул к ее губам, чтобы проверить, были ли они на самом деле такими мягкими, как ему казалось.

Харрис затаил дыхание и слушал свое громкое сердцебиение, которое совпадало с быстрым дыханием Лидии в воцарившейся тишине.

Он отдал бы все, чтобы хоть один раз прикоснуться…

– Я пойду за вещами, – внезапно бросила Лидия и поспешила в другой конец коридора.

Чертыхнувшись, Джеймс застегнул чемодан и отнес его на кухню. Он стиснул зубы и напомнил себе, что чемодан – не единственное, что должно оставаться закрытым на молнию.

Глава 4

Приближались праздники, и Лидия целиком и полностью сосредоточилась на том, чтобы установить подходящий распорядок дня для Тедди Харриса.

Она отлично справлялась со своими обязанностями, но ей нужно было чем-то заняться, чтобы отвлечься от мыслей о Джеймсе. Они оба сделали вид, что ничего не случилось в тот вечер, когда он отвез ее к ней домой и они чуть не поцеловались в чулане.

Казалось, он тоже осторожничал выходить за рамки деловых отношений. Может, у него были высокие моральные стандарты? Или он просто-напросто не хотел ставить под угрозу установившийся порядок и терять очередную нянечку? Возможно, и то и другое. В любом случае, Лидия с Джеймсом старались меньше попадаться друг другу на глаза.

Теперь, украшая игровую комнату, Лидия напевала рождественскую песенку, пока малыш бегал кругами вокруг нее, тягая за собой игрушечные санки Санта-Клауса. Ей нравилось читать ему перед сном, но иногда он был слишком взвинчен, чтобы усидеть на месте. Тедди любил бегать, прыгать и забираться вверх по лестнице, он был проворным, подвижным и просто очень энергичным.

Она наклонила голову набок и посмотрела на снежинку, которую приклеила к окну.

В дверь тихо постучали.

Лидия обернулась и увидела на пороге Джеймса. Ее сердечко тут же пустилось вскачь.

– Можно войти? – Харрис еще не переоделся, и на нем была его рабочая одежда, джинсы и футболка с логотипом ранчо.

Наверное, он сегодня заканчивал чинить один из заборов на северном пастбище. Лидия видела его за работой чуть раньше на этой неделе, когда они с Тедди прогуливались по самой лучшей из грунтовых дорог на ранчо. Она надеялась, что Харрис уделит немного времени ребенку, но он только помахал им рукой и снова принялся за дело.

Лидия заметила, что он задерживался на работе и иногда возвращался домой за полночь. Неужели он боялся оставаться с ней наедине так же, как она боялась запретной страсти, просыпавшейся в ней в его присутствии. Или это всего лишь игра ее воображения? Этот человек мог на самом деле оказаться обыкновенным трудоголиком.

– Пожалуйста, входите. Тедди уже соскучился по вас. Я надеялась, что вы будете проводить с ним больше времени. – Она жестом пригласила его войти и слезла со стульчика. – Я закрыла дверь только для того, чтобы он не выбежал из комнаты.

– Я ненадолго, – задержавшись на ней взглядом, ответил Джеймс. – Тедди скоро пора отправляться в кровать, не так ли?

Лидия разволновалась, подумав, как она выглядит с выбившимися из хвостика волосами и пятнами сока на футболке. Она хотела поправить прическу, но потом удержалась от этого красноречивого жеста. Она отвела глаза от манящего взгляда своего босса и посмотрела на Тедди.

– Думаю, его пока рановато укладывать. Вы только посмотрите, как он разошелся.

Теперь, когда они с Тедди привыкли друг к другу, настало время вовлекать Джеймса в заботу о малыше, чтобы он почувствовал себя более комфортно в своей новой роли человека, обладающего авторитетом отца. Работа нянечки не сводилась к одним лишь кормлениям и прогулкам с детьми, ее частью являлось обеспечение условий для процветающей, крепкой семьи. Но пока со стороны Джеймса не наблюдалось никакой эмоциональной привязанности к ребенку его брата.

– Похоже, он готов бежать марафон, – заметил Харрис, погладив мальчика по его черным кудряшкам, когда тот проносился мимо.

– Я заметила, что, когда пытаюсь уложить его согласно расписанию, он начинает громко протестовать, но стоит подождать еще полчасика, и он засыпает без проблем.

– Миссис Дейвис сказала, что вы отлично справляетесь.

– Правда? – удивилась Лидия. – А мне казалось, что ваша домоправительница настроена весьма недружелюбно по отношению ко мне.

– Извините, если она причинила вам неудобства. Я поговорю с ней, – пообещал Харрис, присаживаясь на устланную подушечками лавочку рядом с креслом-качалкой.