– Вкусный хот-дог, спасибо, – сказала Холли, отставляя пустую тарелку в сторону.

– Надевай туфли, хочу тебе кое-что показать, – тут же вскочил Чэнс.

Она со стоном снова сунула ноги в лодочки. Чэнс повел ее в большой зал, в углу которого уже настраивался небольшой оркестр. Когда звуки медленной музыки поплыли по залу, Чэнс взял Холли за руки.

– Как здорово, – сказала она, улыбаясь ему. – Я и не знала, что ты умеешь танцевать.

– Я и не умею, – ответил Чэнс. – И ты сейчас в этом убедишься. Береги ноги.

Но на самом деле этот врунишка прекрасно танцевал. Было приятно чувствовать, как его сильные руки обнимают ее и ведут за собой под медленную нежную музыку. Холли казалось, что они с Чэнсом сейчас близки, как никогда раньше.

В зале было много женщин, которые рвались занять ее место при первой же возможности, но Холли и не думала его уступать. И ей казалось, Чэнс тоже этого не хочет.

– Если ты устала, просто скажи. Мы здесь уже четыре часа. Хватит с них. Я просто мечтаю сбежать отсюда.

– Я тоже!

Он взял ее за руку и повел сквозь толпу, любовавшуюся на танцующих. Уже в дверях они столкнулись с Коулом. Чэнс наклонился и тихо сказал что-то ему на ухо, тот молча кивнул и похлопал брата по плечу.

Они дошли до маленького лифта и через полминуты уже были на верхнем этаже.

Здесь была более элегантная обстановка, чем внизу. На стенах, обтянутых шелковыми обоями, висели зеркала в антикварных рамах и старинные фотографии. Наверное, это были предки Чэнса. Представительные мужчины перед входом в шахту, рядом с нефтяной вышкой, один был запечатлен на прекрасной породистой лошади и с венком на шее.

– Это мой дядя Джек в день, когда он выиграл «Тройную Корону».

– Какой красавец! – ахнула Холли.

– Я надеюсь, ты имеешь в виду коня.

– А что, там где-то есть конь?

Чэнс засмеялся.

– Я думаю, тебе здесь будет удобно, – сказал он, открывая дверь и показывая ей прелестную сине-белую комнату с мраморным камином и большой кроватью под голубым бархатным балдахином. – Если что, моя комната по соседству.

– Хорошо. Увидимся утром.

– Я рано встаю.

– Я тоже.

Чэнс наклонился, его лицо было совсем близко. При тусклом свете ночника он выглядел еще красивее и сексуальнее.

– Я отлично провела время, – прошептала она.

– Я тоже. Спасибо, что помогла мне это пережить.

Его губы – нежные, теплые – прикоснулись к ее губам. Но только на секунду, затем он отступил.

– Доброй ночи.


– Ну что? Как? – допытывалась Аманда на следующий день.

Они сидели на кухне у Холли, которая никак не могла наиграться с Эммой. Аромат детской присыпки и молочной каши помогал ей вернуться к реальности. Теперь она знала, как чувствовала себя Золушка после бала. К счастью, Холли не пришлось спасаться бегством, обе туфли были при ней, а принц доставил ее на вертолете прямо к дому.

– Холли! – рявкнула Аманда.

– Что? Да! – вздрогнула Холли. – Прости, немного торможу.

– О! Многообещающе! Я хочу знать все, каждую пикантную деталь. Поклянись, что все мне расскажешь!

– Конечно, – сказала Холли.

«Ни за что», – подумала она про себя.

– Отлично! Мне надо бежать! Я тебе позвоню!

– Большое спасибо, Аманда. – Холли поднялась и обняла подругу. – Чтобы я без тебя делала!

Холли проводила Аманду до двери и позвонила своему компаньону, Кевину. Потом они с Эммой дошли до клиники и убедились, что на завтра все готово. Завтра понедельник – трудный день.


Какой-то звук вырвал Холли из крепкого сна. Сначала она не могла разобрать, что это, но потом поняла: это лают собаки, оставленные в клинике, – две овчарки, терьер и дворняжка по кличке Генри.

Она выскочила из кровати и на цыпочках прошла в комнату Эммы. Девчушка мирно спала. И тут Холли услышала звон разбитого стекла. Собаки теперь прямо-таки надрывались. Она кинулась к окну гостиной, из которого была видна клиника, и увидела при лунном свете темную фигуру. Кто-то выбросил из окна ее кабинета что-то объемное, разбившееся со стуком. Холли показалось, что это компьютер.

Холли кинулась к дверям и проверила все замки и запоры. Потом, не включая света, чтобы не привлекать внимания, нашла телефон и набрала 911. Она назвала свое имя, адрес и рассказала, что происходит. Диспетчер уверил ее, что полиция уже выезжает. Она побежала обратно в комнату Эммы. Собаки заходились в лае, звон бьющегося стекла повторился снова. Холли прикинула: до города не меньше пятнадцати миль, Чэнс жил через дорогу. Холли немедленно набрала его номер. Чэнс ответил после второго звонка.

– Холли? – Его голос звучал удивительно бодро для двух часов ночи.

– Прости, что звоню, но кто-то забрался в клинику. Полиция уже едет, но мы с Эммой здесь одни и…

Связь оборвалась.

Холли побежала обратно в гостиную и припала к окну. Внезапно темноту прорезал свет фар. К клинике подъехала машина, из нее выскочил человек и кинулся к дверям. Ей показалось, что это Чэнс.

Она уже пожалела, что позвонила ему. А вдруг у грабителя пистолет? Она не простит себе, если Чэнса из-за нее ранят. Ей хотелось побежать к нему, но она не могла оставить Эмму, так что ей пришлось просто одеться, сесть у окна и ждать поли цию. Она видела, как кто-то выскочил из задней двери. Минуту спустя Чэнс выбежал из клиники и помчался к ее дому. Холли поспешила открыть дверь.

– Ты в порядке? – спросил Чэнс, даже не запыхавшись.

– Да. Кто это был?

– Я не успел их найти, они убежали через заднюю дверь. Наверное, услышали, как я подъехал.

– Ты думаешь, их было много?

– Я не знаю. Вряд ли один человек мог так разгромить клинику.

– Разгромить? – Холли рванула к дверям.

– Нет, Холли! – удержал ее Чэнс. – Мы не знаем, сколько их было. Мы не знаем, чего они хотели. Мы не знаем, насколько сейчас там безопасно. Я обошел все, но те, кто это сделал, могут прятаться где-то рядом.

– Собаки. Я должна, по крайней мере, убедиться, что с собаками все хорошо.

– Сколько их?

– Четыре.

– Я видел их, все они в порядке. Я вернусь и проверю их еще раз.

Прежде чем Холли успела ответить, раздался вой полицейской сирены.

Ее пустили внутрь только после того, как полицейские все тщательно проверили. Клиника выглядела так, будто кто-то задался целью разбить все, что только возможно. Дорогие микроскопы были сброшены на пол, рентгеновские экраны громили стулом, и Холли нигде не видела компьютера, так что, скорее всего, она верно разглядела: его выкинули из окна.

Это было не ограбление. Это был акт чистого вандализма. Холли кинулась к вольерам и проверила всех собак. К счастью, они были в порядке, напуганы, но без видимых повреждений.

– Холли, – окликнул ее шериф Джо Грин. – У тебя есть предположения, кто это мог бы быть?

Холли покачала головой:

– Нет. Ни малейших. Большинство наших пациентов здоровы и счастливы. Мы потеряли только двух. Семнадцатилетнего бигля, принадлежавшего Джи Ди Кордиффу, но он понимал, что собака уже очень старая, и был готов к этому. И корги Баббл умер от рака неделю назад. Хозяева знали, что ни один ветеринар тут не поможет. Я не могу даже представить, кто и почему мог бы это сделать. Извините, я должна вернуться к Эмме.

Холли побрела домой и, как только отошла от клиники, не удержалась и расплакалась. Кто же это сделал? И зачем? Страховка, конечно, покроет большую часть потерь, но все равно потребуется не меньше недели, чтобы все восстановить и вернуться к работе. Надо позвонить Кевину.

Эмма крепко спала в своей кровати, обняв своего плюшевого зайца. Холли достала из кармана телефон и набрала своего компаньона. Наверное, стоило подождать до утра, но дело было слишком серьезно. Это сильно ударит по их доходам. После трех гудков в трубке раздался сонный голос Кевина. Холли рассказала ему о нападении и решила снова вернуться в клинику.

Она стояла посреди разгромленной лаборатории и не знала, за что браться и с чего начать. Окна выбиты, мониторы расколоты, клавиатура компьютера сломана пополам, очень дорогой микроскоп, который Уэйд подарил ей на торжественном открытии клиники, разбит вдребезги.

– Холли!

Она вздрогнула, но, к счастью, это был Чэнс. Он подошел и забрал обломки микроскопа из ее рук, выбросил их в мусорное ведро. Потом обнял ее.

– Оставь это до утра. Нет смысла наводить порядок среди ночи. Шериф обещал кого-нибудь оставить здесь до утра. А утром я пришлю рабочих, чтобы они помогли тебе тут.

Она кивнула.

– Я позвонила Кевину. Он свяжется со страховой компанией. Надеюсь, они быстро пришлют кого-нибудь. О, Чэнс, у меня есть пациенты, которым нужна медицинская помощь. Как я смогу…

– Ш-ш-ш… – Рука Чэнса нежно прижала ее голову к груди. – Мы все наладим. А сейчас я хочу, чтобы ты забрала Эмму, взяла немного вещей для вас обеих и переехала в наш дом, пока власти не выяснят, кто это был.

– Нет, это не обязательно.

– Обязательно. Иди. Собирай сумку и пошли отсюда.

– Но, Чэнс…

– Не спорь, Куколка. – Он взял ее лицо в ладони. – Твой дом стоит на отшибе, я не хочу, чтобы вы с Эммой оставались там без присмотра.

Холли пошла собирать вещи.

Чэнс не хотел оставлять ее здесь без защиты, даже несмотря на то, что люди шерифа будут дежурить до утра. Наверное, это что-то да значит? Ей нужно позаботиться об Эмме. Но чего ей на самом деле хотелось, так это спрятаться тут и подкараулить злоумышленника, если он надумает вернуться. Ее шок быстро сменялся гневом.


– Выбирай любую спальню, какую хочешь. Уэйд и Коул в Далласе, так что весь дом в твоем распоряжении. Ты устала. Давай уложим тебя и Эмму спать.

– Я не устала, – ответила Холли. – Я в бешенстве.

Когда Холли позвонила ему среди ночи, он испугался. А это с ним очень редко случалось. В ее голосе был не только страх, но и ярость. Чэнс подозревал, что, если бы не ребенок, Холли ринулась бы прямо в клинику, чтобы поймать злоумышленника, и одному богу известно, чем это могло закончиться. Она никогда ничего не боялась, и до нынешней ночи ему это нравилось. Но сейчас Чэнс радовался, что ребенок заставил ее быть хоть немножко осторожнее.