***

Вера Павловна была недовольна, но умело скрыла это. Прошло уже три часа, как сын с невестой должны были к ней явиться. Быстро подхватила сумки с закусками, которые ей передала Ксения.

—Мишенька, ну что ж вы так долго? — затараторила громко, чтобы сын слышал из кухни. — У меня телефон чуть не сгорел. Стол накрыт, сыр уж вспотел, пришлось пленочкой накрыть, колбаса запарилась. Уж заждались. Да и соседка моя Нинка хотела зайти поздравить. Тетя Галя уж обзвонилась. Эй, ты где? Миш?

Женщина обернулась, нахмурилась, наткнувшись на растерянный взгляд Ксении, стоявшей в дверях.

— Давайте я вам помогу, — девушка подхватила хрустальную салатницу.

Стол в гостиной был накрыт накрахмаленной белой скатертью, посередине стояла ваза с белыми розами, несколько салатов, тарелки с нарезкой. Ксения огляделась. Мишка сидел в самом дальнем углу в кресле. Голова его была опущена. Да что ж с ним творится?

Девушка подошла, присела перед ним на колени:

— Тебе нездоровится?

— Все нормально, Ксю.

— Это из-за меня?

— Я же сказал, все в порядке.

Ксения обхватила лицо мужчины ладонями.

— Посмотри на меня, Мишечка, пожалуйста. Это из-за помолвки? — она закусила губу.

— Ты просто передумал. Да? Ты жалеешь об этом?

Михаил резко отодвинул девушку от себя, встал с кресла:

— Да отстаньте вы все от меня! Не жалею я ни о чем, не жалею, поняла? — В глазах девушки застыли слезы. — И мам, — крикнул в кухню. — Не надо никаких тетей Галей и соседок. Поедим и пойдём, ок?

Вера Павловна вышла из кухни, всплеснула руками. Удивлённо посмотрела на Ксению и снова перевела взгляд на сына.

— Ну хорошо, сынок, как скажешь.

Молча сели за стол, Вера Павловна пыталась произнести тост, но он получился какой-то скомканный. Ксения сидела, опустив лицо ближе к тарелке, расстроенная и пыталась скрыть слезы. Праздника не получилось. За всех пыталась говорить мать Михаила — сын молчал, ел мало и налегал на спиртное.

***

Ночью Ксения проснулась от того, что Мишка метался в кровати, стонал громко, с надрывом. Она вскочила, включила ночник на прикроватной тумбочке. Лицо мужчины было искажённо, какое-то злое, зубы сжаты.

— Миша, Миш... — она потрясла его за плечо. — Проснись же!

Он неожиданно впился пальцами в ее обнаженные плечи, глаза по-прежнему были закрыты. Уткнулся лицом в ямочку над ключицами. Ксения обхватила мужчину за шею обеими руками, притянула его голову к груди.

— Мишенька, я здесь. Ну что ты? Просыпайся, это просто плохой сон.

Его губы скользнули по шее вниз, до груди. Жадно, словно изголодавшись, втянул сосок. Девушка почувствовала, как в живот ей упёрся его отвердевший орган. Слегка сдвинулась, чтобы поудобнее лечь, но Михаил неожиданно перевернул ее, резко притянул к себе за ягодицы и быстро вошёл внутрь. Ксения ойкнула — она совершенно не была готова к этому. Он продолжал сжимать ее грудь, дергая за соски. Ксения закусила губу от боли — ничего, она потерпит, лишь бы он был доволен. Он входил в неё на всю глубину, быстро и сильно, проталкиваясь, словно ему не терпелось пробить все преграды. Ксения чувствовала, как внутри начинает все гореть от такого натиска, но продолжала стонать, притворяясь, что получает удовольствие — пусть думает, что ей безумно нравится.

Внезапно Михаил остановился. Некоторое время продолжал сжимать талию девушки, затем оттолкнул от себя. Сел на краю кровати.

Глава 7


Лера тихо открыла дверь и вошла в квартиру. Сегодня она отпустила прислугу — не хотела, чтобы кто-либо был свидетелем ее чувств. А она знала, что эмоции отразятся на ее лице. Она никогда не умела скрывать, что думает и чувствует. Оттуда и страсть к неординарной внешности — ярко-оранжевым волосам, фиолетовой туши для ресниц, увесистым украшениям. Пусть люди обращают внимание на внешнюю оболочку, нежели на то, что у девушки внутри.

Она провела в своей «Shelby» как минимум часа три — выжидала появления Михаила Котенкова. За это время выкурила полпачки сигарет, выпила около литра кофе, просмотрела все последние новости Инстаграма и Фэйсбука и, в конце концов, была вознаграждена за терпение.

Она не узнала бы его — ведь видела его только на фотографии, ну, может, краем глаза на каких-то светских вечеринках, а тут большая масса людей покинули здание, прикрываясь зонтами и куртками, торопясь спрятаться от непогоды. Когда из стеклянных дверей вышел мужчина в темном костюме и, не обращая внимания на проливной дождь, застыл, глядя в никуда, Лера поняла — это он. Девушка с жадностью вонзила в него взгляд. В сумерках было сложно хорошо разглядеть мужчину, да ещё, как назло, усилился дождь — полил стеной. А Михаил так и стоял.

В груди Леры затрепетали радостные струнки — так тебе и надо, сволочь. Мгновение, и она вспомнила себя, бегущую по темным московским улицам босиком, ревущую навзрыд. Путь ее тогда закончился в луже — она упала и, наверное, осталась там валяться, если бы не заботливый прохожий. Дальше воспоминания стирались. Больницы, уколы, психотерапевт Рита, благодаря которой Валерия не порезала себе вены и не наглоталась транквилизаторов.

Как же приятно сейчас видеть этого красавчика таким понурым и растерянным. Ее будущий муж. Лера хлопнула по рулю и завела машину. Теперь дело времени, и она знала, что дождётся своего часа.

Росинка приехала на следующий день. Всего -то надо было написать короткое сообщение «Приезжай». Вот настоящая подруга! С ее приходом квартира показалась какой -то тесной и шумной. Она бросила на пол какие-то круглые баулы, одежду — цветной лапсердак, яркую шапочку с висюльками и блестками. Шумно выдохнув, набросилась с объятиями на подругу.

— Я так рада, Валерка, что у нас с тобой целых несколько дней вместе!

— И я, — она действительно была рада.

Девушка не спала всю ночь — все думала об этом Котенкове, сама не зная, правильно поступает или нет. Сейчас Лере нужен был рядом близкий человек. Росинка — все, что осталось после смерти матери. Подруга усиленно вытягивала Леру из трясины отчаяния. Сидела возле неё ночами только для того, чтобы убедиться, что та жива, дышит, сердце бьется. Росинка была настоящим ангелом-хранителем. Почему? Что хорошего Лера делала людям? Она ведь такая жесткая, капризная, готовая идти по головам к своим целям. Может быть, Росинка просто помнила Валерию совсем другой и надеялась, что когда-нибудь она вновь вернётся в свою прежнюю ипостась?

— Что ты приперла? — Лера кивнула на сумки.

Росинка только загадочно усмехнулась:

— Тащи их в кухню. Отпускай своих поварих и кухарок — сегодня мы будем сами себе хозяйками.

Лера сморщила носик:

— Опять ты со своими причудами, Рос. Я купила нам пару бутылок хорошего испанского вина, а ты...

— Прекрасно. То, что мы будем готовить требует красного вина. Тендерлойн в соусе из красного вина и гарниром из лесных грибов.

— Ты что, рехнулась? Какой нахер тендерлойн? Откуда у тебя такие бабки? Ну ладно, грибы — в лесу насобирала...

— Если хочешь, можешь компенсировать затраты, но готовить все равно будем.

— Я не хочу... — скуксилась девушка. — Ты готовь, а я буду смотреть и пить вино. Росинка только рассмеялась, щёлкнула подругу по носу.

— Не ты ли только пару дней назад говорила мне, что собираешься замуж?

— Ну? Причём тут жрачка и замужество?

— А притом, Лерочка, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

— Ой, не смеши. Нахрен мне его желудок или сердце? Я же просто так хочу. Из вредности.

— Ну да, ну да, народная мстительница, — подруга уже закатывала рукава. Лера стояла рядом, машинально выкладывая из сумки продукты. — Только когда наступит первая брачная ночь, а затем и вторая, а дальше семейные отношения...

— Господи, Рос, не гони, — девушка досадливо отмахнулась. — Какие ночи? О чем ты? Я не собираюсь с ним спать. Пусть натирает себе мозоли на ладонях. Я Кирке не отдалась, думаешь, я первому попавшемуся в мои сети мужику дам? Щас прям, разбежался!

— Это как же ты будешь сопротивляться супружеским обязанностям? — хмыкнула Росинка.

— Есть добрая старая пословица: «Сучка не захочет, кобелёк не вскочит».

— Тогда ему прямая дорога к старым сучкам, которые только рады будут разбросать свои ляжки пошире, глупая курица.

Лера выставила фигу.

— Ну уж нет. Я этого не позволю. Я гайки быстро закручу. Папа этого так просто не оставит.

Росинка не могла сдержать смех, даже присела на стул.

— Валерка, ты рассуждаешь, как ребёнок. Уясни себе — у замужней женщины есть много обязательств, она хранительница домашнего очага.

— Да просто отец хочет поскорее сбыть меня с рук. Надоела я ему. Вот пусть теперь и расхлебывает. И он, и этот Котенков, и эта его дура-невеста — чтоб им всем пусто было.

Я всем устрою райскую жизнь.

Девушка открыла бутылку с вином и достала широкие хрустальные бокалы.

— Погоди, давай сначала накроем на стол, сядем, и тогда уж отметим твой успех на рынке невест. — Росинка отодвинула бокалы подальше и положила перед Лерой разделочную доску и нож. — Режь грибы и лук.

Если бы не умелые руки Росинки, они, наверное, сели б ужинать ещё нескоро. Наконец, стол был накрыт темно-бордовой скатертью, тарелки и столовые приборы разложены по порядку. Лера даже достала серебряные подсвечники, и теперь кухня уютно освещалась двумя свечами. Как-то само собой девушке вспомнилось, как правильно сервировать стол. Это было так давно, ещё при жизни мамы, когда гувернантка Катя обучала ее правилам этикета и всякой остальной ерунде. Неужели вся эта чушь накрепко застряла на подкорке? Все это Лера проделывала на автомате — ей не терпелось поскорее сесть за стол — желудок настойчиво урчал, и во рту усилилось слюноотделение.