— Как ждёт? Э, погодь, я не понял...— Димка хлопнул Михаила по плечу. — Ты уже успел с ней? Ну ты даёшь! А Ксю где?

— Чего? — Михаил, наморщив лоб, поднял взгляд на друга. — Ты о чем, вообще?

Друг потряс головой.

— О Лерке. Лерке Самойловой.

Михаил горько рассмеялся.

— Вы чего, мужики, с дуба рухнули? Нахера мне сдалась эта овца? У меня есть Ксюшка, моя Ксю... — мужчина закрыл лицо руками. — Да идите вы все.

Он вскочил со скамейки, подняв руку, качаясь, направился в сторону шоссе в надежде поймать такси. Вышедший из-за кустов Игорь прокричал что-то на прощание, но Михаил уже не слышал. Дурацкий разговор о дочери Самойлова выветрил радужные мысли из головы мужчины, и хорошее настроение вдруг сменилось тоской.

Сейчас завалится пьяный домой, расстроит до слез Ксюшку, утром вздохи и объяснения, а потом на работу...

Подъехал вишневого цвета жигуль, Михаил молча сел рядом с водилой и назвал ему адрес.

***

Он полулежал в широком кресле — пиджак скинут, воротник рубашки расстегнут. До блеска начищенные ботинки стояли неподалёку. Рита — высокая блондинка с волосами, забранными в длинный конский хвост — сидела на подоконнике, глядела в окно, задумчиво помешивая ложечкой в чашке с чаем.

— Я могла бы тебя поздравить с помолвкой. Ксения, по твоим словам, идеальная женщина, — психолог хмыкнула. — Похоже, в своих талантах по ведению домашнего хозяйства она вот-вот превзойдет твою мать. Красивая?

Да, очень.

— Но почему тогда ты все так же бросаешь заинтересованные взгляды на других женщин?

— Я? Я не...

Рита рассмеялась.

— Слушай, это нормально. Пока ты ещё не нашёл своей половины, так и будешь ее искать. Многие находятся в подобных активных и пассивных поисках всю жизнь. Знаешь, Миш, закрой глаза и расслабься, я начну считать, потом называть времена года, а ты мне говори, что видишь. Договорились? Один, два, три, четыре...

Мерный голос доносился, словно через стену. Так хорошо и комфортно... Он увидел себя в кухне за столом с газетой в руках. Ксения стояла спиной к нему, вокруг ее талии повязан фартук...

— ...Двенадцать, тринадцать... сентябрь...

За своим рабочим столом в офисе, перед глазами гора документов.

— Двадцать пять... февраль...

Он с друзьями — Игорьком и Димкой — в клубе, смеются.

— Все, — Михаил открыл глаза. — Посмотрел... кино.

Рита улыбалась, словно все это время подсматривала мысли своего пациента.

— Ну как, вырисовывается семейная жизнь?

Он приподнялся.

— Я не понял, ты чего, хочешь меня отговорить от женитьбы?

Женщина пожала плечами.

— Разве? Миш, ты даже не сказал, что увидел. А мне ох как интересно.

— Ничего, — буркнул. — Ничего нового. Но а что должно быть такого в семейной жизни необычного?

— Вот скажи, ты чувствуешь себя неимоверно счастливым?

Михаил рассмеялся.

— Ты издеваешься? Какое, к черту, счастье, Рит? Меня нагнули, поставили перед выбором... эта, прости господи, девица...

Рита улыбнулась, подошла к Михаилу, положила прохладную ладонь ему на лоб.

— Валерия Самойлова? Мята, маскирующаяся крапивой. Ты ее хорошо знаешь?

— Вообще не знаю. Хотя... Выудил про неё всю возможную инфу из сетей. Просто в ужасе.

— Ну-ну, — Рита похлопала мужчину по плечу. — Ты не должен делать ничего, что не хочешь. Каждый человек имеет право на своё волеизъявление. Если твоя невеста не вызывает в тебе ничего, кроме скуки, ты имеешь право отказаться от этого брака. Это только хорошо для вас обоих.

— А эта... Самойлова?

Рита пожала плечами.

— Я знаю ее. Когда будешь готов, приходи, и я помогу тебе.

— Поможешь с чем, Рит? Ерунда какая. Ксюшка и я... Она меня любит.

— А ты, Миш? Ты ее любишь?

Слова ее прозвучали эхом его точь-в-точь таких же в голове. От резкой телефонной трели он вздрогнул, поморщился. На дисплее высветилось имя его личной помощницы.

— Арина... — Он недоговорил, прерванный потоком всхлипываний обычно такой невозмутимой молодой женщины. Резко встал с кресла. — Я ничего не понимаю. Перестань реветь. Скоро буду.

Рита разглядывала резко побледневшее лицо своего пациента.

— Что то серьёзное?

Он кивнул в ответ, быстро надел туфли и, схватив пиджак, ринулся к двери.

Уже на подъезде к зданию увидел несколько чёрных машин с проблесковыми маячками. Какие-то люди в штатском стояли в отдалении, что-то обсуждая. Перескакивая через две ступеньки, Михаил бросился к лифтам. Упрямо давил на кнопку, словно от этого зависела быстрота прибытия кабины. На этаже, где находился его офис, стояли несколько человек в балаклавах и бронежилетах. Несмотря на повышенное внимание к его персоне, Михаилу дали беспрепятственно пройти в помещение. Он остановился в дверях, сдвинутыми бровями и суровым выражением лица пытаясь скрыть растерянность.

— Что здесь происходит?

Весь пол в офисе был завален какими-то бумагами. На стуле, где обычно сидела Арина, теперь вальяжно развалился невзрачный человек в сером костюме, а сама помощница, сжавшись, сидела в самом дальнем углу.

— Котенков Михаил Антонович? — послышался позади голос.

— К вашим услугам, — он обернулся, встретившись с насмешливым взглядом высокого роста мужика. — В чем дело? Это ваши люди устроили такой бардак?

— Прошу покорно простить. Мы попросим здесь все убрать. Потом.

Михаил приподнял брови.

— Не могли бы вы всё-таки объяснить, что здесь происходит?

— У вас большая задолженность по налогам.

— Это исключено. Если есть какая-то небольшая погрешность, то я могу немедленно исправить. Дайте только подойти к компьютеру, связаться с банком, в конце концов.

Мужик вздохнул, пожевал губами, опустив глаза в пол.

— Боюсь, что вы не сможете так легко все исправить. Все ваши счета арестованы. Впрочем, они вам пока и не понадобятся — государство вас обеспечит всем необходимым по крайней мере лет на пять-семь.

Михаил почувствовал, как его сердце замерло и, словно оборвавшись, упало куда-то вниз. Что за херня?! Ещё вчера все было хорошо. Он как будто увидел себя на краю пропасти. Глыбы земли под ногами упрямо отваливались, и вот-вот он полетит вниз, в черноту, где ничего нет...

Звонок телефона заставил его встрепенуться. Михаил скривился — Самойлов.

— Добрый день, Лев Степанович, — несмотря на попытку придать голосу жизнерадостность, Михаилу это не удалось.

— Как дела, Мишаня?

— Нормально.

— А что с голосом? Чем-то расстроен?

— Небольшие проблемы.

На том конце телефона раздался удовлетворённый смех.

— Как там наши дела с моей дочуркой? Все на мази? — Скривившись, как от зубной боли, мужчина отставил трубку от уха. Внезапное понимание, почему старый лис позвонил именно в этот момент, встряхнуло словно электрическим разрядом. — Молчишь? Плохое настроение? Ну я сейчас приеду и подниму его.

Самойлов отключился. Михаил безумным взглядом обвёл помещение, сновавших туда-сюда незнакомых людей. Захотелось превратиться в букашку, чтобы его никто не видел, не беспокоил, не терзал. Чтобы мог спрятаться и уйти ото всех куда-нибудь подальше, забиться в самый дальний неприметный уголок

Глава 11


Казалось, не прошло и пятнадцати минут как дверь распахнулась и в офис шумно ворвался Лев Степанович. Как ни странно его никто не останавливал, не спрашивал документы, а наоборот — его приветствовали, словно он был желанным гостем и все его знали.

— Ну что ты как не родной стоишь?! — радушно похлопал Котенкова по плечу, подтолкнул к закрытой двери офиса. — Проводи меня к себе. Надо бы и горло промочить.

С похолодевшим сердцем Михаил открыл дверь в свой кабинет. Он все понял. Похоже, он действительно попал в ловушку, не просчитав хорошо противника. Да и чего там было просчитывать — разве ему под силу тягаться с такими как этот Самойлов?

За рабочим столом Михаила кто-то сидел, роясь в его документах, оставленных накануне.

— Егорыч, приветствую, — Самойлов подошёл к этому типу, пожал руку. — Ну-ка спрысни отсель, нам надо дела кое-какие порешать. — Когда они остались наедине, Самойлов повернулся к Михаилу. Его лицо было полно сочувствия. — Миша, Миша... — он покачал головой. — Я думал, мы договорились...

— Но... Я...

— Я ведь несколько раз звонил тебе вчера. Почему трубку не брал? — Михаилу нечего было сказать. Он подошёл к кабинету, достал бутылку скотча и разлил содержимое по двум широким стаканам. — Многих неприятностей можно было избежать, если бы ты слушался советов опытных людей. Ведь бизнес есть бизнес. Малейшая неприятная шумиха и все — капут. Конкурентов сейчас много.

— Так что конкретно вы предлагаете? — Крепкий напиток обжег горло.

— Миш, не дури, — в голосе Самойлова послышалось раздражение. — У тебя есть два варианта ответа — да или нет. Ничего между ними.

Михаил обхватил голову руками, сжал со всей силы виски, крепко зажмурился. Хотелось кричать. Кричать отчаянно и дико. Он попал. Попал, как последний идиот. В памяти отмотались коротенькие сюжеты из прошлого: вот он едет зимой в оледеневшем троллейбусе, вот радуется первой стипендии — жалкой кучке рублей, вот поднимается по загаженной лестнице в старую хрущевку... Нет. Не для этого он потратил годы, выстраивая своё светлое будущее.

— Да... — на еле произнесённые слова Михаила Лев Степанович вопросительно вздёрнул брови. — Я женюсь на вашей дочери.

Самойлов хмыкнул и кивнул.

— Правильное решение. И я тебе гарантирую, что ты не пожалеешь о нем. Только сейчас условия обговорим.

— Условия? — еле слышно переспросил Михаил.