Почти все мужчины приехали с девушками, и мне стало не по себе от мысли, что все эти молодые, даже юные красотки — проститутки. Нет, я не осуждала. Достаточно вспомнить свою роль в этом доме… Но мне было их жаль. Почему-то вспоминала наше знакомство с Маратом, и, казалось, что эти девочки тоже через подобное прошли. Как узнаю чуть позже, они не были шлюхами, и мало кто из них продавался, как продавалась я. Но у каждой история любви начиналась вовсе не с романтических свиданий и лепестков роз на постели.

Искренне надеясь, что обо мне забудут, сбежала в свою комнату. Мне нужно было обдумать, как забрать из того ада сына. Знала по собственному опыту, каково это, жить с пьющими родителями. Я хотя бы здоровая была и уже с шести лет помогала старенькой соседке мыть подъезды, за что она меня кормила и даже иногда одевала. А Виталик… Он же беззащитный! Он не сможет даже дотянуться до ручки двери, случись что. Медленно, но верно закипала, начиная презирать не только мужа, но и себя. За то, что столько лет жила в долбанных розовых очках, за то, что не подумала о подобном развитии наших судеб, когда могла что-то предпринять… Какая же я дура!

Мои метания по комнате прервал тихий стук в дверь. Сердце тревожно трепыхнулось.

— Войдите!

Дверь отворилась, и перед моим взором возникла Тая в идеально наглаженной униформе с кипенно белым передником, но снова размера на два больше. Неужели не может подшить себе форму, чтобы не быть похожей на старушку? Будь она хоть немного дружелюбнее, я бы даже помогла. Впрочем, не до неё вообще.

— Марат Саидович приглашает вас присоединиться к нему за столом в саду.

Не пронесло. Что ж, было глупо на это надеяться.

— Хорошо… Сейчас переоденусь и приду, — идти к таким важным гостям в спортивном костюме как-то не очень, наверное…

— Марат Саидович велел вам надеть джинсы и футболку с длинным рукавом.

— Но… Почему? — искренне удивилась, потому как своими глазами видела наряды тех девушек, что прибыли с друзьями Хаджиева. Все в платьях или костюмах, с красивыми причёсками и макияжем. Так почему я должна идти в джинсах?

— Так сказал Марат Саидович.

Еле удержалась, чтобы не закатить глаза. Тая с Али случайно не родственники? Роботы какие-то.

— Хорошо.

— И ещё, волосы… Марат Саидович сказал, чтобы вы их собрали. Если хотите, могу помочь.

Взглянув в зеркало на свои распущенные кудри, вздохнула. Чего же ты хочешь от меня, Марат Саидович?

— Спасибо, я сама.

Но девушка не ушла. Отвернувшись к окну, безучастно наблюдала за колышущимися ветками деревьев. Видимо, сопроводить меня должна. Вот уж…

Как только вошли под навес, десятки пар глаз устремились на меня, словно на нечто странное. Какой-то толстяк даже повернулся вместе со стулом, чтобы получше рассмотреть. Стало жутко неприятно. Почувствовала себя лошадью на рынке.

Мужчин было много. Все разные. Кто-то с девушкой, кто-то без. Кто-то в костюме, а кто-то просто в джинсах. Средних возрастов и постарше. Русские и кавказцы, даже азиат один. Но все как один излучали силу и опасность. Меня буквально сшибло этой волной и невыносимо захотелось убежать. Убежать и спрятаться под кроватью, как маленькая девочка. Мне одного Хаджиева хватало, чтобы начали подгибаться коленки, а тут вон сколько их.

— Здравствуйте… — пролепетала смущённо. Мне никогда ещё не приходилось бывать в таких компаниях, и я просто не знала, как общаться с этими людьми. Стоило ли вообще открывать рот или нужно было промолчать?

Некоторые мужчины лениво закивали, другие сделали вид, что не заметили моего присутствия, и лишь те, которые сидели рядом с Маратом поздоровались. Одна девушка даже улыбнулась, а я занервничала ещё сильнее.

Прикусив губу, взглянула на Марата, ища поддержки. Или пусть хотя бы прогонит. Хоть что-нибудь!

Он сидел во главе стола, придирчиво меня рассматривал, а затем поднялся, придвинул к себе свободный стул.

— Иди, хазниг, — улыбнулся и меня, наконец, отпустило.

Поспешила к Хаджиеву и, неловко плюхнувшись на предложенный стул, уставилась в свою тарелку. Как же я ошибалась, когда подумала, что всё самое страшное закончилось…

ГЛАВА 26


— Ты не перестаёшь меня удивлять, брат, — подал голос какой-то мужчина, и я подняла взгляд на двух близнецов-амбалов. Отличал их только большой шрам на брови говорившего. Даже их спутницы были похожи, словно их подбирали специально. — Мы тут с ног сбились, жену тебе ищем, а ты девушку от друзей прячешь, засранец.

Мужчины во главе с близнецами захохотали, а я перевела взгляд на Марата и остолбенела.

Он улыбался! По-настоящему! Как сегодня утром мне. Такое ощущение, что со мной рядом сидел не Варвар, а кто-то другой.

— Я очень благодарен тебе за заботу, Илюх, но ты же знаешь, моя жена ещё не родилась.

Не родилась, значит ещё? Повезло ей. Есть шанс, что пока родится, хищник постареет…

Стоп… Илья? Ну конечно же! Это же депутат тот самый, которого пару лет назад чуть не взорвали у ресторана. Вот, где я видела этот шрам! В новостях. Мои глаза, наверное, полезли из орбит, потому что девушка, сидящая рядом с Ильёй, ободряюще мне улыбнулась.

Да уж… Видок у меня, должно быть, тот ещё.

— Ты давай, не съезжай с темы, Маратик, — подал голос второй близнец, и меня почему-то окатило ледяной волной. На инстинктивном уровне почувствовала опасность, исходящую от него и, втянув голову в плечи, сжалась. — С девочкой-то познакомь? Не боись, не уведём, — и властным движением сгрёб своей ручищей девушку, что пришла с ним. Только сейчас я заметила, что она беременна.

Как?! Как такая милая, юная девочка может с таким… У него же на лбу написано — ЗВЕРЮГА.

— Снежана, познакомься с моими друзьями. Илья, его брат Андрей, Самир, — кивнул на кавказца, который, в отличие от своих товарищей, пришёл один. — А вон там, — указал на крупного мужчину с раскосыми глазами и пудовыми кулаками. — Монгол.

— Очень приятно… — ещё раз взглянула на Монгола. Ну и жуткий же мужик. Как голем из фильма ужасов.

И почему Монгол? Это ведь не имя, насколько понимаю? Впрочем, задумываться об этом не стала.

— Всё хорошо? — Марат повернулся ко мне и, откинувшись на спинку стула, по-хозяйски закинул руку мне на плечи.

— Да, спасибо, — изобразила улыбку, но получилась она более чем жалкой.

— Ты не умеешь врать, Снежана, — тон его стал жёстче, и я напряглась. — В чём дело?

Нет, сейчас злить Хаджиева мне было совершенно не на руку.

— Я хотела бы поговорить… По поводу моего сына.

Марат вздохнул, отвернулся, отвлекаясь на чей-то тост. Потом придвинул мне бокал с красным вином.

— Выпей и выбрось все глупости из головы.

— Я не могу, понимаешь? Не могу так. Я всё время думаю о своём мальчике… Они там пьют, ты знал? Мне Али сказал. Они не следят за Виталиком. А если ему ночью захочется воды? А он постоянно спотыкается о порог кухни. А там плитка и…

— Уймись! — рыкнул на меня, и голоса гостей стихли. Все снова смотрели на меня, а я была готова провалиться сквозь землю.

Хаджиев дал знак повару, и тот засуетился, прикрикивая на официантов. Вскоре на стол водрузили большие блюда на восточный манер, наполненные горячим шашлыком и овощами, приготовленными на открытом огне.

— Я обдумаю всё. Обещаю. Не волнуйся о мальчике, — спустя время заговорил уже спокойно и я, наконец, выдохнула. Правда, пока не знала, что Марат придумает, но отчего-то верила ему. Наверное, потому, что больше верить-то и некому. Ну и, чего скрывать, Хаджиев из тех, кто держит слово. По крайней мере, до сих пор было так.

Выпив бокал вина, почувствовала, как кружится голова и становится легко. Проблемы и страхи потихоньку улетучивались и я повеселела. Втихаря посматривала на Марата: даже сейчас, в кругу своих друзей держался немного отчуждённо, серьёзно. Лишь иногда проскальзывала та самая искренняя улыбка и то, только тогда, когда с ним говорил кто-то из представленной мне четвёрки. В отличие от гостей не пил спиртного, довольствуясь минералкой. Ах, ну да… Он же мусульманин. А вот Самиру религия пить виски совершенно не мешала.

С интересом разглядывала гостей Хаджиева и чувствовала, что что-то здесь не так. Нет, братцы-авторитеты, конечно, хорошо, но где же семья? Почему они не приехали поздравить Марата? Почему на месте самых близких людей сидят бандиты, а не мама с папой, к примеру, или другие родственники?

Вино не только расслабило, но и развязало язык. Почему-то подумалось, что нет ничего страшного в том, что я задам невинный вопрос. В конце концов, он ведь знает обо мне всё. Почему же я не могу спросить?

— Самир твой земляк?

Марат повернулся ко мне, вопросительно вздёрнув брови.

— Что? А-а, нет. Я чеченец, а он дагестанец.

— Но вы оба мусульмане… — зачем-то подумала вслух. — Поэтому дружите, да?

Хаджиев беззвучно засмеялся, склонив голову.

— Нет, моя красавица, — от его обращения стало приятно, словно в жизни комплиментов не слышала. А ведь Петя ещё и не так говорил… И куда это делось? Почему не могла вспомнить сейчас? — Дело тут совсем в другом. Просто мы братья по духу. И я бы не назвал себя мусульманином. Мусульманин это тот, кто чтит Коран и каждый день говорит с Аллахом. Я далёк от этого, — заиграл скулами, и мне показалось, что ему не нравится этот разговор.

— А где твоя семья? Они не приедут?

Сразу, похоже, Марат не понял мой вопрос. Растерянно взглянул на меня и постепенно, по мере того, как воспринимал информацию, лицо его менялось. Я пожалела, что спросила. Он тут же преобразился, посерел весь, взгляд злобой наполнился.

— Это тебя не касается, Снежана. Моя семья — табу. Никогда больше не говори на эту тему, ясно? — говорил негромко, но таким тоном, что трудно было не запомнить.