Мишель Ловрик - Венецианский бархат

– Будь мужчиной. Если ты этого не сделаешь, то больше меня не увидишь, – заявила она ему в ту ночь, улыбаясь в неверном пламени свечей, а парни весело скалились, стоя за ее спиной.

Когда ему доставили конверт, он нащупал в бумажной обертке ключ от своей студии. «Вот, значит, как, – подумал он. – Она вернула мне ключ. И ради этого я отрекся от своей чести и покрыл себя позором».

Николо обмяк в кресле, сунув ладони под мышки. Он не мог поднять глаза. Они были опущены долу, как у Мадонны, ведь он не находил в себе сил взглянуть на жалкий спектакль, который разыгрывала перед ним жизнь. Время от времени он выдергивал из подмышки то одну вспотевшую горячую ладонь, то другую, и слабо взмахивал ими в знак безысходного отчаяния. Он смотрел себе под ноги, на пространство между краем кровати и полом. Затем он принялся расхаживать по своим апартаментам с таким видом, словно на плечи и грудь ему давила тяжелая сбруя, увлекавшая его из одной комнаты в другую. Ему было страшно сидеть на одном месте; он боялся, что боль настигнет его.

Почти все утро у него ушло на то, чтобы построить пирамиду из мебели. Не имея привычки к физическому труду, он очень устал, устал по-венециански, то есть фактически превратился в живого мертвеца. К несчастью, его пирамида возвышалась чуть в стороне от крюка с петлей, которая теперь покачивалась позади него, задевая его шею. Он потянулся руками и принялся вслепую нашаривать веревку. Наконец, со свойственной ему неуклюжестью, он нащупал кисточку от пояса, которая зацепилась ему за ухо, прежде чем он сумел стащить ее ниже, обдирая нежную кожу лица золотым плетением.

Его слуга почтительно постучал в дверь и вошел, не дожидаясь ответа. Его сопровождали двое Signori di Notte, которые низко поклонились, прежде чем поднять глаза на Николо Малипьеро, стоявшего высоко над ними с побагровевшей физиономией, петлей вокруг шеи и одной ногой, болтавшейся в воздухе.

– Мое почтение, господин, – заговорил старший из них. – Вас приглашают пройти с нами во Дворец дожей. Avogadori хотели бы обсудить с вами одно небольшое дельце, если ваша милость ничего не имеет против.

– Обвиняемая, встать!

– Вы – еврейка Сосия Симеон из Далмации?

– Да.

– Вы – супруга врача Рабино Симеона, тоже еврея, проживающего в Сан-Тровазо?

– Да.

– Можете сесть.

– Второй обвиняемый, встать.

– Вы – вельможа и аристократ Николо Малипьеро, проживающий в Сан-Самуэле?

– Да.

– Вы приходитесь сыном Альвизе Малипьеро, также проживающему в Сан-Самуэле?

– Да.

– В этот день, 15 декабря 1472 года от Рождества Христова, вы оба обвиняетесь в совершении преступлений против Светлейшей республики Венеция. Вы обвиняетесь в прелюбодеянии, нарушении расовых уложений и в сделках с дьяволом. Последнее является нарушением закона от 28 октября 1422 года, который запрещает колдовство любого рода.

Avogadori нашего Comune[207] рассмотрели этот вопрос в свете осведомлений, собранных Signori di Notte. Мы изучили дневник заключенного, Николо Малипьеро, и показания свидетеля, некоего Ианно Спипполети, который видел, как вы совокупляетесь. Кроме того, мы располагаем свидетельскими показаниями монахини монастыря Сант-Анджело ди Конторта, сестры Джентилии Угуччионе.

Сосия Симеон, вы обвиняетесь в том, что соблазнительными речами, жестами и видом, а также с помощью листьев salvia[208], бобов и освященных масел породили в груди Николо Малипьеро дьявольское желание познать ваше тело плотским образом в постели, на сундуке, у ствола дерева, на campo dei morti нескольких церквей, в гондоле и множестве других мест.

Вас обвиняют в том, что двадцатого марта нынешнего года вы, Сосия Симеон, изготовили снадобье из сердца петуха, вина, воды и собственной менструальной крови, смешанной с некоторыми цветами, эзотерические свойства которых известны лишь ведьмам. Это снадобье вы поместили в железный сосуд и стали варить его на огне, пока оно не превратилось в рассыпчатый кекс. В ту же ночь или вскоре после нее вы убедили Николо Малипьеро отведать этого кекса, в результате чего он воспылал к вам безумной любовью. После этого его совокупления с вами стали частыми и продолжительными.

Далее мы утверждаем, что во время одного из оных совокуплений вы собрали пыль с его пупка и смешали ее со своей собственной. Затем вы растворили эту смесь в кубке с красным вином и заставили Николо Малипьеро отпить из него. Вы и сами сделали глоток. Начиная с этого дня, частота ваших с ним совокуплений, и без того неистовых, увеличилась в два раза.

Если бы государство своевременно не вмешалось, дабы спасти его, вы, совершенно очевидно, внушили бы ему чудовищное намерение оставить свою благородную супругу и жениться на вас, чтобы породить на свет скандальных и возмутительных бастардов, чье социальное положение было бы двусмысленным.

Мы утверждаем, что вы обладаете тайными дьявольскими умениями создавать запахи для соблазнения плоти, что подтверждается большой буквой «S», вытатуированной у вас на спине. Вы потребовали от Николо Малипьеро унизить и опозорить себя у ваших ног такими способами, каковые мы не осмелимся назвать в этом месте, причем вы пожелали, дабы он непрерывно шептал молитву «Отче наш», совершая это. Таким способом вы сделали его безумное вожделение к вам еще сильнее, равно как и вынудили его отнестись с возмутительным презрением к Господу и Светлейшей республике Венеция.

Кроме того, безумная любовь Николо Малипьеро подвигла его на прочие извращенные и заслуживающие порицания глупости. Например, своими уговорами вы заставили его забыть о достоинстве благородного гражданина Венеции и совершить акты отвратительной содомии с вами и молодыми людьми, коих вы подкупили для этих целей с помощью его денег. Вы сами принимали участие в этих актах.

Вас также обвиняют в том, что вы измерили membrum virile[209] Николо Малипьеро свечой, освященной в церкви. После того как вы нанесли определенные метки на эту свечу, соответствующие размеру membrum в спокойном и возбужденном состоянии, вы отнесли ее в церковь Святого Иова, на погребальное богослужение Моро, и лишили ее святости, созданной гением Ломбардо, тем, что зажгли эту самую свечу. При ее свете вы декламировали непристойные стихи языческих римских поэтов, особенно одного из них, известного под именем Катулл, прославляя отвратительные акты своей греховной любви.

Экземпляр этой книги, отпечатанной Венделином фон Шпейером, был обнаружен в ваших личных вещах в день вашего ареста. Судебный исполнитель поднимает ее над головой, дабы предъявить членам Совета Сорока.

Мы считаем своим долгом обратить внимание присутствующих на то, что ваше безупречное владение нашим языком, учитывая, что вы являетесь чужестранкой и женщиной, это еще одно доказательство того, что вы обладаете оккультными способностями, поскольку хорошо известно, что дьявол свободно говорит на всех языках. Садитесь. Встаньте, обвиняемый Николо Малипьеро. У вас есть что сказать по этому поводу?

– Нет.

– Садитесь. Совет Сорока всесторонне рассмотрел это дело. Мы вынесли приговор. Николо Малипьеро, вы признаны невиновным в прелюбодеянии и богохульстве, поскольку мы считаем, что вы действовали, будучи беспомощным и не отдавая себе отчета в своем состоянии, по дьявольскому наущению чужестранки Сосии Симеон. Мы считаем самым вашим отъявленным проступком то, что вы отвергли здравомыслие, тот бесценный дар, что отличает нас от животных, и поддались влиянию подобной женщины. За это ваше имя будет вычеркнуто из Libro d’oro, «Золотой книги» наших патрициев. Обвиняемый может покинуть зал суда. Встаньте, обвиняемая Сосия Симеон. Как иностранка, вы лишены права выступать в суде.

Венецианская Республика считает, что ответственность за злонамеренные деяния распространяется только на поступки, совершенные по умыслу. В этой связи мы с сочувствием относимся к Николо Малипьеро и полагаем, что он пострадал от временного умопомешательства, о чем недвусмысленно свидетельствует тот факт, что он попал в полную зависимость от такого создания, как вы. Он полностью подчинил свою волю вашей, посему именно на вас мы возлагаем вину за все деяния, совершенные им в то время, пока вы имели над ним неограниченную власть.

Вы признаны виновной по всем пунктам выдвинутых против вас обвинений, включая богохульство и прелюбодеяния. Проявив непотребную распущенность, вы дали волю своим низменным желаниям, действуя без оглядки на закон и вынудив Николо Малипьеро нарушить священный брачный обет и предать свою собственную благородную супругу. Позабыв о скромности и целомудрии, вы позволили ему познать вас образом, который порицают и запрещают законы божеские и человеческие. Выказав презрение Господу нашему и ничуть не боясь государства, вы своей волей подавили его угрызения совести и обесчестили равным образом его самого и его семью. Вы виновны в растлении благородного гражданина Венеции, фамилия которого занесена в «Золотую книгу».

Вы, будучи иностранкой и женщиной, не имеете чести, которую могли бы потерять. Вы приговариваетесь к следующему наказанию. В плетеной клетке вы проедете позорным маршрутом от Сан-Марко до Санта-Кроче. При этом вас будут пороть хлыстами, сплетенными из конского волоса и снабженными шипами, нанося удары по спине, почкам, печени, селезенке и сердцу. На голове вы будете нести позорную деревянную корону, разрисованную изображениями ваших непотребств. Перед вами будет идти герольд, громким криком перечисляя ваши преступления, особенно когда вы будете проходить мимо мест, где совершали их. При этом вы будете сносить оскорбления словом и действием, которые выразят вам достопочтенные горожане, швыряя в вас в своем праведном гневе различные предметы. От Санта-Кроче вас отведут на Пьяцетта Сан-Марко, где между колоннами вы взойдете на помост Справедливости. Там вам выжгут клеймо в форме буквы «S» – за ваше злонамеренное, черное искусство stregoneria – на обеих щеках и верхней губе. После этого вы будете навечно изгнаны из Венеции.