Еще никто меня так не называл.

– Не говори ерунды, я некрасивая.

Он воскликнул, ткнул пальцем прямо мне в нос.

– Никогда не говори о себе плохо.

– Я больше не у тебя дома.

– Нет, но я владелец дома на этой улице, так что правило все еще…

– В силе?

– Да.

Мы подошли к двери. Я посмотрела наверх, пытаясь угадать, что может происходить за балконными дверями, но извилистые железные пруты не давали никаких подсказок.

Когда я поднималась по ступенькам, мое дыхание становилось тяжелее, вдруг мне стало как никогда страшно. Джоди взяли в заложники, приковали к батарее? В квартире полно террористов? Заметив мою тревогу, Янош сам открыл дверь и вошел первым. Я подождала пару секунд, прежде чем проследовала за ним. Первым, что я услышала, был резкий крик Джоди:

– Черт возьми, Янош, сейчас не время! Не мог бы ты прийти попозже? Намного позже?

Потом Янош спросил:

– Кто это?

В этот момент мне пришлось войти.

– О, боже, – сказала я, пятясь обратно к двери.

– Руби, слава богу, с тобой все в порядке!

– Какого черта ты здесь делаешь? Кто сказал тебе, что я в Будапеште?

Джоди стыдливо подняла руку.

– Вероятно, я.

– Зачем?

– Она беспокоилась о тебе, – самодовольный голос Дейва вызывал у меня желание выбить его идеально белые зубы. – Все беспокоились о тебе. Ты ведешь себя совсем не так, как раньше.

Я не забыла, что Янош стоял позади меня, его тень придавала мне сил. Мне было легче от того, что он здесь, но в то же время это все усложняло.

– Это тот, за кого ты не вышла замуж? – вдруг спросил он, указывая на Дейва.

– Да, я ее жених.

Этот гнусавый, напыщенный тон! Что я вообще в нем нашла?

– Кто, позволь спросить, ты такой?

– Ты мой бывший жених, – процедила я. – А это мой… это арендодатель Джоди.

Хоть я и была безумно зла на Дейва, я удержалась от того, чтобы тыкать ему в нос новым любовником. Это бы только все усугубило. Я хотела, чтобы мое послание было ясным и четким. Все кончено. Возвращайся домой.

Я надеялась, что Янош меня поймет, но слегка приподнятая бровь говорила о том, что он не понял. Я могла объяснить все позже.

– Ах, – сказал Дейв. – Тот самый, о котором мне рассказывала Джоди, тот, что хотел тебя соблазнить! Убери от нее свои руки. Она недоступна.

– Доступна! – Мне было все сложнее сохранять спокойствие и рассудительность. – Да, я доступна, Дейв, я свободна. Мы с тобой не будем вместе. Никогда!

Дейв глубоко вздохнул, внешне сохраняя самообладание. Он выглядел таким глупцом. Я знаю, что мне следовало быть выше этого, проявить доброту и сочувствие, потому что я причинила ему боль. Но с ним это было непросто.

– Послушай, любимая, присядь, и давай поговорим спокойно. В глубине души ты знаешь, что ты запаниковала и убежала. Мы можем преодолеть панику. Можешь сходить к терапевту по поводу своих страхов перед обязательствами, мы можем сходить на пару консультаций. Я только хочу заботиться о тебе, Руби, и снова быть вместе.

– Зачем? Зачем ты хочешь вернуть меня после того, как я с тобой обошлась?

– Ничего страшного, Руби, я тебя прощаю. Владельцы дома на Уоткин Стрит еще не нашли новых покупателей, так что сделка все еще может состояться. Мы можем снова подать заявление. Платье хранится у твоей мамы, нам только нужен новый торт.

– Послушай, Дейв…

– Мы созданы друг для друга, Руби, я знаю, тебе страшно, но все будет хорошо, – он посмотрел на Яноша, и его передернуло. – Пожалуйста, может этот мужчина уйти?

Янош качнул головой в мою сторону.

– Это Руби решать.

– Нет, останься, – сказала я. – Больше не о чем разговаривать, я не хочу за тебя замуж, Дейв. Я не хочу, чтобы мы были вместе. Я просто не могу.

– Руб, я думаю, у тебя нервное расстройство, – вмешалась Джоди. – Ты так не считаешь, Дейв? Все эти годы она была рассудительной и уравновешенной, а теперь сломалась.

– Я склонен с тобой согласиться, Джоди, впервые, – Дейв неприятно ухмыльнулся своей остроте. – Я никогда не скрывал своего мнения относительно того, что ты плохо влияешь на Руби, но я не собираюсь сейчас ворошить прошлое. Я очень благодарен, что ты связалась со мной. Кажется, я приехал как раз вовремя. Думаю, Руби в скором времени могла совершить большую глупость.

Он пристально посмотрел на Яноша.

– Нет, – возразила я, повинуясь инстинкту самосохранения. – Не могла. Выйти замуж за тебя было бы большой глупостью, потому что мое сердце было против. Что ж, пора это прекратить. Я буду делать то, что хочу, буду с тем, с кем хочу. И это не ты, Дейв.

– Антидепрессанты тебе помогут, любимая. Я договорюсь о встрече с доктором Гринингом, когда мы вернемся домой.

Вот теперь хватит. Мое терпение лопнуло.

– Домой? – прогремела я, сама не зная, какие слова вырвутся у меня в следующую секунду. – Куда домой? Я не собираюсь возвращаться в Англию, я остаюсь здесь.

– Что? – взвизгнула Джоди, а Янош улыбнулся, вселяя в меня уверенность и желание продолжать.

– Возможно, не совсем здесь, не в этой квартире, но я останусь в Будапеште, буду работать здесь бухгалтером, помогать Яношу с калькуляцией в его баре. У него есть страсть, которая движет им, потребность улучшить его район, и я хочу стать частью этого, помочь, пусть и немного. И более того, я хочу быть с ним.

– Что? – На этот раз Джоди и Дейв произнесли это одновременно.

Янош взял и сжал мою руку, отводя меня в сторону, эффект был потрясающий.

– Если он захочет, – добавила я тише, поднимая на него глаза.

Он поцеловал мою руку и положил руку на плечо. Я чувствовала, что мы встали стеной, которую не преодолеть. Мы стояли, непреодолимые.

– Да вы знакомы пять минут! – пробормотал Дейв, когда снова обрел дар речи. – Ты и правда сошла с ума. Я позову мужчин в белых халатах. Джоди, какой тут номер «Скорой»?

Но она замотала головой.

– Все зашло слишком далеко, Дейв, я начинаю думать, что поступила необдуманно. Возможно, нам следует просто оставить их в покое.

У меня и так кружилась голова от роящихся в ней мыслей, я не готова была впускать к ним новые. Я ужасно рисковала – объявила о своем будущем, которое зависело от другого человека, осознавая, что знаю этого человека всего пару дней. Возможно, Дейв был прав, и мне стоило проверить голову. Но я так не думала.

Это предвещает бумажную волокиту, нужно обдумать переезд, подписать бумаги и отстоять очереди, а еще долгие-долгие обсуждения.

Но все это можно сделать. Счастье может стать моим.

И казалось, что Янош считал так же.

Глава 6

Вечеринка закончилась после четырех утра.

Когда последний цыган зачехлил свою скрипку, работники бара вымыли и высушили шейкеры, авторы скульптур, украшавших внутренний двор, опрокинули по последнему стаканчику палинки, мы попрощались с гостями, и руины извергли свою молодую клиентуру в венгерскую ночь.

Правда, слово «руины» больше не казалось подходящим. Янош укрепил витые железные балконы внутри двора, и теперь они служили импровизированной галереей искусств, клиентам предлагали выставлять творения своего гения на радость выпивающим здесь товарищам. Часть двора превратили в студию, где уже были подготовлены материалы для творчества. Безработная молодежь Восьмого района занималась украшением внешнего фасада, включавшего название бара – просто Nyolc, что по-венгерски значит «восемь».

Пьяненькая Джоди уехала на такси. Я помогла ей сесть в машину, заплатила водителю и вернулась, пройдя через огромный прямоугольный дверной проем, украшенный китайскими фонариками и неоновой цифрой восемь.

Во дворике догорало несколько свечей на старомодных железных столиках, которые мы принесли из заброшенного отеля. Обстановка бара нам практически ничего не стоила. Я знала, как сильно мы ограничены в средствах, но вместе у нас получилось.

Янош в белой рубашке, черном жилете и черных брюках бродил по брусчатке, подбирая мусор. Я стояла в темном углу, позволив ему думать, что я все еще снаружи, и беспрепятственно наблюдала за ним.

Он нервничал, сильнее, чем когда-либо. Вообще-то не помню, чтобы я прежде видела, как он нервничает. Казалось, он всегда на гребне волны самоуверенности.

Но, одеваясь перед большим обедом, он теребил манжеты и вытирал брови все менее свежим платком.

– Ты боишься неудачи? – спросила я.

– Нет, я боюсь успеха, – ответил он. – Я не умею добиваться успеха.

– Умеешь. Со мной у тебя получилось.

Он глубоко вздохнул, провел по кончикам своих усов и улыбнулся.

– Да, но с тобой просто.

– Ах ты наглый подонок!

Я хотела дать ему шуточную пощечину, но он поймал мою ладонь.

– Что? Разве я сказал что-то плохое? Я всего лишь говорю, что жить с тобой просто, потому что ты такая прекрасная!

– Хмм, думаю, мы можем списать это на трудности перевода. Но, на будущее, никогда не называй англоговорящую девушку простой.

– Почему? Что это значит? – он подтянул меня к себе, задавая свой вопрос прямо мне в ухо.

– Это значит, что ее просто затащить в постель.

– Но ведь это правда. Мы были в одной постели до того, как впервые заговорили.

– Боже, ты меня тогда до смерти напугал, – я поддержала его тихий смех, и мы обнялись.

– Так я добиваюсь женщину – сначала я ее пугаю, – сказал он. – Это работает.

– Ты меня больше не пугаешь.

– А, нет? – он неожиданно громко зарычал мне прямо в ухо, и я постаралась отскочить, но оказалась в ловушке его объятий; сильный шлепок по попе наполнил меня воодушевляющим трепетом. – Ты в этом уверена?

Он взял меня на руки и отнес в спальню – измененную версию того мрачного красного и темно-коричневого места, теперь она была светлее. Когда он повалил меня на кровать, я попыталась оттолкнуть его ногами, чтобы сесть, но он был слишком силен для меня и без труда поймал.