— Ладно, не психуй, — машет рукой, встает и направляется в кабинет, где стоит холодильник, в котором, возможно, еще осталось пиво. Приходится снова ждать, когда он возьмет то, что ему нужно и вернется обратно. Все-таки бывают моменты, когда я, буквально, в шаге от того, чтобы прибить своего лучшего друга.

Наконец он возвращается и, прихлебывая пенный напиток из запотевшей бутылки, начинает излагать свою мысль.

— Мы знаем, что последнее место, где видели твою Агнию — ее работа. Секретарша сообщила, что Птичка уехала вместе с этим ее приятелем, который драться к тебе лез. Все правильно, я ничего не забыл? — дождавшись утвердительного кивка, он продолжает: — Ты ему звонил, но телефон вне действия сети, а где он живет, ты не знаешь. И вообще, вполне возможно, что он сейчас валяется кверху пузом на Лазурном берегу и ни о чем не ведает. Но все-таки, что нам нужно сделать? Узнать его домашний адрес и просто поехать и поговорить. Но, как нам известно, адрес тебе никто не дает, потому что служебная тайна и все в таком духе. Поэтому будем действовать по-другому. Я уже позвонил Матильде, и она обещала помочь. Тебе только нужно будет узнать его точные данные — фамилию, год рождения.

— Все так просто? Уже позвонил?

— А чего затягивать? — морщится Арчи, и я вижу, насколько он измотан. Наверное, я выгляжу еще хуже.

— Тебе надо поспать, — говорит, допивая пиво. — Ты сам на себя не похож — как привидение уже.

— Не могу, — вздыхаю и прикрываю глаза. — Мне не дают покоя мысли о ней. А что, если ее убили? Или еще что похуже?

— Вижу, что Птичка крепко тебя ухватила — втрескался по самые уши, — смеется Арчи. — Не переживай, найдем мы ее.

— Скорее бы уже.

Лысый хочет что-то сказать, но тут одновременно происходят два события: у меня звонит телефон, а в мастерскую открывается дверь, и входит Матильда — как всегда красивая до невозможности. Смотрю на дисплей, на котором высвечивается имя "Серж" — слава богам, объявился.

— День добрый, — слышу в трубке хриплый усталый голос, — Вы мне звонили?

Глядите, какой вежливый.

— Приветствую, звонил. Это Филипп. Помнишь меня?

Несколько секунд он молчит, словно обдумывая информацию или просто удивляясь, зачем мне понадобилось его тревожить.

— Знакомый Агнии? — наконец, спрашивает все таким же уставшим голосом. — Чем могу быть полезен?

Чувствуется, что ему не очень приятен мой звонок — наверное, я действительно ему не нравлюсь, но сейчас мне наплевать на то, какие чувства он ко мне испытывает. Сейчас для меня главное — найти Агнию, а все остальное находится за линией горизонта.

— Я целый день не могу связаться с твоей сестрой, — без лишних слов приступаю к делу. — Она куда-то уехала?

— В каком смысле? — заметно оживляется мой собеседник, а мне это только на руку. — Я ни о чем таком не слышал. Куда она может уехать?

— Я ей звоню, начиная с полудня, но в ответ лишь механический голос вещает, что телефон выключен.

— Мало ли, почему она его отключила, — слышу в голосе плохо скрытую тревогу. — Может быть, просто ни с кем разговаривать не хочет, отдыхает.

— Вполне возможно, спорить не стану, да только и дверь она не открывает, а сосед по лестничной клетке сказал, что она дома уже сутки не появлялась. Как на работу уехала, так и не возвращалась.

— Надо, значит, начальнику позвонить, — Серж хватается за ту же ниточку, что и я раньше — все-таки не только у дураков мысли сходятся.

— Не поверишь, но и там я тоже был.

— И что? — еще больше волнуется, от чего его хриплый голос становится похожим на рычание дикого зверя.

— Удалось выяснить, что она села в машину к Киру, и они уехали вместе. Больше ее никто не видел. Ты знаешь этого товарища?

Картина того, как за Птичкой захлопывается дверца машины этого идиота, снова всплывает перед глазами. Сцепляю зубы и сжимаю кулаки. Куда он ее увез? Почему она не отвечает? Все это неспроста — этот задохлик точно в чем-то замешан. Главное, найти его, и тогда всю душу вытрясу из заморыша, но узнаю, где Агния.

— Да, мы с ним хорошо знакомы, — говорит Серж. — Сейчас я ему позвоню и во всем разберусь. Спасибо, что сообщил.

Чувствую, что он хочет от меня избавиться поскорее, но хрен ему.

— Уже сделано, — быстро говорю, стараясь успеть до того момента, как Серж повесит трубку.

— Что именно? — удивляется, но на линии остается — все-таки удалось его заинтересовать.

Серж явно не ожидал такого поворота. Думал, наверное, что ни на что я не способен. Мне интересно, чем я так ему не угодил, но сейчас не время задушевных разговоров — главное, найти Птичку. И даже если она уехала с Киром в отпуск, ничего никому не сказав, решила оставить меня, то я должен об этом узнать, чтобы уже все для себя уяснить. А если с ней что-то случилось, то, тем более, нужно действовать.

— И что он сказал?

— Ничего, потому что телефон выключен, как и у Агнии. Вообще это все очень странно, тебе не кажется? — интересуюсь у сохраняющего молчание собеседника. — Вчера днем он ее подвозит на своем автомобиле предположительно домой, но она исчезает, никого не предупредив, в неизвестном направлении, ее телефон не отвечает, а тот, кто видел ее последним, тоже пропал. Это все очень подозрительно.

— Надо его найти, — наконец, говорит Серж, и я слышу в его голосе сталь. — Я знаю, где он живет, сейчас я туда прямиком и поеду.

Смотрю на Арчи, беседующего о чем-то с Матильдой. Девушка смотрит на него, словно он божество, от чего лысый немного смущается. Не знаю, как сообщить ему, что его жертва была напрасной — адрес Кира знает брат Агнии, и в том, чтобы тревожить Матильду не было никакой необходимости. Но, черт возьми, они неплохо смотрятся вместе — она явно влюблена, так почему бы и ему не попробовать разморозить свое сердце и не попытаться построить с ней отношения? Но сейчас у меня нет времени философствовать — мне обязательно нужно уговорить Сержа взять меня с собой — я должен увидеть Кира, или хотя бы убедиться, что Агния не с ним.

— Я с тобой, — говорю не терпящим возражения тоном. Мне наплевать, что Серж обо мне думает — не в моих привычках кому-то что-то доказывать и, если человек ко мне испытывает неприязнь, не стану рвать себе жилы и доказывать, что хороший. Пусть, что хочет, то и делает со своей нелюбовью ко мне — мне до этого нет дела.

— Может быть, я сам? — неуверенно спрашивает, но меня сложно остановить.

— Нет, я должен туда поехать, и это не обсуждается. Агния для меня не посторонняя девушка. Тем более, в конце концов, я первым понял, что она пропала, и уже сделал за тебя половину работы, поэтому ты не имеешь права игнорировать мое желание узнать правду. Да и вдвоем мы, мне кажется, эффективнее сработаем.

Он несколько секунд молчит, обдумывая мои слова, но я уверен, что убедил его.

— Ладно, — тяжело вздыхает, будто под лед ныряет. — Где тебя удобнее забрать?

— Подъезжай в "Ржавую банку". Знаешь, где это?

— Я знаю намного больше, чем ты себе можешь представить, — говорит он странным тоном, и от его слов становится не по себе. — В общем, жди — минут через пятнадцать буду.

И вешает трубку.

А я сижу, обдумывая его фразу. Я так и не понял, на что именно он намекнул, но это и неважно. Главное — найти Кира, живого или мертвого. Внутри рождается ощущение, что после этого многое станет на свои места.

37. Кровь на стене

Я, наверное, уснула или просто отключилась, но очнуться меня заставил звук проворачивающегося в замке ключа.

В этой темной сырой комнате чувствую себя, как в гробу — темно, душно и страшно. Кир говорил об отъезде куда-то, но как заставить его передумать? Как сообщить близким, что он похитил меня? Может быть, стоит согласиться на его условия? Тогда он потеряет бдительность, расслабится, а я смогу каким-то образом связаться с Сержем. Это, в принципе, неплохой вариант, если бы еще знать точно, какие у этого шизофреника условия.

От одной мысли, что Кир прикоснется ко мне, захочет поцеловать становится невыносимо тошно. А он этого захочет — здесь двух мнений быть не может. Как тогда жить? Повешусь.

— Ты спишь? — слышу высокий знакомый голос, от которого в дрожь бросает. Я ненавижу его, и такие тупые вопросы тоже ненавижу.

Молчу, не желая с ним разговаривать. Все мысли о том, чтобы, пусть даже и в целях обмана, пойти с ним на контакт, мигом вылетают из головы, как только он появляется. Я не смогу, просто не смогу быть с ним.

— Почему ты молчишь? — спрашивает, и легкая тревога слышится в его голосе. — С тобой все нормально?

— Ты серьезно об этом меня спрашиваешь или издеваешься? — не выдерживаю повышенного градуса идиотизма, царящего сейчас в моей жизни. — У меня руки уже, наверное, почернели и скоро отсохнут! Меня тошнит и кружится голова после той гадости, которую ты мне подсыпал. А еще я замерзла, словно меня голой задницей в сугроб бросили и не дают встать. Еще вопросы есть?

Я выкрикиваю фразы, выплевываю их в его отвратительную рожу, но он только улыбается. Не понимаю, чему он радуется? Моей боли, тоске и отчаянию? Наверное, он — садист, получающий удовольствие от чужих мучений. И за что мне все это? Я же нормальный человек, хорошая даже. Почему именно я?

— И ничего-то ты не понимаешь, — вздыхает Кир, убирая упавшую на глаза русую челку. — Я слишком сильно тебя люблю, чтобы снова потерять. В прошлый раз я был настоящим идиотом, бесхребетным созданием и не смог тебя удержать. Мы не поняли друг друга. Я думал, что ты будешь тянуться к хорошему парню, вроде меня — человеку надежному, любящему, согласному все для тебя сделать. Помнишь, как на пикнике я принес тебе букет полевых цветов? — он замолкает, а я не сразу понимаю, что Кир ждет ответа.

— Помню, конечно, — с каждым его словом, каждым вопросов или гримасой все лучше понимаю, что он действительно болен, но от этого осознания ни капельки не легче. — Почему это для тебя так важно?