— Оля, я прошу тебя! Будь осторожна! — крикнул ей Албашев и бросился за ней следом.

— Кто из вас обгонит меня и достигнет забора первым, тот и будет моим мужем, — заливисто рассмеялась Ольга, и лошадь ее снова прибавила скорости.

Николя испугался за девушку не на шутку. Борис, вовсе не задумываясь о последствиях, рванул вперед. Ему такое испытание показалось забавным. Темнота сгустилась еще сильнее, ни звезд на небе, ни луны. Ольга мчалась вперед, не разбирая дороги. Сердце ее бешено колотилось в груди, по телу пробежала мурашка, но она не пыталась притормозить.

— Эге-геееей! — крикнула она, что есть мочи.

Внезапно лошадь ее запнулась на ходу и, подкосив ноги, со всей силы рухнула на землю. На этот раз Ольга не удержалась, перелетела через лошадиную голову, полетела вперед и упала на влажную землю, ударяясь о нее грудью. Дыхание перехватило, девушка вскрикнула, вздрогнула и отключилась.

— Оля! Оленька!

Николя подъехал к ней вплотную, спрыгнул с коня, перевернул свою подругу на спину и понял, что она едва дышит.

— Борис, мчи во весь опор в деревню за доктором, я перенесу ее в поместье, — крикнул Николай Борису.

Тот был настолько поражен случившимся, что не сразу понял, что от него требуется. И пока Албашев не рявкнул на него, не тронулся с места.

Николя, не обращая внимания, на несчастную лошадь, которая явно сломала обе передних ноги, с легкостью поднял стонущую девушку и побежал с ней к дому. Он ногами застучал по деревянным воротам и закричал:

— Скорее, скорее! Беда!

Заспанный дворовый с трудом распахнул перед ним тяжелые ворота. Заслышав Николая, вниз поспешили слуги. Женщины, заметив на его руках бездыханную княжну, заголосили. Мужчины перекрестились. Вниз спустился князь Полянский. Увидев дочь, он помрачнел.

— Николушка! Что же это? Что с нашей голубушкой? — вопрошал он, а Николай, не в силах ему ответить поспешил положить княжну на стоящий в гостиной широкий диван.

Как только девушка оказалась на нем, он встал перед ней на колени. Бледный. Дрожащий. Он взял ее за руку и прислонил ее к своим губам.

— Потерпи, Оленька, потерпи. Скоро будет врач.

Голос княжича срывался. Он никак не мог собраться с силами рассказать, что случилось. В комнату вбежала няня. Она, увидев Ольгу, взвыла и оттеснила Николая от дивана.

— Оленька, матушка, что же это твориться-то? Что же вы окаянные за девицей-то не уследили?

— Упала она. С лошади, — нашел в себе силы ответить Николя. — Неслась точно ненормальная. Салки устроила. Я пытался ее остановись, но разве она меня слушала когда.

— Врача надо бы вызвать, — глухим голосом, точно в бреду, проговорил Полянский.

— Уже отправил за ним. С нами был Заленский. Он приведет.

В этот момент Ольга застонала и пришла в себя. Она приоткрыла глаза. Снова охнула, почувствовав боль в груди.

— Что с Маркизой моей? Что с лошадкой? — прошептала она еле слышно.

Полянский посмотрел на Албашева. Тот потупил взор, но ответил:

— Сломала обе ноги.

— Пристрелить окаянную! — крикнул Андрей Александрович конюшему, которой переминался с ноги на ногу у входа.

— Да как же это, батюшка? — начал было конюший.

— Ты слышал приказ!

— Папенька! Нет! Это же Маркиза, — взмолилась Оля.

То ли от боли, то ли от жалости к лошадке, она заплакала навзрыд. Полянский и не посмотрел в ее сторону.

— Николай, помоги перенести ее наверх! Алевтина, хватит реветь, точно медведь в лесу. Раздень ее в комнате. Только смотри аккуратнее! Мало ли какие кости она себе поломала, — отдавал приказы Полянский.

Он быстро пришел в себя и так и пыхал гневом.

— Остальные, сейчас же расходитесь по своим делам! Нечего тут слезы лить.

Николай, не смея ослушаться, осторожно поднял Ольгу на руки и понес ее наверх. А она прижималась лицом к его груди, плакала и шептала ему:

— Николя… Николя… как же так? Маркизу мою пристрелить?

— Тише, Оленька, тише. Какая уж тут Маркиза? Тебе о себе подумать надо, — отвечал ей Николай, а сам еле сдерживался, чтобы не заплакать.

— Это я во всем виновата. Я, а не она. Так зачем же ее?

Николай уложил девушку на кровать и наклонился над ней.

— Оля, это батюшка твой пожалел ее, а не наказывает. Она не оправится от такого. Зачем же мучить скотинку? Так для нее лучше.

Ольга залилась горючими слезами. Он и хотел бы ее утешить, но понятия не имел как.

— Ты иди, Николя, — услышал он строгий голос Полянского позади себя, — далее мы сами управимся.

— Могу я хоть доктора дождаться?

— Нет, — пожалуй, слишком резко ответил Полянский, но затем сменил тон на приемлемый. — Завтра приедешь. Или я тебе сам весточку пришлю.

— Я приеду.

— Как знаешь, князь.

— Ох, Андрей Александрович, вы злитесь на меня. Я все понимаю. Уж простите, что не углядел!

— Ты иди, Николай. Иди. Не время сейчас и не место виниться.

Николай повесил голову, бросил еще один взгляд на лежавшую на подушках бледную Ольгу и пошел прочь. Вышел за двери встревоженного дома и поспешил к распахнутым воротам. Рядом, прислонившись о косяк, стоял конюший. Он держал в руках старое ружьишко и со слезами на глазах смотрел на две лошадиные тени на дороге.

— Я ж ее с жеребеночка растил, как же я ее голубушку? — спросил конюший, когда Николя поравнялся с ним.

Княжич, не ответив старику, выхватил у него ружье и поплелся туда, где оставил животных. Маркиза лежала на земле, жалобно ржала, вздымала голову к верху и трясла гривой. Конь Николя стоял рядом с ней с опущенной головой. Лошадка, завидев человека, угодливо попыталась встать на ноги, но они снова подкосились и бедняга упала.

— Ну-ну, хорошая, — похлопал Албашев конягу по холке и заглянул ей в глаза.

Не смотря на жуткую темень, он смог различить грусть и печаль, которых никогда ране не видел ни в ком другом. Из больших добрых глаз Маркизы катились крупные слезы. У Николая в горле запершило. Он отогнал Ретивого. Собрал всю свою волю в кулак и прислонил дуло к лошадиному лбу. Закрыл глаза. И на счет три сделал-таки выстрел. Тот гулом отозвался по округе. С губ Николая непроизвольно сорвался стон. Он все еще стоял над трупом и держал ружье на весу. Глаз не открывал, словно боялся, что кара небесная сейчас падет на его плечи. Да и посмотреть на дело рук своих у него не хватало никаких человеческих сил. Быть может, так и простоял бы тут до утра, если б не почувствовал горячее дыхание у своего уха. Ретивый осторожно куснул хозяина за мочку передними зубами и вздохнул тяжело, будто то человек, а не животное. Николай, борясь со своими страхами, осторожно открыл глаза. Маркиза лежала с неестественно запрокинутой головой. Один глаз ее смотрел на него с осуждением и словно спрашивал: «зачем же вы так со мной?»

Николя положил ружье подле лошади, достал из кармана накрахмаленный белый платок и шумно высморкался. Смахнул с ресниц скупую мужскую слезу и, поставив ногу в стремя, запрыгнул на Ретивого.

— Пойдем домой, голубчик мой, — прошептал ему Албашев, а потом, как мальчишка, обнял его за шею и прижался лицом к жесткой гриве.

Конь постоял, пожевал травинку и, издав печальное ржание, повез всадника, куда было велено.

Выстрел услышали и в доме. Алевтина, которая в этот момент пыталась разрезать платье княжны на груди, чтобы потом легко снять его, вздрогнула и перекрестилась. Ольга, не в силах больше плакать, издала жалобный стон.

— Что же вы, матушка моя, наделали? — запричитала Алевтина. — Ведь взрослая девица, а до сих пор ветер у вас в сердце. Никак не остепенитесь. Из-за вас скотину безропотную пристрелили.

Ольга не отвечала, всхлипывала и тяжело дышала.

— Может хоть это наукой вам станет, — продолжала укорять ее няня, но и на это Полянская смолчала. Она понимала, на этот раз Алевтина права и поспорить с ней не о чем.

Через час появился доктор. Борис приехал вместе с ним. Он молча топтался у двери, но входить не решался. Полянский увидел его, кивнул ему, поблагодарил, но в дом не пригласил. Заленскому ничего не оставалось, как только уйти восвояси.

Доктор, осмотрев княжну, вышел из ее комнаты и спустился в гостиную. За это время Андрей Александрович успел принять на грудь несколько рюмок холодной водовки. Он сидел в кресле и молча смотрел перед собой. Лицо его налилось краснотой, а полная грудь вздымалась тяжело и неровно.

— Ну, ваше сиятельство, что я могу вам сказать, — доктор присел на краешек стула и поставил саквояж себе на колени, — на этот раз она отделалась испугом, синяками, да парой глубоких царапин.

— Уф-ф-ф, — Андрей Александрович упал на спинку кресла и возвел глаза к потолку. Дыхание его выровнялось. — И за что мне такое наказание? Ведь ни минуты покоя с такой вот барышней! Своей смертью не помрет!

— Тьфу-тьфу-тьфу, барин! — в комнату спустилась Алевтина. — Что же вы такое говорите? Беду накликаете!

Доктор тоже неодобряюще воззрился на старика.

— Я оставил мазь от ушибов, — сказал он, — надо синяки, да раны ей обработать. На грудную клетку пришелся основной удар, благо ребра целы. Поболит, конечно, еще какое-то время, но дело молодое. До свадьбы заживет.

— Только бы невеста до свадьбы дожила, — хмуро отозвался князь и снова тяжело вздохнул, пускаясь в нелегкие думы.

Глава 8

Албашев проснулся с утра, вспомнил вчерашний день и снова закрыл глаза. Прислушался к своей душе и понял, что она еще болит. Поднялся он неспешно. Обмылся во дворе леденящей водою из бочек, и собрался было к Полянским, но понял, что торопиться незачем. Сел на коня и галопом помчался по полям. Деревья полностью распустили листву, черемуха, сирень и вишни готовы были принарядиться цветами, а засаженные поля покрылись густой зеленью. Это лето обещало быть теплым и ласковым, а значит и богатым урожай. На осень, сразу после жатвы, была назначена их с Ольгой свадьба. К этому событию еще ничего не было готово, но Николай был уверен, что все это еще успеется. Внезапно в голову Албашева пришла мысль, что он так и не сделал Ольге подарок на их помолвку. Сейчас очень захотелось ее хоть чем — то порадовать. Он долго раздумывал над своей идеей и, когда взгляд его упал на деревню, княжича озарило. Николай улыбнулся. С души у него словно камень упал. Он направил коня в сторону домов и пустился вскачь. Крестьяне встречали барина поклонами до земли и, когда он им задавал вопрос о том, что ищет, удивлялись, но либо кивали головами и провожали в дом, либо разводили руками, и он ехал дальше на поиски. Несколько часов Николай провел там, выбирая невесте идеальный подарок. Обошел многие дома, пока не нашел в точности то, что по его мнению пришлось бы княжне по нраву. Он кинул хозяевам несколько монет, поблагодарил их от души, и сунул за пазуху мягкий пушистый комочек.