— Ой, Наташ, прекрати!

— А вот и не прекращу! Что, ряды старых дев пополнить планируешь?

— Причем тут старые девы? Мне еще пятнадцать только! — возмутилась Вероника.

— Пятнадцать с половиной! — многозначительно поправила ее Наташка. — А с твоей нулевой активностью в общении с противоположным полом ты так и до двадцати пяти с половиной досидишь, а потом и до тридцати пяти с половиной… — Наташа начала эффектно загибать пальцы.

— Ну все, Наташка, перестань! — И Вероника, смеясь, запустила в нее диванной подушкой.

— Неужели не убедила? — изумленно произнесла Наташа, отбившись от диванной принадлежности

— Убедила. Только ко всему этому еще мою маму надо убедить. И учти, если я с тобой поеду, то не из-за парней, а только чтобы дома «не киснуть», как ты выразилась.

— Ой, да пожалуйста! А там, на месте разберемся!

— Ах, на месте, значит! — Вероника схватила другую подушку, но Наташка быстро подняла с пола первую, и две подушки полетели навстречу друг другу под веселый смех и визг девочек.


… Мама долго не соглашалась отпустить Веронику на дачу с ночевкой к Наташкиным знакомым, куда собирались поехать некоторые из их одноклассников и еще много всякого народа. Причем, кто именно, Вероника даже и не знала. Папа сначала отнесся к затее с небольшим сомнением, но потом вдруг вспомнил, как они сами в старшем классе ездили на подобную вечеринку. И немного попредававшись юношеским воспоминаниям, все же поддержал Веронику. А тут еще Наташка, забежавшая позвать подругу на улицу, подключилась. В общем, сопротивление было сломлено. И Вероника стала готовиться к поездке, которая намечалась на ближайшие выходные.

Стояла середина июля, было жарко, поэтому из теплых вещей Вероника взяла лишь тонкую летнюю ветровку. На себя она надела светлые брюки и футболку с ярким рисунком, на ноги натянула легкие кроссовки, а волосы собрала сзади в хвост. Получилось просто, но достаточно симпатично, и даже стильно. Вероника попрощалась с родителями и выбежала к подъезду. На дачу их должен был отвезти Наташкин отец. Его машина уже стояла у входа. Вероника помахала подруге, которая отчего-то села на переднее сидение, хотя Вероника думала, что они поедут вместе сзади. Она распахнула дверцу, собираясь поздороваться с Наташкиным отцом и тут увидела, что поедет сзади не одна. С противоположной стороны сидел Иван. От неожиданности Вероника ударилась плечом о дверцу машины и охнула от боли.

— Привет! — сказал Иван. — Не сильно ушиблась? — Его светлые короткие волосы, несколько выгоревшие на солнце, были слегка всклокочены, видимо, не без помощи геля, и топорщились на голове в привлекательном беспорядке. На нем были светлые джинсы и насыщенного бирюзового цвета тонкая рубашка с коротким рукавом и расстегнутым верхом, обнажающая загорелые руки, шею и верхнюю часть груди. Вероника нервно сглотнула.

— Привет… — с трудом проговорила она. — Не знала, что ты тоже едешь…

Вероника, поприветствовав Наташкиного отца, устроилась рядом с Иваном и пристегнула ремень. В зеркале над водительским сиденьем она поймала смеющийся взгляд Наташки и в ответ метнула испепеляющий свой.

— А ты разве не с Мариной? — этот вопрос выдавился с некоторым трудом, но нужно было расставить точки над «и», внеся ясность в неожиданно образовавшуюся не без инициативы Наташки ситуацию.

— Мы с ней расстались в начале лета. — С ноткой безразличия произнес Иван.

— А… — протянула Вероника. Очень хотелось узнать, из-за чего, но ей показалось, что спрашивать об этом будет не совсем тактично.

— Характерами не сошлись… — весьма сумбурно и изъезжено вдруг ответил на ее незаданный вопрос Иван.

— Понятно, — пробормотала Вероника.

Машина тронулась, а она углубилась в свои ощущения, пытаясь разобраться, что сейчас чувствует к сидящему рядом с ней парню. И чувства оказались весьма противоречивыми. Там было и раздражение вперемежку с обидой, и издевательское ликование над такими вот Маринками, которые ходят в прекоротких юбках и вешаются на шею чужим парням. Правда, Иван тогда ее парнем не был, но все равно. Да и кто кого бросил, тоже оставалось неясным: может, это не Иван ее, а она Ивана. Тогда победоносно торжествовать следовало над ним (что одинаково приятно). Ко всему этому примешивалась тайная, едва шевелящаяся надежда, что Иван снова обратит на нее внимание, но совсем рядом с этой робкой надеждой предостерегающе пульсировало бьющее себя в грудь кулаками ущемленное женское достоинство. И это блюдо из кучи несовместимых ингредиентов сверху было сдобрено извечным стеснением Вероники перед всеми представителями противоположного пола.

Через час доехали до дачного дома, которому сегодня предстояло принять немалое количество молодых энергичных и шумных людей. Дом оказался деревянным большим со вторым мансардным этажом. Просторный двор весь в цветах, в глубине сада виднелась деревянная, увитая диким виноградом беседка. Наташкин папа во двор въезжать не стал. Он вышел вместе с ними. И когда они все вчетвером направились к тенистой веранде, в дверях появился средних лет мужчина. Как выяснилось — это был хозяин дачи.

— Ну что ж, Леонид, — сказал Наташкин отец, пожав мужчине руку, — оставляю под вашу опеку.

— Оставляйте, оставляйте! Пригляжу! — ответил тот, дружелюбно улыбаясь.

Наташкин отец уехал, а Вероника тихонько ткнула подругу в бок и прошептала:

— Я думала, ты моей маме приврала насчет взрослых.

— Почти. Это дядя Леня, хороший папин знакомый и отец Ванькиного бывшего одноклассника, — также шепотом ответила ей Наташка. — Говорят, он так, только слегка за порядком приглядывает, но ни во что не лезет. Да и, вообще, обычно рыбачить уходит, чтоб не мешаться.

А Веронике, которая ни разу не выезжала на подобные дачные вечеринке, даже стало немного комфортнее оттого, что все-таки будет кто-то старший. Но тут на крытой стоянке во дворе она заметила несколько машин.

— А что, еще кто-то из взрослых будет?

— С чего ты взяла?

— Смотри, машин сколько.

Наташка ухмыльнулась.

— Это ни какая-нибудь тебе пришибленная тусовка для малышни. Тут парни солидные. Я ж тебе говорила, что с этим проблем не будет. Да у тебя еще, кроме этого, вариант имеется, — и Наташка хитро повела глазами в сторону Ивана, который пошел поздороваться со знакомыми.

— Да уж, Наташ, тут ты меня прямо-таки подставила.

— Зато какой сюрприз!

— Не могу сказать, чтоб совсем приятный.

— Да ладно тебе. Его Маринка бросила. Он теперь один мается. Как услышал, что ты едешь, аж глаза загорелись.

— На безрыбье и рак рыба, — промямлила Вероника.

— Это ты про себя, что ли?! Хорош рак! Вон красотка какая! Правда, жаль, что не подкрасилась, ну, да ладно! А Маринка дура и стерва.

— Только не брось она Ивана, я бы ему по-прежнему не нужна была. Да и сейчас, возможно, не нужна. Подожди, какую-нибудь в короткой юбке подцепит!

Но Иван, вопреки прагматическим предположениям, вскоре вернулся с напитками и предложил вместе прогуляться до озера, которое должно было находиться совсем недалеко от дома. Втроем они спустились к воде. Озеро было небольшое, но очень красивое. Его берега утопали в зелени, а маленький пляж с той стороны, куда они вышли, оказался песчаным и очень чистым и полностью был закрыт от посторонних глаз ветвями серо-зеленого густого ивняка. Погода стояла жаркая.

— Ну, девчонки, давайте искупаемся! — весело воскликнул Иван.

Наташка тут же стала раздеваться, скинув с себя пеструю майку и летнюю яркую юбочку и оставшись в красивом малиновом с цветами и бабочками купальнике. Вероника же лишь сняла с себя кроссовки и подвернула брюки. Иван, который тоже успел раздеться и остался в одних плавках, тем самым обнажив свою не очень высокую, но коренастую, мускулистую и загорелую фигуру, удивленно спросил:

— А ты что, купаться не собираешься?

— Собираюсь…

Вероника в смятении потопталась босыми ногами на песке. Отчего-то ей было неловко раздеваться перед Иваном. Но ломаться и отказываться от купания она не решилась. Сняв футболку и брюки и аккуратно положив их на свой рюкзачок, Вероника подошла к воде. Она заметила, как начал пялиться на нее Иван. Раздельный купальник цвета морской волны очень подходил к рыжим волосам и сидел на ней, можно сказать, идеально. Это Вероника обнаружила, когда вчера вечером примеряла его дома у зеркала. Она с опаской коснулась носком ступни краешка водной глади. Как ни странно, вода оказалась холодной. Должно быть, где-то были ключи. Наташка и Иван уже плюхались в озере.

— Давай, не дрейфь! — завопила ей Наташка и зазывно помахала рукой. Вероника сделала несколько шагов вглубь озера, так что вода оказалась ей чуть выше колена, и приостановилась, привыкая к некомфортному холоду. Но тут Наташка с Иваном, видимо, сговорившись, запустили в Веронику целый каскад ледяных брызг. Вероника, не ожидавшая такого подвоха, взвизгнула и выскочила на берег. Но на этом ее испуг не кончился. Едва лишь почувствовав под ногами спасительную сушу, Вероника ощутила, как втыкается во что-то или кого-то, а затем, как чьи-то сильные руки подхватывают ее, чтобы она не упала от столкновения. От неожиданности у нее перехватило дыхание. Она подняла глаза и земля или песок, или, что там было у нее под ногами, стали предательски уезжать куда-то, и Вероника, потеряв всю свою волю и силу, повисла на этих руках, вцепившись в них своими тонкими холодными пальцами.

— Ника!? — Алекс удивленно смотрел на нее, крепко поддерживая при этом за плечи. — Не ожидал тебя здесь встретить! Ты с друзьями? — Он кивнул в сторону озера, где стало странно тихо, хотя до этого раздавались смех и звуки плещущейся воды.

— Да… Я с подругой и ее двоюродным братом. — Вероника продолжала держаться за руки Алекса, а он не торопился выпускать ее из своих вынужденных объятий. Вероника почувствовала, как лицо заливается краской и опустила глаза.