Стивен застыл с тарелкой в руках.

– Я пытаюсь быть искренним. – Он обернулся. – Но проще быть идеальной картинкой. У меня, как и у всех, есть плохие черты характера, слабости, – пожал плечами. – Скажу в свое оправдание, я хорошо воспитан и действительно романтичен. В песнях я ни разу не врал.

У меня отлегло от сердца. Я ободряюще кивнула, показывая, что верю. Для меня творчество группы авторитетнее каких-то статеек. Да и интереснее.

– Вот… – Рэтбоун вновь смутился. – Кушай. Осторожнее, готовил сам. Яичница, конечно, не очень подходит для ужина, но, – рассмеявшись, он поставил передо мной тарелку, – готовил от души!

– Спасибо, Стив… Стивен. – Я приступила к еде.

Стивен положил локти на стол и внимательно наблюдал за тем, как я ем. Он вел себя осмотрительно и вежливо. Привычка знаменитостей – не показывать эмоции всем подряд.

– Спасибо, – поблагодарила я, вытирая рот салфеткой, и добавила чуть тише: – Не только за еду.

– За что еще? – напрягся Стивен.

– У меня здесь нет родных, парень оказался козлом, а ты предложил мне остаться на ночь, – протараторила я, сминая салфетку в кулаке. – Не волнуйся, завтра утром…

– Что? Нет!

Я удивленно посмотрела на него. Стивен опустил глаза.

– Хотел сказать, не торопись. Завтра я отвезу тебя в больницу.

– Со мной всё хорошо. – Я, прищурившись, наблюдала за тем, как он выкручивался. Неосторожно брошенное слово? Или?.. – В чем дело, Стивен?

Тревога в его глазах, неловкость в жестах, застенчивость в голосе придали мне уверенность. Грань «звезда – поклонница» стерта.

– Останься, если некуда идти. Ты выглядишь растерянной, хрупкой… И я больше не могу находиться один в таком большом помещении!

Я пропустила легкий смешок, а потом вскинула бровь – серьезно?

– Правда! Я бы завел пса, но его некому кормить пока я на гастролях.

– Его могу кормить я.

Пришла очередь Стивена удивиться. Мы будто разыгрывали сценку, явно не всерьез.

– А что? Сам напросился. От меня сложно отделаться!

Мы засмеялись.

– Теперь рассказывай, что произошло? – Стивен вмиг стал серьезным. Он присел на табурет и внимательно на меня посмотрел.

– Ничего… – Я принялась водить вилкой по пустой тарелке.

– Нет уж, – Рэтбоун отнял столовый прибор, – вдруг ты человека убила, а я тебя от полиции прячу…

Я поперхнулась воздухом.

– Всё просто. Меня предали. – Я прикрыла глаза, сдерживая слезы. – Жила у друга, а он… ну… изменил.

– Прости.

Холодная ладонь накрыла мою, вызвав дрожь. Я не могла сказать, что чувство неприятное. Напротив, очень… хорошо. И неловко. На мне, кроме рубашки и нижнего белья, ничего. Неловкость сменила горячая волна желания. Стивен Рэтбоун восхитительный мужчина, мы одни…

– В порядке? – Стивен убрал руку.

Похоже, и ему не по себе.

Воздух искрился, будто оголенный провод. Я кивнула, гоня прочь опасные мысли. Остынь, Ари, он не посмотрит на тебя в этом смысле. Стивен порядочный, добрый человек, он согласился помочь, но его уровень – модели, а не восемнадцатилетние девчонки. Я стиснула зубы от обиды. Лучше бы не было встречи на дороге, лучше бы я уехала домой с мыслью «судьба когда-нибудь сведет нас», чем получала от него жалость, как к побитой собаке.

– Еще раз спасибо, – сдавленно пробормотала я и понесла тарелку в раковину. Смотрела под ноги, только бы он ничего не понял. – Вкусно.

Завтра я уеду. Завтра всё закончится, так и не начавшись.

– Я сам! – вызвался Рэтбоун, когда я открыла кран.

– Не стоит, я же ела, а не ты, – прозвучало тихо, губы дрожали.

По мне видно: сейчас разрыдаюсь, обманутая собой. Может, у него хобби приглашать девушек с концертов, а потом издеваться над ними – дарить надежду и забирать? Спал бы он лучше с фанатками, под стать его лучшему другу Джераду Андерсону. Жестоко, но честно.

Стивен подошел к раковине и забрал тарелку. Я слышала, как бьется его сердце, как медленно он дышит, и сделала шаг в сторону – давай, мой посуду и отправляй меня спать в гостиную. А потом мы купим пса, я буду его кормить. Ха-ха. Стивен держал в руках тарелку, вода из крана лилась и убегала в трубу. Молчание ощущалось почти физически. Приходилось делать усилия, чтобы вдохнуть и выдохнуть. Я моргнула, смахнув слезы, и потянулась к губам Стивена. Пусть он оттолкнет меня. Пусть выгонит. Но я вспомнила Адама, которому не хватало того самого, и подумала, какого черта?! Жалеть не буду.

Не оттолкнул и ответил на поцелуй. Я обвила шею Рэтбоуна, прижалась. Голову покинули все разумные мысли, мы целовались, и я думала только о том, насколько это прекрасно.

Тарелка выскользнула из рук Стива и со звоном разбилась. Я отпрянула, пробормотав извинения. А Стивен взял мое лицо в ладони и настойчиво поцеловал. Он. Меня. Поцеловал. Обнимая Стивена, я запустила пальцы в жесткие локоны на его затылке. Страсть овладела телом и разумом, я не понимала, что происходит, да и не хотела понимать.

Стивен отстранился первым. Выключив кран, он достал из джинсов сигареты.

– Будешь? – спросил он.

– Не курю.

– И правильно.

Мы стояли на кухне в пяти шагах друг от друга. Стив закурил, а я, кутаясь в рубашку, не сводила с него глаз – он сексуально курит… После поцелуя всё обрело новые полутона. Интимность.

– Значит, ты моя фанатка? – спросил Стивен после сильной затяжки. Его голос звучал грустно.

– Нет.

– Зачем ты пришла на концерт? – удивился он.

Поведение изменилось: саркастичный тон, резкость в движениях.

– Я не фанатка, я поклонница. Не знаю, влюблена ли в тебя, но меня к тебе тянет. – Я прикусила язык и зажмурилась. – О, боже, я сказала это вслух?

– Да, – Стивен рассмеялся. На подоконнике стояла пепельница, он затушил сигарету и добавил с прежней теплотой в голосе: – Ты смешная, Ари, и очень милая.

От комплиментов я вспыхнула. Нужно что-то сделать, это мой единственный шанс и терять мне нечего. Я вновь поцеловала Стивена, осторожно касаясь его грудной клетки через рубашку. Думала о том, что завтра он выставит меня за дверь, и сильнее прижималась, закинув руки ему на шею. Воспоминала о причине, по которой Адам бросил меня, и старалась действовать раскованнее.

Стивен ответил на поцелуй. Не размыкая губ, мы прошли в его спальню, сшибая всё вокруг, жадно цепляясь друг за друга. Его руки сжимали мою талию, резко поднимались выше, ласкали плечи, опускались на бедра. Мне хотелось этого, мне хотелось именно Стивена Рэтбоуна, а не Адама или кого-то другого. Если ничего не выйдет, я никогда не пожалею.

Комната в кофейных тонах с приглушенным светом, уютная и теплая. Я в безопасности. Стивен уложил меня на кровать и прильнул губами к моим губам, спускаясь ладонями ниже, трогая и сжимая грудь. Когда мужчина перевернулся, а я оказалась на нем, то начала быстро расстегивать пуговицы его рубашки одну за другой. Проведя руками по подкаченному телу, я нащупала кожаный ремень.

Стивен напрягся и перестал целовать меня. Его пальцы соскользнули с моей груди на талию. Зеленые глаза в полумраке казались черными.

– Уверена, что хочешь этого? – хрипло спросил он. – Я никогда не спал с фанатками. – Рэтбоун приподнялся на локтях. – Сдерживался.

– Хочу. И я не фанатка, я поклонница. Не забывай.

Стив рассмеялся и серьезно добавил:

– Ты младше меня!

– Ненамного. Мне двадцать два, – соврала я.

Остановиться сейчас равно самоубийству.

Стивен поколебался, но уступил. Даже пока он сомневался, изучал руками мое тело: пальцы рисовали узоры на бедре, приподнимая край рубашки. Любое его прикосновение отдавалось приятной тяжестью внизу живота. Когда Стивен вновь оказался сверху и раздел меня, то позволил наконец расстегнуть и спустить с него джинсы.

Мы не пили ни грамма, но эйфория блаженства пьянила крепче вина. Наслаждались друг другом, не спешили переходить к делу. Вернее, я была готова, обнаженная и разгоряченная, но Стивен сначала позаботился о контрацепции. Мы горели в пламени удовольствия, забыв, что малознакомы. Забыв, что он мужчина моей мечты, а я его поклонница. Мы забыли обо всем и наслаждались друг другом.

***

Спала я плохо и проснулась среди ночи. Ущипнув себя за руку, я с трудом осознала: происходящее не сон, рядом лежит мужчина, о котором я мечтала. Фантазии помогали мне пережить каждый новый день, а теперь он реален. Рядом.

Но с радостью появился стыд. Что я наделала? Как смотреть ему в глаза? Возможно ли что-то серьезное? Что он обо мне думает? Фанатка, шлюха – полный набор. Может, уйти? Но куда я пойду? И возможно ли жить, будто ничего не было?

Накинув на плечи рубашку, я взяла из сумки плеер, устроилась на кухне и включила музыку. Из наушников заиграла песня Marakesh «Осколки», я грустно улыбнулась: «Ты был мечтой в ее глазах».

Толчок в плечо. Наушники выпали из ушей.

– Подругам хвастаешься? Переспала со Стивеном Рэтбоуном! – В его голосе, сиплом после сна, не было злости, лишь разочарование.

– Нет, я…

– Ладно, не обижаюсь, но могла хотя бы подождать до утра. – Стивен явно думал, что всё произошло из-за фанатского увлечения или желания что-то кому-то доказать. Но нет! Нет! Во время близости я забыла о том, что он – Стивен Рэтбоун из группы Grape Dreams. Но как донести? В его глазах я «девочка с концерта». – Сделала фото?

– Нет, Стивен. Не сделала. И никому не рассказала. Мне это не нужно.

Он явно не ожидал железного тона.

– Приятно слышать.

Я выключила плеер. Щеки пылали. В попытках унять сердце, я изучала плитку на полу, обои, вид за окном, только бы не смотреть в его глаза.