Мой силуэт в отражении окна прозрачен. Жалкая скрюченная фигура. Взгляд прикован к вене на сгибе локтя – та становилась краснее и краснее. Светилась, как огромная лампочка. Сквозь галлюцинацию я поняла: это не приход – наркотик бы не стал действовать через несколько часов, будь даже самым грязным и дешевым товаром во всем мире, значит, я и правда сумасшедшая. Рука (та самая, с горящей веной) потянулась к окну. Пальцы – сухие ветки и плохо слушались, я из последних сил пыталась открыть окно. Давай же, давай! Ладони мокрые, скользят. Ничего не выходит! Я остановилась и уставилась на свое отражение. Исчезаю. Смотрю, но лицо всё расплывчатее, покрывается дымкой. Точно. Меня не существует.

Тишину прервал дверной звонок. Забившись под стол, я закрыла уши руками. Если хорошенько спрятаться, жизнь меня не найдет. Не замахнется для нового удара.

– Пожалуйста, – умоляла я, пропуская сквозь стиснутые зубы кислород. Мрак начал поглощать, тянуть ко мне лапы. Я до крови кусала губы, только бы не закричать. Нужно потерпеть, и всё закончится. – Пожалуйста… – Одними губами.

У меня разыгралось воображение и я, как маленький ребенок, боялась всего: теней на стенах, огромной мебели, резких звуков.

Кое-как я вылезла из-под стола. Звонить не переставали и часть моего сознания поняла, звонок настоящий. Звонят в дверь, настойчиво, грозясь с минуты на минуту выломить ее. Стивен! Я принялась тереть лицо. Щеки, лоб, подбородок – всё горело, но я терла и терла. Дьявол по имени Neon Cloud – ему я продала душу – не оставит меня. А если откажусь платить, если не буду принимать, уничтожит. Я должна забрать свою душу обратно.

– Где ты ходишь?! – недовольно поприветствовал Стивен.

Я смотрела на него, не решаясь ничего ответить. Рэтбоун сам на себя не похож: распахнутое настежь пальто, хмурое выражение лица. В одной руке Стивен держал большую спортивную сумку, в другой – гитару.

– Что случилось? – вырвалось у меня.

Тревога за другого человека, за любимого человека, потеснила собственные переживания. Таким злым и нервным я видела Стива редко.

– Я переезжаю к тебе, – ответил он, пройдя в квартиру. С размаху кинув сумку на пол, Стивен отправил на вешалку пальто, сбросил обувь и сурово уставился на меня. – Ты ревела?

– Немного, – виновато ответила я и затараторила: – Что случилось? Почему ты с вещами? Где ты был? Всё в порядке?

Пару секунд он не сводил с меня глаз, я выдержала взгляд, спрятав недавнюю истерику и ее причины в дальний угол подсознания. Сейчас намного важнее узнать, из-за чего он не в духе.

– Я был в студии, – начал Стивен, – а когда приехал домой, то обнаружил, что мою квартиру, мать ее, затопило! – Он повысил голос, всплеснув руками, и тихо добавил: – Полный…

– Как это произошло?

– Кто-то забыл выключить кран, когда мыл посуду. – Стивен снисходительно улыбнулся.

Он успокоился и опустился на пол, чтобы открыть сумку.

Я присела рядом.

– Прости…

– Бывает. – Стив очертил пальцем мои губы. Я любила его отходчивость, даже дышать стала ровнее. Вдруг он вновь стал серьезным. – Почему ты плакала, пусть и немного?

Рэтбоун прекратил что-то искать и сидел на коленях перед распахнутой сумкой в ожидании моего ответа.

– Я волновалась.

– И поэтому надо было плакать?

– Нет… – Я опустила голову. – Всё нормально.

– Не-а. – Стивен вцепился в мое плечо, второй рукой больно сжал мой подбородок, заставляя поднять голову и смотреть ему в глаза. – Говори.

– Если что-нибудь случится, – я печально усмехнулась и сделала глубокий вдох, – а я почему-то уверенна, что случится, то я не переживу.

– Не смей думать о подобном! – прикрикнул Стивен, его пальцы больно сжали мою ключицу. – Выкинь бред из головы!

– Ты пугаешь меня, Стив.

Он встал с колен, закинул сумку на плечо и направился в спальню.

Я потерла ключицу. Его поведение вызывало страх, но вряд ли Стивен хотел причинить мне вред, просто не рассчитал силу. Меня больше пугало то, что я не смогла сказать ему правду. Расскажи я о панической атаке, точно сдаст в психушку, даже слушать не станет. Нет, сама справлюсь. Как-нибудь.

– Ари.

Я вздрогнула. Стивен отнес вещи и вернулся в коридор.

– Я очень расстроен. Много вещей пропало. – Он помог мне подняться. – Извини, – стал целовать в шею и пострадавшую ключицу, приятно охлаждая липкую от пота кожу шепотом: – Извини… извини…

– Сама виновата, – пробормотала я. – Думаю, тебе надо поспать.

Он не ответил, наклонился и коснулся губами моих губ. Бережно, без намека на страсть, показывая, как сильно раскаивается. Я крепко обняла мужчину. С ним я чувствовала себя в безопасности, словно и не было приступа на кухне.


Стивен


На душе скверно. Я жалел, что накричал на Ари. Убеждал ее: я изменился, а сам… Обманул. Сделал выговор, выставил виноватой. Я заставил ее поверить, что мою квартиру затопила она.

Перед тем как поехать в студию, я зашел за чистой футболкой: в студии плохо работал кондиционер, поэтому мы с ребятами постоянно сидели мокрые. В спальне витал аромат духов Ари, навевая воспоминания: совсем недавно она была здесь. Но когда я открыл один из ящиков, среди одежды увидел женское белье… дорогое женское белье. Софи. Оказывается, закрыл не все ящики с одеждой Софи Штерн. Если Ари найдет эти вещи… никаких слов не понадобится: хрупкий мостик обрушится и превратит надежды на счастливую жизнь с Аристель в обломки. Я убедил ее, что расстался с красавицей-моделью, но объяснить, почему вещи Соф до сих пор у меня, вряд ли выйдет. Я сам бы психанул, найди у Ари что-нибудь мужское. Поэтому молча собрал всё самое необходимое в спортивную сумку, взял гитару и, открыв кран на кухне, покинул квартиру.

Разумеется, когда Софи узнает, что ее вещи отправились в мусорное ведро, она устроит скандал. А мне жаль мебель – та обстановка, которую я не менял с ухода Ари. Но раз мы оба изменились, начинаем с чистого листа, почему бы в квартире не сделать ремонт?

Стыдно, что я обвинил Ари. Эти мысли не позволили уснуть, я открыл глаза и посмотрел на электронные часы в углу тумбочки – три часа ночи. Повернувшись, хотел обнять Ари, но рука нащупала холодный матрас. Я приподнялся на локтях: Ари не было.

Девушку я обнаружил в гостиной: она сидела на полу в центре комнаты. Ночнушка с глубоким вырезом ей велика. Ари склонилась над карточками и перебирала их. Подойдя совсем близко, я увидел – это карты. Лунный свет годился для рассмотрения мелких деталей.

– Тебе не спится?

– Я редко сплю по ночам, – прочистив горло кашлем, ответила Ари.

Я вспомнил, что она делала по ночам, и вздрогнул. Присев на ковер, наблюдал, как Ари раскладывает карты. Тишина затянулась.

– Ты гадаешь? – спросил я.

– Нет, занять руки.

– Молодец, что не куришь. Спасибо за это.

– И ты бы бросил. – Она сказала это без укора, продолжая раскладывать карты. Медленно Ари переворачивала их рубашкой вниз, изучая рисунки.

– Я пытаюсь бросить, – выдержал паузу. – Ари, ты ушла из стрип-бара?

– Ушла, – кивнула она, не отвлекаясь от карт.

– Так просто?

– Просто.

– Хватит отвечать эхом.

– Я не отвечаю эхом.

Ари сделала вид, что меня здесь нет – ее вниманием полностью завладели карты. А я смотрел на девушку: умиротворенное выражение лица, аккуратный маникюр (впервые ее ногти не в ободранном лаке). Ари пыталась действовать медленно, но карты всё же выскользнули из ее рук, разлетевшись по ковру цветастым веером.

– Че-е-ерт! – дрогнули пальцы, помрачнело лицо. – Твою мать! – она вскочила и приложила тыльную сторону ладони к лицу. – Херня!

– Ари, успокойся. – Я тоже встал.

– Я бесполезная! – Ари налету поймала мою руку: длинные ногти, словно иглы, вонзились в кожу. – Бесполезная! Пасьянс и то собрать не могу.

– Ты устала…

– А ты наивен! – Она больно впивалась ногтями в мое запястье. – Слеп из-за своих чувств! – осеклась на полуслове. Разжав пальцы, Ари медленно опустила руку. – Бесполезная. Бесполезная и глупая. – Аристель села на пол и принялась собирать карты. – Хочу быть другой, – добавила, когда карты лежали аккуратной стопочкой. – Я хочу быть другой…

Она вернулась к раскладыванию пасьянса. Я стоял и смотрел на нее.

– Давай помогу, – тихо сказал я, присев рядом, и осторожно взял одну из карт – пузатого короля. – Так мы управимся быстрее.

Ари сосредоточенно выискивала в колоде даму.

Когда все карты были разложены по принципу красная – черная, Аристель улыбнулась. Карие глаза сонливо закрывались: пасьянс и правда успокоил ее. Осторожно подняв Ари за плечи, я повел девушку в спальню. О недавнем поведении напоминало лишь мое покрасневшее запястье.

Глава четырнадцатая

Часть 1

Ночью она бодрствует

И страх подбирается всё ближе.

Она ищет девочку, которой больше не существует.

(c) LaFee «Der Regen Fällt»


Ари


Часы пробили полночь. Золушке пора.

Чулки, красивое белье. Прозрачная блузка, лиф, короткие шортики. На туалетном столике ароматические свечи и много косметики. Пузырек с бордовым лаком открыт, духи перебивает запах химии. Из ноутбука приятная лирика. Сладкоголосая латиноамериканка поет о том, что хочет быть хороша для него. Хочу быть хороша для тебя, Стивен. «Позволь показать мне, насколько я горда быть твоей» 22.

Но карета скоро превратится в тыкву, успеть бы. Задыхаюсь здесь. Мне нужно вернуться туда, где теперь мой дом, и быть той, кем я стала. То, что раньше могло привидеться в кошмарном сне, стало единственным возможным существованием. Как мне могло нравиться сидеть в пустой квартире, ждать и быть его? Разум требует свободной жизни; такая свобода восемнадцатилетней Ари показалась бы дикостью.