– Неплохо, значит? – я фыркнула. Стоило огромных усилий не рассмеяться, глядя на милую небритую физиономию. – Я ожидала, ты скажешь, что я готовлю их фантастически, а если неплохо, то мы заказываем еду в ресторане. Как насчет суши?

Я бросила недоеденное печенье и направилась в коридор за телефоном, но Стив успел быстрее, правда, уронил по дороге чехол от гитары, но, черт возьми, успел! Задыхаясь от смеха, я пыталась вырваться из крепких рук, пока Стивен тащил меня обратно на кухню.

В голове мелькнула вспышка-воспоминание о дне, когда я впервые приготовила ему отбивные: миленькая фанатка решила порадовать так, как умела. Грустно осознавать: теперь, чтобы порадовать, я выберу минет.

***

– Порезал палец. Умру? – серьезно спросил Стивен и поднял указательный палец: капли крови стекали по бледной из-за недостатка солнца коже.

Восемь дней взаперти. Меня от нездоровой бледности спасал автозагар, но и он смывался. Вылечусь – и на пляж!

Стивен убрал в сторону нож, бросив резать салат, и с притворным испугом смотрел на меня, ожидая реакции. В ответ я рассмеялась, положила лопатку, которой переворачивала отбивные, и подошла к Стиву. Он прищурился, изо всех сил стараясь сохранить лицо. Прямо-таки мученик! Уголок его рта предательски дрогнул в полуулыбке.

– Умрешь. – Я поднесла его запястье к своему рту. – Но не от этого.

Во мне ни капли робости. Я приоткрыла губы и подула на свежую ранку. Стивен шумно сглотнул, наблюдая за моими действиями; уголок его губ вновь дернулся, на висках сверкнул пот. Мне польстило то, как быстро он воспламенился. Я провела языком по его указательному пальцу, слизывая металлическую на вкус кровь. Стивен втянул сквозь стиснутые зубы воздух, непрерывно смотря мне в глаза и желая продолжения.

Но я чрезвычайно серьезно подытожила:

– Нужен пластырь. – И, выпустив руку Стивена, я отвернулась.

Контакт прерван, кожей почувствовала его разочарование и недовольство. Почему соблазнять Стивена трудно? Обычная схема, я и не такое проделывала с клиентами, но щеки никогда не горели, а сердце не выпрыгивало из груди.

Я открыла дверцы шкафчиков в поисках аптечки.

– Не нужен.

Стив рядом. Его руки легли на мои бедра. Я судорожно вдохнула, чувствуя, как под его пальцами горит кожа.

– Нужен, – слабо возразила, боясь обернуться. О том, чтобы взглянуть в его глаза или спорить дальше не могло быть и речи.

Стивен не ответил. Он очертил пальцами мою грудь – соски вмиг затвердели – и прижал меня к столешнице; я с трудом подавила стон, когда почувствовала, насколько мужчина возбужден. Откинув мои волосы, он прислонился губами к шее. Стоит быть аккуратнее в играх – они меня саму сводят с ума.

Я развернулась и положила ладонь на его щеку – непривычно гладкая, утром Стивен Рэтбоун побрился, вот это событие! Что ж, правильная девушка будет в восторге от своего джентльмена. Но не я, мне роднее небритый рок-музыкант.

– Необходимо обработать порез, – выдохнула я, собрав всю силу воли, пока та окончательно не растеклась лужицей от его прикосновений.

– Плевать, – прорычал в ответ, спустив лямку майки.

Пару секунд я молчала, сминая в кулак край его футболки.

– Заражение получишь, без пальца останешься…

– Плевать, – повторил, усадив меня на край столешницы.

Я не могла сопротивляться. И не хотела. Впервые за несколько дней я не оголенный нерв, не унылая и не под кайфом (от утренней дозы осталось мягкое послевкусие). Пожалуй, сейчас разрядка мне нужна – не зря взрыв гормонов во время оргазма сравниваю с эффектом от наркотиков.

Стивен снял с меня майку. Холод прошелся по мокрой от пота спине. Мужские руки спускались ниже, нащупали пуговицу шорт…

– Быстрее, – вырвалось у меня.

Его ладонь скользнула меж моих бедер, раздвинув их. Я подавилась воздухом, ощутив приятный спазм внизу живота.

– Такая горячая, – рваным шепотом сказал Рэтбоун, пока я сходила с ума от интимных касаний его пальцев. – Всегда готова для меня.

Я стонала в ответ. Зачем играла в соблазнительницу, если на деле – овечка? Стивен дернул расстегнутые шорты, ухмыльнулся и, сжав в кулаке мои волосы, потянул на себя. Я избавила нас от остатков одежды и тела достигли абсолютной близости. Резкие толчки, сбитое дыхание, жадные поцелуи на губах, шее. Минимум нежности – она лишняя. Обхватив его бедра ногами, я максимально придвинулась, сползая со столешницы. Движения неистовые. Горячо. Я впивалась ногтями в плечи Стивена, оставляя красные следы, взаимен он дарил мне багровые засосы.

– Черт! – простонала я. – Твой обед сгорел.

– Оно того стоило.


Стивен


Пока я, взамен сгоревшим отбивным, готовил салат «Цезарь», Ари копалась в ящиках, гремя посудой. Восхитительный секс с моей изумительной девушкой. А сейчас мы готовим вместе обед, потом сядем смотреть какой-нибудь фильм. Идеально.

– Ищешь что-то? – спросил я.

Аристель не ответила, гремя дальше.

– Тебе помочь?

– Отвали, Стивен!

Я опешил и перестал резать курицу. Отложил нож, подошел к Ари и дотронулся до ее талии. В следующую секунду я отпрянул назад. Ее глаза горели безумием. Вмиг из улыбчивой красавицы в ходячий труп.

– Ари?

– Я… – Она осеклась, нервно дернув плечами. – Я не могу, Стив. У меня не получается. Просто… всё.

Сразу понял, о чем она. Не хотел верить: Ари была жизнерадостной, только потому что наркотик запустил в ней жизнь. И сейчас Ари отпустило – в духе «энергичного» наркотика. Только на смену пришла не банальная усталость, изнеможение и раздражительность. Страшнее. За эти дни я проштудировал всё, что есть о сильнодействующих психостимуляторах: длительное употребление способно развить паранойю и психоз, даже признаки шизофрении.

Струйка крови стекала по предплечью Аристель, окрашивая рукав моей рубашки, которую она стащила, в ярко-алый цвет. Нож выпал из тоненьких пальчиков. Ари смотрела на свою руку, будто видела ее впервые. Потом перевела глаза на меня. До краев они наполнены отчаянием.

– Ари…

– Прости, – подбежала и крепко обняла, уткнувшись лицом в мою грудь. Запачкала мою футболку и наши пальцы: теплая кровь капала на кафель, вмиг мы оба стали похожи на серийных убийц. – Прости меня, Стив, не знаю, что со мной… не хочу, чтобы так было…

Я гладил ее по волосам и мельком осматривал рану: ничего серьезного, порез на сгибе локтя, вена не задета. Но в следующий раз может не повезти. В следующий раз… А как она любит запираться в ванной или курить на балконе. Я сильнее, чем прежде, ощутил: играю с огнем, пытаясь вылечить Аристель самостоятельно. Лечить наркотическую зависимость не лекарствами, а заботой и любовью… Сколько у нас шансов?

– Я не хотела себя убивать, – серьезный тон Ари выдернул меня из раздумий. – Честно. Я… Моя рука, она горела. Мне стало невыносимо и тоскливо… и…

– Такое поведение типично для наркомана, снижающего дозу. Твоей вины в этом нет.

– Как это нет, Стивен?! – Ари отшатнулась от меня, размахивая руками: пятна на ее рукаве мелькали при движении, как в калейдоскопе. – Я не знаю, что было бы, если бы ты не окликнул меня!

– Всё хорошо. – Я говорил спокойно, и со стороны могло показаться, что мне плевать. Но если и я буду паниковать, дело кончится плохо. – Ари, я был рядом и буду до тех пор, пока мы не справимся с… проблемой. – Она недоверчиво смотрела. Зверек, которого пытаются приманить. – Мы же смогли побороть твою фобию, так? Так, Ари?

Ари едва заметно кивнула.

– Отлично. – Я попытался улыбнуться; скулы свело от фальши. – Справимся. Понадобится чуть больше времени. Сколько дней ты уже употребляешь меньше твоей… нормы?

– Два дня, – тихо ответила она.

– Прошло целых два дня, Ари. Ты отлично держишься.

– А что? – К ней вернулась саркастичная холодность «новой» Ари. – Я должна ногтями раздирать запястья и выносить из дома вещи? – Она отвернулась к раковине и принялась промывать рану, сильно растирая кожу, желая смыть следы произошедшего. – И не целых два дня, Стивен, а всего два дня.

– Поверь, станет легче.

Я обнял ее за плечи и поцеловал в макушку. Она ничего не ответила, непрерывно смотря на глубокую царапину. Я сильный за нас двоих.

Часть 3

Противоядие для сломленной девочки

Тонет в сточной канаве.

(с) Natalia Kills «Saturday Night»


Стивен


Наркотики закончились. Теперь мы играем по-крупному, на кону всё.

Ари ходила злая и огрызалась. Ее пока не ломало физически, но психологически она на грани. Ела и спала мало, о близости не хотела слышать, я и не настаивал – она всегда пыталась решить проблемы через постель, меня это коробило.

– Ты достоин большего. У меня нет сил.

– Есть. – Я брал ее лицо в ладони и заставлял смотреть на меня. – Есть, Ари. Ты сильная и очень смелая. Я не позволю тебе сдаться.

Я посоветовал ей снова вести дневник.


«Хочу сбежать. Пару раз дергала ночью входную дверь – заперто, конечно. Возвращалась в постель и не могла уснуть до утра. Всё меньше верю в „чудесное излечение”. Мы идиоты, мечтательные, наивные.

Звонил Джеймс – прочитал мое электронное письмо. Стивен разрешил нам поговорить, если честно, я удивлена. Но когда Джеймс в грубой форме заявил, что я должна благодарить судьбу за шанс, за Стивена, за новую жизнь, то я поняла – он не отсыпет ни грамма».


Вспомнилось всё, что мы зря прошли с Аароном. До последнего надеялись: ты, отец группы, выкарабкаешься. Твоя музыка вдохновляла нас, как вдохновляло твое желание жить. Потом ты перегорел, словно лампочка в подвале, где мы собирались первое время – играли, пили, мечтали. Я пообещал никогда не связываться с наркотиками и с теми, кто их употребляет: тяжело наблюдать, как на глазах угасает близкий человек. Возможно, я затеял это сейчас из-за эгоистичной потребности доказать – могу всё исправить. Не с тобой, Аарон, с Аристель. Буду ее супергероем.