– Сейчас… сейчас, мистер…

– Рэтбоун, – устало подсказал я.

Когда ключ оказался в моей ладони, я схватил Ари за запястье и рывком поднял девушку с кресла. Она, подозрительно тихая, не возражала, следуя за мной по лестнице: номер на втором этаже, поэтому томительного ожидания лифта и поездки удалось избежать.

Открыв дверь, я втолкнул Аристель в номер. Желание девушки слилось с моим. Я злился на себя. Меня водили за нос? Сколько проблем я избежал бы, расставшись с интриганкой Софи Штерн месяцами ранее! И всю злость я вымещал в страсть. Ари не боялась ни моих безумных глаз, ни грубых жестов. Бисер пота на ее груди скользил вниз, возбуждая меня до предела. Крепко сжимая талию Ари, губами я исследовал ее влажную кожу.

Мы упали на простыни. Она целовала меня, будто пила воду посреди пустыни; ее взгляд, он мне знаком – отчаяние, отчаяние, отчаяние. Но рассуждать о причинах я не мог в силу физических потребностей.

***

Целовались до искусанных губ. На бедрах Ари виднелись красные царапины, на ключицах – засосы. Дело не только в том, что я захотел взять ее грубо. Я сравнивал себя и Джерада. Он – лучше? Долго ли еще Ари будет с ним?

Дыхание после удовольствия восстановилось, и я решился сказать:

– Я расстался с Софи…

– Молодец, – протянула Аристель, изучая локон своих густых волос: он щекотал ей подбородок. – Не прошло и ста лет.

– А ты… почему выбираешь его? – голос охрип.

Ари сузила глаза: карие, горькие, полны отвращения. Ее покой, что я принял за смирение, был ничем иным, как насмешкой, способом ранить.

– Почувствуй, – в подтверждение догадки, она прокашлялась и тихо сказала: – какого это – когда ты остался совсем один.


Ари


Улыбка тронула мои уставшие от притворства губы.

– Один? С тобой, Ари… Я хочу быть с тобой… – Голос Стивена надломился, Рэтбоун вскочил с постели и громко продолжил: – Всё это – из-за чувств. Из-за чувств, понимаешь?! Не хочу мириться, что ты с ним, не могу смириться!

Я следом выбралась из-под хлопковых простыней, надела белье и осталась сидеть на месте. Пусть кричит. Искренность.

– Одевайся! Вали из номера! – Стив надел джинсы и бросил мне в лицо майку. – Дура!

Перед тем как звонить Стивену, я нацепила броню. Безразличная шлюха, пользуйтесь. Такой мне легче для них быть. Но оскорбление вмиг пошатнуло собранный по крупицам образ. «Стивен, я дура?»

– Я сказал: одевайся и уходи! Он всегда будет стоять между нами! Как бы я ни старался, Джерад Андерсон будет здесь!

Стивен заходил кругами по номеру, сцепив руки на затылке. Я кожей ощущала его безысходность. Знает ведь, я не выбрала бы Джерада без предательства, даже не посмотрела бы в сторону гитариста.

– Жаль, что так вышло. – Я надела майку и взяла шорты.

Видеть боль Стивена – приятное самоуничтожение. Ему не плевать. Коснуться бы его голой груди, отчертить татуировки…

– Не трогай меня! – отпрянул Стив. – Уходи, пока я не выгнал тебя силой! Хочешь поиграть? – схватил меня за запястье, встряхнул и прорычал: – Мне это надоело.

Ослабив на мгновение хватку, Рэтбоун вцепился в мое плечо и толкнул за дверь. Его глаза… не его больше. Презрение, злость… Легкие сжались, и я захрипела. Вот смотрю на перекошенное гневом родное лицо, и вот – мои колени царапаются о шершавый ковер. Окончательно растворился образ, на части разлетелась броня. Хотелось проучить, а в итоге проучили меня.

Замахнулся. Ударит? Но Стивен вырвал из моих рук свою рубашку, которую я крепко прижимала к груди, и захлопнул дверь. Тишина.

Несколько минут я сидела в холле отеля и смотрела на закрытую дверь в надежде, что Стив пустит назад. Чем чаще моргала, тем сильнее размывались цифры на двери номера. У меня и раньше случались резкие смены настроения, панические атаки. Вероятно, последствия наркотиков и расшатанной психики. Я вытянула ноги на полу коридора и мигом оделась.

Можно израсходовать вечность, убегая от проблем. Отрицать. Бездействовать. Находить оправдания поступкам в воспоминаниях, что застряли в сознании, как осколки: громоздкие, острые.

С трудом я поднялась и пошла к лифту. Вторая за день истерика. Пару минут я стояла на крыльце отеля. В ушах барабанил голос Стивена: «Всё это – из-за чувств». Ха, мое идиотское поведение тоже.

Я оказалась в кафе через дорогу, за столиком, и когда подоспел официант, указала пальцем на горячий шоколад.

Телефон в кармане завибрировал.

– Прости меня, Ари.

– Ты прости, Стивен.

Молчим.

– Скажи, что чувствуешь ко мне. Ты любишь меня, Ари.

– Не знаю, – запротестовала я, а сердце согласилось, пропустив удар. – Джерад не такой, как ты. Да, он может позволить себе лишнее, – я запнулась, – но он никогда не врал мне. Никогда.

Но где он сейчас? К кому поехал? С кем говорил утром?

А телефонный разговор продолжался, текли минуты.

– Делать-то что, Стив?

– Понятия не имею. Я расстался с Софи и еду переночевать в студию, чтобы она могла спокойно собрать вещи. Буду спать там, на диване.

Ох, этот диван… Я выругалась.

***

Бродить по городу в одиночестве иногда полезно. Думать о том, во что превратила собственную жизнь. Немного жалеть себя, немного ругать.

– Ари. Ари!

Сливового цвета Porshe затормозил у обочины, из приоткрытого окна высунулся Джерад и ухмыльнулся в привычной для него манере.

– Что? – я остановилась напротив автомобиля. – Как ты меня отыскал?

– Ты в нашем квартале, – он показал на хорошо знакомые пальмы и малоэтажные ветхие здания. – Куда пропала? Я вернулся, а тебя нет.

Лучше бы меня правда здесь не было.

Закусив губу, я смотрела в мутно-зеленые, с болотным отблеском глаза Джерада. Он больше не казался мне притягательным, безразличие к нему росло с каждой секундой, оттеняемое презрением.

– Зачем – это?

– Это? – В сумерках блестело его самодовольное лицо. Джер сочувствовал мне, полагал, наверное, я не в своем уме.

– Мы, – пояснила я, обняв себя руками в попытках противостоять холоду. – Зачем?

Андерсон откинулся на спинку водительского кресла. Посидел немного и спросил:

– Весело. Разве нет?

– Весело? – я подавила нервный смешок. – И это всё?

– Послушай, – Джер почесал затылок, потом крутанул руль и подъехал к тротуару – ко мне – вплотную. – Извини, вспылил. Маргарет спустила все деньги на наркоту и не смогла заплатить в ресторане, я поехал ее выручать.

Маргарет я помнила – она из компании торчков Джерада. Прожигатели жизни неопределенного статуса и возраста.

– Ари, в твоем понимании любовь – вечные страдания, обиды, истерики, а не то, чтобы людям было весело вместе?

– Ты безрассуден.

– Но я такой! – Джерад развел руками. – Всегда был таким, Ари!

Я не нашла что ответить.

– Поехали домой, – он указал в сторону пассажирского сиденья. – Хватит дуться из-за ерунды. Клянусь, чуть-чуть потерпеть – и станет легче. Помощь близко.

Опять устроил спектакль. Помощь? Какая помощь? Увезет меня из Лос-Анджелеса? Вновь подсадит на наркотики? Или подарит столько внимания, что я забуду о Стивене? Я не хочу забывать.

– Извини, Джер. Мне надо сходить кое-куда. Это всё Джеймс, он заказал для Эмилии подарок и попросил меня забрать. Совершенно забыл, что доставка в день, когда их здесь не будет. – Ложь выскользнула из моего рта так легко, будто правда. За несколько недель в статусе любовницы я научилась прекрасно лгать.

– Хорошо, тебя подбросить? – спокойно предложил Джерад.

– Нет! Мне близко. Как раз туда шла. Увидимся дома.

И, чмокнув мужчину в щеку, лгунья Ари убежала.

***

На улице пахло костром – необычно для мегаполиса. Скоро Стив уедет с группой в Атланту. Зачем я помню его расписание? Фанатка. Через неделю Grape Dreams получит шанс выпустить новый хит, без Джерада Андерсона. Я искренне верила в успех группы, поэтому шла в студию звукозаписи с мыслями пожелать Стивену удачи.

Остановившись у стеклянных дверей, я усмехнулась. Да, конечно, чтобы пожелать удачи. И выяснить, здесь ли Стив. Если он расстался с Софи… если не соврал мне…

– Ари, ты должна верить сердцу. Нужно быть с человеком, которого любишь. Это честно. Не исключай, что вновь ошибешься и тебе будет больно. Разодранную рану залатать трудно, но сложнее жить с пустотой. Ты счастлива рядом с ним, ты любишь. Стоит рискнуть.

– Чертовски верно.

Я подпрыгнула на месте и, приглаживая растрепанные ветром волосы, обернулась. Стив с нежностью смотрел на меня, не решаясь подойти. В левой руке он держал пакет с китайской едой и бутылку красного вина.

– Проголодалась? – Стивен пересек расстояние между нами. – Я взял две порции лапши.

– Ты знал? – Мои губы болели: я не могла решить – улыбаться или кривить их от внезапно нахлынувших слез.

Стивен крепко обнял меня свободной рукой. Я хлюпала носом, сжимая плечи самого близкого человека.

– Надеялся, – шепотом ответил он.

***

Соревнование, кто быстрее съест лапшу с курицей и овощами, выиграл Рэтбоун. Я расстроенно заулюлюкала, опустив большой палец вниз.

– Ты жульничал!

– И как я мог жульничать? – довольно ухмыляясь, спросил Стив.

Мы сидели на диване в студии.

– Не знаю! Вешал лапшу на уши глупеньким фанаткам, а не ел!

– Я вижу здесь только одну фанатку, – шутливо ткнул меня в бок Стивен и поцеловал, дабы я не начала возмущаться.

А я и не начала, обвивая его шею руками и углубляя поцелуй. Идеальный вечер. Только…

– Стив, откуда Джерад знает мое настоящее имя? Его не было в студии, когда я это рассказала. А сегодня утром он назвал меня Ариной. Ты ему сообщил?