Он остался сидеть в той же позе, так, чтобы к нему было трудно подойти. Тем не менее Викки удалось поцеловать его, и он стер салфеткой жирное пятно помады со щеки.

— Билли Рей, ты не представляешь, какой переполох из—за тебя поднялся в городе, — заговорила Викки, усаживаясь на освободившийся стул мисс Роуз. — Если бы я тебя не знала так хорошо, то решила бы, что ты приехал специально для того, чтобы мы все тут терялись в догадках.

Уилл не стал напоминать ей, что она вовсе не знает его «так хорошо». Он лишь повторил те слова, которые произнес, обращаясь к Селине, почти неделю назад:

— Лучше называть меня Уиллом.

Викки посмотрела на него с недоумением. Ее можно было назвать хорошенькой, но в голове у нее всегда было пусто. Случается, конечно, что и пустоголовые женщины на что—нибудь годятся, но чаще всего они навевают скуку. Уилл сдох бы от тоски через две минуты после появления Викки, если бы напротив него не сидела Селина.

— Ну да, конечно. Билли Рей — подходящее имя для мальчишки. — Она посмотрела на него в упор. — А ты вырос…

«Интересно, — мелькнуло в голове Уилла, — как меняют слова свое значение». Неделю назад он сказал то же самое Селине. Он хотел задеть ее, предупредить, поставить между собой и ею прочный барьер, но не добился своего. Викки же сейчас намеревалась сказать ему комплимент, а прозвучали ее слова двусмысленно.

— Нам пора, — сказала Селина и решительно поднялась.

— Не торопись, — запротестовала Викки. — Я нечасто выбираюсь из дома по вечерам и сегодня хочу получить удовольствие… — С улыбкой глядя на Уилла, она кокетливо закончила: — По полной программе.

Селине захотелось убить ее. Ей частенько хотелось быть единственным ребенком в семье. Она была бы куда счастливее в детстве и тем более во время учебы в колледже и в любви, если бы рядом не было Викки. И сейчас ей было бы не так неловко, если бы Викки не было.

А еще отсутствие Викки спасло бы ее от ревности. О, ей нетрудно ревновать к сестре и завидовать ей. Викки получала от жизни все, чего Селина была лишена. Даже сейчас Викки была непоколебимо убеждена, что Уилл находит ее привлекательной.

Селине захотелось, чтобы Уилл под каким—нибудь предлогом ушел в дом. Ей не под силу смотреть, как Викки болтает чепуху, а он слушает с серьезным видом. Неужели Уиллу льстит столь явное заигрывание? А может, он все еще испытывает привязанность к Викки?

Он неторопливо поднялся из—за стола. Сестры не сводили с него глаз. Викки смотрела с нескрываемым вожделением, Селина — с тщательно скрываемым облегчением. Уже случалось так, что им обеим нравился один и тот же мужчина. Тот случай едва не привел к их полному разрыву, и отношения в семье обострились до предела. И вот впервые после того эпизода их интересы вновь совпали. Чем все закончится на этот раз?

— Посмотрю, не нужно ли чем—нибудь помочь мисс Роуз, — сказал Уилл. — Приятного вам вечера.

Когда дверь за ним закрылась, Викки глубоко и томно вздохнула:

— Боже мой. Если он не горячит тебе кровь, солнышко, значит, ты безнадежна. Честное слово.

— Ну что, идем?

Не дожидаясь ответа, Селина пошла к машине Викки. У нее начинала болеть голова, и путешествие в Батон—Руж явно не принесет облегчения. Наверное, лучше отказаться, пока не поздно. Викки уже достигла своей истинной цели; она увидела Уилла, поговорила с ним и даже поцеловала его. Завтра все ее подруги будут знать потрясающую новость, без сомнения, в крайне приукрашенном виде. Очень возможно, что Селина и мисс Роуз в рассказе фигурировать не будут. Так что сегодня Селина больше не нужна сестре.

Однако она села в машину, застегнула привязной ремень и откинула голову. Прикрыв глаза, она попыталась приготовиться к неизбежной словесной битве.

— Согласись, второго такого красавца у нас в городе нет!

— Да, привлекательный мужчина, — вынуждена была согласиться Селина.

— Привлекательный? — Викки рассмеялась. — Солнышко, да он и мертвую разбудит. Какая фигура! Ну почему одни мужчины умудряются оставаться крепкими, а другие делаются дряблыми и жирными?

Деликатность никогда не входила в число достоинств Викки. За последние семь лет Ричард набрал несколько фунтов. И это вполне естественно: сидячий образ жизни, обильные обеды в ресторанах и пристрастие к сладостям, которые Викки постоянно готовит для детей. Уилл силен и крепок, потому что его закалила кочевая жизнь.

— Так что ты о нем скажешь?

— Об Уилле?

Викки взглянула на Селину с досадой.

— Нет, о старом мистере Симмонсе! Конечно, об Уилле.

— Интересный человек.

— Интересный человек! — передразнила Викки сестру. — Если бы ты не была как две капли воды похожа на нашу прабабушку, я бы сказала, что ты подкидыш, честное слово. Ну разве может женщина, которая называет Билли Рея Бомонта «интересным», быть моей сестрой?

Селина наконец открыла глаза.

— А что я должна сказать? Что он красив, как дьявол, и опасен, как сто дьяволов? Что я лежу по ночам в постели и мечтаю о том дне, когда он будет моим? Что я хочу лично проверить, что у него под джинсами?

Когда до нее дошел смысл ее собственных слов, ее передернуло. Все это было верно. Просто такие слова скорее в стиле ее сестры.

Викки, судя по ее веселому смеху, думала так же. Успокоившись немного, она похлопала Селину по руке.

— Солнышко, для тебя еще не все потеряно.

— А что думает Ричард о твоих восторгах по поводу Уилла?

— Не узнает — не расстроится, — беззаботно отмахнулась Викки.

Селина горько усмехнулась. Вот она, жизненная философия Викки Хантер Джордан. Не говори маме, что я гуляю с Билли Реем. Не узнает — не расстроится. Не говори папе, что я сегодня поцарапала машину. Он не скоро заметит царапину, а когда увидит, подумает на маму. Ой, Ричард, только не говори Селине про нас с тобой. Не узнает… Викки хороша собой, легкомысленна, эгоистична и безнравственна. И ей неведомы угрызения совести — ни за ложь родителям, ни за то, что она забеременела за три месяца до предполагаемой свадьбы Селины от ее жениха. И за предательство по отношению к Селине.

У нее нет моральных принципов. Но она так открыто и невинно признается в своей бесчестности, что люди охотно прощают ее. Сегодня, вернувшись домой, она будет особенно внимательна к Ричарду, который знает, как никто другой, какие отношения она поддерживала с Селиной, обольщая его.

— У тебя были связи на стороне?

— После того, как я вышла замуж за Ричарда? — Даже при упоминании о самом тяжелом и болезненном для Селины событии в глазах Викки не промелькнуло раскаяния. — Нет. Я не встречала никого стоящего. — Она улыбнулась улыбкой хищницы. — До сегодняшнего дня.

— И ради интрижки с Уиллом Бомонтом ты готова рисковать семьей, своим счастьем, будущим своих детей?

Селина почувствовала невольное отвращение к сестре.

— Ради Билли Рея стоит рисковать чем угодно. Ты должна понимать… — Викки осеклась и послала Селине снисходительную улыбку. — В общем, даже ты, при твоем образе жизни, понимаешь, о чем я говорю. Было бы хорошо произвести на него впечатление.

После двусмысленной фразы Викки в мозгу Селины завертелись нехорошие мысли. Неужели Викки с Уиллом были любовниками, когда учились в школе?

Селина выпрямилась на сиденье. Ей не нужен мужчина, принадлежавший ее сестре.

«Нет, — злорадно возразил ей внутренний голос. — Тебя тянет к Уиллу. И неважно, чьим он был раньше».

Заговорила она только после того, как машина въехала на стоянку возле их любимого ресторана. Викки поправляла макияж, глядя в зеркало заднего вида, когда Селина неожиданно спросила ее:

— Ты любишь Ричарда?

Глаза Викки округлились.

— Ну да, конечно.

— Ты знаешь, что ему будет неприятно, если у тебя начнется роман на стороне.

— Если он дознается. — На губах Викки появилась знакомая самоуверенная улыбка. — А если и узнает, я найду способ заставить его забыть. Нет—нет, я не собираюсь уходить от него к Билли Рею, не беспокойся. Громкого скандала и развода не будет. Времена в Гармонии изменились, но не до такой степени. Билли Рей хорош в постели, но ни одна женщина в здравом уме не согласится открыто с ним жить. Он всего лишь Бомонт, а Бомонты в нашем городе…

Она не закончила фразу, а только пренебрежительно поморщилась и пожала плечами.

Селина вышла из машины, и, как ни странно, жаркий воздух немного успокоил ее. Ну да, Уилл — всего лишь Бомонт. А кто такая Викки? Джордан по мужу? Но ее муж не местный уроженец, его семья переехала на берега Миссисипи сравнительно недавно. Хантер? Но эта фамилия никогда не значила ничего особенного в Гармонии. Их отец работает в заводской лаборатории. Он химик и смог бы сойти за классического рассеянного профессора. Этот человек необыкновенно умен и способен не найти свою машину на стоянке возле овощного магазина. Их мать — фантазерка, воображающая себя художницей. Она перекрашивает свой дом с такой же легкостью, с какой обычные люди меняют одежду. Но единственное ее произведение, радующее глаз, — Викки, а единственное полезное — Селина.

В городе чету Хантер считают милыми чудаками; такими же были и их родители. Из всех Хантеров надежности, солидности, здравого смысла можно ожидать только от Селины. Считается, что эти качества передались ей от трезвомыслящей прабабки, чье имя она получила при рождении.

Так какое право имеет Викки с таким пренебрежением относиться к фамилии Уилла Бомонта?

Ужин прошел более приятно, чем поездка. Забыв про Уилла, Викки напропалую кокетничала с метрдотелем, который проводил их к столу, с юношей, разносившим напитки, и с официантом, принимавшим заказ. Она изложила Селине все городские сплетни, не забыв упомянуть слух о том, что Мелани Робинсон должна в скором времени прибыть в Гармонию из Нового Орлеана, чтобы обсудить с Уиллом насущный вопрос о материальной помощи ребенку.