На минуту Ричарда потрясло: неужели отец воспринимает его как обузу? Они всегда так хорошо ладили между собой. Ему и в голову не приходило, что в действительности он доставляет отцу беспокойство. Это его совсем не устраивало.

— Почему вдруг тема моей женитьбы стала яблоком раздора в этом сезоне? Неужели, став дедушкой, ты вспомнил о скоротечности этой жизни?

Отец кивнул:

— Отчасти так и есть, но дело не только в этом. Ты понимаешь, что после моего последнего дня рождения я пережил моего умершего отца и деда?

Молодой граф покачал головой. На редкость неприятная тема для разговора. Но по крайней мере он немного прояснил вопрос, почему вообще всплыла тема его женитьбы.

— Я впервые действительно почувствовал себя старше. Я хочу видеть тебя остепенившимся и знать, что семейное достояние в надежных руках. И пусть это будет раньше, чем позже.

Ричард помолчал, затем, наклонив голову, посмотрел на маркиза и произнес:

— Отец, ты нездоров?

Маркиз вздохнул, отрицательно покачав головой.

— Нет, я не болен, я просто старею.

Сын испытал облегчение, его сжатые челюсти немного расслабились. Он примирительно улыбнулся отцу.

— Мы все стареем. И пожалуйста, перестань переживать, как старушка. Поверь в меня хоть немного. Я торжественно обещаю выполнить мои обязанности наилучшим образом в меру моих способностей и в ближайшем будущем.

— Ричард, ты мой единственный наследник. Я полагаюсь на тебя, хочу я того или нет. Прошу тебя, больше никаких вальсов в парке, ты меня понял?

Рейли встал и отдал честь.

— Твое желание — для меня закон.

Отец улыбнулся — в первый раз с тех пор, как наследник вошел в кабинет.

— Если бы это было так…

После того как граф покинул отца, его мысли переключились на Джейн. Он чувствовал себя предателем из-за того, что не заступился за нее перед маркизом. Она красивая, умелая и умная женщина. У нее более чем достаточно причин не доверять мужчинам вроде него. И все же… мисс Бантинг настолько доверилась лорду, что открыла ему и свое сердце, и свою душу. При этой мысли у Ричарда потеплело на сердце. Она доверяла ему и он не хотел ее разочаровать. Отныне и до тех пор, пока продлится их взаимное наслаждение друг другом, граф будет обращаться с ней с должным уважением.

Вдоль стен коридора раздался эхом мелодичный женский смех, за ним последовали звуки одного из сочинений Чарити. Но сегодня удовольствие, которое Ричард обычно получал от ее общества, было омрачено сознанием, что его мать не просто надеется, а даже ожидает, что между ними возникнет больше, чем симпатия. Граф понимал необходимость осторожного поведения, чтобы не ранить ничьи чувства. Однако где-то глубоко в его душе возник вопрос — не опоздала ли его предосторожность.


— Что это ты такое делаешь?

Услышав голос брата, Джейн вздрогнула. Одному Богу известно, сколько времени она стояла с кухонной лопаткой в руке и невидящим взглядом смотрела в пространство. Булочница представляла события, которые могут ждать ее в ближайшем будущем. Застигнутая братом с такими мыслями в голове, она густо покраснела. Уэстон стоял на верхней площадке лестницы. Джейн взглянула на него с напускной небрежностью.

— Просто сделала небольшой перерыв. Сегодня был длинный день.

Он казался бесконечно долгим оттого, что до ее свидания с Ричардом оставалось еще несколько дней.

Брат озабоченно посмотрел на сестру и стал спускаться по лестнице.

— С тобой точно все в порядке? Ты красная как помидор. Я не хочу, чтобы ты заболела.

Сестра знала, что он помнит о матери. С тех самых пор, как она умерла, Уэстон беспокоился всякий раз, когда Джейн неважно себя чувствовала. Желая подбодрить брата, булочница улыбнулась и сказала, возведя взгляд вверх:

— Ну, спасибо, братец, за такое лестное сравнение. Уверяю тебя, я здорова. Просто размечталась.

Юноша кивнул, и его лицо приобрело обычное бесстрастное выражение.

— Ну, смотри, тебе виднее. Да, кстати. Хотел спросить, ты не против, если сегодня вечером я пойду к Эмерсону изучать навигацию после его встречи с представителем из Ост-Индской торговой компании? Кузен сказал, что это будет полезно для меня.

— Извини, Уэстон, но нет. Опасно возвращаться домой одному в такой поздний час.

— Но это же глупо! Я могу за себя постоять!

— Я знаю, что ты можешь, но в это время на улицах Лондона опасно.

— Но в другое время у меня никогда не получится, мы так поздно закрываем магазин!

Уэстон сжал кулаки, и Джейн ему искренне сочувствовала. Она видела, как его раздражают обязанности, которые он выполняет в булочной. Когда мисс Бантинг была его ровесницей, отец очень много работал, чтобы мама могла заниматься домом, а дочь — учебой.

Она отложила лопатку и взяла брата за руку, стараясь его успокоить.

— Вот что я предлагаю. Завтра я возьму магазин на себя и сама наведу чистоту, а ты можешь пойти к Эмерсону в четыре часа. Тогда ты сможешь вернуться домой в разумное время. Это тебя устроит?

Сестра почувствовала, как его рука под ее пальцами медленно расслабилась.

— Спасибо, Джейн, — пробормотал он, хотя в его голосе все еще слышалось разочарование.

— Пожалуйста. В конце концов, ты заслужил отдых. Я очень рада, что через несколько дней вы с кузеном отправитесь в поездку. Тебе пойдет на пользу, если ты проведешь какое-то время за пределами Лондона.

Уэстон кивнул и собрался уходить, но что-то его тяготило. Она слышала, как брат глубоко вдохнул, задержав дыхание, выдохнул и повернулся, собравшись уходить. Потом вдруг резко вернулся обратно, поднял вверх палец, собираясь сделать какое-то заявление, но, ничего не сказав, опустил палец и сжал губы. Джейн все это время наблюдала за ним. Странное поведение Уэстона ее озадачило.

— Братишка, ты хотел что-то сказать?

— Да. Нет. Я не знаю. — Парень плюхнулся на табурет и потер глаза ладонями. — Просто мы с Эмерсоном на прошедшей неделе кое-что обсуждали.

Женщина не была уверена, что хочет знать, о чем эти двое говорили. После того, как мисс Бантинг не раз и не два ловила обрывки их разговоров, не подходящих для ее ушей, она заранее испытывала недоверие к тому, что они там могли надумать вместе. Волнуясь, она сказала:

— Продолжай.

— Ты когда-нибудь думала о том, чтобы кого-то нанять? Я имею в виду, для работы в магазине.

От удивления Джейн отпрянула. «Как им такое в голову пришло?»

— Уэстон, ты же знаешь, что я не могу позволить себе нанять еще одного рабочего. Да и какой в этом смысл? Ведь мы вдвоем прекрасно справляемся.

Брат опустил глаза, теребя какой-то шнурок.

— Я не имел в виду нанять кого-то в дополнение к нам. Я говорил про то, чтобы нанять кого-то вместо.

— Вместо? — Сердце Джейн ухнуло куда-то вниз и, казалось, остановилось на уровне коленей. — Что именно ты хочешь этим сказать?

Уэстон поднял глаза и встретился взглядом с сестрой.

— Только то, что я мог бы заниматься чем-то другим, приносящим больший доход.

От неожиданности заявления булочница застыла, приоткрыв рот. Брат нервно теребил шнурок, окончательно запутав его. «Неужели он имеет в виду…» — свою мысль мисс Бантинг прервала прямым вопросом.

— Ты больше не хочешь здесь работать?

Юноша стал краснее земляники в миске, стоявшей возле его локтя.

— Просто я много разговаривал с Эмерсоном. Он столько всего повидал в мире с тех пор, как уехал…

Джейн пыталась сдержать гнев, но ее руки сами собой сжались в кулаки и уперлись в бока. «Чем это Эмерсон напичкал мозги моего брата?»

— Молодой человек, вы можете смотреть мир сколько вам вздумается, когда станете взрослым. А на ближайшие два года ты мой, и я не допущу твоего побега на какой-то корабль, чтобы тебя там убили. Ты меня слышишь?

— Джейни, я не ребенок…

— Нет, ты все еще ребенок, и поэтому я за тебя отвечаю. — Брат посмотрел на нее с такой обидой и возмущением, что ее кольнуло чувство вины. Сестра глубоко вздохнула и заговорила, стараясь быть рассудительной: — Уэстон, мне жаль. Но дело в том, что я не могу себе позволить нанять кого-то еще. Ты мне нужен здесь для содержания нашего магазина на плаву.

На самом деле существовала еще одна причина, по которой мисс Бантинг не хотела отпускать брата: он был ее семьей, и рисковать жизнью на какой-то хлипкой лодке — не для него. Но это Джейн озвучивать не собиралась. Она опустила голову и попыталась поймать взгляд Уэстона. Парень стоял, грустно смотря в пол. Когда он посмотрел на сестру, она сказала:

— Если ты действительно мечтаешь стать моряком, тогда мы можем что-нибудь придумать. Но мне нужно время, чтобы подготовиться к такому сильному удару по нашему магазину. Согласись, это несправедливо просто так взять и бросить меня по своей прихоти. Знаешь, два года до совершеннолетия пролетят так быстро, что ты оглянуться не успеешь.

С бунтарским выражением лица и худенькими плечами, скованными напряжением, Уэстон выглядел совсем не похожим на милого мальчика, которого Джейн помогала растить матери. Ее сердце сжалось от одной только мысли, что скоро она останется одна. «Я действительно не готова к такому событию, — размышляла булочница, — и эти оставшиеся годы с братом нужны мне, как воздух».

Она протянула руку и заботливо убрала с его лба упавшую прядь волос.

— Обещаю, мы поговорим об этом позже и что-нибудь придумаем… какой-нибудь план действий. Если твое желание стать моряком останется до совершеннолетия — я не стану тебе мешать. Договорились?

Уэстон кивнул и встал, отстранившись от ее прикосновения.

— У меня есть работа.

Не сказав больше ни слова, он сердито затопал вверх по лестнице и громко хлопнул дверью.

Что это было? Воображение нарисовало Джейн картину: ее брат взбирается по оснастке высоко над палубой торгового судна, качающегося на волнах… она поежилась. Нет, в следующий раз, когда Эмерсон затеет вновь такой разговор, она его поколотит!