Ольга Силаева - #властный редактор

— И писать роман, — вздохнула я. — Пойду.

Я уселась на диване с ноутбуком, а Кирилл несколько минут спустя вернулся с книгой и улёгся возле камина. Кажется, Макс Фрай. Вот уж не думала, что он любит лёгкое фэнтези…

— Иногда впадаю в детство, — сказал Кирилл, заметив мой взгляд. — Нет, могу взять Умберто Эко, надеть очки и поговорить о семиотике. Но вообще я надеюсь, что ты примешь меня таким, какой я есть.

— Ты человек, который хочет дать мне миллион, — пожала плечами я. — У тебя могут быть любые привычки. Правда, если бы в соседней спальне нашёлся бы склад мёртвых тел в полиэтилене, я бы возражала.

— Комплиментов моему кулинарному мастерству и литературному вкусу, я вижу, от тебя не дождёшься.

Осыпала бы я тебя комплиментами, подумала я, покосившись на его футболку. И не только комплиментами. И начала бы с горячей загорелой спины, потом перешла бы на грудь и живот, и совсем немного времени прошло бы, пока и вовсе не освободила от одежды. Я не роковая соблазнительница, но с радостью бы сделала одного кулинара своим главным блюдом.

Но придётся ограничиться развратом в романе.

На секунду я всё-таки задержалась взглядом на Кирилле. Как было бы здорово лежать вдвоём обнажёнными у горящего камина после занятий любовью, под одеялом или без него, чувствовать его тело, когда он обнимает меня сзади, целовать пальцы, вслушиваться в сонное дыхание, болтать всякие глупости… или просто молчать, глядя в огонь, и знать, что рядом самый лучший в мире мужчина.

Не для меня.

Кажется, мой текст меня заждался. И продолжу я, пожалуй, чем-нибудь погорячее.

Без пятнадцати девять Кирилл решительно встал.

— Сохраняйся.

Я дописала абзац, задумчиво посмотрела на страницу, и кивнула. Настроение было средним: могу писать, могу не писать, могу вообще укладывать шпалы или драить раковину. Другими словами, идеальный настрой для вечеринки.

— А теперь наверх.

Бордовый футляр я доставала из шкафа с лёгкой дрожью. Если там очередное платье с глубоким вырезом и разрезом…

Белая блузка и чёрная юбка до колена. Итальянские марки. Безупречная ткань.

В офисе бы оценили, машинально подумала я. И тут же прикусила губу: в офис через шесть дней не хотелось совершенно. Хотелось стать любовницей миллионера и укатить на Багамы. Ну, или опционально спереть чемодан с баксами.

В конце концов, у кого не было таких мечтаний? Я, например, предавалась им каждый понедельник.

В душ я сходила быстро. Уложила волосы в простую причёску, и начала одеваться.

Вот тут-то меня ждал сюрприз.

Одеть своё скромное бельё под дорогую одежду я не могла: это просто ощущалось, как что-то неправильное. Поэтому я, мысленно решив, что имею полное право на всё, включая пару дизайнерских трусиков, решительно вскрыла коробочки, лежащие на полке.

И присвистнула.

Если одежда, которую мне оставил Кирилл, была скромной, то низко сидящий эротичный лифчик, составленный из минимума кружев, иначе, как бельём для секс-бомбы назвать было нельзя. Про узенькие танга я вообще решила помолчать. Если бы моя старенькая учительница литературы увидела такое бельё, её не удалось бы переубедить в том, что я стала девушкой лёгкого поведения, даже если намекнуть, что Татьяна Ларина в двадцать первом веке тоже носила бы не бабушкины панталоны до колен.

Татьяна Ларина…

Призналась бы я Кириллу в любви? Бросилась бы на шею?

Чтобы он отверг меня и мои притязания вежливо и холодно? Нет.

Так что Кирилл, пожалуй, обойдётся без любовных признаний. Он и так рано или поздно прочитает мой роман, и, надеюсь, я к этому времени куда-нибудь сбегу вместе с миллионом. Ну, или без него. Лишь бы мои уши пылали где-нибудь в укромном уголке, а не в его спальне. А то ведь начнёт зачитывать отрывки из эротических сцен вслух…

… А то и воплощать их в жизнь…

Кажется, трусики определённо плохо на меня влияют, подумала я, влезая в этот нежный предмет одежды. Застегнула на себе лифчик и невольно замерла у зеркала.

Красиво ведь. Очень красиво. Как жаль, что снимать его этой ночью будут мои собственные руки.

Скрипнула половица.

— Прохожу я мимо, — сообщил Кирилл, — а тут такое. Как не пожелать доброго вечера?

Он ехидно улыбался мне в зеркале. Вот уж кто расстегнёт и снимет эту красоту в момент.

— Сделал из приличной девушки содержанку и радуешься, — вздохнула я. — Небось и в кровать сегодня полезешь.

— И колыбельную спою. После вечеринки, чтобы успокоить твоё перепуганное сердечко.

Он шагнул вперёд.

— А может, ну её, эту вечеринку? Я не ожидал, что в этом белье ты будешь так шикарно выглядеть. Мы можем откупорить бутылку вина, поставить романтическую комедию…

Я прикусила губу. Интересно, через сколько минут романтическая комедия превратилась бы в мягкую эротику? И кто полез бы приставать первым: я или я?

— Тебе же нужно появиться перед деловым партнёром отца, — сказала я вслух. — Разве вежливо будет его проигнорировать?

— Нет, конечно, — вздохнул Кирилл. — Надо идти. Но идея была хорошая.

Я подхватила с кровати блузку.

— Нагляделся?

— Нет.

— Не повезло.

Он всё-таки перехватил у меня молнию и застегнул юбку, на миг задержавшись руками на талии.

— Строгий офисный ежонок, — произнёс Кирилл. — Не хочешь стать моей личной помощницей?

— И руководить графиком визитов твоих любовниц? Держу пари, меня бы ты назначил на четверг.

Кирилл положил голову мне на плечо, глядя в зеркало.

— Обожаю четверги. Но, боюсь, у нас бы ничего не получилось, ежонок. Романы ты писать умеешь, а вот бегать, общаться, договариваться и просто быть офисным солнышком, а не язвить по каждому поводу…

«У нас бы ничего не получилось».

Я криво улыбнулась, стараясь, чтобы не дрожали губы.

— А ведь мы ещё даже зарплату не обговорили.

— Счастье было так возможно, — согласился Кирилл, выпуская меня. — Идём, Лира Гречко. Побудешь моей официальной парой этим вечером. Я сделал всё, чтобы ты не выглядела девушкой на одну ночь, так что твоя репутация спасена.

Можно подумать, у меня останется репутация, когда Слава выложит мои интимные видео в сеть, горько подумала я.

— Спасибо, — вместо этого сказала я. — У тебя тонкий литературный вкус и безупречные кулинарные способности.

— Так-то. — Кирилл взял меня под руку. — Идём веселиться. Напою тебя устрицами и накормлю шампанским. Главное — не перепутать.

Освещённые окна особняка на миг заставили меня почувствовать себя Золушкой, прибывающей на бал. Дом, куда мы прибывали, был раза в два больше заснеженного коттеджа родителей Кирилла: или дела их делового партнёра шли куда лучше, или он просто считал, что уважающий себя бизнесмен не может иметь меньше пятнадцати спален. Тоже вполне себе позиция.

Кирилл помог мне снять куртку, и мы прошли через освещённый холл…

… В огромный зал, уже заполненный десятками гостей.

А чего я ожидала? Гостиную, где можно посидеть в углу на диванчике?

Изящные кресла по углам. Огромный фуршетный стол, сверкающие бриллиантовым блеском люстры, вечерние туалеты дам, рядом с которыми мой собственный наряд выглядел более чем скромно. Несколько пар танцевали; музыкантов я заметила не сразу, сначала услышала скрипки, а потом, глядя на танцующих, смутилась, поняв, что мне хотелось бы потанцевать самой. В глубине зала две закруглённые лестницы уходили на второй этаж.

— Кирюша! Явился-таки!

Хозяйка дома, поняла я, глядя на красивую женщину лет шестидесяти в длинном парчовом платье и роскошном жемчужном колье.

Они обнялись, и Кирилл коротко представил меня. Хозяйка дома, Яна Алексеевна, ахнула.

— А Мариночка? Я думала, вы с ней…

Я моргнула. Такого откровенного «ну с кем ты припёрся, дурачок?» я не ждала.

Кирилл, впрочем, отреагировал вполне невозмутимо.

— Мне нужно переговорить с Аркадием, — сказал он. — Не вижу его в зале.

— Он в кабинете, никак не могу его вытащить. Помоги, Кирюш! Девочку свою можешь здесь оставить, никто её не съест.

Н-да, подумала я. Кажется, я попала.

— Я буду в полном порядке, — негромко сказала я. — Иди.

Кирилл коснулся моего плеча, улыбнулся и быстрым шагом вышел из зала.

Хозяйка почти тотчас меня оставила, и я, особенно не выбирая, куда идти, отошла к стене за фуршетным столом, где и упала в кресло. Тепло, светло, ноги не заболят от долгого стояния, чего ещё писателю нужно? Жаль, в телефон не уткнуться, а так было бы точь-в-точь ожидание на вокзале. Я поймала на себе пару любопытных взглядов, но в остальном никто не обращал на меня внимания.

Хозяин дома появился в сопровождении Кирилла минут через десять. А одновременно в зале появилась Марина.

Она была не одна, разумеется: её сопровождал невысокий брюнет, которого так и подмывало назвать смазливым. Впрочем, я была предубеждена и мрачно считала, что парень, который отправится на бал с этой Белоснежкой, может заранее заказывать себе роль опереточного злодея. Или гроб, судя по тому, как её глаза метали молнии.

Ну, хоть ноутбук я оставила дома в безопасности, с облегчением подумала я.

Марина обнялась с хозяйкой дома, и они расцеловались в обе щёки. К Марине уже стекались другие гости: ей не нужно было обходить зал, чтобы со всеми поздороваться. Здесь её знали, к ней тянулись, словно мотыльки к огню. У неё и впрямь было убийственное обаяние.

И если бы ей только не пришла в голову мысль получить роскошный контракт от крупного издательства, у них с Кириллом могла бы быть лучшая в мире новогодняя сказка. Не чета моей.

В отличие от Кирилла, я вообще не могла её ни в чём винить — кроме того, что она чуть не стёрла мой роман, разумеется. Кирилл не связал её договором и предложил ей контракт лишь на один роман — а дальше, сестра, выкручивайся, как знаешь. Другое издательство предложило ей роскошную обеспеченную жизнь светской львицы на годы и годы, что в современном книжном бизнесе та ещё редкость. Выбор очевиден. Всё равно, что бросить временного любовника, чтобы удачно выйти замуж.