— Я хотела тебе ещё кое что рассказать…

— Потом. Чтобы был повод встретиться.

ГЛАВА 54

Андрей не мог уснуть, он смотрел в иллюминатор на проплывающие внизу облака, и ему до сих пор не верилось в то, что так быстро удалось уговорить Лену. Вернее уговаривать не пришлось вообще. Он только заикнулся, что нужно снова поехать в Будапешт, как она тут же предложила взять ее с собой.

— Я не буду тебе мешать, — взмолилась она, повиснув на шее мужа, — Только два условия — квартира с хорошим интернетом и… не трахайся, пожалуйста, с Юдит.

— А у меня и не получится, — попытался пошутить обескураженный её ответом Андрей, — она сказала, что устроит тебе культурную программу, а я вообще буду работать с другой группой.

— Вот и прекрасно. Развлечёмся по полной. Первым делом сходим на стриптиз, снимем мальчиков, чтобы ты почувствовал то, что чувствовала я, когда ты мне изменил. А может замутить с ней? Я могу…

— Лучше с ней, — не меняя шутливого тона произнёс Андрей, — мне так будет спокойнее.

— Хорошо. Договорились. Я пошла собираться.

Он так и не понял, шутила она, придуривалась или говорила серьёзно. Хотя какая разница, главное, что он снова увидит Юдит, и может быть сумеет все-таки разобраться, кто для него важнее из этих двух женщин, которые почти одинаково сводят его с ума.

Самолёт приземлился так мягко, что Лена доже не проснулась. За последнее время она уже второй раз в таком состоянии совершала это путешествие, только сон тот и сон этот сильно отличались друг от друга. Андрей высвободил отёкшую руку, которой обнимал жену и легонечко ущипнул её за ухо.

— Просыпайся, соня, мы уже прилетели.

За окном такси мелькали уже знакомые улицы этого странного города, который принёс им так много переживаний, плохих и хороших, чему-то научил, на что-то наложил табу, что-то заставил переосмыслить. Он полностью перевернул их жизнь, заставил взглянуть по другому не только на отношения друг с другом, но и принудил поковыряться в собственном дерьме в поисках бриллианта. Как ни странно, но каждый посчитал, что нашёл свой драгоценный камень, и пусть руки по локоть испачканы, вокруг вонища, но ведь это временно, всё пройдёт, выветрится и забудется, а вот находка останется навсегда.

— А ведь я толком и не увидела его, — задумчиво произнесла Лена, водя пальцем по запотевшему стеклу, мчащейся по городу машины.

Ожидание встречи было томительным. Юдит задерживалась, и Сильвия через каждые пять минут заглядывала в кабинет, где сидели Андрей и Лена, и извинившись, предлагала то кофе, то воду, то конфеты. И никто из них не знал, что виновница встречи уже час сидела в машине возле въезда во двор студии и перебирала в голове все возможные повороты событий. Недавний разговор с инвесторами был настолько жёстким, что выбора у неё не осталось. Юдит знала, что шутить с этими людьми опасно, поскольку неоднократно была свидетельницей весьма нелицеприятных бесед, когда Монти из властного и непоколебимого человека, в одну секунду превращался в жалкого затравленного щенка, готового лизать грязные ботинки своих хозяев. И Юдит очень не хотелось оказаться на его месте.

— Привет. Простите за опоздание, решала финансовые вопросы, — нарочито радостно произнесла она, войдя в кабинет.

Юдит протянула руку Лене. Та с трудом смогла сдержать волну саркастических фразочек, которые сами собой грудились в голове и рвались наружу, привстала, что позволило ей снизу вверх оглядеть свою соперницу, и сдержанно улыбнувшись, крепко сжала ладошку соперницы, но в итоге все-таки не сдержалась:

— Ты наверное помнишь, что меня зовут Лена… И я жена Андрея…

— Да знаю я, — как ни в чем не бывало ответила та, и приветственно кивнула в сторону Андрея, — давайте перейдём к делу. Времени у нас мало, а этих самых дел, ой как много. — Юдит протянула Андрею папку, которая лежала на столе. — Здесь информация по фильму. Сильвия в курсе всего и прямо сейчас отвезёт тебя на студию, а мы пока пошепчемся с Леной о наших планах.

— Вот прямо так, с корабля на бал? Без обедов и долгих разговоров. Без напутствий и рассказов о том, каким должен быть фильм, кто снимается и тому подобное.

— Да. А зачем тянуть? Мужчины работают, женщины отдыхают, — Юдит нажала кнопку на селекторе, — Сильвия, мы закончили, можете выезжать.

Обескураженный Андрей, задержавшись в дверях кабинета, бросил недоуменный взгляд на Юдит, но так и не дождавшись в ответ хоть какой-нибудь реакции, вышел. Через несколько секунд сквозь открытое окно донёсся звук отъезжающего автомобиля.

— Теперь, когда мы остались одни, хотела бы поговорить с тобой серьёзно. Мы можем перейти на ты?

— Конечно, — с ухмылочкой ответила Лена, — ведь мы почти родные.

— На самом деле я не собираюсь устраивать никакой культурной программы. Ты здесь, потому что этого хотел Монти, и потому что этого хочу я.

Лена внутри напряглась, но виду не подала:

— Что хотел этот жирный ублюдок, я знаю. А что хочешь от меня ты?

Юдит развернула ноутбук. Лена ожидала увидеть все что угодно, только не этого. На экране было видео с её чатом.

— Откуда это у тебя? — тихо спросила она, потупив взгляд.

— Скажи спасибо Монти. Это он нашёл и идентифицировал тебя. И беда в том, что ему под тебя дали хорошие деньги. И теперь нет никакой возможности, чтобы спрыгнуть с этого поезда. У меня нет выбора. Значит нет выбора и у тебя… Я должна сделать всё, чтобы ты…, — Юдит запнулась, подбирая нужные слова, — …чтобы ты легла под камеру.

Лена посмотрела на неё, сделав вид, что ничего не поняла, что возмущена и обескуражена этими словами.

— Я не знаю, как ты к этому отнесёшься, — продолжила свой монолог Юдит, — может сбежишь, может вцепишься мне в морду, но в любом случае, если ты сейчас скажешь «нет», это видео будет передано Андрею, а копию я отправлю твоей маме. Уверена, оно им не понравится. Не подумай, что я тебя шантажирую… Хотя нет, я на самом деле тебя шантажирую. Могу, конечно дать несколько часов на размышление, но какой в этом смысл. Поэтому задаю прямой вопрос — ты согласна сняться в порно? И чтобы тебе было спокойнее и проще, если согласишься, я буду сниматься вместе с тобой. Все покажу, обо всем расскажу, помогу. Что скажешь?

Лена уже давно сказала себе «да», ещё тогда, во время своего первого посещения съёмочной площадки вместе с Монти. Одна только мысль об этом возбуждала до такой степени, что сдерживаться не было никаких сил, но как выставить потаённые чувства на всеобщее обозрение, как переступить черту общественной морали, и что, в конце концов, скажет Андрей и ещё того хуже, что скажет мама. Да какая разница! Лена отогнала в сторону все эти пионерские мысли. Я ведь хочу этого. Нестерпимо хочу. Мне лестно, что из миллионов заметили и выбрали именно меня.

— Где я должна расписаться, — бодро сказала Лена, отбросив назад непослушную прядь волос.

— Я полагаю, что это «да»?

— Ну я же не сбежала и не разодрала тебе морду, хотя имела на это полное право.

— Я обожаю тебя, — нежно и одновременно с этим восторженно произнесла Юдит, присев рядом, — ты прости меня, я так устала от всего этого, что Андрей показался мне тогда каким-то ангелом чистоты.

— Теперь твоим ангелом буду я. С чего начнём?

— Мне нравится твой подход к делу. А начнём мы с рутины.

— И что является рутиной в этом нелёгком деле?

— Формальность, без которой не попасть на съёмочную площадку. Нужно сдать анализы и пройти медицинское обследование.

— Если ты имеешь ввиду триппер, сифилис, СПИД, — улыбнулась Лена, — то думаю, что в моем случае никаких проблем не будет.

— Ну и хорошо. Тогда я звоню в клинику.

— А как быть с Андреем? — Вдруг встревожилась Лена. — Что мы скажем ему?

— Это будет нашей тайной. Я специально отправила его на другие съёмки, чтобы он нам не мешал. Мы просто развлекаемся.

— Представляю нашу первую ночь после работы. У него бесполезный стояк, а у меня передозировка. Смешно получится. Придётся притворяться. Кстати, вы ведь всегда во время съёмок притворяетесь?

— Кто как. Но в большинстве случаев да. Лично я вообще не считала это сексом… — Юдит сделал паузу, обдумывая, сказать или не сказать фразу, которая крутилась у неё на языке, и все-таки решилась. — Признаюсь тебе честно, только ты не обижайся. Ладно?… Я впервые в жизни кончила с твоим Андреем.

Какое-то странное чувство вдруг охватило Лену, то ли смятение, то ли гордость, то ли презрение. Вырисовывалась какая-то нечеловеческая по своему абсурду картина, в которой краски так перемешались, что стало невозможным определить исходные цвета. И кто она на этой палитре — жертва или счастливая обладательница выигрышного билета.

Ночь, действительно, была странной. Лена и Андрей лежали на огромной гостиничной кровати, и если бы не окружающая темнота, их выдали бы отрешённые, устремлённые куда-то в пустоту взгляды. Каждый думал о своём, при этом всеми силами стараясь показать, что думают только лишь о том, что происходит с ними здесь и в данную секунду. Лена не ощущала ничего, её тело жило своей жизнью, неподвластной сознанию, которое было далеко, и всё там было на столько возбуждающе реалистично, что тело воспринимало это возбуждение как должное и механически реагировало на прикосновение холодных рук Андрея.

Устав от этого изнуряющего секса, она сделала вид, что приближается к пику, энергично выгнулась, издала стон изображающий неудержимое наслаждения, и расслабленно обмякла. Это вывело Андрея из мира его фантазий, он сконцентрировался, напрягся и после нескольких конвульсивных движений, кончил в уже почти бесчувственное тело.

— Это божественно, — прошептал он, перекатившись на свою половину кровати, — ты была просто великолепна.