Катя Саммер - Влюбись в меня заново

Спустя пару часов мы с Маратом заходим в самолет через специальный рукав. Я предвкушаю полет – вдвоем с любимым человеком и в бизнес-классе еще не путешествовала. И пусть это короткий перелет лишь до Москвы, я воображаю себе целое приключение. Сижу в широком кожаном кресле с подушкой, держу Марата за руку и гляжу в иллюминатор, по которому барабанят крупные капли. Только собираюсь сказать ему, как сильно благодарна, над ухом раздается визг.

- Олейник? Как я рада! Ты тоже в Москву? О, моя командировка все лучше и лучше!

Это произносят со скоростью скороговорки.

- Привет, Свет, - спокойно отвечает Марат, а я наблюдаю.

За тем, как он поворачивает голову обратно ко мне. И за тем, как стреляет в нашу сторону взгляд блондинки в форме стюардессы.

Ее ноги от ушей с трудом помещаются в угол обзора, а грудь так и норовит вылезти из разреза на блузке. И каждый проходящий по салону мужчина пускает на нее слюни.

Отворачиваюсь к окну. Я слишком многого жду, если хочу, чтобы Марат представлял меня знакомым, как свою девушку? Наедине назвал же, почему нет? Облегчило бы ситуации вроде этой. Пятой точкой чую, их еще немало будет.

Надеваю наушники и притворяюсь спящей. Знаю, что зря злюсь, но удержаться не могу. На взлете и правда отключаюсь под любимую музыку. А когда просыпаюсь, не двигаюсь, потому что слышу шепот.

- Даже по старой памяти? – тот же противный писк.

- Свет, закрыли тему.

Может, прямо сейчас неожиданно стукнуть ее рюкзаком?

Придвигаюсь ближе к Марату, но тот вдруг встает. Распахиваю глаза и наблюдаю, как он идет в сторону туалета. А через мгновение из ниоткуда появляется эта блондинистая дрянь и закрывает шторку.

Сон как рукой сняло. Сижу, вытянувшись струной, и гипнотизирую табличку «занято». Как только та гаснет, подаюсь вперед и жду. Но Марат не появляется.

Черт!

Встаю и уже направляюсь к туалетной комнате, не ведая, что творю. Как раз когда Олейник шагает мне навстречу и улыбается.

- Спящая красавица проснулась и без поцелуя принца? Как жаль.

- Что-то принц больше на жабу похож, судя по тому, что общается со змеями.

Едва успеваю договорить, в салон вваливается мадам «везде и по-всякому дам». Обхожу Марата и встаю перед ней. Она выше меня на голову, еще и на каблуках. Но мне пофиг. И не с такими справлялись.

Та не ожидала увидеть меня. Удивляется. Скрещиваю руки на груди и подаюсь вперед.

- Я бы на твоем месте больше не лезла к моему парню даже «по старой памяти», - изображаю пальцами кавычки. – А то мало ли где можно споткнуться и сломать только что сделанный нос.

Да-а. Довольно выдыхаю. А Марат ржет.

- Свет, я же говорил тебе, что тигрица у меня, а не девушка. Ты не верила.

- Да идите в жопу вы оба!

Марат

Мелкая недолго дуется из-за Светки. Пока двигаемся на выход из аэропорта, доходчиво объясняю, что меня уже года три с той ничего не связывает. Аля говорит – услышала все, что хотела. Улыбается довольно и метит губами мне в щеку. Бросаю чемодан и прямо посреди зала прилета целую ее. Не мило и осторожно, как это планировала она. А почти как во взрослых фильмах, от упоминания которых мелкая заливается краской. Нужно будет, кстати, хоть разок посмотреть вместе. Забавно же, наверное. Правда, с ней все и всегда иначе выходит, сам себя в очередную ловушку загоню.

На улице собираюсь поймать такси, но мне наконец перезванивает отец. Прошу Алену подождать и отхожу от нее. Не хочу вмешивать в семейные разборки и давать ей повод для беспокойства.

Я достаточно впрягался за Кира. Хватит уже. В двух словах объясняю папе суть претензий к брату и его позиции «клал я на всех». Делаю это, потому что знаю – отец разрулит лучше меня. Я могу подраться с Кириллом, как всегда, могу популярно объяснить, что по жизни он делает не так. Это если и поумерит его пыл, проблемы все равно не решит. А то, что у него эти проблемы имеются, – бессмысленно отрицать.

Папа многозначительно тянет паузу, обещает подумать. Благодарит, что не смолчал. Я знаю, что все простит Киру. Всегда прощает. Наверное, чувствует вину за то, что бросил когда-то. Он у нас совестливый, несмотря на внешнюю броню. Думаю, что и в смерти первой жены он отчасти винит себя. Слышал пару раз его разговоры с мамой.

- Все хорошо? – спрашивает Алена, когда возвращаюсь к ней.

- Да, малыш, семейные драмы. Неинтересно. Пойдем.

Хочу сначала воспользоваться каршерингом, но ничего лучше раздолбанной «Кии» поблизости не нахожу. Поэтому мы мчим навстречу приключениям, тискаясь на заднем сидении такси.

- Теперь скажешь, зачем мы здесь?

Аля отрывается от моего рта и смотрит на меня в ожидании ответа.

- И испорчу сюрприз? Не-е.

Снова тянусь к ней, но зараза слезает с колен. Теряет запал и глядит куда-то в сторону. Мне не нравятся перемены в ее настроении. Поворачиваю за подбородок к себе.

- Не люблю сюрпризы, - бормочет и забавно морщит нос. – Никогда они хорошим не заканчивались.

- Пора эту традицию менять.

Когда мы тормозим перед гостишкой, в которой будем жить, мелкая от удивления раскрывает рот. Семенит за мной, оглядывается по сторонам. Улыбается дядьке, что встречает нас у входа и открывает дверь. А внутри отеля и вовсе теряется. Стоит и рассматривает люстру, которая прямо посередине зала свисает с потолка километрами брюликов.

Мы подходим к ресепшену. В стороне замечаю шведский стол, что всегда накрыт в ресторане для постояльцев.

- Дай паспорт и иди перекуси, пока документы оформлю.

- Да я с тобой постою.

- Давай уже. Вижу, облизываешься. Вперед и с песней, я скоро присоединюсь.

Спроваживаю Алену, а сам договариваюсь насчет праздничного ужина на завтра и цветов в полночь – да, все тех же белых пионов. Затем перехватываю сэндвич и кофе с мелкой в ресторане. А когда мы наконец поднимаемся на двадцатый этаж и я пропускаю ее в номер первой, та визжит и с разбега плюхается на кровать размера «супер кинг сайз».

Ложусь рядом и закидываю руки за голову. Хорошо мне с ней. А как вижу, что радуется, еще лучше. Странно, да?

- И все-таки… какие у нас планы? – с горящими глазами интересуется мелкая.

- Не выпускать тебя из номера еще несколько часов точно.

- Ну Мара-а-ат! – возмущается неправдоподобно, пока я задираю ее свитер.

И все-таки мы зависаем в пределах кровати «два на два». Но к четырем выбираемся на Красную площадь. В удобной теплой одежде и ботинках. В отличную солнечную погоду. Я угощаю Алю уличными бургерами – по мне, так самыми вкусными из всех, что пробовал – и грею ее горячим чаем. Можно было бы и чем покрепче, но еще вечер не наступил. Боюсь, тогда мелкая не доживет до кульминации.

Совсем заигрываемся с ней. Не замечаю, как время летит. В результате мы опаздываем. На всех парах несемся туда, куда задумал отвезти Алю, едва увидел пост в инстаграме. Сразу купил билеты на концерт «Maroon 5» ее любимых.

И когда мы подъезжаем к месту, и она догадывается… кайфу нет предела. Видели бы этот взгляд и губы буквой «О». Потрясно.

- Ты шутишь? Потому что, если это шутка, то неудачная.

- Это не шутка, а небольшой презент.

- Небольшой? – голосит она. – Нельзя заранее дарить подарки. Да еще такие!

Ненадолго хватает ее возмущений. Уже в следующую секунду прыгает от радости у меня на шее.

Билеты я брал в «ВИП», поэтому проходим в зал мы через отдельный коридор и почти без затруднений. Только садимся, а мелкая уже тычет меня локтем в бок и шепчет на ухо, что рядом какие-то рэперы известные сидят. Но мне по хер на них. Я упиваюсь ее счастливым видом. Это пздц. Понимаю, что по-крупному попал.

Кто бы мог подумать, что судьба поржет надо мной и все сложится именно так. Спрашивается, и на хрена я просрал эти два года, которые мог быть с ней? Если бы не отступил так легко тогда.

- Жорик!

Что? Какой на хер Жорик?

- Это он! Боже, боже, боже!

Аля хватает телефон и начинает снимать. А я готов по головам дойти до сцены и почки отбить этому Жорику, на которого с таким восторгом пялится мелкая.

Что за хрень вообще? На разогреве играют какие-то музыканты. И волосатый придурок в их числе.

- Это парень, который за Розой бегает. Он уехал в Москву выступать, а теперь он здесь! Офигеть, если честно. Роза обалдеет.

Выдыхаю, но не расслабляюсь. Эти рэперы в татуировках тоже поглядывают в нашу сторону. И сто пудов не на меня слюни пускают. Хорошо, что мелкую заставил надеть джинсы, иначе бы драки не избежать.

И двух песен не проходит, как Аля подрывается и начинает прыгать в ритм мелодий.

- Жарко, - дергает свитер и остается в одной майке.

Фак. У меня встает, потому что мелкая опять без лифчика. Соски ее острые вижу. Ей нужно запретить ходить без белья!

- Снимешь на телефон? У меня камера плохо работает, - просит и уже стоит напротив с закрытыми глазами и покачивает фонариком в руке.

Сразу после требует перекинуть видео и выкладывает с миллионом всяких хэштегов о любви к этому ее Адаму Левину. А я втихаря гуглю чувака. Вроде жена есть и дети. А ни хрена не успокаивает.

- О. Мой. Бог! Это же «She will be loved»!

Она кричит так почти перед каждой песней, но сейчас утягивает меня за руку в бок, где есть пустое пространство. Не сразу доходит, что Аля хочет потанцевать. Стою, как истукан.

- Это моя самая любимая песня. Ты просто не можешь мне отказать, - кричит на ухо и обнимает так крепко, что давит все возражения в зародыше.

Во мне целая буря эмоций, с которыми я пока не могу справиться. Просто не знаю, что делать.

Мы возвращаемся в гостиницу, и малышка нападает на меня, едва заходим в номер. Срывает мне крышу. Снова. Дважды. А позже мы сидим на закрытом балконе. Ее голова лежит на моих коленях, в руках те самые цветы, что доставили вовремя. Поздравляю ее снова и снова.