Эти слова были для Эллисон словно соль на старую рану, нанесенную ей много лет назад вот таким же умным, милым и добрым человеком. Хотя признание сестры не должно было ее удивить, ведь Рори уже две недели сияла, как начищенный чайник. Эллисон утешала себя тем, что сестра должна сама пройти через то, что Эллисон пережила много лет назад.

– Так, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал не очень расстроенно, – а он что к тебе чувствует?

– Не знаю, – сказала Рори, опускаясь на подушку с потерянным видом, но радость быстро вернулась к ней, – я только знаю, что нам хорошо вместе! Мы уравновешиваем друг друга, Элли. Правда, он, по-моему, этого не понимает. Кроме того, он вбил себе в голову, что должен жениться на какой-то Пейдж. – Рори сморщила нос.

– Он помолвлен с другой? – Элли старалась оставаться спокойной, но ее материнский инстинкт подсказывал ей желание разорвать Оливера Чанселлора на мелкие кусочки.

– Нет! – Рори поспешила оправдать Чанса, ясно увидев жажду крови в глазах сестры. – Они даже не встречаются. Ты можешь в это поверить?

– Нет, я пока мало что понимаю.

– Вообще-то, по-моему, это Чанс ничего не понимает. Дело в том, что в его чересчур организованной голове существует убеждение, что Пейдж была бы для него идеальной женой. Поэтому, когда он решит, что время пришло, он повстречается с ней сколько-то для порядка, сделает предложение, они купят подходящий дом и будет у них идеальная семья с двумя детьми, собакой и кошкой.

Эллисон встала и подошла к окну. Небо из розового стало золотым, и день обещал быть ясным и теплым. Возможно, неправильно было бы сравнивать теперешнюю ситуацию Рори с той ситуацией, в которой она сама оказалась много лет назад, но сходство было слишком явным. И это отчаянное, безрассудное выражение глаз Рори было так похоже на то, что она сама когда-то чувствовала. Давно, когда еще не знала, как-жестока может быть любовь.

– Ничего нет плохого в том, что человек хочет спокойной, нормальной жизни.

– Спокойной – это одно, – возразила Рори, – а скучной – совсем другое.

– Как ты похожа на маму! – Такой она помнила ее – полной жизни, энергии и любви. Эллисон прислонилась лбом к стеклу, пытаясь не давать воли грустным воспоминаниям. – Не всем нужны для счастья постоянные волнения и восторги.

– Я знаю это, – тихо сказала Рори, – но если бы Чанс был влюблен в эту таинственную Пейдж – это опять же было бы одно. Но ведь он не влюблен. Я думаю… Мне кажется, что он влюблен в меня. Так же, как и я в него. По крайней мере он мог бы влюбиться в меня. Только вот никто не написал в его календаре: «Сегодня влюбиться в Аврору Сен-Клер». Поэтому он не расслабится и не позволит этому случиться. А мне бы так этого хотелось, ведь только я могу сделать его счастливым. Я нужна ему, Элли. Я нужна ему, чтобы показать, что жизнь нельзя планировать от рождения до старости. Иногда нужно просто жить.

– Но ты забываешь, – прищурилась Элли, – что он один из них, Рори. Люди его класса живут по другим правилам.

Наступила тишина. Элли чувствовала тяжелый взгляд сестры у себя на спине.

– Ты думаешь, он такой же, как Питер, ведь так? – Слова холодным лезвием врезались в сердце Элли. – Нет, он не такой. Он никогда не станет меня обманывать, чтобы…

Рори замолчала, так как эта тема была запретной в их доме вот уже десять лет. Питер обманул ее сестру, соблазнил, а потом хвастался своей победой по всему городу. Все это вряд ли было подходящей темой для обсуждения между ними. Так, они никогда не обсуждали кровавые кулаки Эдриана и синяки Питера. Рори знала, что против Эдриана было выдвинуто обвинение в нападении, но дело замяли – спасибо тете, которая шантажировала отца Питера письмами из Нью-Йорка про какую-то актрисочку, с которой он покутил когда-то в Бруклине.

Поддержка семьи, конечно, помогла Эллисон справиться со своим горем, но в ее сердце навсегда осталась рана: она знала теперь, что отпрыски галвестонской элиты не женятся на девушках из бедных семей. Они могут поразвлечься с ними для собственного удовольствия, но и не подумают жениться.

– Эллисон! – Рори подошла к сестре и обняла ее за плечи. – Чанс не пользовался мной. Это правда. Прошу тебя, не будь к нему пристрастна и позволь мне побыть счастливой.

– Для тебя я готова на все. – Все еще не расставшись со своими страхами, Эллисон тоже обняла сестру. – Но будь осторожна, Рори. Не позволяй себе привязаться к нему слишком сильно, это сделает тебя уязвимой. Пусть все будет как будет, хорошо?

– Конечно. – Улыбаясь, Рори посмотрела на нее, и по глазам сестры Элли поняла, что уже опоздала со своим предупреждением. Если уж Рори влюбится в Оливера Чанселлора, то она влюбится в него без памяти и всем сердцем.

Рори увидела Чанса, как только, сопровождаемая Эдрианом и Эллисон, перешагнула через порог банка. Чанс стоял у конторки и разговаривал с одной из девушек-консультантов. Ее поразил его вид. После двух недель общения, когда она видела его исключительно в шортах и футболках, Рори почти забыла, как важно и пугающе он выглядит в строгом деловом костюме.

А как раскованно он держался в стенах своего банка, словно был посвящен в какую-то тайну!

При виде Чанса сердце Рори забилось сильнее. Он поднял глаза, и их взгляды встретились. Ее тело затрепетало при воспоминании о его прикосновениях и поцелуях. Он чуть заметно улыбнулся ей, но затем его лицо потемнело, приобрело серьезное выражение, и он отвернулся. Что-то сказав девушке-консультанту, он обошел конторку, чтобы поприветствовать пришедших.

Чанс пожал руку брату и кивнул сестрам. Рори ждала, что он улыбнется ей, заметив, с какой тщательностью она оделась сегодня – широкие брюки цвета хаки и голубая рубашка. Она даже убрала волосы в аккуратный хвостик. Но он вел себя так, будто ее вовсе и не было рядом.

– Я рад, что все вы смогли прийти сегодня, – сказал он, обращаясь к Эдриану. – Брайан предпочитает говорить сразу со всеми просителями, особенно когда речь идет о крупной ссуде.

– Никто из нас не согласился бы это пропустить, – ответил Эдриан, – и мы очень благодарны тебе за помощь.

– Не стоит говорить об этом. – Чанс жестом пригласил их пройти за ним и направился в коридор, где располагались кабинеты.

Эдриан поинтересовался, видел ли Чанс вчерашний матч «Астроса». Чанс промычал в ответ что-то про помощь Авроре с проектом, и Эллисон с сочувствием посмотрела на сестру.

Аврора улыбнулась, пытаясь уверить Элли, что все правильно. Чанс просто старается вести себя предусмотрительно. Он вовсе не испорченный богатый мальчишка, как Питер, и не использует людей, чтобы потом хвастаться и унижать их.

И все же семечко сомнения было заронено в сердце Рори. Не стыдится ли Чанс того, что произошло между ними вчера ночью? Может быть, он боится, что все узнают про это? Но все уж точно узнают, если они будут продолжать встречаться – а именно так Рори представляла себе дальнейшее развитие событий.

А вдруг Чанс не захочет больше видеть ее? Вдруг это не входит в его планы? Или он хочет встречаться с ней тайно? Но об этом ему лучше и не помышлять, а то она устроит ему такой нагоняй! Она никогда не будет ничьей тайной любовницей!

– Вот мы и пришли, – объявил Чанс, когда они дошли до открытой двери в середине коридора. – Брайан! – обратился он к человеку, сидевшему за письменным столом. – К тебе Сен-Клеры.

– Да-да.

Высокий темноволосый мужчина встал из-за стела, поправляя свей старомодный полосатый галстук. У него было худое вытянутое лицо, черные волосы у вискоз подернуты сединой.

– Рад вас видеть. – В его голосе были незнакомые холодные интонации, выдававшие в нем северянина, а официальная манера держаться заставила Аврору насторожиться. Когда с представлениями было покончено, Чанс собрался уходить.

– Подожди, – попросила она и вышла с ним в коридор. Она внимательно изучала его лицо, но не видела глаз – он смотрел себе под ноги. – Что-то не так?

– Нет, что ты, все в норме, – сказал Чанс, поправляя очки. На сердце у Авроры стало тяжело: Еще этим утром он не хотел отпускать ее, а сейчас не решается даже взглянуть ей в глаза.

– Ты позвонишь мне?

Он колебался всего мгновение.

– Кредитной комиссии понадобится несколько дней, чтобы принять решение.

Его равнодушный тон был для нее словно пощечина.

– Все ясно, – холодно сказала Рори. – Что ж, тогда, я полагаю, мне следует тебя отпустить.

Она отвернулась. Ноги у нее были ватными, колени дрожали.

– Аврора!

Она оглянулась и встретила его взгляд. Чанс напряженно и взволнованно всматривался в ее лицо, будто хотел сказать что-то, чего нельзя было выразить словами. Потом вздохнул и грустно улыбнулся:

– Удачи тебе.

– Спасибо. – Она снова повернулась и пошла, кожей чувствуя, как он смотрит ей вслед, и повторяя себе снова и снова, что она ошибается. Чанс сейчас просто пожелал ей удачи, а вечером он обязательно позвонит ей. И все будет хорошо.

Но сердце сжималось от тоски.

Глава 12

Чанс стоял в стороне, наблюдая, как Рори чистит теткой пассажирские сиденья на пришвартованном прогулочном катере. Зеленый навес над пассажирской палубой скрывал ее от вечерних солнечных лучей, хотя загорелая спина все же блестела жемчужными капельками пота. Было жарко, и, возясь с водой, она скинула рубашку, так что ярко-оранжевый топ и короткие шорты составляли весь ее наряд.

Господи, как он скучал.

Целую неделю Чанс боролся с желанием позвонить ей каждый раз, как только на глаза ему попадался телефон. Он должен был позвонить хотя бы один раз, ради приличия, но он не представлял себе, что скажет. Возможно, молчание причиняло ей меньше боли, чем слова, сказанные невпопад. Но даже если и так, каждый раз проезжая по Бродвею, он с трудом удерживал себя, чтобы не остановить машину у ее дома. Увидев ее теперь – с губкой в руке, напевающую себе под нос какую-то песенку, – он удивился, как это ему удавалось все время обманывать себя. И как сможет он уйти, не сообщив новость, с которой пришел сюда.