Макси Фэй - Вместе

– Не хочу, – ответила наконец и снова закрыла глаза. Видимо, не убедил.

– Я серьезно, – почти прорычал он и откинул одеяло. – Тебе надо поесть. Потом можешь снова лечь и умирать от стыда или чувства вины, что там тебя больше гложет. Твое дело, но сегодня я тебя накормлю!

Ушел на кухню и уже через три минуты услышал, как в ванну потекла вода. Улыбнулся краем губ. Еще через десять минут она появилась в дверях – с мокрыми волосами, одетая в его голубую клетчатую рубашку, которая была ей почти до середины бедра.

– Ты не против? – спросила Лика, показывая на свое одеяние. – Нашла в шкафу Джели.

Влад усмехнулся: что за любовь к рубашкам у всех его женщин? Джели лет с пятнадцати периодически таскает себе приглянувшиеся рубашки из его шкафа и с удовольствием ходит в них дома.

– Не против. Садись.

Она прошла и мягко опустилась за стол. Влад поставил перед ней тарелку со свежим салатом и еще одну с глазуньей. Готовить что-то сложнее у него не было ни сил, ни желания. Сел за стол сам и принялся за еду. Лика долго смотрела на тарелки, а потом подняла вилку и положила в рот маленький кусочек. Влад мысленно засчитал себе победу, продолжая есть и боясь спугнуть ее лишними разговорами. Она съела немного овощей и отщипнула кусочек яйца, а потом отложила приборы и с вызовом посмотрела ему в глаза:

– Доволен?

– Не слишком, – честно ответил он.

– Я поела. Пойду дальше умирать.

С шумом отодвинула стул и вышла из комнаты, а Влад недоуменно сдвинул брови. Какая муха ее укусила? Что за взбрык? Покачал головой – эту женщину всегда было трудно понять. Но хоть какие-то эмоции гораздо лучше холодного безразличия. Доел сам, помыл посуду и пошел спать.

Долго ворочался, слушая тишину и гадая, что она делает сейчас. А когда уже почти уснул, дверь комнаты осторожно открылась.

– Можно к тебе? – прозвучало тихо. – Я больше не могу быть одна.

Он молча раскрыл одеяло и Лика скользнула к нему, в кольцо из рук. Прижалась спиной к груди и свернулась в клубочек. Укрыл ее одеялом и попытался снова уснуть.

Какой там сон! Каждой клеточкой своего тела он ощущал ее присутствие. Вдыхал аромат шампуня с волос, слышал дыхание, чувствовал обжигающий жар кожи. Она едва заметно дрожала и шумно дышала. Влада тоже почти трясло, голову заполнял дурман и он больше не мог ему сопротивляться. Перевернулся, подмяв женщину под себя, и потянулся к ее губам.

То лето восемнадцать лет назад было самым жутким в ее жизни. Сначала та дикая страсть, потом болезненный разрыв. Тело восстановилось довольно быстро, два-три дня и все, микротрещинки зажили. С душой было гораздо сложнее. Она умирала каждую секунду от воспоминаний, от мыслей и переживаний о том, как он там. Она знала Влада и знала, что он сгрызет себя из чувства вины.

Лика больше не могла смотреть на мужа, шарахалась от его прикосновений. Она взяла детей и уехала к маме под Псков. Там было проще. С детьми занималась бабушка, а девушка была предоставлена самой себе. Она много гуляла по полям и пролескам, ища утешения и исцеления в яркой зелени и цветах, ясном небе и пестрых стволах берез. Вот так и догулялась. На четвертый день после приезда, возвращаясь к дому по трассе, Лика вдруг увидела, как рядом с ней притормозила старенькая волга.

– Привет, куколка! – радостно окликнул ее водитель, в котором она узнала того самого приятеля Влада. Сердце сжалось от болезненных предчувствий. Как он нашел ее? В тот день на ней была маска, имени она не называла. Влад рассказал? Но откуда Владу знать, что она здесь? Это знал только муж… Что с Мишей? Вопросы роились в голове, не находя хоть сколько-нибудь логичного объяснения.

– Садись в машину, – приказал он, направляя на нее пистолет.

– А то что? Пристрелишь? – усмехнулась Лика, храбрясь и лихорадочно соображая. Настоящий ли пистолет? Успеет ли она убежать? Прямо под насыпью начинается болото, всего пару десятков метров до леса, но она точно увязнет. Рвануть в другую сторону? Там то же самое.

– Точно, – качнул пистолетом мужчина и неожиданно выстрелил в воздух чуть выше и правее нее.

Лика вздрогнула и села в машину.

– Как ты меня нашел? – спросила, чтобы потянуть время.

– Элемента-арно, куколка! – Макс рылся в бардачке левой рукой, а правой держал пистолет, тыча ей в грудь. – Стоял под дверью и ждал, куда пойдешь. А дальше – пару разговоров с нужными людьми и дело в шляпе. Давай-ка, нюхни, – произнес мужчина и приложил к ее лицу какую-то тряпку, пропитанную хлороформом.

Очнулась она в пыльном сарае со связанными руками, ногами и ошейником на шее. В щели пробивался красноватый вечерний свет. Долго дергала руками, но лишь еще больше стягивала узлы. Кричать мешала повязка на губах – старая грязная тряпка, раздражающая язык противным привкусом.

А потом зашел он и начался кошмар. Как оказалось, мужчина хотел продолжения: сначала минета, а потом и всего остального. Она до боли стискивала зубы и губы, в которые он пихал свой вонючий член, возбужденный до предела беспомощностью жертвы. Словно поняв, что так результата не добьется, Макс пальцами зажал ей нос. В панике Лика вдохнула ртом и горячий ствол ворвался внутрь. Тогда она с силой сжала зубы – и тут же почувствовала мощный удар на своей щеке. Голова дернулась, во рту появился привкус крови, но зато насильник, чертыхаясь, надел штаны и вышел из сарая.

Оставшись без повязки, Лика начала кричать, надеясь на помощь прохожих. Спустя десять минут Макс вернулся:

– Задолбала орать, – прошипел он и снова надел на рот повязку.

В ту ночь она не спала. Тряслась от холода и страха, что Макс вернется, чтобы получить удовлетворение другим способом.

Он вернулся утром и был очень доволен.

– А у меня для тебя сюрпри-из, – пьяно протянул он. – На нашем спектакле будут зрители.

И отстегнув цепь от стены, грубо поднял ее на ноги и толкнул в сторону выхода. Когда Лика увидела на полу связанного Влада, слабая надежда на то, что ее спасут, угасла. Она споткнулась, упала, а потом чуть не задохнулась, когда ошейник пережал ее шею.

Что было дальше, Лика помнила урывками. Было ощущение, что она вышла из своего тела и бабочкой билась под потолком, пытаясь спастись из этого ужаса. Изредка поглядывая вниз, словно со стороны видела, как Макс водил ножом по ее спине… как потом нож поднял неожиданно освободившийся Влад… как от насильника осталось красное месиво… каким красивым было закатное небо, когда Влад куда-то ее понес… как ее тело уснуло, сжавшись в комок на заднем сиденьи машины.

Придя в себя и осознав случившееся, Лика ощутила, как по телу расползается липкий ужас. Ее Влад только что зверски убил человека. Спасая их обоих от больного извращенца, но убил. Ножом. А потом хладнокровно замел следы и поджег его дом. И увез ее саму непонятно куда. Ни домой к семье, ни в больницу, ни даже к себе в квартиру. Это был давно покинутый хозяевами дом, пропахший старостью и пылью. А еще он не спешил развязывать ей руки и убирать повязку со рта, будто она все еще была пленницей. Но она ей и была. Еще несколько дней и ночей.

Сначала Лика испугалась, что Влад окончательно сошел с ума. Делала все, что он говорил, не возмущалась, даже наоборот, пыталась показать, что спокойна и доверяет ему. Постепенно поняла, что здесь ей ничего не угрожает, смирилась со своей участью и просто ждала, когда мужчина опомнится и отпустит ее. Единственное, что беспокоило Анжелику в эти дни – как там дети: она переживала за них, плакала, но ничего не могла сделать…

Зачем она снова вспоминает это? Зачем опять бередит душу? Может быть, вспоминая, как выжила тогда, она найдет в себе силы справиться и сейчас? Поднять голову, нарастить броню и исправить все, что натворила? Но как?.. Сейчас Лика ощущает крах по всем фронтам и даже не знает, с какой стороны начинать копать, чтобы освободиться от навалившихся на нее ненависти, презрения и равнодушия.

А ведь Влад тоже как-то справился тогда. Она была лишь жертвой, а вот он совершил преступление, и даже не одно. Как он вернул себе рассудок? Снова полюбил, завел семью, выстроил размеренную жизнь и даже добился в ней успехов? Невероятно сильный мужчина. Настоящий. И сейчас ей нужна его сила, его поддержка, его любовь.

Как узнать, любит ли он ее сейчас? То что хочет – понятно и привычно, редко какой мужчина не поддается похоти, проведя рядом с ней какое-то время. Это ее достоинство и в то же время проклятие. А нужна-то всего лишь любовь…

Восемнадцать лет назад Лика была уверена в его любви. Она ее видела, чувствовала, ощущала в каждом взгляде и жесте. Даже когда он был не в себе – он любил и поклонялся ей. Сейчас же все по-другому. Влад в здравом уме и ведет себя очень холодно и строго. Тогда она была обожаемой пленницей человека с помутившимся рассудком. А сейчас может уйти в любой момент. Только вот некуда ей больше идти. Ее уютное гнездышко осквернено, а сыновья в свой дом не примут. Но лежать в одиночестве и вариться в воспоминаниях, ошибках, сожалении обо всем Лика больше не может. Нестерпимо хочется тепла, хотя бы чуточку. Она встает и идет к Владу, надеясь, что он не оттолкнет ее сейчас.

– Можно к тебе? Я больше не могу быть одна.

Кажется, он успел уснуть. Смотрит на нее сонными, ничего не понимающими глазами, но уже через секунду откидывает одеяло, освобождая ей местечко рядом с собой. Не веря своему счастью, Лика осторожно юркает в его постель, сворачивается клубочком и боится сделать лишнее движение. Он опускает руку и будто обнимает ее. Из глаз женщины стекает одинокая слезинка, и она чуть изменяет положение, чтобы прижаться спиной к его груди. Близость мужчины пьянит, она не может не думать о том, что на ней лишь его рубашка, а на нем только белье. По телу расплывается возбуждение – она не может это контролировать! В низу живота зарождается вихрь, лоно начинает сжиматься, страдая от нестерпимой пустоты в нем, Лика глубоко дышит, пытаясь унять реакции своего тела, но предательская дрожь сотрясает ее. Она не двигается, она не может сделать первый шаг. Сейчас его ход. Последняя проверка. Чего же он медлит?