— Надеюсь, ты сказала, что я занята.

Первая мысль, — парни напились, — упорхнула, когда Валя добавила:

— Вам бы спуститься. Дело серьёзное…

Сердце болезненно ухнуло.

В приёмку бежала, с ужасом представляя, что могло случиться, и молила бога, лишь бы это не разборки… из-за признания Руслана насчёт нас.

Уже на подходе к приёмной, дышать забывала, сердце заходилось, но решительно головой нырнула в кабинет девчат:


— Где они?

— Елизавета Сергеевна, мы здесь, — окликнула Валентина Степановна. Махнула рукой, выглядывая из-за двери кабинета дальше по коридору. — Я их здесь разместила, чтобы… Ну сейчас сами всё поймёте, — мотнула головой, скрываясь в кабинете. Чуть отлегло, если она их вместе держит, значит, между ними нет вражды… Наверное… Но напрягло, что она была с ними! И выглядела очень встревоженной. Видимо, что-то не так!

Я быстро отстучала каблуками в нужном направлении, дёрнула дверь и у меня чуть ноги не отказали.

Валентина Степановна суетилась возле, лежащего на кушетке, Жеки. Лицо сына в крови, одежда тоже… местами порвана. Но он был в сознании и недовольно ворчал:

— Да всё нормально. Лучше Русю гляньте.

— Слышь, молчи, — в свою очередь брякнул Руслан. — У тебя нос по ходу сломан, — рядом, прижимая к голове окровавленный бинт, топтался, словно места себе не находил. Он тоже был помят, но на первый взгляд сын больше.

— Дайте мне, — собралась с мыслями, сдвинула Валентину Степановну, склоняясь над сыном.

— О, мам, да нормально всё, — завозился Жека, порываясь встать, но я насильно уложила обратно, тем более его нос реально выглядел жутко.

— МРТ бы сделать, — бросила через плечо медсестра, к Русе ступив.

— Да у меня царапина, — было начал и он канючить, как я строго отрезала:

— Не усложняй нам работу, дай уж себя осмотреть! — внушительно получилось. Рус сразу перестал дёргаться, послушным мальчиком сел на стул, подставляя голову Валентине.

— Тут зашивать нужно, — пока я мужественно осматривала сына, кинула мне Валентина Степановна.

— Да, Жеке тоже, — сглотнула я, обнаружив на плече и боку сильные порезы, положительно от ножа. Видела уже подобное. И мне горело узнать, какого черта парни влезли в драку с поножовщиной. Но это потом… когда спасу. Потом… когда заштопаю.

Жеку на кушетке покатило до процедурного. Руслан отказал от помощи, за ним шёл, но иногда стеночки придерживался, но его подстраховывала Валентина Степановна.

— Антонина Петровна! — входя в кабинет, позвала дежурного по травме. — Сядь, — указала Руслану на соседнюю с Жекиной кушетку.

И только медсестра выглянула из соседнего кабинета, мы быстро и слаженно заштопали парней в четыре руки.

Проверили на повреждения сначала Жеку, и только диагностировали лёгкое сотрясение и множественные ушибы и ссадины, я отдала распоряжение:

— Валентина Степановна, будьте добры, Евгения в палату устройте.

— Ма, — возмутился сын, но я отрезала: — Никаких возражений! — тоном не терпящим возражений. — Тебе придётся отоспаться! И здесь! Под присмотром!

— И вколите ему… пусть выспится, — повернулась к Руслану, ожидающему моего гневного назначения.

— В кабинет ступай, — отдала распоряжение и теперь занялись им.

— Это чем тебя? — Аверин Николай Александрович поморщился, изучая результат МРТ.

— Х*р знает, бутылкой вроде, — проворчал Рус, — почесав голову возле обработанной раны.

— Легко отделался, — цыкнул Аверин с толикой доброй зависти. — Обычно такие разборки носят куда плачевней последствия, — это не были пустые слова. Уж кто-то, Николай повидал такого, что многим и в кошмаре бы не приснилось. Он бывший военный, и по диагностики травм и увечий был одним из лучших в нашем городе. Поэтому в своё время я настаивала на том, чтобы пригласить именно его. Не скажу, что простой человек и без недостатков, скорее их так много, что сработать с ним крайне сложно, но зато как специалист — незаменим. И это компенсировало многое.

— Посиди в коридоре, — кивнула Русе, оставшись с Николаем и результатами наедине.

— Ничего страшного, — заверил меня специалист МРТ, — ещё пару сантиметров и был бы инвалидом. — Вон, глянь висковая область… — на мониторе ткнул в участок на снимке. — Так что пусть продолжает молиться тому богу, которому до этих пор молился.

— Спасибо тебе, и это… на мой счёт оформи, пожалуйста, без… записи.

— Лиз, ты же в курсе, что о подобных случаях мы обязаны заявлять.

— Поэтому и прошу, — мягко настаивала. — Поговорю сначала с парнями, а там… — запнулась, прекрасно осознавая, что, скорее всего, этот момент придётся замять. — Они профессиональные спортсмены. Им за это влетит по самое, вплоть до увольнения.

— Я-то могу промолчать, но что если будут свидетели? Что если начнутся вопросы… синяки краской не замазать. Сотряс… швы…

— Если что-то появится в сети, и начнутся вопросы правоохранительных органов, мы озвучим, как есть, а пока… Просто, пусть это будет на мне, — невнятно заключила.

Аверина помолчал несколько секунд:

— Ладно, но лучше не подставляйся, — по-дружески посоветовал Николай.

— Спасибо, — понимающе покивала в пол я.

Глава 22

ЛИЗА


Выйдя в коридор, остановилась возле Руслана. Он, прислонившись лбом в стену, говорил по телефону.

— Да-да, — тихо и недовольно. — Нормально с ним всё, жив, — покосился на меня.

— Это Марина… — мне одними губами. Как серпом по сердцу, я сдержанно кивнула:

— Конечно.

— Прости, — я было отвернулась, чтобы уйти, но парень меня гребком вернул обратно, ещё и в себя нагло вжав. — Погоди, — мне так бесцеремонно, словно я обижалась попросту, а он устал объясняться. — Можно она придёт?

— Нет! — опешила вопросу.

— Ну же… — трубку в плечо упёр и мне в висок сопел. Носом по щеке черканул. За мочку прикусил.

— Зачем? — нелепо взбрыкнула, но уже, ненавидя себя, уже сдавала позиции. Я вообще-то злилась до невозможности. И поговорить хотела. Узнать, что случилось. А не Мариной озадачиваться.

— Я тебе сейчас перезвоню, — пробормотал он в мобильный и, сбросив вызов, меня и второй рукой пленил.

— Рус, — одёрнула озирая, благо ночная смена, народ на первом этаже редко появлялся. — Прошу, увидят же…

— Но если отпущу, ты меня выслушаешь? — бесстыже шантажировать вздумал.

— Да, — запаниковала сильнее. Только стала свободной, одёрнула халат, переводя дух, кивнула на кабинет, который, как знала, пустовал:

— Сюда.

— Так можно Маришке или нет?

— Да погоди ты со своей Маришка, — строго проворчала я. — Для начала скажи, что случилось!

— Подрались… — Рус вместо стула сел на стол.

— Вы?.. — опять сердечко расшалилось.

— Нет, — мотнул головой парень, но я видела, что что-то недоговаривал. — В клубе… вернее на улице недопонимание случилось, ну и…

— Издеваешься? Это так называется теперь… недопонимание? — у меня внятных слов не находилось. — У тебя голова пробита! У Жеки ножевые ранения!!! Ты знаешь, что нам грозит, если об этом всплывёт новость, и узнают, кто вам оказывал помощь?

— Нет, — искренне пожал плечами Рус.

— Клинику могут лишить аккредитации за сокрытие преступления, — выпалила, чуть утрируя, но то, что мы умолчим — очень-очень ударит по нашей репутации, раскройся это. — Мы обязаны сообщать обо всех подобных случаях!

— Я, правда, не думал, что так серьёзно, — почесал затылок Рус. — Прости, ты можешь сообщить, чтобы не было проблем…

— Но тогда они будут у вас! — кивнула зло.

Руслан поджал губы и виновато склонил голову, принимая мой упрёк

— А где те, с кем вы… — недоговорила.

— Как завопили полицейские мигалки, они сразу дали дёру, если это можно было так назвать.

— Ты специально отрывками говоришь? Меня жалеешь? — сжала кулаки, чтобы не сорваться на крик.

— Тебя? — хмыкнул Рус, выпучив глаза. — Нет, Лиз, я тебя хочу наказать за то, что ты подбила сына увести у меня невесту.

— Что? — опешила, застыв как вкопанная, но отголосок его фразы продолжал эхом звучать в голове.

— Жека с Маринкой… — хмыкнул Руся. — Я их на улице застал…

Я аж подсобралась вся. Замера, боясь выдохнуть:

— Я… не пони… не знала, — зажмурилась.

Боже! Как же я была слепа! Эгоистично в свои проблемы окунулась и не увидела очевидного.

Ну конечно Марина! Женя последнее время проводил только в компании Руси и его невестой. Он улыбался и светился счастьем… рядом с НЕЙ!

— Прости, — промямлила, не зная, что говорят в такой ситуации.

— Ну-у-у, — деланно протянул Руслан и состроил жалостливо задумчивое лицо, — мне знаешь как тяжко из-за этого? — даже не скрывал, что откровенно глумился. — Сердце разбито, друг, можно сказать, предал… Но, прежде чем ты за это предложишь палату и пообещаешь поухаживать за мной, таким больным, позволь Маришке к Жеке пройти, — поразил заботой и искренней переживанием за друзей.

— Нельзя… — выдохнула, уже в полном раздрае.

И что теперь делать?

Наругаться на парня за его наглые пожелания?

Послать лесом, но это чревато, ведь он реально калеченый!

— Она рыдает… — продолжал меня дожимать Руслан. — Сидит в машине и рыдает.

— И поделом, — пробормотала. — Ей следовало порвать с тобой, а потом… — прикусила язык, с горечью понимая, что не имела права на подобные реплики. Не мне осуждать!

— Да хорошая она девчонка, — пробормотал Рус, на меня с такой теплотой смотря, что не выдержала:

— Я не говорила обратного, — огрызнулась, больше на себя злясь. — Просто клиника не место для ваших шекспировских страстей. Ей здесь нечего делать. Лучше пусть…