— Ну раз читать больше не хочешь, то я пойду спать. Завтра весь день я буду дома, свожу вас с Дамирой погулять в парк. Как тебе такая идея? Лиза сказала, что из тебя получается не только хорошая сестренка, но и первоклассная няня. Дамира даже ни разу не заплакала сегодня в коляске, пока вы гуляли. Если так и дальше пойдет, перенесем детскую кроватку к тебе в комнату.


— Да? — просияла дочь. — Правда? Я могу взять ее к себе на ночь?


— Шутка, конечно. Маленькая она еще. Нужно, чтобы немного подросла…


— Мама! — громко и радостно воскликнула Сафина, заметив меня в дверях.


Спрыгнула с кровати и подбежала ко мне.


— Роберт почитал мне сказку, представляешь? — она взяла меня за руку и увлекла за собой.


Шалимов встал с кровати, сощурился, задержав на мне внимательный взгляд. После той сцены в его кабинете и всех слов, которые он сказал мне днем, мы больше не виделись. Он уехал в город по делам, а я не нашла в себе сил выйти из комнаты. Но твердо решила, что спущусь завтра днем в гостиную, чтобы осмотреться на новой территории. Если Шалимов не собирался отпускать нас с Сафиной домой, то пора обозначить границы своего личного пространства, увидеться с Беллой Ренатовной, посмотреть на ее реакцию. Ах, да, заодно и Лизе дать понять, что мне плевать на ее чувства к Шалимову, а если она продолжит говорить мне гадости своим дерзким язычком, то смело может начинать готовиться искать себе новую работу. Роберту придется считаться с моими желаниями и мнением. Не думал же он, что я буду молчаливой и безропотной спутницей жизни?


— Ладно, отдыхайте. Я тоже пойду. День был тяжелым. Спокойной ночи, — он посмотрел на меня долгим, проницательным взглядом, а затем развернулся и вышел за дверь.


— Правда он хороший, мам? — спросила Сафина, как только мы остались одни. — Я бы хотела, чтобы у меня был такой папа…


Сказать Мышке о том, что он ее родной отец прямо сейчас? Возможно, это не такая уж и плохая идея, но у меня не было ни одного вразумительного ответа ни на один из ее вопросов, которые появятся после такого заявления в огромном количестве. Как Роберт по прошествии времени собирался объяснять подросшим девочкам их родство? Сафина достаточно взрослая, чтобы запомнить при каких обстоятельствах мы появились в его доме. Как и то, что сестричка у нее появилась до того как мы переехали к Роберту, а не после…


— Мама, а почему у бабушки Беллы в комнате стоит ваша фотография с Робертом? Ты там такая красивая… Я примерно так и представляла себе принцесс.


— Это моя сестра. Кристина. Помнишь ее? Она приезжала к нам… — я задумалась, пытаясь вспомнить, когда был последний раз, но так сходу ничего не получилось. С Кристиной мы виделись редко, и Сафина скорее всего не помнила свою тетю. — Она была замужем за Робертом, но погибла несколько месяцев назад…


— Умерла?


— Да, малышка. Случилась авария…


Повисло долгое молчание. Сафина нахмурилась, о чем-то размышляя, а потом спросила:


— А мы теперь всегда будем здесь жить? С Робертом, Дамирой и бабушкой Беллой?


— Не знаю. Какое-то время точно. А дальше видно будет.


Такой ответ Сафину, по-видимому, удовлетворил. Она довольно кивнула и прижалась ко мне.


— Как твое плечо? Почему ты сегодня весь день без повязки? Тебе больше не больно?


— Потому что практически все время нахожусь в постели. И дел никаких, кроме как лежать, у меня нет, — я ласково улыбнулась Мышке.


Даже не представляю, чем буду заниматься в доме Шалимова… Сидеть на диване у окошка и ждать его с работы? И сколько времени пройдет, прежде чем я освоюсь на новом месте?


Мы почти час лежали с Сафиной под одеялом, и разговаривали обо всем на свете. Дочка заснула, а я обняла ее и не нашла в себе сил встать с кровати, чтобы вернуться в свою спальню. Закрыла глаза и провалилась в беспокойный сон, а проснулась утром от какого-то шума.


Сафина сидела за большим столом у окна. Над ней возвышался Шалимов. Они обсуждали шепотом планы на день, думая, что я все еще сплю.


— Я все слышу. И я, конечно же, одних вас на квартиру не отпущу. То есть без меня.


Шалимов повернулся и с некоторым удивлением посмотрел на меня.


— Доброе утро, — поздоровался он. — Слышала? — наклонил голову к Сафине. — Что я и говорил. Мама будет против, — он потрепал дочку по волосам, и отошел от нее, приблизившись ко мне, а у меня каждая мышца напряженно натянулась, когда он встал в изголовье кровати, не сводя с меня глаз.


— Доброе утро, мама! — Мышка подбежала и чмокнула меня в щеку. — А когда будет можно? Я хочу забрать свой сундучок с канцелярскими принадлежностями.


— Доброе утро, — немного хриплым голосом произнесла я.


— На днях все заберем, Сафина. Как мама окрепнет и будет полна сил, так сразу и съездим, — заверил ее Роберт.


Я спустила ноги на пол, и встала, стараясь не обращать внимания на Шалимова. Заправила кровать, и направилась в свою спальню, чтобы умыться, переодеться, а затем спустится вниз. Нужно найти себе какое-нибудь занятие. Возможно, Шалимов вскоре поймет, что на дворе двадцать первый век, а удерживание с собой людей насильно карается законом.


— Полина, — Роберт вышел за мной из спальни Сафины. — Поговорим?


— На самом деле я не готова сейчас что-либо с тобой обсуждать, — честно призналась я.


— Мы живем в одном доме. Общаться все же придется. Извини за вчерашнее, я не хотел вываливать на тебя всю правду о Быстрове. И не собирался это преподносить вместо него. Больно осознавать, что тебя обманывают, но, думаю, теперь ты понимаешь мои чувства. У меня нет намерений навредить ни тебе, ни Сафине…


Я глубоко вдохнула, сжимая руки в кулаки. Почему рядом с ним невозможно было оставаться спокойной, а хотелось как можно скорее сбежать, скрыться с глаз, спрятаться в укромном уголке. Мне казалось, что он раздевал меня одним своим взглядом…


— Вчера Сафина сказала, что хотела бы, чтобы ты был ее папой, а затем спросила у меня про Кристину… Я не знаю, что ей отвечать…


— Правду. Какая бы она не была нужно сказать ей правду, — серьезно проговорил Роберт, смотря на меня в упор синими, бездонными глазами. — Будем отталкиваться от версии, что у нас были в прошлом отношения, но потом мы расстались, а я женился на твоей сестре. Сафина любит сказки, вот и преподнеси ей все в подобной форме: скажи, что принц потерял свою Золушку, а теперь принцесса нашлась, и принц ее никуда больше не отпустит.


— Красиво, но наша история на сказку никак не тянет. Скорей уж на психологический триллер, где маньяк насильно удерживает рядом с собой свою жертву, — твердо ответила я.


Роберт криво усмехнулся.


— Ты сгущаешь краски, Полина. Напомнить тебе, что ты сама пришла ко мне в спальню несколько лет назад?


— Из-за обстоятельств.


— Конечно, из-за них, — тихо произнес он, неотрывно глядя в мои глаза. — А сейчас вся дрожишь, словно лист на ветру, из-за них же? Я ведь чудовище, ты бежать от меня должна, так? — я прикусила губу.


Сжала ее зубами до боли, потому что на языке крутились совсем не те слова, которые стоило говорить Шалимову, ведь в некотором роде наша дальнейшая жизнь с Сафиной зависела от него.


— Должна. И именно это и пытаюсь делать, но ты не позволяешь, — я опустила глаза на его руку, которая сжала мой локоть.


Я из последних сил заставляла себя стоять на дрожащих, подламывающихся ногах. Было так стыдно признавать свою слабость перед этим мужчиной. Все, что я выстраивала в себе по крупицам эти годы, вдруг оказалось разрушено, стерто, словно ластиком, под натиском синих глаз.


— После завтрака я покажу тебе дом, ты не против? — Роберт отпустил меня, и отошел, освобождая мне немного пространства, а я молча отвела взгляд. — Как только тебе станет лучше, я отвезу вас с Сафиной домой, чтобы вы забрали все необходимые вещи.


Роберт потянулся рукой к моему лицу и коснулся пальцем нижней губы, которую я до боли прикусила несколько секунд назад. У меня перехватило горло, а в голову ударил пульс, когда из подсознания на поверхность выбралась похожая картинка: как я стою перед Робертом абсолютно голая, шесть лет назад, кусаю губы и сильно смущаюсь, боясь поднять взгляд. Он тянется к моему лицу рукой, водит пальцем по губам, а затем целует их своими губами, сжимая меня в своих руках с такой силой и одновременно нежностью, что из головы начисто вылетают все установки, которые я себе давала перед тем как войти в его спальню, оставляя лишь чувства и сильный трепет в душе.


Неужели он вспомнил сейчас о том же, о чем и я?

34

Полина


— Сегодня такой холод на улице. Просто кошмар! Белла Ренатовна, может быть занести ваши цветы с лоджии? Померзнут ведь…


— Это легкий утренний морозец, Тамила. К обеду распогодится. Пусть стоят, — отозвалась женщина строгим голосом.


Поборов смущение и страх, я прошла на кухню. Роберт с Сафиной отправились посмотреть бассейн. Дочку манила вода, совсем недавно она научилась плавать, но у нас закончился абонемент, а потом она приболела, и больше мы так и не побывали в аквапарке.


— Доброе утро, — поздоровалась я, и в нерешительности застыла в дверном проеме.


Белла Ренатовна, услышав мой голос, резко повернула голову и впилась в меня колючим взглядом. Последний раз, он же был и первым, когда мы виделись с ней был на свадьбе Кристины и Роберта. Но я быстро покинула торжество, чтобы не попадаться Шалимову-старшему на глаза. Все же мне повезло больше сестры. Во всем. Все шесть лет мне не нужно было притворяться, что я презирала Рустама Альбертовича. Даже сейчас не получалось скрывать этих чувств, хотя мужчина уже был мертв.