Она наконец улыбнулась, вызывая и мою улыбку. Я жаждал того, чего ни с кем не хотел никогда прежде. Будущего

Дерьмо. Я всё ещё влюблён в эту женщину.


ЧЕСНИ


— Готова? — спросил Зейн, протягивая руку, чтобы помочь мне.

— Конечно, — улыбнулась я, беря его за руку.

— Хочешь поехать на моей машине, или мне ехать за тобой? — спросил он, пока мы шли по тротуару.

Я пожала плечами.

— Думаю, я могу поехать с тобой. Это недалеко. Нет смысла брать две машины.

Дыхание перехватило, когда он коснулся моей талии. Его прикосновение, неважно насколько лёгкое, заставило меня почувствовать себя женщиной больше, чем когда-либо и с кем-либо.

— У тебя новая машина? — спросила я, когда мы подошли в новенькому, блестящему, чёрному пикапу.

Зейн слегка кивнул.

— Ага, не могу дождаться, когда переберусь сюда навсегда, чтобы иметь возможность ездить на нём почаще.

Это вызвало у меня улыбку.

— Милая. — Я всегда была падка на большие машины, и такой и осталось. Всегда предпочту грузовик спортивной машине.

Он открыл дверь, и я залезла внутрь, осторожно кладя свой подсолнух на сидение.

Зейн закрыл мою дверь и обошёл машину.

— Куда? — спросил он, когда двигатель ожил.

Я игриво улыбнулась.

— Ты не боишься, что эта игрушка загрязнится? — я потёрла гладкую, новую панель и похлопала по ней.

Парень посмотрел на меня и ухмыльнулся.

— Ты знаешь это лучше меня. Какой смысл иметь грузовик, если боишься загрязнить его?

Я указывала ему дорогу к моему любимому месту, где я всегда находила покой и тишину. Въездом была узкая земляная дорога, спрятанная за множеством деревьев и кустов. Мало кто знал о нём, поэтому я и любила его. В конце дороги было возвышение с прекрасным видом на озеро, окружённое захватывающими дух горами. Пейзаж выглядел, как картина — почти слишком идеальный, чтобы быть реальностью. Луна светила ярко, от чего отражение её света и гор танцевало на озерной глади.

Зейн развернул пикап так, чтобы с его багажника можно было увидеть горы.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказал он, вставляя CD в проигрыватель.

Я тут же узнала, что это было.

— Зейн! Наш диск с песнями, которые мы собрали вместе, — рассмеялась я. — Вау. Вытягивает воспоминания.

— Самые лучшие, — ответил он, заставляя моё сердце пропустить удар.

Я улыбнулась и вслушалась в голос, хрипящий через динамики.

Зейн опустил окна вниз и сделал звук громче, чтобы мы могли услышать музыку, находясь снаружи машины.

— Давай, — он указал мне выбираться из пикапа, а затем обошёл к моей стороне, открывая для меня дверь. — Потанцуй со мной, — произнёс он, протягивая руку.

Когда я взялась за неё, Зейн нежно притянул меня к своей груди. Луна находилась высоко над нами, а наши тела раскачивались в медленном ритме трека Firehouse’s «Love of a Lifetime».

Зейн обнял меня.

— Боже, я скучал по этому. Я скучал по тебе, — прошептал он.

— Это наша песня. Ты запомнил, — слабая улыбка ожила на моём лице, и слеза медленно скатилась по щеке. Прошло столько лет, а мы всё ещё были «нами». Я никогда не встречала мужчину, который уделял бы столько внимание мелочам, и то, что это делал Зейн, значило многое.

Он нежно отстранился, чтобы посмотреть на меня.

— Я не забыл ничего из того, что касается тебя.

Чувства вернулись потоком, заставляя моё тело покалывать от головы до кончиков пальцев, и у меня не было контроля над тем, что Зейн делал со мной эмоционально.

Часть моего сердца, которую я так отчаянно хотела запечатать, была вскрыта за считанные минуты.

Я всё ещё влюблена в него.

— Давай, — сказал он, взяв мою руку.

Он провёл меня к задней части грузовика, вытащил пару пледов из ящика из рифлёной стали и расстелил их на дне открытого кузова пикапа. Запрыгивая в кузов, он потянулся вниз и помог мне взобраться.

Я уселась на краю и всмотрелась в умопомрачительный вид перед нами. Темнота придавала всему загадочности и романтики.

Зейн сел рядом со мной и накинул свою куртку мне на плечи, чтобы защитить от прохладного ветра. Я нервно покачивала ногами вперёд и назад, пытаясь обдумать, что сказать.

— Спасибо, — произнесла я, притягивая куртку ближе к телу и вдыхая его мужской запах.

— Без проблем, — улыбнулся он мне, а затем отвернулся к воде.

Я просканировала глазами темнеющее небо.

— Оно очень красивое, — вздохнула я.

— Это ты красивая, — ответил он, закутав в эти слова столько чувств.

Мои щёки обдало теплом от его комплимента, и я прикусила губу, пытаясь не покраснеть.

Зейн наклонился ближе.

— Ну, теперь ты тоже краснеешь? — спросил он, нежно подталкивая меня плечом.

— Определённо, — ответила я, соблазнительно толкая его в ответ.

Он рассмеялся, а я посмотрела на воду, пытаясь утихомирить свои гормоны. Было так легко флиртовать с Зейном, и спустя всего пару часов после встречи, мы вернулись к нашим старым привычкам. Только я не знала, как долго это продлится.

Когда наши глаза снова встретились, на его лице было серьёзное выражение. Я могла сказать, что у него на уме что-то было.

— Чесни, — обратился он, потирая шею. — Я знаю, что ты проходишь через развод, и я никогда бы не хотел поставить тебя в положение, в котором тебе будет некомфортно. Если ты хочешь поговорить об этом, я здесь, — он подарил мне успокаивающую улыбку.

Я вздохнула.

— Спасибо. Это многое значит, — ответила я, поворачиваясь к нему всем телом. — Вообще-то, я устала принимать решения, основываясь на том, что другим кажется правильным, — я покачала головой. — Мой брак закончился уже давно. Жаль, что у меня не хватило храбрости противостоять ему и уйти раньше. — Сейчас я чувствовала в себе больше храбрости, чем когда-либо. Вернулась искра, которую я потеряла. Зейн был моей искрой. Он — единственный.

Я опустила голову на плечо Зейна.

— Я по-настоящему рада, что ты здесь, Зейн.

Было слышно лишь звуки природы, мелодию песни и наше ровное дыхание.

Он поцеловал меня в макушку.

— Я тоже рад, что я здесь, Чесни. Ты и понятия не имеешь, насколько.


ГЛАВА 23


ЗЕЙН


— Я могу снова увидеть тебя до своего отъезда? — спросил он.

Впервые за долгое время я ответила ему сердцем и без сопротивления.

— Надеюсь.

Поднимая голову с плеча Зейна, я посмотрела на него и увидела надежду, наполняющую его глаза. Я тоже чувствовала её. Затем мой взгляд опустился на его приглашающие губы. Мне снова хотелось почувствовать их на себе. Не понимая, что делаю, я медленно облизала губы и скромно прикусила нижнюю.

Зейн поёрзал и выдохнул.

— Чесни, чёрт возьми, ты знаешь, что это делает со мной. Ничего не изменилось спустя столько лет, — хохотнул он и медленно провёл большим пальцем по моей губе, лаская щёку ладонью.

Я была так обворожена им, что не могла даже говорить. Боролась с тем, стоит ли целовать его. Вместо этого я оставила поцелуй на его ладони и содрогнулась при мысли о том, что сделала то же самое в ночь, когда мы поехали на природу с палатками. Подвигаясь ближе к нему, я знала, что мне стоит встать и уйти, или попросить его отвезти меня назад к моей машине. Точнее, голова знала, а сердце противоречило.

Он заправил волосы мне за ухо, и поднёс вторую руку к моему лицу, возбуждая меня на месте. Его прикосновение было лёгким, и в то же время трепетным. Между химией, витающей вокруг нас, вкусным запахом его одеколона в воздухе и ощущением его рук на моей коже, моя голова начала кружиться. Я ухватилась за края откидной части кузова двумя руками, но мне хотелось потянуться вверх и схватить Зейна, обвить его руками и страстно поцеловать.

Он прочистил горло.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что увидела, — он вытащил смятый клочок бумаги из кошелька и передал мне.

Мои глаза расширились, когда я раскрыла его.

— Она до сих пор у тебя?

Чернила поблекли, но это была та же записка, которую я сунула ему в сумку перед отправлением шесть лет назад.


Я люблю тебя, Зейн. И всегда буду любить. Пожалуйста, береги себя. Люблю, твой светлячок.


Я сморгнула слёзы, пока перечитывала слова снова и снова. Тот факт, что он хранил такой маленький клочок все эти годы, значил для меня всё. Больше, чем он когда-либо знал.

— Конечно, она до сих пор у меня. Я носил её в кошельке с того дня, как нашёл. Она отправлялась со мной в каждую командировку, — Зейн помедлил минуту, а затем продолжил: — Этот клочок бумаги, Чесни, и воспоминания о нас помогали мне справиться со всем.

Он открыл ещё одно отделение кошелька и сказал:

— Это не всё из того, что я сохранил. У меня никогда не было шанса показать её тебе, но я всегда надеялся, что в итоге он появится, — произнёс он, передавая мне блёклое и потрёпанное фото.

Мои глаза расширились, и я прижала фото к груди. На нём была я во время поездки в Лондон. Фото, которое он сделал по пути к Глазу. Было темно, и я зачарованно глазела на Тауэр, пока мы слушали Биг Бен. Сияние от башни было невероятным. Мои глаза горели от возбуждения, и я выглядела по-настоящему счастливой. Воспоминания о той ночи хлынули на меня потоком.