Лена Лорен - Во власти желаний

По её виду и не скажешь, что она совсем недавно занималась сексом, но я-то знаю. Только вот как дожить с этими знаниями хотя бы до вечера — хер пойми.

Более того, я всё ещё чувствую её губы на себе, а с этим жить, как оказалось, ещё труднее.

— Так вот он, твой Циклоп, — сияя очаровательной улыбкой, Вика шагает в мою сторону. Не церемонясь, она забирает у меня из рук кота и принимается тискать его за разные места, а он и не против совсем. Урчит, гад. Меня бы лучше потискала, бессердечная ты женщина. — Какой же ты милый! Откуда ты взялся, такой красавец?

— Весь в хозяина! — подмигиваю ей, когда она реагирует на мой голос.

— Нет! Ты совсем не милый, — заливается она краской, вероятно, о чём-то подумав. — Скажи же, Циклоп? Твой хозяин совсем не милый. Он не мягкий и наощупь не такой приятный.

— Я сейчас оденусь и можем идти.

Вике всё равно. Ей куда важнее поласкать котейку, но мне это только на руку. Я-то думал она свинтит от меня, сверкая пятками. Кот её немного занял, так безжалостно переключив всё внимание Вики на себя.

Пока она играется с ним, я успеваю переодеться и доверху наполнить миску кормом.

Неизвестно, когда я теперь вернусь домой.

— Ты идёшь или уже передумала?

— До встречи, Циклоп, — целует кота в нос и кладёт его на скомканную постель, а этот пушистик жалостливо мяукает и всем своим видом показывает, что хочет снова прижаться к её груди.

У котяры, определённо, хороший вкус. Точно весь в меня.

А ещё я услышал фразу, которая слегка воодушевила меня: До встречи, Циклоп.

Ты явишься сюда. Ещё не раз будешь лежать на этой самой постели.

Мы рассаживаемся в машине. Вика ведёт себя отстранённо. Делает вид, будто между нами ничего не произошло. Сидит натянутая, как тетива лука, не двигается. Обстановка не из приятных, воздух в салоне накалён до предела, а в голове полчище всяких дурных мыслей.

Я бы включил музыку, но чую она выбесит меня раньше, чем я нажму на кнопку. Впервые девушка заставляет меня нервничать тем, что молчит в тряпочку и ничего не делает.

Что не так?

— Куда ехать-то скажешь или рассчитываешь на то, что я читаю мысли? — бесстрастно бросаю, выезжая со двора.

— Ах, да! Ленина, 96, — так же безразлично отвечает, смотря куда угодно, но только не в мою сторону.

Будто бы я не знал, куда ей нужно, но решил перепроверить на всякий случай, надеясь, что её планы изменились. Но нет. Сказанный ею адрес, только подлил масла в огонь.

Нутро всё зудит. Оно сопротивляется, поскольку вдруг понял, что не хочу везти её к своему отцу.

Не хочу.

А она, как назло, ещё больше выводит меня. Ещё сильнее капает мне на нервы своей молчаливостью и безразличием.

— Вик, послушай, — только было завожу разговор, чтобы во всём разобраться, как Вика выставляет руку вперёд.

— Не нужно. Просто рули и помалкивай! — отрезает она, даже не глянув на меня.

Вот же сука! Я, значит, к ней со всей серьёзностью, а она: просто рули и помалкивай?

Ей так легко удалось уязвить меня. Меня и мою гордость, которую никто и никогда просто так не мог проломить.

Резко даю по тормозам. Машина останавливается посреди дороги, не доехав до банка как минимум километр с небольшим.

— А с хера ли я буду молчать? — накаляюсь я, херакнув ладонью о руль. — Может прикажешь мне ещё забыть об этом?

Вика наконец разворачивается ко мне лицом: маска тупого равнодушия, холодный взор, пренебрежительный тон.

Неужели она всё-таки сожалеет и теперь всячески пытается скрыть угрызение совести за безразличием?

— Да! Я советую тебе забыть об этом, — таращит потухшие глаза, говоря спокойно. Но от этого спокойного тона волосы на загривке встают дыбом. — Этого больше не повторится. Разовая акция. Всё! Или ты думал, что трахнешь меня и я тут же без памяти влюблюсь в тебя? Не дождёшься, мачо!

— Нет! Ничего подобного я и не думал, но не ждал от тебя, что ты будешь вести себя после всего так, будто тебе было противно! Кого ты хочешь обмануть? Саму себя?

— А мне противно! Противно от самой себя! — вцепившись в свою сумку, она подаётся ближе ко мне. — Ты даже представить себе не можешь как мне тошно от себя!

— Тогда зачем ты набросилась на меня, как самка, изголодавшаяся по члену? — смеюсь ей в лицо.

— Чего? Я набросилась на тебя? — мечется её потерянный взгляд из стороны в сторону, пока она не наставляет на меня свой палец, тыкнув им в грудь. — Да ты меня едва ли не изнасиловал. Что мне оставалось делать?



— Ну уж точно не раздвигать свои ноги, если ты сама того не хотела!

Вика ахает. Покрывшись красными пятнами, на мгновение замирает, и не успеваю я пожалеть о сказанном, как мне прилетает хлёсткая пощёчина.

— Мерзавец! Чтоб я больше не видела тебя! — она открывает дверь и пулей вылетает из салона. — Тебе ясно?! Никогда!

— Яснее некуда! — рычу, когда она захлопывает дверь. — Вали к папочке, истеричка!

Я отжимаю педаль газа и резко стартую с места, оставив за собой клубы пыли.

Хотела унизить меня и выставить виноватым? Да не получится!

Сама ещё прибежишь ко мне!

— Ксения Павловна, Дмитрий Альбертович у себя? — обратившись к секретарше, киваю на дверь президента банка.

— Да, но он сейчас занят с Анжеликой Степановной, поручает ей какие-то важные дела, — отмахивается Ксюша.

— Тем и лучше! — говорю и без стука открываю дверь.

— Стойте! — орёт Ксюша, вбегая за мной в кабинет. — Извините, Дмитрий Альбертович, я ей говорила, что вы сейчас заняты, но…

Дима снимает свои очки, гневливо уставившись на нас с Ксюшей, стоявших в дверях. Анжелка разворачивается на крутящем кресле и с пренебрежением так же поглядывает на нас.

— Ступай, Ксюш, — любезно говорит он секретарше, а затем уже обращается к Анжелке: — Обсудим это позже. Я приглашу тебя.

— Но я же и так долго ждала! — оскорблена она вердиктом Димы.

— Я сказал, обсудим позже! — указывает ей на выход, а я освобождаю для неё проход, подавляя насмешливую ухмылку.

Анжелка встаёт из кресла, нарочно задевает меня своим плечом и убирается прочь из кабинета, оставив после себя шлейф приторного аромата вперемешку с сигаретным дымом.

— Я ждал тебя два часа назад, — Дима деланно поглядывает на наручные часы, твёрдой походкой вышагивая ко мне. На его лице очевидное недовольство. Он запирает дверь на ключ и проходится по мне взглядом с ног до головы, а затем вниз, пока не останавливается на футболке. — Хм. Что-то новенькое! Так, говоришь, что ты хотела?

Я выдвигаю ящик в столе, беру оттуда форму заявления и, прихватив ручку, присаживаюсь в кресло, где до этого восседала Анжелка. Дима всё это время внимательно отслеживал каждое моё движение, стоя над душой.

— Присаживайся, Дим. В ногах правды нет.

Фыркнув, Дима послушно садится напротив меня. Надевает очки, складывает руки на груди и с непониманием пялится на то, как я заполняю форму.

— Что? Ты хочешь уволиться? — рявкает он, ослабляя на себе галстук. Белки его глаз от ярости наливаются красным и кажется вот-вот лопнут. — Я не позволю тебе просто так уйти! Не позволю!

— Позволишь! Как миленький позволишь! Восьмидесятая статья трудового кодекса Российской Федерации тебе о чём-то говорит? Или мне зачитать её вслух?

— Но почему? Что произошло? — спрашивает, я и бровью не веду, старательно выводя свою подпись, пока Дима со всей дури не шарахает кулаком по столу. — Кто он? Ты мне скажешь или нет? Это всё из-за него?

Я вздрагиваю, и молча передаю ему своё заявление. Я бы дополнила его парочкой ласковых для пущего эффекта, но, боюсь, тем самым сделаю только хуже. Он и так не расположен к беседе, а выводить его из себя — себе дороже. Разойдёмся по-хорошему. Всё-таки Дима ни разу не сделал мне ничего плохого, за исключением своей чрезмерной навязчивости и повышенного внимания, в остальном всё было гладко. До тошноты.

Дима вчитывается в заявление, бегая расширенными зрачками по моим закорючкам. Цокнув языком, подымает голову и на моих глазах безжалостно сминает листок в кулаке.

— Не бывать этому! — выбрасывает заявление в урну. — Не выйдет, пока не скажешь мне кто он!

Ну а что мне остаётся делать? Я примерно догадывалась, что так оно и будет.

Протяжно выдохнув, я кладу отяжелевшую голову на свои руки, лежавшие на столе.

— Дим, какой в этом смысл? Ты его всё равно не знаешь, — мой голос слабый, но желание, чтобы он понял меня, сильнее некуда. — Ну что будет, когда ты узнаешь кем он является? Побежишь бить ему морду? Будешь мстить? Зачем?

С каждой последующей секундой напряжение между нами увеличивается стократно. Совсем скоро коротнёт.

— Я не спрашивал знаю его или нет. Я всего лишь хочу узнать кто он?!

Выпрямляюсь и откидываюсь на спинку кресла, закинув ногу на ногу.

Была не была, иначе он не отстанет от меня. Хотя, с другой стороны, мне жаль Диму. Жаль портить наши с ним взаимоотношения. Иногда мне было хорошо с ним, но с моей стороны эгоистично позволять любить себя, когда я не смогу ничего дать ему взамен.

— Он парень. Молодой совсем.

— Почему-то я даже не удивлён, — озадаченно хмыкает, потирая напряжённую челюсть. — И что у тебя с этим молодым парнем?

— Всё, Дим. У нас с ним всё.

— Как долго? — смотрит в одну точку, будто сквозь меня.

— Не знаю, не считала, — пожимаю плечами.

— А почему сразу не сказала?

Я вижу какой у него потерянный вид, как на самом деле он подавлен, даже голос его становится тише.

— Потому что не была до конца уверена в себе.

— А сейчас уверена?