И всё. Дорога к силе оказывается короткой и молниеносной. Паша пересекает ее за пару мгновений.

Резкое торможение сильным рывком бросает меня вперед, и я теряюсь в сумбуре, продавливая плечом какую-то преграду, слишком мягкую и теплую… Это руки Димы. Он среагировал лучше меня и успел притянуть к себе, укрыв собственным телом.

— Ты в порядке? — Дима аккуратно отодвигается и опускает лицо, осматривая меня с ног до головы.

— Да…

Он не услышал меня?

Или это первый шок?

Слышу, как отщелкивается водительская дверца, а через секунду распахивается пассажирская, со стороны Димы.

— Выходи! — грубо бросает Паша. — Быстро!

Он заглядывает в салон всего на мгновение, и я не узнаю его лицо, холодное и безжизненное. Паша тут же отступает назад, скрываясь из виду, но я вижу его корпус… и оружие, зажатое в правой ладони.

— Без резких движений, — продолжает Паша. — Вытяни руки перед собой, чтобы я их видел.

— Оставайся в машине, — Дима приходит в себя после встряски и кивает мне, а потом разворачивается к Паше. — Ты же в отставке, приятель.

Он делает, что приказал Паша — отрывает руки от корпуса и продвигается на выход. Ловко выныривает из салона и проходит в багажнику.

— Забыл? — уточняет Дима с хозяйской усмешкой. — Или жить надоело?

— Медленно и без фокусов достань сотовый из кармана.

Я слышу лишь их голоса, спокойные и стальные, словно между ними дружеская беседа с нотками соперничества, а не шаткое положение, что может привести к огнестрельным выстрелам. Может же...

Господи!

Я быстро открываю другую дверь и проваливаюсь подошвой в мягкую землю обочины. Мы не успели въехать в город, застряв между похожими поселками элитной недвижимости. Рядом небольшой лес и озеро, тихая дорога в любые часы, а в поздние почти мертвая.

— Оля!

Они зовут меня практически синхронно, только Дима со злостью, а Паша уставшим голосом, подсказывая, что он знал, что я все равно выйду, но надеялся на мое благоразумие до последнего. Я перевожу взгляд на мужа и замечаю блуждающую улыбку на его губах. Ему плевать, что он на прицеле, ему пожалуй так комфортнее и привычнее. Он не умеет признаваться в важном, просить прощение, отыгрывать назад... сотни вещей, но бороться и выигрывать схватки — это его призвание.

Его стихия.

— Похоже, меня арестовывают, — Дима бросает телефон Паше под ноги. — Или что здесь происходит?

Он разминает шею как перед смачной потасовкой, ведет от одного плеча к другому и неотрывно смотрит на соперника. А я вижу, что Паше трудно дается смена ролей. Он стоит над Димой, который присел на багажник, и держит его на прицеле.

— Паша, — я осторожно зову его, пугаясь тому, как его взгляд заволакивает сумрачная волна. — Мы можем уехать, сесть в машину и уехать…

Я делаю шаг к ним, обходя машину, потому что Паша даже не шелохнулся. Он видит перед собой только Диму, и его задевает, как тот нахально расслаблен и привычно высокомерен. Каким был все эти годы, когда издевался надо мной. Сколько всего он успел сотворить у Паши на глазах? Столько всего теперь подсказывает простое решение — нажать на курок и расквитаться за каждое оскорбление, толчок, пощечину.

За всё разом.

— Нет, — я говорю, а сама не знаю, как к нему пробиться. — Не делай этого…

— У тебя голос дрожит, — замечает Дима, оборачиваясь ко мне. — Боишься за меня?

— Дима, я тебя умоляю, молчи. Не нужно ничего говорить.

— Как давно? — ему плевать на мои просьбы. — Я все-таки был прав…

— Паша, только не так. Опусти оружие.

— Блять, в точку! Ты ебешься с другим. Сука, с водителем!

Дима смеется, заваливаясь на бок, и его гадкий смех даже меня выворачивает наизнанку. Он как будто специально, хочет спровоцировать и разогнать скорости до кровавых значений, не оставляя шансов на спокойный исход. Меня всю передергивает и я на мгновение прикрываю глаза, сцепляя зубы до скрипа.

А Паше еще сложнее.

— Ты говорила, что нам не убежать от него, — произносит Паша ледяным тоном, — что это не жизнь, что он найдет нас в любом случае, бросит все деньги и связи…

— Нет, — я качаю головой, как умалишенная, понимая, к какому решению он подводит.

— Тебе точно не жить, приятель, — отзывается Дима и выпрямляется. — И подыхать тебе долго, с блядской оттяжкой. Я уж позабочусь.

Я ощущаю, как щелкают последние секунды в голове Паши, и не нахожу другого решения. Делаю шаг, другой и останавливаюсь между ними. Паша реагирует в то же мгновение, уводит оружие вниз, чтобы дуло пистолета не смотрело мне в грудь, и качает головой с грустной вымученной улыбкой.

Следом он отходит в сторону, ища траекторию подальше от меня, а я ловлю его шаг.

— Паша…

— Оля!

Его истошный крик прорезает насквозь, а зрачки расширяются от ужаса… Я не понимаю столь буйной вспышки, а потом чувствую прикосновение мужской ладони к плечу. Короткое, резкое… Я оборачиваюсь и вижу, что Дима уже рядом и он заводит правую руку за спину. Под пиджак.

Он вооружён....

Чертов толчок и импульс. Я ничего не решаю, но за короткое мгновение понимаю, что Паша не может ответить, он боится задеть меня и даже не вскидывает руку с оружием, а Диме осталось одно последнее движение.

Он… он…

Я резко разворачиваюсь, вырываясь из-под руки Димы, и бросаюсь вперёд.


ПАВЕЛ

Гремит одиночный выстрел, и воцаряется звонкая тишина. Я вижу пистолет в руке Димы, из которого он только что произвел выстрел, но не ловлю предназначенную мне пулю.

Ничего.

— Паша, — Ольга оборачивается ко мне и начинает оседать на асфальт.

Дима успевает и подхватывает девушку, вместе с ней опускаясь на дорогу. Он заглядывает ей в лицо, но она отворачивается и ищет взглядом меня.

— Паша, — повторяет и протягивает руку.

— Я здесь, — падаю рядом с ней и выкручиваю ладонь Димы, в которую вжимаю телефон. — Вызывай своих. Быстро! Мы на третьем повороте на Россон.

Диме не нужно повторять, он включается в ту же секунду — отдает мне Ольгу и вызывает нужный контакт.

— Где больно? — я беспокойно оглядываю ее, пытаясь понять, где ранение.

— Не знаю…

— Нестрашно. Всё будет хорошо, — распахиваю пиджак ее мужа и нахожу жирное кровавое пятно на животе, которое постепенно расходится дальше. — Пустяки…

У меня немеют пальцы, словно я впервые вижу кровь и огнестрельное ранение, но память не отказывает. Я знаю, что нужно делать. Как раз Дима возвращается с аптечкой. И его пальцы шалят еще сильнее, хотя он тоже за свою жизнь повидал много крови. И прямо из раны, и в критических количествах, и далеко не чужих людей.

— Зажми здесь, — обхватываю его ладонь и надавливаю, где надо. — Сильнее.

Ольга стонет и болезненно кривится.

— Да, мать твою, сильнее! Оленька, потерпи чуть…

— Да, я…

— Что ты? Говори, не засыпай.

Раскрываю аптечку и вываливаю содержимое прямо на дорогу. Она профессиональная, а не барахло для галочки, так что я готовлю укол обезболивающего. Так и нужно, делать дело и ни о чем не думать. Нужно вытащить ее, это же было моей работой много лет! Столько спецопераций и неприятностей, это всего лишь одна из них...

Не расклеиваться.

— Я поняла… поняла, куда мы ехали, — Оля запрокидывает голову и находит глаза мужа. — Тут озеро…

— Да, — Дима кивает и с трудом проталкивает другие слова дрожащим голосом. — Только я хотел с другой стороны объехать.

— Ты уронил кольцо в песок. Я помню.

Дима нервно сглатывает и целует ее в висок.

— Сейчас будет скорая, — шепчет он, путаясь в слогах. — Сейчас, малышка, потерпи еще немного.

— Паша, — она вновь тянется ко мне, когда я отбрасываю пустую ампулу. — Милый…

— Я рядом, малыш.

— Мне холодно. Это плохо, да?

— Нет, это нормально. Все поправимо, нужно только дождаться бригаду.

Дима ловит мой напряжённый взгляд и вновь тянется к телефону.

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, — наклоняюсь и осторожно касаюсь ее приоткрытых губ. — И собираюсь любить ещё очень долго, так что не вздумай закрывать глаза.

— Хорошо. Только не уходи, — она порывисто обхватывает мою ладонь, будто действительно ждёт, что я вдруг исчезну.

— Куда я уйду, глупышка? Мне тебя ещё на носилки поднимать.

— Да, — она кивает и слабеет на глазах. — Не уходи...

Странно, я не слышу сирен, но замечаю, как на ее красивое лицо накатывают синие волны мигалок. А потом уже включается звук в моей голове и я судорожно выдыхаю, понимая, что обошлось.

Успели.

Я помогаю с носилками и забираюсь в кузов скорой. Сижу рядом с ней, держу за руку и вижу, как она засыпает под действием медикаментов. Диме места не нашлось, поэтому вокруг только парни в синей униформе. Частная медицинская служба.

В клинике нас встречают прямо на парковке. Фургон подъезжает к специальной площадке, а там еще трое крепких парней и мельтешение профессиональных движений. Ее забирают, а меня оттесняют в сторону. Следом рядом останавливается два черных седана охраны Димы.

Я остаюсь на месте и смотрю, как из него выходят знакомые лица. Один парень из моих и я легонько качаю ему головой, чтобы он даже не думал чудить и помогать мне. Тем более босс рядом. Дима выходит из второй машины и, не глядя в мою сторону, направляется в здание клиники.

— Паша, — начальник охраны осторожно подходит вплотную и на рефлексах заводит ладонь к кобуре. — Ты вооружен?

— Нет.

Это правда.

— А где твое оружие?

— У машины осталось. Думаю, твои уже подобрали, — я медленно приподнимаю руки. — Снять пиджак и развернуться?

— Да, Паш.