Кэт бросила взгляд на Локлана, который казался таким же озадаченным, как она сама:

— Дьявола?

— Моего воинственного мужа, разумеется. А теперь идемте, пока ко мне не вернулся здравый смысл, и я не оставила вас разбираться со своей проблемой самостоятельно.

Катарина рассмеялась над этими словами. Она не знала почему, но эта женщина на самом деле ей понравилась.

— Благодарю вас, графиня, — произнесла Кэт.

— Зови меня Ровена, — отозвалась та и направилась к выходу с таким видом, словно пора было посылать за священником для ее соборования.

Локлан последовал за женщинами, стараясь не обнадеживаться раньше времени. Могло выясниться, что Страйдер ничего не знает о местонахождении Киранна. А что, если знает? А если каким-то чудом окажется, что Страйдер недавно с ним виделся?

Горец с трудом сдерживал себя. Так близко к разгадке судьбы брата он еще не был… Возможно, наконец, он получит ответ.

Ровена повела их прямиком к ристалищу. Не останавливаясь, она вошла в палатку, установленную на самом краю турнирной арены. Этот шатер был целиком черным и охранялся мускулистым воином, который, завидев приближение Ровены, встал по стойке «смирно».

Графиня поприветствовала его кивком:

— Доброго дня, Вэл. Этот грубиян внутри?

— Он больше похож на яростного вепря с разящими клыками, миледи, если вы понимаете, о чем я. Прошу, проявите милость к нам всем и поговорите с ним.

— К сожалению, так я и должна поступить. Но обещаю, что это не улучшит его настроения, если оно будет зависеть от меня.

Мужчина страдальчески скривился:

— Благодарю, миледи. Ваша доброта не знает границ.

— И я вспомню, каким тоном ты со мной разговаривал, когда в следующий раз явишься умолять меня о помощи.

— Нисколько не сомневаюсь.

— Следи за языком, когда обращаешься к моей жене! — раздался из палатки сердитый рык, похожий на раскат грома. — Ты разговариваешь со своей госпожой. И тебе лучше об этом помнить!

Ровена вовсе не выглядела довольной:

— Не думай, что вступаясь за меня, ты вернешь мою благосклонность, разжигатель войны!

Старйдер, словно дракон, выступил из глубины палатки. Его темные вьющиеся волосы спускались ниже плеч. И хотя сейчас он сердился, глаза у него были добрые и умные.

— Думаешь, я этого не знаю? Ты не уймешься, пока я не покажу свою задницу перед всем двором. Я уже однажды так сделал и… — его голос осекся, когда Страйдер понял, что они с женой не одни.

— Ба! — торжествующе произнесла Ровена. — Ты ведь уже выставил себя дураком. Что для тебя еще немножко унижения?

Граф скорчил гримасу своей супруге.

Кэт подавила улыбку и шагнула вперед:

— Пожалуйста, простите, что прерываем вас, милорд. Но лорд Локлан хотел бы переговорить с вами наедине.

Страйдер посмотрел на жену, а затем отвел взгляд и сказал:

— У меня нет на это времени.

Подбоченившись, Ровена встала у него на пути:

— Ты можешь и попозже заняться тем, чтобы протыкать невинных людей копьем.

Она взяла в свои ладони его руку, закованную в латную рукавицу, и крепко сжала:

— У этого человека по-настоящему важное дело.

В глазах Страйдера блеснуло понимание:

— Прошу вас присоединиться ко мне в шатре.

Локлан пропустил женщин вперед, а затем проследовал за графом внутрь. Палатка оказалась на удивление просторной, с довольно большой кроватью и столом.

Страйдер жестом пригласил дам присесть и повернулся к Локлану.

— Ты из Утремера? — спросил он его.

— Нет. Мне сказали, что там с вами познакомился мой брат.

Граф нахмурился:

— Твой брат?

— Киранн Мак-Аллистер.

В глубине голубых глаз Страйдера полыхнула боль — ошибки быть не могло. Ровена встала и подошла к мужу. Она не сказала ни слова, но ласково погладила графа по спине. И ее прикосновение придало ему силы — это было заметно.

— Ты, должно быть, его брат Локлан. Он говорил, что все его братья темноволосые, кроме тебя.

При этих словах эмоции захлестнули горца. Значит, это правда. Страйдер действительно знал Киранна, и тот все-таки не погиб в озере. Лэрд мог бы расплакаться от облегчения, но не такова была его натура.

— Да. Я — Локлан.

Граф нежно обнял жену, а затем отпустил ее, и направился к дорожному сундуку, стоящему возле его кровати.

— Киранн был хорошим человеком, — произнес Страйдер.

У шотландца перехватило дыхание от нахлынувшего страха:

— Был?

Рыцарь кивнул:

— Утремер изменил многих. И не обязательно к лучшему. Среди нас, пленников, было двое шотландцев. Они называли себя братьями. Мак-Аллистерами.

Этого не могло быть!

— Двое?

Как это возможно?

— Да. Киранн и Дункан.

Граф извлек из своего сундука маленькую коробочку и, вернувшись к Локлану, вручил ее шотландцу:

— Киранн отдал ее мне за два дня до нашего побега и сказал, чтобы я хранил ее на случай, если кто-то из братьев станет его разыскивать. Он надеялся, что все вы продолжите считать его мертвым, так как не хотел, чтобы вам стало известно, что с ним случилось. Вероятно, он боялся, что кто-то из вас узнает правду и тогда отыщет его.

Трясущимися руками Локлан открыл коробочку и почувствовал, как слезы обожгли глаза. Там лежало маленькое серебряное распятие, копия того, что носил он сам. Такие кресты каждый из братьев получал от их матери, достигнув совершеннолетия. И так же, как и на его распятии, с обратной стороны было выгравировано имя его хозяина. Киранна.

— Он сказал, что ты узнаешь эту вещь и поймешь, что она принадлежала ему.

— Я узнал.

Проглотив комок в горле, горец посмотрел в глаза Страйдеру:

— Мой брат… — он не смог заставить себя произнести эти слова.

Горло Локлана сдавило. Он страшился ответа. Ему была невыносима мысль: сейчас он узнает о том, что брат погиб в Святой Земле, а его близкие об этом не знали.

— Жив? — закончил фразу Страйдер. — Не ведаю. Во время побега братья Мак-Аллистеры держались позади и бились с сарацинами. Один из братьев погиб в ту ночь, давая нам возможность сбежать, а другой… — граф вздрогнул от воспоминаний.

— Что с ним сталось?

— Он теперь живет в Англии. Тихо и скрытно.

— И это Киранн? — голос Локлана дрогнул.

— Честно, я не знаю. Те двое шотландцев выглядели очень похоже. Они могли бы быть близнецами. Много раз во время нашего плена мы сомневались, кто из них Дункан, а кто Киранн.

— Но вы должны знать, Киранн ли это. Наверняка.

— Шотландец ужасно обезображен, — тихо произнесла Ровена. — Он бы умер, если бы брат не спас его, а Страйдер не перевез в Европу. Та схватка отняла жизнь у одного, а другой… Мы не можем сказать, кто он, а сам он не созна́ется.

Граф кивнул:

— Он стал жить в полном уединении и никогда не показывается на люди.

Локлана ошеломил такой неожиданный поворот. Ему хотелось и смеяться, и сыпать проклятиями одновременно.

Катарина обвила его руками:

— Мы можем поехать и посмотреть, Киранн ли это.

— Да. — Горец снова взглянул на Страйдера. — Где он?

— Он в удаленной крепости в Суссексе. Если вы подождете несколько дней, я смогу проводить вас туда. Только тогда он позволит вам приблизиться. Шотландец никому не доверяет. Последнего человека, который попробовал рыскать по его землям, он угостил четырьмя стрелами.

Кэт в изумлении посмотрела на графа:

— Он погиб?

— Нет, но, уверяю вас, никто с тех пор не пытался нанести визит Шотландцу без сопровождения члена Братства.

Довольно странно, но это было похоже на то, как мог бы поступить вспыльчивый Киранн.

Локлан протянул руку Страйдеру:

— Не могу выразить, как я вам признателен.

Граф пожал руку лэрда и похлопал его по плечу:

— Не бойся. У меня у самого есть брат, и я ради него на все готов.

Не удивительно, что лорд Страйдер так горел желанием помочь.

— Ваш брат здесь?

— Нет. По иронии судьбы он сейчас вместе с Шотландцем. И это еще одна причина, почему я не прочь вас сопровождать. Я не видел Кита уже почти год, — граф взглянул на жену. — Разумеется, если моя жена согласится.

— Да. Ради этого и я поеду и даже соизволю разговаривать с тобой в путешествии, так как оно затеяно ради доброй цели, в отличие от твоей неестественной склонности сбивать взрослых мужчин на землю палкой.

Страйдер закатил глаза.

Взгляд Ровены потеплел:

— И будь сегодня вечером на пиршестве, супруг. Александр и Уильям скучают по своему отцу, и меня уже утомили их жалобы.

Графиня вышла из палатки прежде, чем Страйдер успел что-то ответить.

— Уильям и Александр? — спросила Кэт.

— Наши сыновья. С тех пор как их мать запретила мне входить в ее покои в цитадели, у меня не было возможности с ними видеться. Ровена боится, что мой воинственный характер их испортит.

Локлана озадачили слова графа:

— Разве леди Ровена не понимала, что вы рыцарь, когда выходила за вас замуж?

— Да, но больше всего на свете она боится, что я погибну в бою, как это случилось с ее отцом, поэтому она постоянно меня распекает. Но едва завершится турнир, и я при этом останусь жив, она успокоится, — легкая улыбка заиграла в уголках губ лорда Страйдера. — Я узнал, что роза достойна того, чтобы время от времени мириться с несколькими ее шипами. Я понимаю, что такой неучтивой мою жену делает лишь страх. Но если бы она не любила меня так сильно, ей было бы все равно, что со мной произойдет. Так что я с радостью приветствую ее злость на турнир, но прошу вас, во имя любви Божьей, не говорите ей об этом! Боюсь, что в таком случае она разозлится еще сильнее.