— А ток-шоу? Интервью?

— О, это без меня. Такое уже на волне прёт локомотивом.

— Хорошо. Какая именно цель была у Стеблуха, ты в курсе? Что хотел заказчик?

— Создать все предпосылки, чтобы Красницкого закрыли. И забыли.

— А потом?

— Ну, если он смайнал, значит, всё? Логично? Никакого «потом» нами не планировалось. Или ты хочешь, чтобы я тебе выложила бизнес-план, тайминг по проекту и презентацию с танцем на столе?

— Нет. Давно Стеблух занимался подставами?

— Сколько себя знаю. Раньше по мелочи. Ещё посылки всякие носил. Ценные. Не заглядывая внутрь и без росписи, — искривила рот в подобии усмешки Барракуда. — Потом вышел на новый уровень. Уже больше не по всяким звездулькам и по мелочёвке, а крупными заказами стал заниматься.

— Миллиардерами, олигархами?

— В том числе. Так же чиновниками, судьями, прокурорами и прочей вышкой. Типа Wikileaks в российских масштабах. На кого надо свистануть, причём не важно — в СМИ веселье устроить или так мину подложить, правоохранителям, например, Стеблух был первым, к кому обращались.

Я выдавила из себя усмешку.

— Чип и Дейл спешат на помощь?

— А ты думаешь, как политика делается? И большой бизнес? Как тендеры проигрываются? — сгримасничала Барракуда. — Нет тех, кто проигрывает, потому что дурак. Есть дураки, потому что их заставляют проигрывать. И выживает сильнейший. Для этого и есть такие, как я. Как Стеблух. Считай, что мы — санитары леса.

— Осталась одна санитарка, — съязвила я.

— Не волнуйся, свято место пусто не бывает. Есть спрос, будет и предложение. А, спрос, дорогая моя, всегда будет.

Я фыркнула. Меня уже вполне серьёзно тошнило от разговора. И руки хотелось вымыть. Пемзой.

— Не выпендривайся, — заявила Барракуда. — Это ты только два дня жена миллиардера, и то на птичьих правах. А потом он захочет отомстить, и вы придёте ко мне. Телефончик у тебя имеется, не теряй!

— Ещё что-нибудь есть, помимо высокой философии сливов и канализационных стоков? — спросила я, выкладывая деньги.

— Бери. Подарочек, — сказала Барракуда и выложила на стол крошечную флешку. — Бесплатно. Считай, бонус.

— Что там? — напряглась я.

— Сюрприз! — показала язык Барракуда. — Позвони потом, если понравится.

— Ладно, пока. — Я встала из-за стола и забрала свой телефон.

— Оплатить не забудь! — крикнула Барракуда мне в спину, пока я шла к барной стойке с кассовым аппаратом.

Скорей отсюда. Отмыться. Подальше от сознания уровня сточной канавы.

Я вышла поспешно на улицу, застёгивая куртку на ходу. Вдохнула воздуха и подняла глаза к небу. Там плыли облака — серые, жемчужные, перламутровые. Морозный простор был пронизан светом. Я засунула озябшие мигом руки в карманы и пошла в сторону института имени Склифасовского.

Было сложно представить, насколько разными могут быть люди: я, Стеблух, Барракуда, все мы дышим одним воздухом, видим одно небо, живем в одной стране, но почему-то иногда становится так душно с некоторыми, что чувствуется удушье. Я зачерпнула в руки чистого снега из сугроба и посмотрела, как постепенно тают блестящие кристаллики. Хотелось хоть чего-то чистого!

Откровения Барракуды были неслучайными, — понимала я. — Стеблух куда умнее, чем мы все о нём думали.

От услышанного было дурно, но оно принесёт пользу нашему делу. Тем более, что я всё-таки записала наш разговор. Как мы и договорились с начальником отдела безопасности.

Я вздохнула ещё раз. Поглубже. И вдруг подумала, что у Вани нет кольца.

90

— Прости, Иван, завтра мне придётся тебя выписать, — сказал Саша Фёдоров, заглянув в палату, — гемодинамика отличная. Анализы нормализовались. В целом, я уже сегодня должен тебя домой отправить. Но пишу в историю болезни про необходимость дополнительного наблюдения.

— Я твой должник, Саш! — сказал я, вставая с кровати, и пожал его крепкую руку.

Рита сидела у раскрытого ноутбука рядом и крутила в тонких пальцах футляр от мини-флешки.

Едва врач вышел, она вывела из спящего режима экран и запустила запись во второй раз.

На мониторе появилась улыбчивая морда Стеблуха. Явно сам себя снимал.

— Это у него дома, — упавшим голосом сказала Рита.


— Хай, сис! — сказал Стеблух, широко скалясь. — Привет и ты, Ванька! Вы же вместе смотрите? — Он ткнул по-клоунски пальцем в нас. — Ха, я угадал! Считайте, что у меня такой дар! Кстати, я вас не поздравил с бракосочетанием! Ритка, ты крута! Самого завидного холостяка российского Форбса урвала! Прости, на свадьбе меня не было. Уверен, ты была улётной невестой. Фотки в инсте мне понравились. Иван, не кривись, ничего личного, только работа. Ну, ты понимаешь, сам же по уши в деле, когда не в дерьме.

Риток, сис, ты меня уделала — шикарный был ход с пранком! Оценил! Я целых пять минут чесал в затылке, пока Белинская мне высказывала, что ночью по пьяне ей звонить не надо. Потом дошло. Не бойтесь, я ей не сказал. Меня эта продуманная коза мало интересует.

В телефоне тоже подарочки оценил, молодец, Ванька! Но… уезжаю я. Мне рисковать не с руки, поэтому занавес. Надеюсь, не встретимся! — Он помахал обеими руками в экран, прикрыл ладонями объектив, а затем резко отвёл их и подмигнул. — А-а, забыл! Это не всё! Не могу уехать так просто! Было бы некрасиво, тем более, что в некотором роде я вас свёл. Итак, свадебный подарок. Если хватит ума, распорядитесь разумно. Ну, а не хватит, я не виноват!

Он заржал оленем, потом внезапно замолчал. Пауза вышла очень театральной. А лицо Стеблуха — серьёзным и многозначительным.

— Подарок номер один: не доверяйте тому, кому тянет довериться в первую очередь. Особенно деньгами. Помните про мой дар? То-то!

Он снова расхохотался и заявил:

— Мне, ребята, вас будет не хватать! С вами было весело! Пока-а-а!

И запись прервалась.

— Сволочь! — рыкнул я, а потом не стал сдерживаться и выругался по полной. Меня просто выворачивало. Клоун-чудила! Джокер недоношенный! Что он из себя возомнил?!

Рита посмотрела пришибленно, исподлобья.

— Извини, — наконец, остановился я, понимая, что перегнул палку. — Я больше не буду выражаться при тебе. Извини.

Она закусила губу.

— Рит?

На меня уставились расширенные, как у испуганной кошки глаза.

— Ванечка, ты же не думаешь, что я с тобой… из-за него… специально? — Она громко сглотнула.

— Не думаю. Ты чего? — буркнул я.

Она подхватилась с кровати и метнулась в санузел. Я обеспокоился. Встал у двери.

— Рита, тебе плохо?

Послышался шум воды, и её неуверенное.

— Это нервы…

Она вышла из туалета побледневшая и по-прежнему испуганная. Я её обнял. Коснулся носом макушки.

— Всё хорошо.

Она затихла в моих руках, а я задумался.

— Знаешь, что самое интересное? — произнёс я.

— Что? — прошептала она.

— Что пока тебя не было, приходила мама, а потом позвонил Юрий Самвелович. Адвокат. Тот, кому обычно доверяют. И именно он предложил мне перекредитоваться в его «маленьком провинциальном банке». На полмиллиарда. Под залог активов.

Рита подняла голову и расширила глаза:

— А ты?

— Сказал, что подумаю.

— Ты что-то заподозрил?

— До этого момента нет, а вот ты, кажется, да, — ответил я. — Я увидел твоё выражение лица на «колоноскопии», и меня что-то тормознуло. Ведь Хлоян тебе не нравится?

— Трудно объяснить, но… кажется, он не ожидал меня видеть здесь сегодня. Я подумала, что митинг мог организовать Стеблух, но после этой видеозаписи… и взгляда адвоката, я уже не очень уверена.

— Ты проявляешь избыточную активность, по мнению некоторых, — заметил я. — Поэтому ты становишься не нужна. Или не нужна им рядом со мной. Но полагаться на случай не будем, ночуешь сегодня здесь.

— Но Вань…

— Никаких «но»! За дверью кретин с автоматом и мои молодцы, бывшие спецназовцы, — мышь не проскочит. И я не засну, если ты и вторую брачную ночь будешь не рядом.

Рита прильнула ко мне. Я заключил её в кольцо свои рук. Всё-таки не подвела меня интуиция, когда я решил, что ей нужна охрана. Гастинцев, конечно, ругался, что Рита и своих телохранителей обвела вокруг пальца, убежав по крышам. Но пусть лучше так. Я боюсь за неё!

* * *

Когда Рита успокоилась, мы сели друг напротив друга, и я начал рассуждать.

— Итак, что мы имеем? Пункт один. Я под арестом. Активы под арестом. Компания в нокдауне. И, по идее, у меня должно быть мало шансов общаться с внешним миром. Пункт два. По косвенным фактам мы можем сделать вывод, что Юлия Герцман, ныне госпожа Новодворская, через банк, который на бумаге принадлежит частично её матери, хочет забрать мою компанию…

— Как ты когда-то фирму того архитектора, её бывшего мужа, — кивнула Рита. — Похоже на месть, но… не уверена. Одна фраза мне засела в голову. Даже две.

— Поделись. Я тоже не верю в высокие чувства Юлии. В месть ещё так сяк, но тоже не очень…

— Смотри, Барракуда сказала, что Стеблух вышел на новый уровень «по верхушкам», Белинская в пранке тоже сказала, что она познакомила его с Новодворской, и он стал зарабатывать другие деньги.

Назад

123

Вперед

— Верно.

Рита закусила губу, начиная розоветь. Сбросила на пол кроссовки и подложила под себя ногу. Обожаю её разные цветные носки! На этот раз фиолетовый и жёлтый.

— Давай дальше, — попросил я.

— А дальше Барракуда сказала, что «кому-то нужен был скандал по экологии». И только потом добавила про то, что тебя надо было «закрыть и забыть», понимаешь? — Рита аж подскочила снова на кровати от нетерпения. — Ну смотри: на кого я петицию написала? На тебя и на министра! Министру не нужен скандал! Ему до пенсии хоть бы срок дотянуть.