— Нет, не надо, не туда, — громко бормотал он. — Бейкер, Форрест, идите к Кендаллу. Живо, бегом

Мод похолодела. Он произнес «Кендалл». Она не ослышалась. Значит, лейтенант Томсон, по всей вероятности, еще совсем недавно воевал вместе со Стивеном, если, конечно, он не вспоминает нечто, случившееся некоторое время назад. Не исключено, думала Мод, что он по-прежнему знается со Стивеном. Она ощутила дрожь во всем теле, будто сама была в шоке. Но потом решительно задавила в себе эмоции и мягко встряхнула лейтенанта, заставляя его проснуться.

— Все хорошо, лейтенант, — ласково произнесла она. — Вам снился кошмар. Не волнуйтесь. Вы в безопасности.

Быстро моргая, лейтенант Томсон стал испуганно озираться по сторонам

— Где я? — с тревогой в голосе спросил он.

— В госпитале Брэкетт-он-Хит, в предместьях Лондона, — ответила Мод. — Вы здесь находитесь на лечении, скоро поправитесь.

— О, — выдохнул он, в темноте оглядывая палату. Луч фонаря Мод озарял лица обоих неземным сиянием, будто они встретились в потустороннем мире. — Простите, что переполошил вас

— Не извиняйтесь, — сказала Мод, помогая ему напиться. Она опять опустилась на стул возле его кровати. И прежде бывало, что Мод присаживалась у постели того или иного больного, уделяя ему особое внимание, но к этому пациенту, она знала, ее влекло нечто большее, чем обычное сострадание.

Ее мучило желание хоть что-то разузнать о Стивене, но она старалась не выказывать любопытства, предпочитая изображать что угодно, но только не живой интерес. И все же ей любопытно, осознала Мод. Хоть она сто раз себе твердила, что давно вылечилась от любви к Стивену — и так оно, конечно, и было, — но, когда увидела его сослуживца и друга, он почему-то вновь непроизвольно ожил в ее памяти. С того дня, как Джеред Томсон передал от него письмо, она запрещала себе думать о нем, но сейчас ей вдруг захотелось узнать о Стивене все. Жив ли он? С тех пор прошло несколько лет, за это время всякое могло случиться.

В палате было тихо. Где-то в отдалении постанывал пациент. Еще один раненый настойчиво просил, чтобы ему дали пить. Дежурная медсестра поспешила на его зов с графином свежей ледяной воды в руках. Мод и лейтенант какое-то время сидели молча. Наконец Мод сказала:

— Во сне вы выкрикнули фамилию «Кендалл». — Она надеялась, что тон у нее был бесстрастный.

— В самом деле? — отозвался лейтенант Томсон. — Странно.

— Полагаю, это относилось к моему старому другу коммандеру Кендаллу.

— Очевидно.

— Ну и как поживает мой старый друг коммандер Кендалл? — спросила Мод. — Вы по-прежнему контактируете с ним?

Лейтенант Томсон внимательно посмотрел на нее.

— Знаете, я не вправе оглашать подобные сведения, — ответил он. — Это секретная информация.

— Конечно, — быстро произнесла Мод. — Я забыла. — Однако из его слов она сделала вывод, что Томсон до последнего времени служил вместе со Стивеном. Значит, Стивен жив, все так же воюет, и лейтенант Томсон общается с ним. У нее екнуло сердце.

— Простите, — извинился лейтенант.

— Ничего страшного, я все понимаю. — Мод встала. — Что ж, пойду отдохну немного. И вы тоже поспите. Дать вам успокоительное, лейтенант?

— Не нужно, но все равно спасибо. Я предпочел бы обойтись без лекарств, если вы не против. И, прошу вас, зовите меня Джеред.

— Хорошо. Спокойной ночи, Джеред. — В темноте она пошла из палаты, думая, что вряд ли сумеет заснуть в эту ночь.

Следующие несколько дней Мод достаточно много времени проводила с Джередом Томсоном. Будучи старшей медсестрой отделения, она назначала других медсестер ответственными за разных пациентов, но некоторых больных оставляла под своей опекой, и лейтенант Томсон оказался в числе последних. У него был не столь тяжелый случай контузии, как у многих других раненых, у которых были нарушены речь и функции опорнодвигательной системы, и она предоставила ему свободу передвижения по госпиталю, считая, что это будет способствовать его скорейшему выздоровлению. Она даже давала ему простые задания — поручала отвезти библиотечную тележку в педиатрическое отделение или срезать свежие цветы в небольшом садике госпиталя, чтобы украсить палаты. И за несколько дней он действительно заметно окреп — теперь ходил более уверенно, взгляд стал менее затравленным. Было видно, что в госпитале он расслабился, что и требовалось для излечения.

— Вижу, вы чувствуете себя лучше, — как-то сказала Мод лейтенанту, наткнувшись на него на застекленной террасе, где он сидел в плетеном кресле, подставляя лицо струящемуся в окно солнечному свету.

— Да, верно, спасибо, — отозвался он.

— Думаю, вас скоро выпишут.

— Правда? Вот здорово! — обрадовался Томсон. — Вы мне очень помогли. Хорошо, когда кто-то интересуется твоим здоровьем и благополучием. Это так много значит. Сразу чувствуешь себя по-другому.

— Пожалуй, — согласилась Мод.

— Говорят, вы вообще очень заботливый человек, — добавил он. Мод это его замечание несколько озадачило, но она скрыла свое удивление.

— Спасибо, — поблагодарила она. — Я просто выполняю свою работу.

— Так думают не только пациенты, — беспечно бросил Джеред.

— Что вы имеете в виду? — спросила Мод.

— Да так, ничего. — По его губам скользнула улыбка.

— Нет уж, вы все-таки объясните, — настаивала Мод.

— Я просто хотел сказать, что слышал о вашей доброте от других людей.

— От других людей? — усмехнулась она — Понятно.

В этот момент Мод сообщили, что ее зовет один из врачей, и ей пришлось прервать разговор, чтобы заняться сложным пациентом.

В тот вечер, когда она ужинала в столовой для медперсонала вместе с Эдит и Алленом, последний как бы невзначай поинтересовался, все ли у нее в порядке.

— В полном, — ответила Мод. — А что?

— Да так, вид у тебя отсутствующий, — заметил он.

— Так и есть, — подтвердила Эдит. — Я уже несколько дней пытаюсь поговорить с тобой по-человечески, Мод, и все без толку.

— Извини, работы много. Просто замоталась, вот и все.

Но она знала, что они оба правы. Мод была рассеянна, ибо появление Джереда Томсона неожиданно навеяло воспоминания об Оксфорде и о той поре, когда она, студентка, была влюблена в своего наставника. Тех дней никогда не вернуть, и та девушка тоже исчезла, не говоря уже о мужчине, которого она любила. Кто знает, что за человек стал Стивен?

Джеред Томсон знал. Но не говорил.

Порой ей казалось, что он играет с ней в кошки-мышки. Джеред владел информацией, которая интересовала Мод, и чем дольше он молчал, тем сильнее ей хотелось выведать у него все то, что он знал. Создавалось впечатление, что с тех пор, как она получила то злополучное письмо, свои истинные чувства к Стивену она хранила на задворках сознания, а потом, когда Джеред опять появился в госпитале, эти чувства с новой силой нахлынули на нее: любовь, которую она некогда испытывала, и мучительная боль утраты той любви. Такая любовь не проходит, осознала Мод. Такая любовь продолжает жить, независимо от обстоятельств.

И вот однажды, за день до отбытия из госпиталя, Джеред Томсон подошел к Мод. Она сидела за столом дежурной медсестры и разгадывала кроссворд.

— Вижу, вы кроссворд решаете, — сказал он.

— Я так отдыхаю, — объяснила Мод.

— Да, я слышал, что кроссворды помогают расслабиться.

Мод глянула на него. На его губах была ничего не выражающая улыбка, но в словах чувствовалась некая игривость. Сейчас он говорил тем особым тоном, к которому порой прибегал, когда беседовал с ней.

— Кроссворды — мое любимое развлечение, — призналась Мод.

— Я так и думал, — сказал Джеред. — В сущности, я даже надеялся услышать это от вас.

— Почему? — недоуменно спросил Мод. — Почему вы надеялись это услышать от меня?

— Потому что, когда я первый раз увидел вас, вы тоже решали кроссворд.

— Точно, — подтвердила Мод, неожиданно вспомнив, что она разгадывала кроссворд в тот день, когда Джеред пришел в госпиталь с письмом от Стивена.

— Солдаты британской армии тоже любят кроссворды.

— А-а, — протянула Мод, все еще не понимая, куда он клонит. — То есть вы любите?

— Нет, что вы, я говорю не о себе, — отвечал Джеред. — Кроссворды не по мне — смекалки не хватает. Видели бы вы, как я решаю анаграммы. Болван, да и только. Нет, в кроссвордах я никогда не был силен, хотя некоторые моряки щелкают их, как орешки.

С каждой минутой их разговор становился все более загадочным. Если Джеред намекал, что Стивен хорошо решает кроссворды, что ж, флаг ему в руки, хотя на ее памяти он сроду к кроссвордам не прикасался.

— Понятно, — промолвила Мод. Она была заинтригована.

— Это у вас «Таймс», да? — спросил Джеред.

— Да, — кивнула Мод. — Я каждый день беру эту газету.

— А-а.

— Вы не одобряете?

— Да нет, что вы, — ответил Джеред. — Просто… нет, ничего.

— Раз сказали «А», говорите и «Б», — не отставала Мод.

— Просто мне говорили, что в «Дейли Миррор»[18] кроссворды интереснее.

— Впервые слышу.

— Нет, правда, — настаивал он. — Ключи гораздо более занимательны.

— Я предпочитаю «Таймс», — твердо сказала Мод. Этот бессмысленный разговор начинал ее немного раздражать.

— И все же попробуйте переключиться на «Дейли Миррор», — стоял на своем Джеред.

— Я подумаю, — ответила Мод.

— Завтра я покидаю госпиталь, — сообщил Джеред. — Надеюсь, вы не оставите без внимания мое предложение. Как я уже говорил, мне кажется, такой женщине, как вы, те кроссворды должны больше понравиться.

Потом Мод вызвали к пациенту, и она не успела ему сказать: «Что у вас за странная манера? Куда вы клоните? Какое вам дело до того, какие кроссворды я каждый день решаю?»