Но уже в следующее мгновение Тейт отчетливо поняла опасность даже одного поцелуя. Она чувствовала, что ее сердце колотится все быстрее, а кончики грудей отвердели. И между бедрами появилось что-то жаркое и волнующее – то было чудесное ощущение. Тетя Меритт была женщиной откровенной, считавшей, что племяннице следует знать все о плотских страстях, поэтому Тейт точно знала, что с ней происходило. Это была похоть во всей своей пьянящей силе. Но еще больше пугало другое: инстинкт подсказывал ей, что это – не только похоть…

Когда Дэвид наконец оторвался от нее, она отползла в сторону и схватила свой мешок.

– Нам лучше вернуться домой, – пробормотала Тейт, не узнавая собственного голоса – он был таким хриплым, словно принадлежал не ей.

Дэвид собрался протестовать, но она уже уходила от него. Он вздохнул, взял поводья коня и пошел следом за девушкой. Он чувствовал в ней страсть, видел страсть в ее прекрасных глазах. И если она вообразила, что все кончится одним поцелуем, то сильно ошибалась. Тейт Престон определенно заслуживала большего.

Глава 5

– Где сэр Дэвид? – спросила Тейт у Ли, спешившего в конюшню; ей показалось, что юноша едва сдерживал смех.

– Уехал на охоту! – объявил Ли, широко улыбаясь. – И я собираюсь присоединиться к нему. Может, что-нибудь передать?

– Нет-нет, это может подождать, – пробормотала Тейт.

И тихо выругалась, когда Ли исчез в конюшне. Она хотела спросить сэра Дэвида, не узнал ли тот еще чего-то нового о том дне, когда была убита его мать; однако в душе Тейт знала, что это не единственная причина, по которой она искала лэрда Нокандуина. Прошло два дня с тех пор, как он поцеловал ее, и она постоянно об этом думала. По ночам же металась по постели, раздираемая противоречивыми чувствами и желаниями; ее неудержимо влекло к этому мужчине, и в то же время она боялась своего влечения. Она довольно много узнала от тети Меритт об отношениях мужчины и женщины, и теперь в ее воображении возникали картины, заставлявшие трепетать от желания.

Набрав воды из колодца, Тейт поспешила в лазарет, который убрала и привела в порядок. Она уже полюбила это место. В Престонмуре у нее никогда не было такой чудесной комнаты. Она начала готовить новые снадобья, надеясь, что работа отвлечет ее от мыслей о Дэвиде и связанных с ним чувственных фантазий.


Снова промахнувшись, лэрд пробормотал проклятье. Вперед выступил Роберт и одной стрелой уложил оленя.

Дэвид надеялся, что охота отвлечет его, позволит хоть на время забыть о некоей огненноволосой женщине, однако та отказывалась уходить из его мыслей. Но ведь Тейт искала убежище в его доме, не более того. Так что с его стороны неблагородно соблазнять ее. Увы, он ничего не мог с собой поделать и с каждым днем желал ее все сильнее. Поскольку же она постоянно находилась в замке, противиться соблазну было невозможно.

Немного отвлекали лишь мысли о смерти матери. Собрав воедино все воспоминания – свои и чужие, – он начал склоняться к тому, что Тейт была права и что именно страх и суеверия стали причиной ее смерти. Но потом он вдруг осознал, что всегда предчувствовал подобный конец своей матери. Похоже, что это предчувствие ослепило его, помешало увидеть всю правду, состоявшую в том, что кто-то одурачил его и не дал возможности докопаться до истины. Да, конечно, люди, убившие мать, заслужили свою смерть. Но теперь Дэвид начинал думать, что руки еще одного человека обагрены ее кровью.

– Не стоит так злиться, парень, – заметил Роберт, подъезжая к Дэвиду. – Мяса и без того будет много.

– Я злюсь не из-за промаха, – ответил Дэвид. – Последнее время я постоянно размышляю над загадкой убийства матери.

Роберт почесал седеющую бороду и пробормотал:

– И что же ты надумал?

– Теперь я не уверен, что действительно нашел всех виновных.

– Но ведь сэр Раналд позволил тебе убить троих членов своего клана… – Внимательно посмотрев на Дэвида, Роберт добавил: – И заметь, они клялись, что ничего плохого не сделали – просто убили ведьму.

– Знаю. Даже церковь восхваляла бы их. А сэр Раналд и впрямь был очень дружелюбен, когда я потребовал заплатить за смерть матери. Слишком уж дружелюбен… Хотя одним из этих троих был его кузен.

– Малышка Тейт может знать о Раналде больше, чем мы. До меня дошли кое-какие слухи. Он похоронил трех жен и время от времени навещал дом отца Тейт. Думаю, они могут быть союзниками или друзьями. Сама же девушка… у нее, вероятно, есть какие-то сведения. Так что поговори с ней, и тогда ты сможешь более здраво рассудить, что в действительности случилось в тот день.

– Да, пожалуй… А вот и Ли! – Дэвид улыбнулся кузену (Роберт тут же отъехал) и проговорил: – Может, хоть ты принесешь мне удачу. Я постоянно промахиваюсь.

– Скорее всего, твои мысли заняты чем-то другим. – Ли безуспешно пытался скрыть ухмылку. – Она спрашивала о тебе.

В какой-то момент Дэвида так и подмывало сказать кузену, что его это не интересует – и пусть перестанет скалиться, болван; но потом он решил, что не стоит горячиться. К тому же эта девушка действительно его интересовала, и он подозревал, что слишком многие члены клана об этом знают.

– Правда спрашивала?

– Да. Поймала меня, когда я шел в конюшню. И спросила, где ты. Поскольку же ты спрашиваешь меня о ней каждое утро… Боюсь, что я едва не рассмеялся. Она, возможно, посчитала меня идиотом.

– Так и есть. Чего она хотела?

– Сказала, что у нее есть к тебе несколько вопросов о том, что вы обсуждали раньше.

– А, убийство моей матери?..

– Полагаю, что так. Хотя она вспыхнула как пламя.

Дэвид неожиданно улыбнулся, и кузен улыбнулся ему в ответ, после чего добавил:

– Конечно, я не говорю, что разбираюсь в девушках, но мне кажется, что вряд ли это единственная причина, по которой она тебя искала.

– Мне тоже так кажется, – кивнул Дэвид; он не мог скрыть своего удовлетворения.

– Но что ты собираешься с ней делать?

– Для тебя это имеет значение?

– Да, как ни странно, имеет, – ответил Ли.

– Подозреваю, что и для других это важно, – проворчал Дэвид. Помолчав, заявил: – Я уверен только в том, что хочу видеть ее в моей постели. Без одежды. Не хмурься, кузен. Она девушка хорошего происхождения и находится под моей защитой. Я знаю, чего требует от меня честь. Понимаю, что должен предложить ей нечто большее, чем просто поваляться на вереске. Если все-таки не сдержусь и позволю страсти взять верх…

– А ты уверен, что хочешь предложить это «большее»?

Дэвид пробормотал проклятье и в раздражении провел ладонью по волосам. Но затем решил, что если и стоит делиться с кем-то своими сомнениями, то Ли – самый безопасный выбор.

– Она верит в магию, как и моя мать, но выказывает куда больше здравого смысла и никому не признается в своем пристрастии к старым обычаям и не требует, чтобы все принимали ее мнение по какому-либо поводу. Кроме того, она помолвлена… Отец продал ее как корову мерзкому сэру Раналду, но Тейт ясно дала понять, что не желает выходить за него замуж. Что, конечно же, не отменяет того факта, что она уже обещана Раналду. Именно это обстоятельство может доставить немало неприятностей.

– Думаю, тебя слишком уж волнуют ее верования. Она очень умно смешивает учение церкви с уроками своей тетки, люди постоянно слышат от нее только рассуждения о Божьей воле. Очевидно, ее научили уважать чужие страхи и предрассудки. Что же до помолвки… Как только ты докажешь, что сэр Раналд убил твою мать, помолвку разорвут.

В изумлении глядя на кузена, Дэвид спросил:

– Ты веришь, что сэр Раналд стоит за убийством моей матери?

– И всегда верил.

– Почему?

Ли немного покраснел; его темно-серые глаза смотрели настороженно.

– Это не то, что должен говорить один мужчина другому о его матери, однако… Разумеется, она никак не поощряла этого глупца и никогда не собиралась это делать, но сэр Раналд хотел ее. Причем много лет. Моя мать рассказывала мне об этом. Меня часто посылали охранять твою матушку в ее поездках, и она просила, чтобы я не спускал глаз с сэра Раналда. Несколько раз он появлялся там, куда звали твою мать, так что было ясно: вызов в ту деревню устроил именно он. Я не ездил с ней в тот день, когда ее избили, но точно знаю, что это – приказ сэра Раналда.

– Ты никогда не говорил мне об этом…

– Твоя мать не хотела, чтобы я рассказывал. Ее подобные вещи очень смущали. Она взяла с меня обет молчания. Но ее давно уже нет… и ты должен был узнать правду. – Пожав плечами, Ли добавил: – Думаю, мы достаточно сильны, чтобы драться сейчас с этим негодяем. А тогда не смогли бы.

Несколько секунд Дэвид боролся с охватившим его гневом. Почему ему никто не сказал правду?! Но потом рассудок взял верх, и он понял: возможно, Ли и все остальные, знавшие эту правду, поклялись молчать. Так что следовало уважать тот факт, что свою клятву они сдержали. А в то время ужасная правда означала битву против сэра Раналда, закончившуюся бы полным уничтожением его, Дэвида, людей. Они тогда были слабы, а замок почти что лежал в руинах из-за постоянных сражений с англичанами. Потребовалось время, чтобы оправиться после нескольких лет войны и плохих урожаев. Кроме того, он был уверен, что причиной смерти матери стали ее верования.

– Не думаю, что тогда я воспринял бы правду, – заметил лэрд.

– Да, тогда ты был твердо убежден в другом, считал, что все дело в магии.

– И из-за моей слепоты убийца матери пять лет оставался безнаказанным.

– Зато ты быстро расправился с теми, кто ее избивал. Но сэр Раналд – именно тот, кто задумал все это. Только он не пачкал руки кровью…

– Верно. Он ни разу не ударил мать, но все равно виновен. Так же виновен, как те, кто ее убил. И я теперь постараюсь это доказать.

Тут до них донеслись крики мужчин, скакавших чуть поодаль. Сначала Дэвид подумал, что они увидели какую-то добычу, но следующий вопль заставил его насторожиться и выхватить меч. Он едва успел понять, что их атакуют, когда в плече у него застряла стрела, сбившая его с лошади. Ли тотчас же оказался с ним рядом; с мечом в руке он прикрыл кузена. Когда Дэвид набрался сил, чтобы взять меч и встать, было уже ясно: короткая, но яростная схватка подошла к концу. Лэрд вздохнул и со стоном опустился на землю.