Я уже говорила Кириллу, что дочь болеет, и я не могу постоянно свешивать её на маму. И он не давил на меня. Или всё же его слова больше напоминают давление? Я слишком раздражённая сегодня, поэтому просто стараюсь расслабиться.

— Тебе латте? — спрашиваю я, хоть и знаю, что это его любимый кофе.

— Можешь что-то на свой вкус сделать. Ты сегодня одна?

Я прохожу за барную стойку и принимаюсь готовить кофе. Запах молотых кофейных зёрен, щекочет носовые пазухи. Он нравится мне до безумия, и я делаю глубокий вдох, наслаждаясь им.

— До обеда только. Ильяс попросил до двенадцати подменить его.

— А после двенадцати приедешь на часик? — Кирилл оставляет пальто на вешалке и садится за столик, где я еще пару минут назад предавалась воспоминаниям.

Мелкая дрожь пробирает тело. Мне почему-то не хочется ехать, хоть и понимаю, что это снова связано с прошлым, которое мне активно навязывает больная память. Уже почти четыре года прошло с момента нашего расставания с Антоном, а я всё ещё не могу выкинуть его из головы, чтобы окончательно и бесповоротно.

— Я не могу… Ева…

— Болеет. Я понял. Ничего страшного. Послушай, а как тебе идея поехать встретить Новый год в горах? Друзья хотят снять целую базу отдыха. Там будут такие же дети, как Ева. А ещё большая ёлка, куча подарков и веселья. И маме твоей не помешало бы немного развеяться, отдохнуть.

Глаза широко распахиваются, а рука вздрагивает. Я поднимаю на Кирилла взгляд и улыбаюсь. До Нового года ещё две с половиной недели, а дочь почти вылечилась. У меня не получится найти отговорку и, наверное, это прекрасная идея — провести Новый год вместе. Вот только шумные компании я не сильно люблю, а друзья Кирилла те ещё заводилы. Чего только стоил его день рождения весной…

— Я не знаю. Новый год всё-таки семейный праздник… — отвечаю я.

Кофеварка мелодично уведомляет о готовности кофе, я украшаю пенку шоколадной крошкой, рисуя забавную мордочку, беру ложечку и несу напиток Кириллу.

Мы вместе с ним уже год, а я всё ещё не могу полностью довериться ему и стать той любящей женщиной, которой он достоин.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А я пока не стал твоей семьёй? — спрашивает он, беря меня за руку, когда я ставлю чашечку ему на стол.

Я улыбаюсь, вытаскиваю руку и присаживаюсь на своё место, делая глоток своего кофе, который успел немного остыть, а пенка спала и превратилась в непонятное размытое нечто.

— Я не о тебе, а о твоих друзьях.

Кирилл кивает и поджимает губы. Он опускает голову, и мне становится жаль его. Он старается ради меня и Евы. И я не могу постоянно держать его на расстоянии. Это неправильно. К чему нам такие непонятные отношения?

— Послушай, я поговорю с мамой, ладно? Если Ева успеет окончательно поправиться, тогда поедем.

— Вот этот ответ куда получше предыдущего! — отвечает Кирилл, улыбается и пьёт свой латте.

А я думаю, что слишком затянула со своей неопределённостью. Мне пора сделать ещё один важный шаг вперёд и согласиться на предложение Кирилла съехаться с ним. Еве он нравится, мама тоже в восторге от него. И я могу быть рядом только с ним. Он один позволяет забывать об Антоне и раскрывать душу… А если я потеряю ещё и Кирилла… Не знаю, смогу ли нормально жить дальше.

Глава 1.2 Полина

Несколько минут мы с Кириллом сидим в тишине. Он ничего не говорит, медленно попивая кофе, а я смотрю на него и улыбаюсь уголками губ, думая, что мне очень повезло с ним. Антон, например, уже давно взял бы меня в охапку и не дожидался, когда я, наконец, соглашусь с его предложением. А Кирилл давал мне время и не давил на меня, а если делал это, то очень мягко, практически незаметно.

Звон дверных колокольчиков отвлекает меня от мыслей. Я понимаю, что нахожу в этом звоне своего рода спасение от затянувшегося молчания. Просто я пока не готова сообщить Кириллу, что решила переехать к нему. Хочу ещё немного насладиться свободой и попрощаться с Антоном. Я даже подумываю обратиться к психологу… Быть может, ему удастся помочь мне справится с воспоминаниями о человеке, предавшем меня.

В кафе проходит мужчина среднего возраста и смотрит на меня с улыбкой на губах. Я возвращаюсь за барную стойку и останавливаюсь.

— Доброе утро, — дежурно улыбаюсь я посетителю.

— Доброе утро! Мне американо, с собой. Спасибо.

Я рассчитываю мужчину и принимаюсь готовить кофе. Краем глаза замечаю, что Кирилл смотрит на меня. И улыбаюсь ему. Мне хочется сделать всё, чтобы мы стали счастливыми друг с другом. Просто нужно избавиться от недоверия и воспоминаний о прошлом. И я стараюсь. Правда получается пока не особо хорошо.

Только отдаю приготовленный американо, как колокольчики снова звонят. Кирилл поджимает губы, смотрит на наручные часы, которые я подарила ему на день рождения, и встаёт на ноги. Я обслуживаю даму, заказавшую амаретто, млею от запаха миндаля, чуть горьковатый привкус которого чувствуется на языке, а Кирилл ставит чашку от латте на барную стойку и маякует, что ему нужно идти.

— Время поджимает, — читаю по его губам и киваю.

Кирилл уходит, а у меня на душе появляется пустота, словно я недодала ему чего-то. Но я же не стала бы целоваться с ним при посетителях. Или присутствие тех было простой отмазкой?

Я разгоняю эти мысли, как тараканов по углам, и решаю полностью сосредоточиться на работе. Не хватало ещё испортить кофе. Посетителей постепенно становится всё больше, и я не успеваю заметить, как быстро пролетает время.

— Добрый день, Полина Анатольевна! — улыбается Ильяс.

— Добрый день, — отвечаю ему слегка усталым голосом.

Не спала полночи с Евой: постоянно подпрыгивала и проверяла, не поднялась ли у неё температура. Слава Богу, что этот этап болезни мы уже прошли, и теперь остаётся победить остаточный кашель с насморком.

— Спасибо, что не отказали подменить!

— Да ничего! Ты переодевайся, а то я подустала немного. Боюсь, что вместо сердечка нарисую кому-нибудь на пенке злого гоблина.

Ильяс хихикает и проходит в подсобное помещение. Он быстро возвращается в форме нашей кофейни: фартук цвета капучино и колпак с нашей эмблемой, и я понимаю, что простояла всё это время в своём свитере и джинсах. Стыдно до жути становится, ведь постоянно ругаю сотрудников, чтобы они были внимательны и следили за своим внешним видом, а сама… Но оправдываться не собираюсь, просто желаю парню хорошего дня, надеваю тёплые вещи и, на ходу завязывая шарф, выхожу на улицу.

Погодка стоит морозная. Добегаю до машины и на секунду ощущаю до боли знакомый аромат с сильными древесными нотками сандала и тонким запахом цитруса. Озираюсь, как одуревшая по сторонам, но не вижу знакомых лиц. Мне просто показалось. В конце концов, что Антону делать в этом городе?..

Сажусь в машину, включаю музыку и уже хочу выезжать, как телефон начинает звонить. Номер не определился, значит, я не знаю звонящего.

Я долго не могу решиться ответить.

А вдруг это он?

Что если Антон каким-то образом смог узнать, что у него есть дочь?

Нет!

Быть такого не может…

Хотя… Я же думала, что и изменить он мне не сможет никогда, что любит меня, а оказалось всё совсем не так…

Я беру трубку, нажимаю на кнопку ответа и негромко произношу: — Слушаю.

— Поля, прости, что с новой симки звоню. Забыл тебе совсем сказать, что поменял номер, чтобы этот был только личный и всегда находился на связи, — слышу голос Кирилла и выдыхаю.

Я надумала себе все эти страхи, но они стали мощным толчком. Если я буду жить вместе с Кириллом и стану его женой, Антон вряд ли задумается когда-то, что Ева его. Потому что дочь родилась практически полной копией меня. Единственное, что ей досталось от отца — родимое пятно на плече, но он никогда не увидит его.

— А я уже успела испугаться и подумать, что кто-то решил домогаться! — пытаюсь перевести всё в шутку я.

— Скажешь тоже! Хотя… Насчёт последнего я не против. Но я помню, что у тебя дочь болеет. Кстати, если не запретишь, я заеду вечерком?..

Кирилл замолкает, а сердце ударяется о грудную клетку, в то время, когда сознание подкидывает мысль о том, что это мой шанс двинуться вперёд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не запрещу… — улыбаюсь я, хоть он этого и не видит.

— А ты сама хочешь, чтобы я приехал?

Наверное, ему нужно, чтобы я пригласила, но я не умею быть пока такой же ласковой, как раньше. Сейчас я скорее похожа на кошку, которую вышвырнули на улицу, и теперь она не доверяет никому. Даже тем, кто пытается накормить и приласкать.

— Хочу! — отвечаю я негромко, но больше ничего не добавляю.

Наверное, я просто разучилась говорить красиво.

Наверное, Антон просто взял и убил во мне всё хорошее своим ударом.

И самое смешное то, что все эти четыре года он даже не пытался найти меня и оправдаться. Радовался, наверное, что я ни копейки не попросила у него при разводе. Скорее всего, он с облегчением вздохнул, что не придётся выкидывать меня, такую жалкую жёнушку на улицу. И теперь припеваючи живёт со своей новой семьёй.

— Значит, я приеду после работы! Если нужно будет что-то купить, скажи. Ладно?

— Договорились.

— Я люблю тебя, Поль!

Меня пробирает до мурашков от этих слов, но я по привычке шепчу:

— И я тебя! До вечера!

— До вечера! — отвечает Кирилл, а я не позволяю ему сказать ещё что-то и отключаю телефон.

Смотрю в одну точку на руле и не могу понять — что со мной не так?

Глава 2.1 Кирилл