— Чертенок, надо собираться, мы опять опаздываем, — шепотом, с присущей его голосу легкой хрипотцой, говорит он мне на ушко, а у меня табун мурашек по спине.

— Можно я не пойду сегодня в школу, мама? — смеюсь я и зарываюсь лицом в основание его шеи.

— Можно, на работе ты заслужила выходной, начальник доволен, — смеется он и ойкает, получив увесистый шлепок по голой груди. После чего встает и направляется к шкафу. А я как завороженная смотрю на это произведение искусства. У него идеальная фигура: массивные грудные мышцы, могучий торс, узкие бедра, широкие плечи, высокие ноги с литыми мышцами, а брюшной пресс похож на плитку шоколада. Словно скульптура, словно результат работы гениального мастера своего дела.

— У меня к тебе серьезный вопрос, — говорю я, дождавшись, когда он повернется в мою сторону.

— И?

— Как называется твой парфюм?

— Пайот, — немного подумав отвечает он, — это не парфюм, просто гель для душа. Улыбаясь, я подымаюсь с кровати и обхватывая его шею руками, прижимаюсь к нему.

— Чертенок, мы опаздываем, и нас там завтрак ждет, — смеется он, а сам, хитрюга, опускает руки на мою пятую точку, продолжая крепко удерживать.

Так как моя одежда после вчерашнего накала страстей, осталась забытой в его машине, после наскоро принятого душа, мне приходится облачиться в его футболку и шорты. Этакий «типок с района» получился с меня. Рома, же одетый с иголочки, похохотав всласть с моего вида, хватает за руку и ведет сквозь многочисленные коридоры в сторону кухни. Стоит нам войти туда, воздух моментально покидает легкие. Я пытаюсь быстренько сбежать, но Рома, удерживающий мою руку, не дает такого шанса.

— Доброе утро, мама, — широко улыбаясь, говорит эта сволочь и подводит меня к столу.

— Доброе утро, — отворачиваясь от плиты, улыбается ему женщина средних лет. Но увидев рядом стоящую меня, в столь презентабельном виде, пребывает в неком шоке. Впрочем как и я.

— Здравствуйте, — залившись краской говорю я.

— Добрый день — проходя изучающим взглядом по моему наряду, задумчиво отвечает женщина. Представляю какое впечатление я на нее сейчас произвожу. Вот Рома, подставил. Сто процентов мстит за вчерашнее выступление.

— Мама, это моя девушка, Оксана, — этот наглец, явно довольный собой, с сияющей физиономией усаживается за обеденный стол и тянет меня на близ стоящий стул.

— Очень приятно, я Ольга Александровна, — успев прийти в себя, она выдавливает из себя улыбку. Фальшивую такую, но и на том спасибо. Я сижу и злобно пинаю под столом довольного Ромку, пока его мама наливает нам кофе. Этот негодяй как ни в чем не бывало сияет словно медный таз. И на очередной мой тычок только подмигивает мне.

— Рома, как дела на работе? — присаживается она к нам за стол. Пока они с Ромой ведут светскую беседу, я незаметно рассматриваю ее. Очень ухоженная, элегантная женщина, с пышным каре цвета темного шоколада. Но видно по ее движениям и манерам, женщина строгая и уверенная в себе. Ох, непросто с ней придется. Каков же тогда его отец? Страшно подумать.

— Папа завтра прилетает из Парижа, нужно будет встретить его, он хотел поговорить с тобой о чем-то.

— Хорошо, — Рома вытирает рот салфеткой и посмотрев на меня одобряюще подмигивает.

После непродолжительного разговора Ольга Александровна покидает нас. А у меня остается двоякое впечатление от общения с ней. Вот вроде бы ничего плохого не произошло, а тот факт, что на протяжении всего разговора не было ни одного вопроса или обращения в мою сторону… заставляет напрячься… Как будто я пустое место.

Буквально через пятнадцать минут мы тоже убегаем. Перед институтом, нам нужно успеть заехать ко мне домой. Всю дорогу Рома смеется над моим обиженным фэйсом, я же, пообещав ему скорую расправу, врубаю на всю музыку и отворачиваюсь в окно. Перед институтом, переодевшись дома, я снова запрыгиваю в машину к Роме, и уже через десять минут мы благополучно добираемся до места назначения.

Выпрыгнув из машины, я уже было делаю несколько шагов по тротуару, когда слышу Ромкин оклик:

— Чертенок! Иди сюда!

Развернувшись, подхожу к машине. Он притягивает меня к себе через водительское окно и целует. Крепко, так что ноги подкашиваются.

— Все, иди, жду завтра на работе, — подмигивает он, и резко дает по газам, оставляя меня растерянную с раскрасневшимися губами.

В институте Сашка всю первую пару испепеляет меня взглядом. Я же вчера в порыве чувств, совсем забыла предупредить подругу, о том, что сваливаю к Роме. И написала уже тогда, когда мы подъезжали к его дому. То бишь глубокой ночью. Только на большом перерыве, в столовой, после тысячного извинения она наконец-таки сменяет гнев на милость. Но Ромку так и не простила. После вчерашнего вечера, пропало ее уважение и доверие к нему. А уж если подруга что-то себе втемяшит в голову, переубедить ее очень трудно в обратном. Сашка не переставая ругала меня за проявленную слабость и обзывала дешевым вареньем. Ну как ей объяснишь, что сердцу упрямому не прикажешь? В разговоре с подругой, вспоминаю вчерашние слова Аньки про Наташу. Ругаю себя за то, что не спросила его. А как спросить то? Нет ли в твоем окружении девушки Наташи к которой стоит ревновать? Успокаиваюсь, принимая решение попробовать допытаться об этом у Аньки, или на крайний случай у Андрея.

Вечером, наконец таки, попадаю домой. Мама сокрушается о том, что меня совсем не бывает. Чувствую себя отвратительной дочерью и решаю провезти сегодняшний день с ней. Написав пару рефератов, мы с мамой заваливаемся на диван перед телевизором и болтаем обо всем подряд. Обо всем подряд, кроме него.

На следующий день в институте появляется Ирка. Удивляюсь, не застав моего бывшего в ее окружении, неужели размолвки в раю? Узнав от Кирюхи, что действительно Ирка с Андреем расстались, поначалу даже испытываю к ней жалость. Но понимаю, что погорячилась, когда на перемене эта красотка не гнушается новыми издевками в мой адрес. Видимо инцидент с Ромой оставил в ней неизгладимый след, уж сильно болезненно она реагирует на мое присутствие.

Дождавшись окончания занятий и переодевшись дома, бегу как всегда на работу. Ромы полдня нет на месте и я в гордом одиночестве занимаюсь делами. Вдруг после стука в дверь, в кабинет заходит неизвестный мне мужчина. На вид чуть старше Ромы, стильно одетый, симпатичной наружности. Но мне, с первого взгляда, он почему-то неприятен.

— Опа, кто тут у нас такой? — осмотрев кабинет и увидев меня, развязной походкой, он медленно подходит к моему столу.

— Здравствуйте, помощник новый, — сперва даже немного теряюсь от его бесцеремонности.

— У… значит пока я в отпуске был, такие перемены глобальные произошли, — чувствуя на своей груди его раздевающий взгляд, интуитиво скрепляю руки перед собой в замок, закрываясь.

— Угу, Оксана, — представляюсь я.

— А я, милая Оксаночка, Дмитрий Юрьевич. Ну и как тебе у нас? — он присаживается на край моего стола и вытягивает карандаш из подставки.

— Да неплохо, — напрягаюсь от того что никак не могу понять, к чему он ведет.

— Роман Викторович, смотрю отсутствует… Плохо… Так и помощника увезти могут, — подмигнув мне, он поднимается с места и удаляется. Бр… До чего странный тип.

Через час упорной работы меня отвлекает рабочий телефон. Я подхожу к Роминому столу и поднимаю трубку:

— Оксана, это Дмитрий Юрьевич, — слышу я на том конце провода.

— Зайди ко мне, в 7 кабинет, — и бросает трубку. Чего ему понадобилось от меня? Но делать нечего, сохранив надпечатанный документ, закрываю кабинет и плетусь к нему.

— Заходи, — восседая за огромным столом, Дмитрий Юрьевич указывает мне рукой на рядом стоящий стул.

— Я сейчас был у Льва Андреевича. Так вот, в связи с большой загруженностью на моем участке шефом дано распоряжение перевести тебя под мою юрисдикцию, так сказать, — потирает он руки в радостном предвкушении. А меня будто водой ледяной окатили. Ну и дела…

— А как же Роман Викторович?

— Роман Викторович так не загружен как я. Но это ненадолго, не переживай. На пару недель от силы, — вроде как успокаивает он меня.

— Сейчас у нас обед, — смотря на свои часы, говорит он. Не давая возможности возразить или хотя бы обдумать мое бедственное положение.

— Так вот, будь добра, сбегай в «Дежавю» (ресторан где мы обычно обедаем), возьми мне второе и салатик. У меня такой завал, что совсем некогда выбежать, — нагло смотрит он, и похлопав по карманам пиджака достает и протягивает мне тысячную купюру. Пребывая в каком-то ступоре, беру деньги и выхожу из отдела. Некогда ему, конечно, то-то я смотрю, стол без единой бумажки… Какой, однако, мерзкий человек. По дороге к ресторану набираю Рому и Андрея. Но ни тот ни другой не в сети. Ладно, куплю я ему этот обед несчастный, не убудет с меня. Но с дальнейшей помощью… нужно рассказать все Ромке. Хотя он сказал, что шеф дал распоряжение, поэтому вряд ли Ромка здесь в силах помочь.

Зайдя в ресторан, сделав заказ, замечаю сидящих в углу зала девчонок из канцелярии. Анька машет мне рукой, подзывая.

— Ты чего одна, садись к нам, — говорит она, улыбаясь, в то время как Катька недовольно кривится от идеи сотрудницы.

— Да я не себе… Дмитрий Юрьевич попросил ему обед принести.

— Хм, — Анька с девчонками нервно переглядываются.

— Странно. С каких это пор он обеды на вынос заказывает? — смеется она.

— Очень странно все. Огорошил меня сейчас, что на ближайшие две недели я его помощница…

— А Роман Викторович в курсе? — включается в разговор Катя.

— Нет…

— А ну тогда на вечер война намечается, — хмыкает Анька, делая глоток сока.