- Слушай, крови, конечно, нет. Но есть печень!

- Печень?

- Свиная печень!

- И зачем мне печень?

- Смотри! – и Макс потряс передо мной вакуумной упаковкой чего-то темного.

- Она там с кровью! Тебе ж вроде много не надо!

Идея была сомнительной, но ничего лучшего не находилось. Коротков с улыбкой сатаниста выпотрошил в глубокую металлическую миску кроваво-буро-фиолетово-красные куски. Что ж, возможно, идея не так плоха, подумал я, чувствуя подступающую тошноту.

Макс запустил руки в миску и принялся мять куски, словно выжимая из них соки. На коже появились темные разводы давно свернувшейся крови. Она густыми каплями неестественного оранжево-бордового оттенка размазывалась по широким ладоням. Друг посматривал на меня с долей скепсиса и недоверия. Будто ожидая, когда уже меня накроет, и параллельно прикидывая – не проломлю ли я обо что-нибудь свою черепушку, если вдруг упаду прямо сейчас посреди их уютной светлой кухни.

 - Ну как ты?

- Мутно… Но недостаточно, - честно признался я.

- Ясно. Подойди-ка поближе.

- Зачем?

- Давай-давай!

Я послушно подошел к столу внимательно вглядываясь в месиво.

- Закрой глаза!

- Макс…

- Закрывай, говорю!

Я послушно зажмурился, держась за край стола. И тогда Макс сделал кое-что, что действительно подействовало так, как надо! Он сунул мне под нос миску с печенью.

- Чувствуешь, как воняет смертью? – совершенно серьезным голосом предводителя Сатанистов всея Руси спросил Коротков.

О да!

Я чувствовал!

Мерзкий запах холодной печени с яркими металлическими нотками ворвался в сознание. Горло обжег желудочный сок. Тело мелко задрожало. Сознание уносилось в глухую темноту, оставляя лишь легкость и приглушенные крики Макса…

В себя пришел, лежа на прохладной плитке. Затылок ныл, видимо приложился во время падения. Надо мной нависал взъерошенный, как мокрая курица, Коротков, сверля меня диким ошалелым взглядом.

- Ну как? Получилось? – интересовался друг, - Я тебя спецом не трогал, чтоб не нарушать сеанс!

Сеанс, блядь!

Экстрасенс херов.

- Воды дать? – помахал он передо мной запотевшей бутылочкой минеральной воды, которую явно вынул из холодильника. Я кивнул и попытался подняться. Голова еще слегка кружилась, подташнивало, в глазах плавали мутные пятна.

Холодная шипящая жидкость хорошо приводила в чувства. Копаясь в  собственной голове, я секунда за секундой понимал, что все было без толку. Разочарование накрывало беспощадной волной, унося былой настрой на благоприятный исход данной затеи.

- Ни хера не вышло…

- В смысле? Ты ж грохнулся!

- Я ничего не видел. Темнота, пустота, тишина.

- Ты валялся минут десять!

- Видимо, так это не работает.

- Егор, я понимаю, тебе тяжело… Но, может, это все просто нервы? Сознание играет с тобой, подсовывает фантазии, выдавая за воспоминания… Ты был маленьким ребенком, у тебя погибли все родные, ты потерял лучшего друга… Никто не останется нормальным после такого.

- Хочешь сказать, я псих?

- Бля, я не так выразился… Егор, я хочу сказать, что у тебя психологическая травма. А с этим нельзя справиться самостоятельно. Нужен специалист, который поможет интерпретировать образы и чувства… Это все сложно.

- Ты прав. У твоего отца в части ведь есть штатный психолог?

- Кажется, есть…

- Поехали!

- Куда?

- К специалисту!

- Ты серьезно?

- А похоже, что я шучу?

Глава 32.

ЕВА

Даже после ухода Егора я продолжала чувствовать его нежные прикосновения, заразительную силу, искрящуюся энергию и трепетное желание. Все потому, что запах Королева впитался в меня вместе с ласковыми поцелуями, вместе с его горячим дыханием, вместе с взаимным притяжением, электризующим воздух вокруг нас.

Мне нравилось это ощущение.

Словно оно окружало меня невидимой броней, укрывало и защищало.

Я видела страсть в синих глазах Королева, видела желание и чувствовала отклик тела, и тем сильнее меня восхищала сдержанность, бережность и забота парня.

Не знаю, во что все это выльется.

Но понимаю, что он нужен мне.

Как воздух.

Как солнце.

Борясь со слабостью, привела себя в относительный порядок. Не помешает выйти на свежий воздух, а то чувствую себя тараканом, забившимся в темный угол. А еще надо выпить лекарства. И снова что-нибудь съесть. Надо в срочном порядке восстанавливать силы.

На глаза вновь попалась книга, подаренная Егором.

Полистаю на свежем воздухе… Решила я и захватила с собой учебник по программированию.

Семеновна накормила меня свежей выпечкой и душистым чаем со смородиной, сообщила между делом, что свет наш Егорушка ускакал к Короткову, а батюшка Вениамин Аркадиевич изволил доложить, что сегодня не вернется, ибо комиссия из госнаркоконтроля лютует.

Хоть какая-то приятная новость.

На улице стоял полуденный зной. Время, когда даже мухи летают очень лениво и только в тени. Вот и я, словно та муха, медленно поползла на шезлонг. Очень хотелось окунуться в голубую прохладу чистого бассейна. Интересно, кто его чистит? Неужели Семеновна? Вряд ли старушке по плечу такое занятие. Прозрачная вода манила к себе свежестью, искрящейся на солнце гладью и веселой рябью, покрывающей поверхность от дуновения легкого теплого ветерка. Сосны, как всегда, поскрипывали, качая изумрудные макушки. По небу медленно плыли пушистые белоснежные облака.

Скорей бы все закончилось…

Я мечтаю о том, как завершится наша шальная операция, как всех девушек спасут, а соучастники понесут заслуженное наказание, как я навсегда покину это место. Навсегда покину Егора. Что с ним будет, когда откроется правда? Наверняка, выпрут из института. А если и нет, то путь в госструктуры ему будет навеки закрыт. Вероятнее всего, меня после такого Королев возненавидит.

Думаю о том, что было бы неплохо сегодня попробовать пробраться к Вениамину в кабинет, потому что времени очень мало и потому, что возможность провести ночь без Гуся выпадает крайне редко. Было бы неплохо, конечно, если и Егор погуляет ночью часок-другой-третий. Однако, мысль, с кем именно он может провести это время, реанимирует мое атрофированное чувство собственности. И какой-то нездоровый эгоизм.

Ну уж нет!

Пусть лучше дома спит!

Вот не будет меня – пусть, что хочет, делает! А сейчас нечего!

Разозлившись не понятно на что, я фыркнула сама на себя и, устроившись поудобнее, принялась листать изученную когда-то книгу, пробегая глазами текст по диагонали. Инфа для чайников, честно говоря. Базис. Ближе к середине книги страницы отказывались переворачиваться, они оказались каким-то образом склеены между собой.

Странно.

«Да ну на фиг!» – сказала я сама себе, когда в голове мелькнула догадка о том, что внутри что-то спрятано. Но так и оказалось на самом деле. Осторожно разорвав пару листков, я обнаружила вырезанное внутри страниц книги прямоугольное углубление, на дне которого лежал небольшой новенький смартфон. Его экран еще был заклеен защитной пленкой, как на любой новенькой технике. Под ним обнаружилась не вскрытая сим-карта и тонкое зарядное устройство.

«Используй его только в минуты одиночества» - вспомнились слова Егора, преподносившего мне свой подарок вечером.

Господи, котеночек!

СПАСИБО!

Сердце разогналось, словно гоночный болид! Связь! У меня есть связь!

Оглядевшись по сторонам, я убедилась, что никого поблизости нет, и осторожно вынула сим-карту. Наверняка, она зарегистрирована на Егора, но это не очень-то и важно! Повертела телефон в руках, достала аккумулятор, проверила наличие карты памяти – вытащила. На фиг, на фиг. Запустила смартфон, прикрывая динамик, извергающий приветственные фанфары,  и приступила к стартовым настройкам.

К интернету намеренно не подключаюсь. Мало ли, что мог впихнуть на автозагрузку Королев, учитывая место его обучения и специальность.

Забавно, кстати, получилось… Котеночек у нас, оказывается, компьютерный гений. Киберантишпион. И Сазонов его, оказывается, любит, а он дядька жесткий, кого попало не жалует. Интересно, Суворовым он бы понравился?

Проверяю смартфон вдоль и поперек. Удаляю все, что только можно удалить. Любые сомнительные приложения блокирую. Даже те, что установлены по умолчанию. Ничего подозрительного не замечаю. Но опять же – никаких гарантий.

Звонить опасно. Семеновна может выйти в любой момент, Егор может вернуться, да и вообще…

О! Вот, кстати, и она.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Женевочка, детка, попьешь компотик? – заботливо интересуется старушка, держа в руках графин со светло-розовым напитком и прозрачный стакан.

- Конечно, спасибо, - отказываться неудобно, потому как женщина уже проделала в моем направлении большую часть пути. Захлопываю книгу и улыбаюсь, принимая напиток.

- Ох, жара-жара, - сетует женщина, - В доме совсем духота. Умаялась с этими банками. Пятнадцать литров закрыла смородинового. Пей, Женевочка, пей витаминчики. Совсем бледная ты…

- Да я с детства такая, не переживайте.

- Горе ты луковое…

- Римма Семеновна, можно спросить? – вкрадчиво говорю я, пока женщина присаживается в плетеное кресло и кивком соглашается. - Вениамин говорил, что не родной Егору, что из приюта его забрал. Вы тогда уже здесь работали? Помните Егора маленьким?

Старушка некоторое время молчала, а лицо ее отражало глубокую печаль.  Я даже немного устыдилась своего любопытства.

- Я пришла к Вениамину Аркадиевичу практически сразу после того, как у него поселился Егор. Он был грустным мальчиком. И нелюдимым. Ни с кем не хотел разговаривать. Это странно, потому что Вениамин рассказывал, что мальчик сам попросился к нему. Егор все время проводил в одиночестве, копал какие-то клады, рылся в чуланах, часто лазил в подвал, на контакт не шел. Ему постоянно снились кошмары. В конце концов, Вениамин Аркадиевич отвел сына к психологу. Примерно через полгода таких сеансов Егор стал обычным жизнерадостным ребенком. Хорошо ел, спал, пошел в школу. Правда тогда же у него началась эта боязнь крови. Бедный мой мальчик, столько пережил…