Елена Попова - Ворона для Царя

«Он впервые проводит ее в школу, и с этого дня она потеряет почти всех подруг. Ведь те настоятельно посоветуют ей расстаться со школьным тираном. Но она без всяких колебаний сделает свой выбор - расстанется с подругами».

Машка с Юлькой стояли на школьном крыльце, когда мы с Максом подошли к школе и поцеловались на прощание. Девочки, когда отошли от шока, сразу принялись промывать мне мозги.

- Подумай, с кем ты связалась Муха! Да он же конченный кретин! – вопила в раздевалке Юлька.

- Царь – это ничтожество, которое не заслуживает прощения! А ты умудрилась начать с ним встречаться? – крутила пальцем у виска Машка.

Потом они рассказали эту новость Марыге с Тонькой, и те на следующий день пришли к нам в школу, чтобы тоже высказать мне свое мнение о наших отношениях с Максом. Я в грубой форме попросила их отвалить и не вмешиваться в мою жизнь. На что девочки ответили, что они и палец о палец не ударят, когда я прибегу к ним вся в слезах и буду молить о помощи.

Но Машка, все же, чуть позже приняла мой выбор. Может, потому что ей не хотелось терять меня. Ведь она рассталась со Славиком и у нее кроме меня больше никого не осталось.

- Помнишь я тебе говорила, что таких придурков как Царь, я в жизни не встречала? – как-то спросила подруга. – Так вот, я тогда сильно ошибалась! Таких придурков как СЛАВИК - вот кого я еще в жизни ни разу не встречала!

И подруга мне поведала, как они со Славиком поехали прогуляться в центр Обнинска и он заплатил за проезд в автобусе только за себя. А вечером, когда они пошли в кино, он предложил ей самой купить для себя билет. Еще Машка выяснила, что у него нет крутого байка, о котором он мне тоже рассказывал, что он живет с родителями, а не в собственной квартире, и что ее тошнило от его нудных рассказов.

- О, смотри какая кормушка на дереве! Классная, да? – изображала его Машка. - Мы с дедушкой раньше тоже любили делать кормушки, - закатила глаза подруга. - А видишь тот памятник Курчатову? Это физик-ядерщик, руководитель «Атомного проекта». И бла-бла-бла… - вздыхала Машка. И так на каждом шагу! У меня от него до сих пор уши болят!

Кто бы мог подумать, что однажды  вечером к нам домой придут Чиж, Сиплый, Клим и Бритва, чтобы извиниться передо мной. А спустя какое-то время парни стали встречать меня из школы вместе с Максом. Поначалу меня угнетало их присутствие, и я даже просила Максима избавить меня от их общества, ведь еще совсем недавно они смеялись мне в лицо. И мне понадобилось время, чтобы привыкнуть к ним и разглядеть в каждом из этих парней что-то положительное. До этого я знала их злыми и дерзкими отморозками.

А теперь они рассказывают мне всякие смешные истории, и когда строят планы на вечер, обязательно учитывают меня и… Машку.

Да-да, она теперь встречается с Чижом! Еще не так давно пинала его шипованными ботинками, а теперь целуется с ним на каждом шагу. Чижа правда передергивает, когда Машка выходит гулять в балахоне и солдатских ботах. А во всем остальном у них все прекрасно.

«Игровые автоматы» закрылись, из общаги стали прогонять жильцы, поэтому мы в основном гуляли то по улице, то зависали у Бритвы дома. А буквально на днях мы гуляли за швейкой неподалеку от деревянных домов и заприметили небольшой заброшенный домик. Дверь была закрыта на маленький навесной замок, который Макс открыл в два счета Машкиными шпильками для волос.

В доме была кое-какая мебель, рабочий телевизор и даже электричество. Мы навели порядок, Машка притащила из дома накидку на диван, мы с Максом приволокли старый ковер, который пылился на балконе, Сиплый принес из дома DVD плеер и кучу дисков с фильмами. Вечерами мы запасались чипсами, пакетиками лапши быстрого приготовления, соками, и веселой компанией заваливались в наше новое убежище, чтобы посмеяться над комедией или повизжать от фильма «Звонок», после которого мы с Машкой вздрагивали от каждого шороха, когда ночью возвращались домой через поле. А парни любили нагонять страх: выли на всю округу и кричали, что за нами гонится девочка в белой сорочке, и тогда мы с Машкой пересекли поле за одну минуту.

Машка всегда завистливо смотрела на нас с Максом, когда все расходились возле швейки. Ребята шли каждый к своему дому, а нам с Максом не нужно было расставаться, у нас с ним одна дорога – в наш дом.

Мы договорились никому не рассказывать о заброшенке. О ней знали только я, Макс, Бритва, Клим, Сиплый и Машка с Чижом.

На весенние каникулы нам с Максом пришлось расстаться на целую неделю. Позвонила бабулина приятельница из поселка, сказала, что бабушка приболела, и мне или маме стоит приехать и поухаживать за ней. И эта неделя показалась мне вечностью. Каждый вечер хотелось бежать на последний автобус и ехать домой, но я не могла оставить бабулю наедине с ее жутким кашлем.

Бабушка всё детство рассказывала мне сказки. А в этот раз я поведала ей свою выдуманную сказку про то, какой прекрасный Великий Устюг, какой высокий Дед Мороз и какая очаровательная у него снегурочка…

Об экскурсии, на которую я якобы ездила в зимние каникулы, рассказывала со слов Макса. Он ездил на Вотчину и привез оттуда несколько открыток. Одна из них теперь стоит на полке в бабушкиной комнате. А когда ба спросила про фотографии с Дедом Морозом, я театрально хлопнула себя по лбу и сказала, что забыла их дома.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конечно, я умолчала, что в нашей квартире живут посторонние люди. Бабушка очень сильно рассердилась бы на маму. Для бабули у нас как всегда все прекрасно: мама работает и не водит в наш дом мужчин, а я учусь на одни пятерки и готовлюсь к поступлению в училище.

В последний день каникул я вернулась домой, и прямо с порога мое настроение было испорчено: Макса не оказалось дома.

Не описать словами, как разбушевалась во мне обида, что он не встречает меня после такой долгой разлуки. Но как только я вошла в свою комнату, мои глаза заблестели от слез: стена над кроватью больше не пустовала. Он была оклеена тремя довольно большими и необычными, как может показаться многим, плакатами. Но я хорошо понимала весь их смысл.

На одном – голубое небо, а под ним пустыня с золотистым песком. На втором изображен зимний вечер: земля покрыта снегом, много снега, которого мне так не хватало в моем рассказе, на темно-синем небе сияют звездочки, где-то далеко-далеко горят огоньки, и под желтым светом фонаря искрятся снежинки. На третьем плакате изображена узкая речка, тянущаяся змейкой между двух зеленых полянок усыпанных цветами, а с нежно-голубого  неба светит яркое солнце.

«Жизнь без любви, это как лето без солнца, как зима без снега, как пустыня без песка», - однажды сказала я Максу. И в тот вечер призналась, что пока не знаю кто я сейчас и чего хочу от жизни. Он это запомнил. Он почувствовал, что мне нужно для полного счастья. И эти рисунки здорово передают мое душевное состояние сейчас.

Мама была рада нашим отношениям, единственное, что ее волновало, это если они с Жорой поженятся, и мы с Максом вдруг тоже, то это будет что-то вроде брака между сводных сестры с братом. Но я-то знала, что у Жоры с Максом другие планы на будущее. И… мама в эти планы не вписывалась. А вот мне Максим пообещал, что как только они с отцом обустроятся в каком-нибудь южном городке, то он сразу заберет меня отсюда.

Осталось сдать один экзамен, отгулять выпускной и они уедут… Еще недавно мне казалось, что у нас впереди много времени, но оно пролетело как одно мгновенье. До выпускного осталось меньше двух недель. Я очень надеюсь, что Жора быстро найдет жилье и наше расставание с Максом не покажется мне бесконечностью, и я не успею сойти с ума от скуки.

- Будем жить рядом с морем, поступим в один колледж, отучимся, поженимся, и у нас появятся дети, - мечтательно говорил Макс, лежа со мной в обнимку на кровати.

- Я думаю о том же, - улыбнулась я, и чмокнула его золотистую макушку. – Пусть все именно так и будет! А на другое я не согласна.

 «Она еще не знала, что в эту самую минуту в подмосковной колонии строгого режима открывается решетка и на волю выходит тот, у которого с ней остались нерешенные вопросы».

Сегодня у Макса день рождения. Мы с мамой приготовили салаты, Жора пожарил мяса. Отмечаем его совершеннолетие в нашем странном семейном кругу.

- Ну что, сын, совсем уже взрослый стал! Осталось сдать один экзамен и свобода! – мама с Жорой чокнулись бокалами с вином, мы с Максом – соком.

- Макс, и все-таки, в какой институт будешь поступать? – спросила его мама.

- Да его в любой с руками и ногами возьмут, - ответил за него Жора.

- Люське тоже через две недели стукнет восемнадцать, - вздохнула мама. - И она тоже еще не определилась куда поступать, - за столом воцарилась тишина.

Все кроме нее знали, что я не буду поступать в этом городе.

Недавно Макс сообщил отцу о нашем желании жить вместе.

«Вы будете совершеннолетними, делайте что хотите, только я вас всех кормить не буду», - сказал он. На что Макс ответил: «Перебьемся на кукурузе. На юге ее как моржей в Арктике».

Сейчас нас меньше всего волновало на какие деньги мы будем есть, одеваться. Главное чтобы мы были вместе. Макс сказал, что если понадобится, то он будет работать ночами, но голодными нас точно не оставит.

- Жор, а знаешь, о чем я думаю? – мама взяла Жору за руку. – А давай в отпуске съездим к нам в деревню, а? Я тебя с мамой познакомлю. А еще там такие красивые места, правда, Люсь? – я кивнула. – Отдохнем недельку, в баньке намоемся, шашлычка пожарим. Говорят, весь июнь будет стоять жара под тридцать. Что нам в городе киснуть?

Жора помолчал несколько секунд, хмуро взглянул на меня, на Макса, налил вино себе и маме.