- Да ладно. До вечера куча времени. Можно не в кино, можно в музей. Или в клуб завалиться.

- До вечера? – удивленно воззрилась она на Кирилла.

- Почему нет?

- Хотя бы потому, что впечатлений, действительно, немало.

С этим было сложно не согласиться. Немало. И все неуклюжие.

- То есть ты планируешь после выставки домой ехать? – уточнил Кир.

- Завтра на работу, - продолжала объяснять Лера. – Тебе нет?

- Ну да… И что? - помолчал мгновение и нервно добавил: - Хотя как знаешь… Макаронный бизнес, видимо, непримиримо отличается от адвокатских услуг. Давай хоть подвезу?

Лера быстро поборола желание согласиться и легко сказала:

- Не надо. Спасибо, Кирилл.

- Я серьезно. Ты же не любишь маршрутки. Я вытащил, мне и везти.

- Не придумывай себе обязательств.

- Не хочешь, как хочешь, - пожал плечами Кирилл. Настаивать он не собирался, но все-таки выдал: - Брать обязательства и подбрасывать девушку, которую знаешь сто лет, до дома – вещи разные.

- В десять раз меньше, - поправила Лера.

- В пять, - огрызнулся Кирилл. – Почти.

- Математика никогда не была у тебя в фаворитах.

- Я помню. Обедать будем, или тебя сразу на остановку провожать? Это просто обед, а не обязательства.

- Хорошо, - согласилась Лера. – Просто обед.

Просто обед стал просто пыткой.

Кирилл смотрел на нее и никак понять не мог: как девушка, лихо отплясывавшая с Новицким, могла превратиться в этакую зверушку бессловесную? Та, с хвостиками и полуламбадой-полутанго, ему понравилась, как давно никто не нравился. Эта – насупившаяся, в шляпе, почти скрывавшей глаза, и даже почти какая-то сердитая – заставляла сердиться и его. Крепкий орешек, делавший все для того, чтобы ни у кого не возникло желания его щелкать.

Кирилл честно отрабатывал программу, с тоской размышляя, что понятия не имеет, чем занять остаток дня, чтобы не тащиться домой. И, в конце концов, когда принесли их заказ, уткнулся в еду. Когда я ем, я глух и нем – народная мудрость. А народ фигни не посоветует.

Лера облегченно выдыхала в тишине, иногда взглядывая на Вересова. Понимала, что лучше было отказаться от обеда, но он наверняка стал бы настаивать. И результат был бы тот же при условии наличия препирательств.

Разглядывая с аппетитом жующего Кирилла, она пыталась понять, где была отправная точка, с которой Валерия Георгиевна Митрофаненко начала совершать ошибки, влекущие за собой другие, превращающие ее глупое чувство в снежный ком, обрастающий слоем уже потоптанного снега?

Лера снова опускала глаза в тарелку и сосредоточенно выбирала картофель из борща, который она заказала вслед за Кириллом. И к собственному ужасу понимала, что ищет тему для разговора. Безрезультатно, что совсем на нее не походило. Но при условии, что дело не касалось Вересова.

- Вообще, здесь неплохо кормят, - вдруг нарушил тишину Кир. Кухню ресторанов ему еще обсуждать ни с кем не доводилось, а это крайняя точка. – У них еще крем-суп грибной очень ничего… И пицца… И десерты… И паста была какая-то, не помню.

- Ты часто здесь бываешь? – быстро спросила Лера.

- У меня офис недалеко, - пояснил он. – Иногда на обед хожу.

- А у нас столовая. Без деликатесов и шеф-повара. Но есть можно.

- Макаронами кормят, не отходя от производства? – усмехнулся он, но тут же прикусил язык. – Или все-таки сбалансированное питание?

- Бывают и макароны, - коротко рассмеялась Лера.

- По-флотски?

- А ты ешь макароны по-флотски?

- Вполне. Там мясо есть, значит, съедобно.

- Интересно, есть что-то, чего ты не ешь… - вздохнула Лера и снова уткнулась в свою тарелку.

- Гречка.

Разговор себя исчерпал.

Лера слабо улыбнулась, почувствовав себя на мгновение гречкой. Которую Вересов не ест. Причем гречка отчего-то переживала, что не вызывает аппетита.

«Хватит!» - велела себе Лера и, подозвав официанта, попросила кофе. Кирилл присоединился с той лишь разницей, что заказал какой-то замысловатый грушевый чай.

Пили свои напитки почти наперегонки.

У выхода из ресторана Вересов еще некоторое время нес пургу про хомутание Новицкого, не зная, что еще говорить. А потом вымочил:

- А ты как вообще? Замуж не собираешься?

- Ты много знаешь девушек, которые не собираются замуж?

- Порядком. В основном те, кто уже замужем, - хохотнул он, чувствуя себя дебилом. – Я в смысле реальных кандидатур.

- Кирилл, это слишком личное, - негромко ответила Лера и стала прощаться: – Я пойду. Спасибо за галерею. Я бы сама вряд ли там побывала.

- Я – тем более, - усмехнулся он. – Ладно… до встречи. Или давай все-таки подвезу?

- Спасибо, нет, - сказала Лера. Быстро, как сработавшие шторки фотоаппарата, посмотрела на Кирилла и так же быстро коснулась его руки. – Счастливо!

- И тебе, - пробормотал он куда-то в пустоту – она уже убежала. И ему оставалось лишь смотреть ей вслед, на ее ровную худенькую удаляющуюся спину. И чудную шляпу с широкими полями.

В кино он все-таки поехал. Торчать дома до конца дня по-прежнему представлялось сомнительным удовольствием. У него давно не было более бестолковых выходных, не считая тех, что он себе устроил в выпускном классе, когда исчезла Марина, а отец искал ее по всему городу. Те были вне конкуренции.

В кино почти повезло. Шел какой-то блокбастер. Можно отключить мозги и втыкать на экран. Это подходило несколько больше, чем грузить себя чем-то помимо жизненных перипетий.

В итоге домой завалился только в девятом часу вечера. Уставший и голодный.

И попал в эпицентр жизненной бури в чете Вересовых-старших. Оказывается, и здесь не всегда бывало тихо.

С кухни доносился взволнованный Маринин голос. Повышенных тонов она себе не позволяла даже тогда, когда работала с их классом. Потому, замерший на мгновение в коридоре Кирилл едва не подпрыгнул на месте.

- Она даже слушать не захотела! – неслось по всему дому. – Я пыталась поговорить, а она трубку бросила!

- Совсем без причины? – голос отца был, наоборот, спокойным.

- Не совсем! Но все и вполовину не так, как она это восприняла! – воскликнула Марина. – Там всего-то пара параллелей, а ей померещилось черт знает что!

- Фантазия не только у тебя, смирись.

- Да я вообще не то имела в виду! А она сказала, что я предательница и… крыса! Макс, крыса! – до Кира донеслись рыдания, и он решил еще постоять. Подслушивать, конечно, плохо, но больно интересно.

- Тебе валерьянки накапать или коньяку налить? – спросил Вересов-старший.

- Мышьяк подойдет! – взвизгнула «мачеха» и пулей вылетела из кухни, не заметив пасынка. Промчалась мимо него по коридору и взлетела вихрем по лестнице на второй этаж. Дверь сверху хлопнула. И Кирилл выдохнул. Не женщина – стихийное бедствие.

Потом он деловито отправился на кухню – жрать-то хотелось. Отца застал сидящим у барной стойки с бокалом в руке.

- Что за шум? – поинтересовался Кир, замерев возле холодильника.

- Мара с подругой поссорилась. Точнее, подруга с ней, - сказал Максим и выпил содержимое бокала.

- Беда… обидела чем?

- Книжку написала, - усмехнулся отец и перевел разговор на другое: – Сам как?

- Нормально.

Марина Вересова – писательница. Это был для Кира зверь неизведанный. Он знал, что она пишет. Не представлял, что именно. И ни одной ее книги на книжных прилавках не наблюдал, потому что не имел привычки бродить по книжным магазинам. Но то, что у отца жена – личность творческая, стало еще одним кирпичиком его идеального мира, в котором, как оказалось, бывают и слезы с криками.

Кирилл сунулся в холодильник. С удовлетворением увидел там пару сэндвичей на тарелке. И всю тарелку умыкнул с полки.

- Спокойной ночи, - брякнул он.

- И тебе, - хохотнул Максим, наблюдая за сыном.

Кир кивнул и вышел, оставив Вересова-старшего в одиночестве.

Макс, захватив бутылку и капли, вышел вслед за ним и поднялся в спальню.

- Мышьяка не держим, - сказал он, подходя к жене. – Советую чего-нибудь менее радикального.

Мара плашмя лежала на кровати и никак не реагировала. Только периодически всхлипывала, явно пребывая на своей волне.

- Не переживай так, - предпринял новую попытку Вересов. – Остынет Ника. Помиритесь!

Она подскочила, резко села и воззрилась на супруга. Покрасневшие глаза опухли, волосы, подстриженные по плечи, были взъерошены. И она являла бы собой совершенно забавное зрелище, если бы не была то ли подавлена, то ли ужасно зла. Разобрать сейчас представлялось невозможным.

- Может быть, она и права, что я предательница! – трагическим голосом заключила Мара. – Она мне как подруге, а я в работу взяла… Но Макс! Честное слово, я там ничего такого! Там всего-то и совпадает, что она – разводится с олигархом, а он – адвокат. Все!

- Все? – он протянул все же жене коньяку. – Нууу… Ника импульсивна. Остальное додумала. Или вспомнила. Спи! С утра будет проще.

Марина взяла из его рук бокал и быстро осушила. Поморщилась, фыркнула и посмотрела на мужа. Нет, ничего забавного в ней не было. Жалко было.

- Может, со Славой поговоришь? – робко спросила она.

- Может, и поговорю, - Макс поцеловал ее и откинул покрывало. – Устраивайся!

Она тяжело вздохнула, стащила брюки, бросила их на стул и залезла в постель. Похлопала ресницами и выдала очередное потрясающее умозаключение:

- Утро вечера мудренее.

- Тоже верно, - сказал Макс, потушил верхний свет и вышел из комнаты.

Он отправился в библиотеку, где, пошуршав среди бумаг Мары, нашел, наконец, пресловутую книгу.


____________________

Похмелье //сопряженное с местью//