«Не лезь, куда не просят, пока голова на плечах».

Я перечитала раза три, проморгалась и перечитала еще один раз. Сидел бы и молчал в тряпочку, придурок, а так попробуем тебя найти.

Поднявшись на свой этаж, позвонила в дверь. Не в свою, естественно, у меня же ключи есть, да и Тимоша вряд ли бы мне открыл. За дверью тишина.

— Да я это, я.

Два поворота одного замка, три поворота второго. Такое ощущение, что там архив Пентагона, а не квартира обычного парня.

— Здрасьте, — приоткрыл он дверь и уставился на меня.

— Привет, Эд, пустишь?

— Что случилось? — забегали его глаза. — Я, чесслово, ничё не делал.

— А я тебе не прокурор, чтобы что-то вменять. Помощь нужна. Не волнуйся, банковский счет Абрамовича взламывать не будем.

Вот кто компьютерный гений, так это он. Познакомились мы, когда его квартиру штурмом брал спецназ, до этого я даже не знала, что рядом кто-то живет. Оказалось, Эд что-то намудрил со своими хакерскими делишками, но иногда в наших органах сидят не дураки, и они поняли, что с таким талантом лучше дружить и платить ему, чем иметь во врагах. А мне уж больно стало интересно, что за странный тип обитает рядом, поэтому и разузнала о нем. Звали его Илья, но почему-то он представился Эдом, когда я столкнулась с ним, таким несчастно потиравшим подбитый глаз по возвращению из мест не столь отдаленных. Когда заговорила с ним, он здорово шуганулся, но потом сел на ступеньку и поделился своими проблемами. Наболело у человека, а я, как истинная внучка психотерапии, не могла оставить человека в таком состоянии.

— Ну заходите, — сказал он.

Было ощущение, что в коридор никто не заходил несколько месяцев. Слои пыли, никакой обуви и затхлость. Он, кажется, вообще не открывает окна.

В единственной комнате, кроме дивана, был только стол, уставленный ноутбуками, стул и сложенные в углу пустые коробки из-под пиццы. Но Эд чувствовал себя вполне комфортно.

Я протянула ему телефон и сказала:

— Мне нужно узнать, откуда прислали это смс.

Он только кивнул и молча приступил к работе. Я видела, что сообщение прислано через интернет, потому что вместо номера был адрес, который отображается с названием сайта при заказе какой-то доставки.

Кажется, что буквально через пять минут он сказал:

— IP-адрес с кафе со свободным вай-фаем. Даже номер телефона не запрашивают.

— Адрес?

— Железнодорожная, дом пять. Кафе «Глиттер».

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Неужели все хакеры не умеют общаться в жизни? Я, конечно, слышала об этом, но думала, что брехня. Продуктивный разговор, но главное, что по существу.

— Кстати, — уже открыв дверь, спросила, — почему Эд?

— В честь Сноудена, — довольно улыбнулся он.

Да уж, у всех свои кумиры. Может, мне назваться в честь Эрин Брокович?

Тимоша встретил меня недовольным «мяу».

— Ну извини, дружище, — развела руками. — Работа.

Кошак сел возле двери туалета, и теперь было вопросительное «мяу».

А я, кажется, начала его понимать. Ну хоть кучки и лужицы наделал не на диване.

— Я уберу, — обрадовала его.

Теперь он прошел к барной стойке, подождав, пока я разуюсь. Посмотрел на свою миску и выдал как недовольный муж, которому не приготовили ужин: «Ты охренела, женщина?»

Но это, конечно, тоже было передано через «мяу».

— Эти недотепы утром не оставили тебе покушать. Бедняга…

Я положила ему корм, при этом даже погладив, включила телевизор и устроилась на диване с подогретыми остатками вчерашнего ужина. ТВ было фоном, потому что мозг не улавливал происходящее на экране.

Только мой мозг стал стоить причинно-следственные связи, как меня прервали. На этот раз дверной звонок. Может, мой угрожатель решил выпить, поговорить по душам, а не вести переписку. И вообще, какого черта на двери делает домофон, если мне сразу звонят в дверь?

Не хочу даже подниматься. Устала.

— Ивонна, я знаю, что ты дома. У тебя свет горит, — Леша орал так, что его услышал бы и Бетховен на закате своей жизни.

Твою же…

Я отставила тарелку и пошла к двери. Распахнула ее и резко рявкнула:

— Что?

— Поговорим.

Бывший беспрепятственно отодвинул меня, когда я остолбенела от подобной наглости, и прошел в квартиру.

— Наглость — второе счастье? — спросила, когда он… Он даже не сел на диван, а разлегся с хозяйским видом, положив под голову подушку.

— Присаживайся и слушай, можешь и рядом прилечь, я возражать не стану.

Еще бы возражал!

Но предложенное мне место занял Тимоша. Видимо, он перестал в бывшем видеть угрозу временной хозяйке.

Я демонстративно устроилась в кресле и сказала:

— Говори и сваливай.

— С дивана или из квартиры?

— Из моей жизни, — не выдержала его довольной рожи и вопроса с издевкой.

— Ивонна, милая, расслабься. Как ты и любишь, будем говорить о деле. Сходили мы с твоим протеже в школу, но летом там, конечно, глуховато. А теперь слушай меня… Насчет Макарова.

— Еще скажи, что Макаров работал в той школе?

— Нет, он там не работал. Мы не в детективном сериале, где быстро связи находятся. Но! — Леша приподнялся на локте, подперев ладонью голову. — Он был хорошим репетитором, к нему со всех концов города приезжали старшеклассники, чтобы перед экзаменом он их подтянул.

— Документация велась? — я даже подалась от догадки вперед, забыв, что Лешу надо избегать.

— Нет, — ответил он, и только я хотела снова устроиться удобно в кресле — все-таки осанка дорогого стоит — как бывший перехватил мою руку и потянул на себя. Я в момент оказалась прижата к дивану, причем прижата Лешиным телом. Тимоша издал недовольный возглас и спрыгнул на пол.

— Убери руки, пока я не отбила тебе какой-нибудь жизненно важный орган.

— Злюка.

И тут же Лешины зубы сомкнулись на моей шее. Не больно, но почти на грани.

— Придурок! Отпусти меня!

На мои крики отреагировал кошак, завыв так, что даже звук перфоратора в три часа ночи показался бы музыкой.

— Что это он? — отвлекся Леша от шеи слез с меня.

— Ревнует.

Освободившись от железных тисков, я тут же схватила диванную подушку и начала дубасить бывшего, попадая то в голову, то по плечам и спине. Он даже не пытался загородиться. Видимо, наносимые удары были не такими значимыми, как мне бы хотелось. Но зато полегчало. Выпустила пар, так сказать.

— Успокоилась? — спросил Леша, когда я опустила уставшие руки. — Тогда продолжу. Так вот, за двадцать лет, пока Макаров был учителем и не начал подниматься по карьерной лестнице, через его руки прошли сотни учеников. Твой Ботаник после нашего общения с женой почившего Макарова позвонил сестре Ильченко и поинтересовался, не ходил ли ее братец к репетитору. И она подтвердила, что да, вот только не помнит, к кому именно, за давностью лет. Вот только Ильченко бросил занятия на полпути и увлекся наркотой.

— Променял алгебру на экстази. Вполне в духе молодежи.

— Наш юный сыщик сейчас поехал к Макарову. Жена его обещала показать нам все бумаги, которые сохранились, все рабочие записи. Но учитывая, что Ильченко учился в старших классах лет десять назад, то слишком мала вероятность везения. Хотя учителя иногда ужасные барахольщики.

— А ты откуда знаешь? — удивилась я.

— Ай, — махнул Леша рукой. — Встречался как-то с одной химичкой.

Я только хотела съязвить что-нибудь по этому поводу, как телефон бывшего коротко пискнул. И тут же широкая улыбка появилась на его лице.

— Тебе там фото ню прислали, что ты такой довольный?

— Лучше.

Леша протянул мне телефон с открытой фотографией, как я поняла, от Ботаника. А почему это он не мне прислал отчет, интересно? Споются скоро мужики. На фото была пожелтевшая страница старого ежедневника. Почти на всей странице были только чернильные разводы, как будто на бумагу пролили воду, но ближе к левому краю можно было разобрать аккуратный почерк.

18.00 Лебеде…

19.30 Ильч…

Совпадение?

Маловероятно.

Пусть фамилии написаны не полностью, но хоть какая-то связь начала вырисовываться, пусть и призрачная. Пока.

— Надо поговорить с Лидией… Черт, отчества не помню. В общем, с матерью Лебедевой.

Я начала искать ксерокопии дела, совершенно забыв о Леше, пока он громогласно не возмутился за моей спиной:

— Что это?!

Резко обернувшись, увидела, что бывший держит в руках МОЙ телефон и так смотрит, что хочется поднять руки и прокричать: «Сдаюсь, сдаюсь!» Причиной гнева было сообщение на повернутом ко мне экраном смартфоне.

— Слушай, какое тебе дело?

— Ты собиралась мне сказать об этом?! — опять заорал он.

— Да я уже и сама забыла. И вообще, — повысила тоже голос, — какого черта ты роешься в моем телефоне? Надеялся опять найти что-нибудь и использовать против меня?

Напоминание вылилось в такое выражение лица, как будто у Леши разом пульпит поразил все зубы. Он отбросил телефон на диван и уже тише ответил:

— Хотел узнать, встречаешься ли с кем-нибудь.

— Идиот, — резюмировала я.

— В кого только любовь не превращает людей, — подмигнул мне и обрадовал, в кавычках, конечно: — Я остаюсь у тебя.

— Что?!

— Втравил тебя в эту историю, а теперь ты получаешь угрозы. Я чувствую себя ответственным, так что обеспечу тебе временную охрану.

Боже мой! Какое, блин, благородство. Прям расплакаться от умиления захотелось.

— А на роль охранника никого лучше не можешь найти?

— Ивонна, я лучший из лучших.

О, узнаю теперь, а то уж подумала, что подменили Лешу.

— С самомнением у тебя полный порядок.