– Ты так считаешь, но это не значит, что так считаю я. Может быть, я не желаю соглашаться на брак с малознакомым человеком через десять секунд после того, как он сделал мне самое неромантическое в мире предложение!

– Я и не имел в виду ничего романтического.

– Спасибо, я это поняла.

Он задумчиво посмотрел на нее.

– Так ты хочешь романтики, любви?

– Нет, я бы так не сказала.

Десять лет холодного одиночества лишили ее способности надеяться на лучшее.

– Ты любила Каллоса? – спросил он небрежно, как будто на самом деле это не имело никакого значения. – Так что? – В его голосе слышалась настойчивость, и она поняла, что он не отстанет.

– Нет. – Поначалу Иоланта пыталась к нему привыкнуть, но ей потребовалось всего несколько дней, чтобы понять, что Лукас женился на ней, чтобы обеспечить себе будущее в компании ее отца, и только.

– Он знал, что Нико не его сын?

– Да. Я никогда не пыталась его обманывать. Он женился на мне, зная, что я жду ребенка от другого человека. – Уже за одно это Иоланта старалась уважать Лукаса, но за десять лет он сделал слишком мало, чтобы сохранить ее уважение, не говоря уже о привязанности.

– Значит, ты вышла за него, чтобы дать Нико отца. – Слова прозвучали горько, как обвинение.

– Да, и потому что так хотел мой отец. Алекос, после того, что я сделала, у меня не осталось выбора.

– Ты имеешь в виду – после того, что мы сделали.

– Да, – помолчав, ответила она. – Что мы сделали.

Алекос медленно кивнул. Иоланта обхватила себя руками, готовясь к каким-нибудь очередным немыслимым требованиям.

– А как твои успехи в искусстве? – вдруг спросил он, и она удивленно моргнула, совершенно сбитая с толку таким поворотом разговора.

– В искусстве?

– В ту ночь ты говорила, что из всех предметов тебе больше всего нравится искусство. Что тебе хочется добиться чего-то существенного.

– Странно, что ты помнишь, о чем я тогда говорила. Должно быть, я казалась тебе юной и глупой.

– Ты казалась полной надежд.

– Полагаю, такой я и была, но с тех пор поумнела.

Алекос окинул ее долгим взглядом.

– Я могу его увидеть? – тихо спросил он.

Это не было требование, не допускающее возражений, но тихая просьба, и она тронула Иоланту до глубины души.

– Он сейчас спит…

– Позволь мне просто взглянуть на него, – глухо, но настойчиво произнес Алекос. – Я не стану его будить. Потом мы можем обсудить, как лучше всего познакомить меня с ним. – Он бросил взгляд на Иоланту, и она увидела в его глазах не злость, а отчаяние.

– Да, ты можешь на него взглянуть. Я провожу тебя.

Она, молча, открыла двери гостиной и направилась вверх по лестнице. Алекос шел за ней. Иоланта очень остро ощущала его присутствие у себя за спиной и невольно вспоминала, какой желанной и обласканной она себя чувствовала в ту ночь. А после всего он заставил ее почувствовать себя грязью. Иоланта не могла этого забыть.

Повернув по коридору, они оказались у дверей спальни Нико. Иоланта взялась за ручку двери.

– Не надо его тревожить.

– Я просто хочу на него посмотреть.

– Понимаю, – сказала она и толкнула дверь в спальню.

Комнату заливал лунный свет, проникавший из окна и освещавший почти военный порядок, царивший в помещении. Иоланта смотрела, как Алекос вошел в комнату. Нико спал на боку, поджав ноги и подложив руку под щеку. Он выглядел невинным и беззащитным.

Алекос подошел ближе к сыну, и лунный луч высветил угловатые линии его лица. Казалось, он полностью погрузился в свои эмоции.

Когда он протянул к сыну руку, Иоланта затаила дыхание. Если Нико проснется… Алекос провел пальцами по щеке сына, и Нико, поморщившись и шумно вздохнув, перевернулся на другой бок. Алекос отступил в тень, и его взгляд, скользнув по комнате, вернулся к Иоланте. Он кивнул.

Она вышла из комнаты и, остановившись у двери, взялась за ручку, чтобы закрыть ее, когда вый дет Алекос. Он прошел мимо нее, коснувшись плечом ее груди, и вспышка желания заставила сердце Иоланты отчаянно забиться.

Алекос обернулся. Иоланта ощущала силу охвативших его эмоций, чувствовала на себе его пристальный взгляд. Как могло случиться, что после десяти лет разлуки она оказалась во власти тех же чувств, что и тогда? И Алекос тоже, если судить по его горящим глазам, по тому, как он наклонился к ней.

Иоланта с трудом отвела от него взгляд и закрыла дверь. Тихий щелчок замка вернул обоих к реальности, и Алекос повернулся в сторону лестницы. Иоланта выдохнула, приказывая своему сердцу успокоиться.

Она спустилась вниз следом за Алекосом, полагая, что тот направится к выходу, но вместо этого он вернулся в гостиную. Иоланта пошла за ним, готовясь к очередному столкновению.

– Я хочу познакомиться с Нико. Завтра.

– Мне надо его подготовить…

– Пока не надо говорить ему, что я его отец, – оборвал ее Алекос. – Я просто хочу с ним встретиться. Поговорить с ним.

Иоланта медленно прошла по комнате. Почувствовав, что на нее снова наваливается физическая и эмоциональная усталость, она опустилась в кресло и положила голову на руки.

– Алекос, я устала. У меня было так много дел…

– Каких дел?

Она подумала о звонке Антониса и плачевном состоянии своих финансов. Если Алекос узнает, в каком она отчаянном положении, станет еще настойчивей требовать выйти за него. Точно так же, как когда-то ее отец, он будет знать, что у нее не осталось выбора. Иоланта почувствовала, что не сможет вынести, если снова окажется загнанной в угол.

– Да так… всякое разное, – сказала она. – Относительно собственности Лукаса. И потом, Нико потерял человека, которого считал своим отцом. Со многим надо разобраться.

– Ты никогда не говорила ему правду?

– Нет, конечно нет. Лукас вел себя, как будто он его отец. – Правда, не слишком часто.

– Ты понимаешь, что это для меня значит? Знать, что мой сын считал своим отцом чужого человека? Человека, которого я презираю? В то время как я был этого лишен. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить тебя, Иоланта.

– Тогда нам, определенно, не стоит жениться, – выпалила Иоланта. Меньше всего на свете ей хотелось снова вступить в отношения, основанные на страхе и чувстве вины. – За что ты презирал Лукаса? Я думала, ты даже не был с ним знаком.

– Ты права, – ответил он. – Но я знаю, что он сделал.

– О чем ты говоришь, Алекос?

Алекос долго смотрел на нее пристальным взглядом непроницаемых глаз.

– Сейчас не время говорить об этом. Я приду завтра, чтобы познакомиться с Нико. В котором часу он возвращается из школы?

– Он не ходит в школу.

Его темные прямые брови сошлись вместе.

– Он не ходит в школу? Почему?

– В школе ему… слишком сложно.

– Сложно? – Голос Алекоса внезапно осип. – О чем ты говоришь? У него какие-то проблемы? Его обижают?

– Нет, ничего такого. – Иоланта прижала пальцы к вискам. Она чувствовала подступающую головную боль. – В школе Нико плохо себя чувствует. Ему трудно заводить друзей, трудно спокойно сидеть на уроках, трудно внимательно слушать.

Губы Алекоса дрогнули.

– Значит, он плохо себя ведет.

– Нет, – поспешила возразить Иоланта. – Дело совсем не в этом. Некоторые учителя, действительно, так думают, но все гораздо сложнее.

– Так скажи мне, в чем дело.

– Это трудно объяснить. Просто Нико… другой. – Доктора ставили разные диагнозы, но, судя по всему, ни один их так и не удовлетворил. Она печально посмотрела на Алекоса. – Ты сам все поймешь, когда познакомишься с ним завтра.

– Хорошо, я приду завтра утром около десяти.

– До двенадцати он занимается с преподавателем, – сказала Иоланта. – Но ничего страшного, я заберу его с уроков. Просто мне хотелось, чтобы ты знал, что он учится. – Она не сказала, сколько слез, волнений и головной боли ей пришлось пережить.

– Мы еще поговорим об этом завтра, – сказал Алекос.

Их сын отличался высоким уровнем интеллекта, но к нему требовался особый подход. У Лукаса никогда не хватало на это терпения. Что, если и Алекос так себя поведет? Мысль о том, что ее сын снова будет отвергнут, казалась невыносимой.

– Завтра, – твердо повторил Алекос, и Иоланта кивнула. Она слышала, как щелкнул замок входной двери, и чувствовала странную смесь облегчения и сожаления.

Она вспомнила момент наверху, когда ей показалось, что он ее поцелует. И ей хотелось, чтобы он ее поцеловал. Если они поженятся, будет ли этот брак настоящим? Но нет, она не может выйти за Алекоса. Десять лет назад он заставил ее почувствовать себя самой желанной женщиной на земле, а потом – самой последней.

Один раз Иоланта уже вошла добровольно в золотую клетку. Неужели она повторит эту ошибку?

Глава 8

На следующее утро Алекос подошел к двери дома Иоланты, охваченный волнением и нетерпением. Сейчас он познакомится с Нико. Со своим сыном.

Впервые увидев мальчика, он почувствовал, как у него сжалось сердце. Темные мягкие волосы Нико были такими же, как его собственные, когда он был маленьким. Заметив брошенную у кровати книгу по программированию, он вспомнил, как сам, мальчишкой, штудировал такие же учебники. Алекос уже чувствовал свою связь с этим ребенком.

Его семья распалась, когда он был совсем маленьким. После смерти отца детей разлучили, отправив по родственникам. У матери, работавшей уборщицей, хватало сил лишь на то, чтобы с трудом сводить концы с концами. Алекос воспринимал семью лишь как источник постоянного разочарования и неизбежного отчуждения.

Но у его сына все должно быть по-другому.

Алекос решительно постучал в дверь. Ему открыла горничная, которую он мельком видел прошлым вечером. На лице пожилой женщины появилось выражение недовольства.

– Здравствуйте, господин Деметриу.

– Я пришел повидаться с Иолантой и Нико.

– Что вам нужно от моей хозяйки? – выпалила она, и Алекос невольно попятился, ошарашенный и возмущенный этим дерзким вопросом.