Кейт Хьюит - Вознагражденная любовь

– Извини. – Ее лицо смягчилось и стало печальным. – Должно быть, тебе было тяжело.

– Было, как было. – Алекос пожал плечами. – Но я точно не хочу ничего подобного для Нико.

– Алекос, он плохо переносит, когда нарушается привычное течение его жизни…

– И, по-твоему, это достаточная причина, чтобы лишить его отца? – возмутился он. – Привычки приходится менять. Это закон жизни, Иоланта. Ты не сможешь вечно держать его в башне из слоновой кости.

– Ты не знаешь…

– Возможно, я знаю больше, чем ты думаешь. Возможно, я кое-что понимаю в том, что он переживает…

– Ты? – Иоланта смотрела на него с недоверием.

– Нико мой сын. И так же, как я, он рос с человеком, который не был его родным отцом. – Алекоса осенило внезапное подозрение. – Как складывались его отношения с Каллосом? Они были близки?

– Он… он пытался, – тихо произнесла она, отведя взгляд.

– Он пытался? Что это значит?

– Он знал, что Нико не его сын… – запинающимся шепотом произнесла она.

Ее слова усилили подозрения Алекоса, и его кровь вскипела от гнева.

– Каллос знал это еще до свадьбы. Он не имел права жениться на тебе, если знал, что не сможет относиться к Нико, как к родному сыну. – Алекос и раньше ненавидел Лукаса Каллоса, но не осознавал, как глубоко презирает этого человека, укравшего чужие идеи и чужого ребенка, но не сумевшего толком воспользоваться ни тем ни другим.

– Наверно, он думал, что сможет, – еле слышно ответила Иоланта. – Я не могу винить его…

– Почему?

– Потому что он женился на мне, зная, что я наделала, – решительно закончила она.

– Ты всего лишь переспала с мужчиной, – заявил Алекос. – Едва ли это можно считать непростительным грехом в двадцать первом веке.

– В том мире, где я жила, это считалось непростительным, – возразила Иоланта. – А что думают все остальные, не имело никакого значения. Но сейчас мы говорим про Нико.

– Я хочу проводить с ним больше времени.

Он хотел узнать Нико по-настоящему и, как он теперь понимал, Иоланту тоже. Если он женится на ней для пользы Нико, это не должно стать холодной сделкой. Но им всем требовалось время, чтобы стать семьей. Настоящей семьей. Такой, какой Алекос – так же как и Нико – никогда не знал.

– Давай куда-нибудь съездим, – предложил он. – Мы втроем. Куда-нибудь, где мы будем одни. Это даст Нико возможность узнать меня, а нам с тобой – узнать друг друга и решить, выйдет ли что-то из нашего брака.

Он надеялся, что несколько недель, проведенных наедине, заставят Иоланту вспомнить то, что когда-то между ними было.

Искра еще не угасла. Прошлым вечером Алекос почувствовал это, когда, проходя мимо Иоланты, коснулся плечом ее груди. Искра проскакивала между ними, даже когда они спорили. Все, что нужно, – это раздуть из нее пламя.

– Я же говорила тебе, что Нико…

– Плохо переносит изменения в привычной жизни. Да. Но должны же у него быть каникулы.

– Мы никуда не выезжаем.

Его предположение, что она вела жизнь избалованной, легкомысленной светской дамы, оказалось очередным промахом.

– Значит, ты не можешь знать, как воспримет каникулы Нико, – заявил он с явным желанием настоять на своем. – Дай нам этот шанс, Иоланта. Уж этого-то я наверняка заслуживаю.

На лице Иоланты мелькнуло чувство вины, ее плечи поникли.

– Хорошо, – шепнула она, и вместе с радостью триумфа Алекос ощутил острый приступ желания.

Иоланта облокотилась на палубное ограждение суперъяхты Алекоса и подставила лицо морскому бризу. Она осознала, что наслаждается каждым мгновением, ощущая, как лучи солнца согревают ее, а морской воздух приятно холодит лицо. Перед ними раскинулась подернутая легкой рябью сине-зеленая гладь Эгейского моря. Алекос сказал, что до принадлежащего ему острова несколько часов ходу.

Нико был на удивление спокоен, хотя с некоторым подозрением воспринял неожиданные каникулы. Он сидел на палубе под навесом за столом перед открытым ноутбуком и трудился над очередным приложением.

Иоланта уголком глаза следила за тем, как к нему подошел Алекос. Здесь, в открытом море, в лучах жаркого греческого солнца, Алекос выглядел так же роскошно и привлекательно, как в Афинах в безупречном деловом костюме. На нем были шорты и белая футболка, обрисовывавшая рельефные мышцы. Иоланта вспомнила, как она гладила его и называла восхитительным.

От этих воспоминаний по телу пробежала волна предательского жара.

Алекос задавал сыну простые вопросы, а Нико давал односложные ответы, не отрывая взгляда от экрана компьютера.

Возможно, ей не стоило разрешать Нико брать с собой ноутбук, но Иоланта знала, что без него в обществе других людей Нико чувствовал себя неуверенно. Зато в киберпространстве он был настоящим гением.

Оставив Нико наедине с его компьютером, Алекос подошел к ней, отчего она пришла в тревожное возбуждение.

– Это порясающе, – пробормотала она, отвернувшись в сторону. – Яхта, частный остров!

С того момента, как этим утром Алекос забрал их из дома, они с Нико оказались среди невероятной роскоши, начиная с огромного лимузина, оборудованного несколькими видеоэкранами и мини-баром, и заканчивая этой суперъяхтой, на которой Алекос увозил их в свой частный рай. Иоланта подозревала, что все это смягчало для Нико перемещение из привычной безопасной атмосферы дома в неизвестность.

– Ты единственная дочь одного богатого человека и жена другого богатого человека, – заметил Алекос. – Я думал, ты привыкла к роскоши.

– Лукас был далеко не так богат, – возразила Иоланта.

Алекос нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Не важно, – отмахнулась она. Ей не хотелось раскрывать перед ним плачевное состояние своих финансов. – В любом случае я не знала подобной роскоши. Только не подумай, – добавила она, – что я несчастная маленькая богачка, которая сокрушается по поводу того, что у нее чего-то не было. Загородное поместье отца, где я выросла, содержалось в полном порядке.

– И ты провела там все свое детство?

– Да, если не считать редких поездок в Афины. Отец хотел, чтобы я жила в полной безопасности. – Она скривила губы. – Он был приверженцем старых порядков.

– Ты скучаешь по нему? – спросил Алекос.

– Да, хотя иногда мне кажется, что я тоскую о том, что могло бы быть, если бы… если бы все сложилось иначе.

– Хочешь сказать, если бы мы… – Он указал рукой на них обоих, а потом на Нико.

– Да. – Она прикусила губу. – Он был сердит на меня и разочарован, и я сомневаюсь, что могу его за это винить. Но, несмотря ни на что, отец любил Нико. – Взглянув на сына, склонившегося над ноутбуком, Иоланта улыбнулась. – Уже за одно это я не могу держать на него зла. А Нико обожал моего отца. Он тяжело переживал его смерть.

Какое-то время Алекос ничего не говорил, устремив взгляд на море.

– Твоя мать умерла, когда ты была маленькой? – спросил он.

– Да. – Она бросила на него вопросительный взгляд. – Как ты узнал?

– Прочитал в деловом журнале. – Он скривил губы. – «Талос Петракис – человек, преданный семье».

– Да, он был хороший семьянин, – запальчиво произнесла Иоланта. Тон Алекоса ей определенно не нравился. – Просто он следовал традиционным правилам.

– Конечно. – Он произнес это так, словно не верил ей. – В любом случае это тяжело – расти без матери.

– Я не знаю другой жизни. – Иоланта взглянула на него, пытаясь понять, о чем он думал. – Если я правильно тебя поняла вчера вечером, ты тоже вырос без матери.

– Это верно. – Он произнес это так, словно она дала правильный ответ на тест по математике.

– Думаю, тебе было несладко, – грустно произнесла Иоланта.

– Было, как было, – ответил Алекос.

– Ты это уже говорил, но это не ответ.

Он только пожал плечами. Очевидно, Алекос не любил рассказывать о себе или, по крайней мере, о своем детстве. Иоланта решила сменить тему.

– Тебе удалось хоть немного продвинуться с Нико?

– Я только начал. Похоже, он мне не доверяет.

– Он ко всем так относится. Не стоит принимать это близко к сердцу.

Алекос медленно кивнул, но, судя по всему, ответ его не удовлетворил. У Иоланты сжалось сердце, когда она подумала, уж не считает ли он своей миссией переделать Нико, исправить его. Ей хотелось, чтобы он принял их сына и полюбил его таким, какой он есть.

– Куда мы плывем? – спросила она. – Ты сказал, это частный остров, но ничего не объяснил.

– Полагаю, частные острова в Эгейском море мало чем отличаются друг от друга, – усмехнулся он.

– Я не знаю.

Алекос перестал улыбаться и удивленно сдвинул брови.

– Но ты же бывала на острове Каллоса, разве нет?

– Нет. Он использовал его только для бизнеса. Приглашал туда клиентов, развлекал их и все такое. Остров принадлежал моему отцу, но перед смертью он отдал его Лукасу. Мы с Нико там не были.

– Но ведь им владело несколько поколений твоей семьи.

– Похоже, ты неплохо осведомлен о делах моей семьи.

– Хуже, чем я думал. – Алекос остановил на ней задумчивый взгляд.

– Ты считал, что я избалованная принцесса. – Она со вздохом перевела взгляд на сверкающее море. – В каком-то смысле так и было. Несмотря на все строгости, в поместье отца я росла в роскоши и пользовалась полной свободой. Но после того, как я вышла за Лукаса… – Иоланта сжала губы, не желая говорить о своем замужестве.

– Ты была несчастлива в браке, – спокойно констатировал Алекос, и она, молча, покачала головой, не рискнув что-то сказать.

Алекос накрыл ладонью ее руку, лежавшую на перилах, и Иоланта вздрогнула от этого прикосновения.

– Мы начнем все заново, Иоланта. Мы сможем. Все вместе.

– Разве тебе нужно начинать заново?

– Я хочу начать новую жизнь с Нико и с тобой.

Смущенная его ответом, Иоланта убрала руку.

– Мне надо пойти посмотреть, как там Нико.