Морская прогулка утомила Нико, и он, поужинав раньше обычного, отправился спать. Иоланта поднялась наверх, чтобы уложить его. Она присела на край его кровати в надежде, что он захочет, чтобы она обняла его перед сном.

– Нико, тебе здесь нравится? – спросила она. Сын бросил на нее настороженный взгляд.

– Да… но мы ведь скоро уедем, правда?

– Ты хочешь уехать?

– Ну, мы же не можем остаться здесь насовсем.

Нет, они не могли. Но возвращение к обычной жизни Иоланту не привлекало. Она понимала, что стоит им вернуться в Афины, и ей придется взвалить на себя весь груз проблем, поджидавших ее дома, включая состояние финансов Лукаса.

«Стоит тебе согласиться на брак с Алекосом, и проблема решится сама собой», – нашептывал ей внутренний голос.

– Тебе нравится Алекос? – спросила она Нико, и на нее снова устремился недоверчивый взгляд.

– Да, он нормальный.

– Ты ему нравишься, знаешь? Почему бы тебе не показать ему приложения, которые ты написал? Мне кажется, Алекос обязательно ими заинтересуется.

– Нет, – покачал головой Нико.

– Нико… – Иоланта вздохнула, понимая, что лучше не давить на него. – То, что они не понравились Лукасу, еще не значит, что они не заинтересуют Алекоса.

– Почему ты назвала его Лукасом?

А не отцом. Иоланта прикусила губу. Как же все сложно… как будто идешь по минному полю.

– Не знаю. Я просто хотела сказать, что тебе стоит попробовать.

– Я не хочу. – Эти слова ей приходилось слышать слишком часто. Нико натянул одеяло до самых глаз. – Вдруг они ему не понравятся? – спросил он таким слабым голосом, что Иоланта едва расслышала его.

– О, Нико! – Ее сердце сжалось от любви и печали. – Я уверена, что понравятся.

– Ты не можешь этого знать, – возразил Нико. – Не можешь знать точно.

– Нет, но… – Иоланта колебалась. За всю эту чудесную неделю они с Алекосом так и не поговорили о том, когда и как рассказать Нико, кто он такой. Сейчас это могло бы помочь. – Я знаю, что он будет рад поговорить с тобой о них. Он очень тобой гордится.

– Гордится мной? – В голосе Нико звучало недоверие и насмешка. – Да он меня даже не знает. И вообще, кто он такой? Зачем мы сюда приехали? – Он зарылся в одеяло еще глубже, и Иоланта заметила, что сын дрожит. Нико задавал вполне резонные вопросы, и она поняла, что ей, как никогда, нужно поговорить с Алекосом о будущем. Сказать ему, что ей хотелось бы и дальше оставаться на острове, наслаждаясь этим раем.

– Мы приехали, чтобы отдохнуть и приятно провести время, – осторожно ответила она. – Алекос наш друг. Очень хороший друг.

– Тогда почему я его никогда раньше не видел?

Иоланта устало посмотрела на сына. Каждый его вопрос казался ловушкой. Еще немного, и она будет загнана в угол.

– Так получилось, Нико. Но ты ведь… Тебе ведь правда нравится Алекос, да?

Губы Нико недовольно изогнулись.

– Я же тебе сказал, он нормальный.

– Ладно, будем считать, что это высокая оценка, – пробормотала она. Вместо того чтобы обнять сына, Иоланта слегка потрепала его по плечу. – Тебе надо поспать, родной. До завтра.

На первом этаже виллы стояла тишина. В небе зажигались первые звезды. Иоланта глубоко вздохнула, наслаждаясь тишиной и покоем, плеском волн и нежным перезвоном хрусталя, доносившимся с террасы, где Алекос разливал вечерние напитки.

За последнюю неделю у них установился ритуал: уложив Нико спать, они пили коктейль или аперитив перед ужином.

Сейчас, остановившись на пороге французских дверей, наполовину скрытых газовой занавеской, Иоланта тайком наблюдала за Алекосом. Красив, как всегда. Влажные, потемневшие после душа волосы зачесаны назад, вместо пляжных шорт и футболки белоснежная рубашка и серые брюки. От его вида у Иоланты захватило дух. Ее снова обдало горячей волной желания. За последнюю неделю ее доверие к нему заметно окрепло.

Должно быть, Алекос почувствовал ее присутствие, потому что он повернулся и посмотрел на нее. Иоланта вышла к нему на террасу.

– Я только что уложила Нико.

Алекос протянул ей наполненный вином бокал.

– Все в порядке?

– Да… – Иоланта сделала глоток. – Да, в порядке. Ему очень понравилась сегодняшняя прогулка на катере.

Алекос посмотрел ей в глаза поверх кромки бокала и нахмурился.

– Ты говоришь как-то неуверенно.

– Он задавал вопросы, – немного помолчав, ответила она. – Спрашивал, кем ты нам приходишься.

– И что ты сказала?

– Я сказала, что ты друг. Очень хороший друг. Но я поняла, что такой ответ удовлетворит его ненадолго.

– Нико умный, любознательный мальчик. – Алекос опустил бокал, и Иоланте показалось, что его взгляд прожигает ей глаза. – И тебе хорошо известно, какое решение этой проблемы я предлагаю.

– Да, известно.

– Мы должны пожениться. И как можно скорее. – В его голосе зазвенели металлические нотки. – Мне кажется, я проявил достаточно терпения.

– Алекос, прошла всего неделя. Это совсем недолго.

– Для меня долго.

– Да, конечно. Тебе ведь достаточно недели, чтобы начать и закончить очередные отношения, – выпалила она, ощутив внезапную вспышку ревности. Однако Алекос ничуть не смутился.

– Во-первых: сейчас в моей жизни нет других женщин, а во-вторых: ты слишком долго отказывала мне в праве иметь сына.

– Ты по-прежнему винишь меня…

– Я не хочу говорить о прошлом, – перебил ее Алекос. – Оно больше не имеет значения.

– Но ты же только что сказал…

– Иоланта, я не приму отказа. Ни в том, что касается Нико. Ни в том, что касается женитьбы.

– Однажды меня уже заставили выйти замуж. И мне не нравится, что это хотят сделать снова.

– А мне не нравится, что меня вынуждают оставаться в стороне, – с жаром бросил Алекос. – Чего ты боишься? – настойчиво продолжил он. – Женитьба для нас – самый очевидный выход из положения, тем более что влечение никуда не делось. Или ты хочешь, чтобы я доказал тебе это?

– Нет, – солгала Иоланта. – Но, Алекос… я не хочу еще одного холодного брака без любви. Мне хочется большего.

– Мне казалось… раньше ты говорила, что любовь тебя не интересует.

– Не интересовала, пока речь шла о Лукасе. – Она слишком поздно поняла, как это звучит, и увидела на лице Алекоса удивление и недовольство. – Я хотела сказать… я не хочу снова чувствовать себя одинокой.

Лицо Алекоса просветлело.

– Ты и не будешь.

– Как ты себе представляешь наш брак, на что он будет похож? – осторожно спросила она.

– На эту неделю, – ответил Алекос. – Только лучше. По ночам уж точно. Чего ты боишься, Иоланта? – тихим голосом спросил Алекос. Он сделал шаг к ней, и у Иоланты закружилась голова. Она почувствовала, как слабеют колени.

– Многих вещей, – с трудом выдавила она. – Очень многих.

– Назови их. – Алекос смотрел на нее с вызовом, но кроме этого Иоланта заметила в его глазах сочувствие и доброту. Доверие.

– Я боюсь, что у Нико будет нервный срыв, – честно призналась она. Ей проще было начать с проблем Нико, чем с собственных страхов.

– Это почему же? Потому что он узнает правду о том, что человек, оттолкнувший его, не был его отцом? А человек, который уже сейчас готов его любить и принимать таким, как есть, хочет и ждет, чтобы его признали?

Его голос дрожал от волнения. Иоланта была потрясена, заметив, как в его глазах блеснули слезы.

– Ты хочешь это сделать? – прошептала она.

– Иначе я бы этого не говорил.

– Ты… ты любишь Нико? Я имею в виду сейчас, когда ты его узнал, а не просто потому, что он твой сын.

– Да, я его люблю. – Его удивленный голос заставил Иоланту улыбнуться, и вместе с тем ей стало грустно. Как много они упустили. – Я понимаю, что это только начало, и нам еще далеко до того, чтобы стать настоящей семьей, но я люблю его, Иоланта. Я хочу, чтобы он стал частью моей жизни. И ты тоже.

У Иоланты вырвался сдавленный смех.

– Ты говоришь так, будто это совсем просто.

– Возможно, так и есть.

– Ты полюбил Нико, – с вызовом произнесла Иоланта, – а меня ты полюбить не хочешь?

– Зачем ты меня об этом спрашиваешь?

– Я просто пытаюсь понять.

– А я не понимаю, зачем усложнять ситуацию больше, чем есть, – осторожно ответил он. – Любовь между родителями и детьми, между отцом и сыном – это просто. Она предопределена биологически.

– А между мужчиной и женщиной? – дрогнувшим голосом спросила Иоланта.

– Не понимаю, чего ты добиваешься, – бесцветным голосом отозвался Алекос после напряженной паузы.

– Сама не знаю, – неестественно засмеявшись, призналась она, а потом печально вздохнула. – Впрочем, все и так достаточно очевидно. – Она снова глубоко вздохнула, стараясь сдержать разочарование, грозившее хлынуть через край.

– Иоланта, – тихо спросил Алекос. – Что с тобой?

– Просто я чувствую… просто мне грустно, – помолчав, ответила она. Потом подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. Пожалуй, даже слишком прямо. – Алекос, я десять лет прожила в браке без любви, и он высосал из меня всю душу… или почти всю. Я больше этого не хочу.

– Я же говорил тебе, наш брак будет другим, – горячо возразил он.

– Но тебе по-прежнему не нужна любовь. Во всяком случае, любовь ко мне. – Иоланта вгляделась в лицо Алекоса и прочла ответ в холодном блеске его глаз и плотно сжатых губах. – И то, что ты хочешь меня, ничего не меняет, – закончила она. – Как и то, что у тебя нет других женщин.

– Не понимаю, почему ты вдруг заговорила о любви. – Голос Алекоса снова стал бесцветным. – Я же спрашивал тебя в самом начале, – продолжил он. – И ты сказала, что тебе нужно другое. Значит, ты соврала мне?

– Нет, я не врала, – с жаром ответила она. Иоланту трясло, но не только от внезапной холодности Алекоса. Она вдруг поняла, что с ней произошло. Неделя солнца, тепла и нежных поцелуев вновь пробудила к жизни ее погруженное в долгий сон сердце. Неделю назад, до приезда сюда, она не смела мечтать о любви. Время, проведенное с Алекосом, позволило мечтам вырваться наружу. Увы! Алекоса это совершенно не интересовало.