Кейт Хьюит - Вознагражденная любовь

Секретарь открыл двери. Войдя в кабинет, Алекос резко остановился при виде стоявшей у окна Иоланты. На ее темных волосах играли солнечные блики. Увидеть ее после стольких лет оказалось для него сродни удару в солнечное сплетение. На него нахлынули воспоминания, калейдоскоп образов и ощущений, которые он давным-давно приказал себе забыть. Белая шелковая маска, нежная округлость чуть розоватой щеки. Прикосновение ее губ…

Алекос решительно перевел взгляд с женщины у окна на пожилого человека – ее поверенного Антониса Метаксаса, и коротко кивнул ему в знак приветствия.

– Добрый день, господин Метаксас.

– Добрый день, господин Деметриу.

Приветствие сменилось долгой напряженной паузой. Алекос снова взглянул на Иоланту. Сначала ему показалось, что она совсем не изменилась, но теперь он видел: она стала старше, как и он сам. Он заметил легкие тени у нее под глазами. В ней чувствовалась собранность, которой в ней прежде не было. Ей исполнилось тридцать, и она только что овдовела. На ней был светло-серый костюм: жакет с поясом подчеркивал тонкую талию, а юбка-карандаш демонстрировала стройность ее фигуры. Волосы она убрала наверх в аккуратный пучок, глядя на который Алекос невольно вспомнил, как ее черные локоны скользили у него между пальцев, когда он прижимал Иоланту к себе, целовал ее…

– Госпожа Каллос. Позвольте мне выразить свои соболезнования по поводу недавней кончины вашего супруга. – Он должен был соблюсти приличия.

Иоланта по-королевски наклонила голову, принимая его соболезнования. Но ничего не ответила. Ее лицо было неподвижным, как лицо статуи. Серебристо-серые глаза ничего не выражали.

– Я сообщил госпоже Каллос, что вы являетесь держателем контрольного пакета акций «Петра инновейшн», – сказал Метаксас. – И ей хотелось бы узнать, каковы ваши намерения в отношении компании.

– А не могла бы госпожа Каллос сама говорить за себя? – спросил он, потом посмотрел на Иоланту и с удивлением и непонятным удовольствием заметил, как ее глаза гневно сверкнули. Статуя ожила.

– Да, госпожа Каллос может.

Звук ее голоса стал очередным сюрпризом. Девичья напевность исчезла, сменившись резковатым тоном взрослой женщины, самостоятельно распоряжавшейся если не бизнесом, то своей жизнью.

– Очень хорошо. – Алекос кивнул ей точно так же, как она кивнула ему. – Что вы желаете узнать?

– Я хочу знать, зачем вы скупили контрольный пакет акций компании моего мужа, – ответила она, и он услышал в ее голосе неприязнь, смешанную с презрением. Мысль о том, что Иоланта его презирает, только укрепила в Алекосе желание отомстить, составлявшее стержень и основу всех помыслов его взрослой жизни. – И сделали это тайком.

– Если бы вы потрудились немного углубиться в суть вопроса, то обнаружили бы, что я вовсе не скрывал свои приобретения, как вам кажется. Просто дело в том, что вашего мужа это не слишком интересовало.

– Как вы смеете?

– Как я смею? Не понимаю, о чем вы. Я просто излагаю факты. Ваш муж вел себя неосмотрительно, госпожа Каллос.

– Но, по крайней мере, честно. Чем не могли похвастаться вы.

– Госпожа Каллос… – вмешался Метаксас, шокированный этим неожиданным обменом колкостями.

– Мы с Иолантой были знакомы в свое время, – вежливо объяснил поверенному Алекос и снова повернулся к Иоланте.

Ее глаза блестели холодным серебром, под которым чувствовалась сдерживаемая ярость… и воспоминание. Прошло десять лет, а Алекос до сих пор не мог забыть вкус ее поцелуев и нежность кожи. Не мог забыть, как не устоял перед ней, как отбросил осторожность и здравый смысл ради того, чтобы обладать ею.

Метаксас бросал озабоченные взгляды на нее, но Иоланта молчала.

– Госпожа Каллос обеспокоена вашими действиями в отношении…

– Мои действия в отношении «Петра инновейшн» совершенно законны, – спокойно оборвал его Алекос. – Чего я не могу сказать о действиях Талоса Петракиса или Лукаса Каллоса.

Метаксас сделал строгое лицо.

– Не пытаетесь ли вы намекнуть…

– Нет, я не намекаю. Просто излагаю факты. В очередной раз.

– Значит, теперь, когда вы хитростью завладели компанией моего отца, вы бросаете обвинения в отношении его и моего мужа? – Иоланта покачала головой, на ее лице появилось неприязненное выражение. – Не удивлюсь, если вы начнете оскорблять и меня тоже.

– Насколько я могу судить, здесь именно вы бросаете оскорбления.

– Мне кажется, этот разговор зашел слишком далеко, – вмешался Метаксас. – Полагаю, нам следует вернуться к обсуждению того, как господин Деметриу намерен распорядиться «Петра инновейшн»…

– Безусловно. – Щеки Иоланты вспыхнули, отчего она стала еще красивее. Она держалась очень прямо и гордо, всем своим видом давая понять, что ее не запугать. Алекос испытал смешанное чувство сожаления и восхищения. Однако это не остановило его от того, чтобы нанести удар, который он так долго готовил. Жаль только, что на ее месте не Талос Петракис.

– Я с огромным удовольствием готов проинформировать вас обоих о моих намерениях в отношении «Петра инновейшн», – заявил он. – Я намереваюсь закрыть «Петра инновейшн» и ликвидировать все ее активы. – Алекос бросил взгляд на Иоланту, заметив, как раскрылся в шоке ее красивый рот, как бессильно упали руки. – Сорока процентов должно хватить на то, чтобы обеспечить вам относительно комфортное существование, хотя, боюсь, дела компании идут далеко не так хорошо, как когда-то.

– Вы не можете, – прошептала Иоланта.

– Могу, – бесстрастно возразил он. – Собственно говоря, я уже запустил процесс.

– Неужели вы собираетесь уволить всех сотрудников?

– Вас так беспокоит судьба неизвестных вам людей или собственное положение? – перебил ее Алекос, и в его голосе снова зазвучала ярость. Ему казалось, что эта злость давно осталась в прошлом. Но сейчас, увидев Иоланту и зная, что она пользовалась плодами его изобретений, его работой до седьмого пота все то время, что была замужем за этой пиявкой Каллосом, спала в его постели…

Алекос не сразу понял, что за спиной Талоса Петракиса с его деловой хваткой стоит весьма способный программист Лукас Каллос, и именно он был тем человеком, который по приказу Петракиса скопировал его разработки. А Иоланта, делившая с ним постель, была его капризной, избалованной женой.

– Как вы смеете обвинять меня? – прошептала она дрожащим от гнева голосом. – Вы, именно вы…

– Я уже понял, что вы невысокого мнения обо мне, – скучающим тоном протянул он. – Но это ничего не меняет. Ликвидация произойдет в самое ближайшее время.

– Я думаю, нам всем стоит взять паузу на… – начал Метаксас, но Иоланта не дала ему договорить. Сделав несколько шагов в сторону Алекоса, она сжала изящную руку в кулак.

– Вы не можете. «Петра инновейшн» принадлежит мне.

– Уже нет.

– Вся моя жизнь, жизнь моего сына…

Алекос слышал, что она родила сына от Каллоса, но, конечно, никогда не видел ребенка и даже не знал его имени. Да и какое ему дело до прав его врагов? В свое время Алекоса самого лишили законных прав, когда Петракис украл его идеи.

– Надеюсь, вы с сыном сумеете приспособиться к сложившимся обстоятельствам, – холодно произнес он.

– Когда я впервые встретила вас, вы показались мне хорошим человеком. Но с тех пор вы раз за разом доказываете, как сильно я ошибалась.

– В таком случае это не делает чести вашему уму, – холодно ответил он. – Как можно верить чему-то вопреки очевидности? Или, – в его голосе послышались металлические нотки, – вам следует задаться вопросом, кто в этой истории хороший человек, а кто плохой. Доброго дня.

Алекос сухо кивнул Иоланте и Метаксасу и, повернувшись, вышел из кабинета.

– Как все прошло?

Амара, горничная Иоланты, опекавшая ее с детства и за последние десять лет ставшая ее наперсницей, встретила свою хозяйку на пороге их городского дома неподалеку от Плаки, где она жила с тех пор, как вышла замуж.

– Ужасно, – с трудом выдавила Иоланта одно-единственное слово. Встреча с Алекосом закончилась час назад, но она до сих пор была во власти гнева и страха.

Амара побледнела, помогая Иоланте снять пальто.

– Я принесу тебе чаю.

– Спасибо, Амара. Но, боюсь, чашка чаю не решит моих проблем. Где Нико?

– Наверху, сидит за компьютером.

Как всегда. Большую часть времени ее сын проводил, читая, играя в электронные гаджеты или сидя за компьютером. Он упорно сопротивлялся общению с людьми и посещению общественных мест, несмотря на настойчивость Иоланты и ее все более отчаянные попытки социализировать Нико.

Она опустилась на стул у кухонного стола и прижала дрожащие пальцы к вискам. Встреча с Алекосом потрясла ее гораздо сильнее, чем она ожидала. И не только из-за его чудовищных планов в отношении компании. Уже само его присутствие в одной комнате с ней привело ее в состояние шока. Он был мрачен и все так же неотразимо красив, как десять лет назад.

Амара суетливо металась по кухне, доставая корешки и стебли пикульника, который всегда держала под рукой, и заваривая их на плите в маленьком латунном чайничке.

– Что случилось? – спросила она, беря с полки чашку, выжимая туда лимонный сок и добавляя мед. – Я думала, вы поехали к поверенному, чтобы обсудить дела.

– Да, я так и сделала. – Иоланта откинулась на спинку стула и ненадолго закрыла глаза.

– Так что? – спросила Амара. К ее взволнованному тону добавились нотки нетерпения. – Расскажи мне, что случилось.

– Алекос Деметриу захватил «Петра инновейшн».

О том, что Алекос отец Нико, знали Амара, отец Иоланты и Лукас. Они договорились о том, что Лукас будет растить Нико, как своего сына, они должны выглядеть дружной счастливой семьей. Или, по крайней мере, стараться так выглядеть. Правда, Лукас не очень старался.

– И что этот Деметриу собирается с ней сделать? – спросила Амара.

Иоланта вкратце рассказала ей о том, что происходило на встрече. Амара слушала молча. Она поставила перед своей хозяйкой чашку горячего душистого чая и, наполнив чашку для себя, села за стол напротив нее.