Бэк снова переключился на этого неудачника.

— Что будешь?

— “Чивас”, без воды и содовой, двойную порцию, — Красный костюм обернулся к своим разгулявшимся, шумным дружкам. Пролитое чуть раньше на платье одной женщины пиво, было первым сигналом, что эти парни могут стать проблемой. Ещё по две выпивки каждому и больше не наливать, решил Бэк. — “Будвайзер” и “Гусиный остров”. Любую светлую праздничную хрень, что есть.

— Конечно, — ответил Бэк. — Как насчёт того, чтобы я добавил его к вашему счёту и принёс?

Красный костюм одобрительно моргнул, одёрнул куртку и неуклюже поплелся к друзьям.

— Эй, Ривера, как тебе целыми днями сидеть и жрать конфеты?

Бэк на мгновенье замер, наливая “Чивас”, но для Фрэнка Гиллигана, детектива из Департамента полиции Чикаго, постарался придать лицу и телу расслабленный вид. Малый обладал не только большим ртом, но и большим эго и, хоть считался другом, по большей части был для Бэка болью в заднице.

— Детектив, я сразу понял, что мы поладим. Ещё в нашу первую встречу.

Гиллиган усмехнулся той самой гаденькой улыбочкой, которой одаривал наркодельцов перед тем, как познакомить их со своими кулаками.

— Я тронут, Ривера. Правда.

— Да, ведь у копов и пожарных столько общего, — Бэк выдержал паузу. — И те и другие хотят быть пожарными.

Старенькая, да удаленькая, эта шутка вызвала гогот у Гиллигана, с наслаждением подтрунивавшего над отчасти шуточным соперничеством между полицейскими и пожарными. И всё же слова детектива действовали Бэку на нервы. Разве может что-то быть хуже, чем отстранение от работы в праздники? Трубы лопаются, проводка возгорается, рождественские ёлки воспламеняются, а горячие девчонки в коротких костюмах Санта Клауса, как обычно, не дают пожарному отделению № 6 (далее — ПО№6) скучать — положение дел, которое нравится не ему одному. После того, как умерли приёмные родители и брат Логан, семья предпочитала обосновываться на праздники в пожарной части. Что угодно, лишь бы ощущать себя полезными и почтить память близких.

Сидя на диване, полезным себя не почувствуешь. Твою мать, так и хочется по чему-нибудь вмазать.

Из угла донеслись громкие улюлюканья, а за ними отчётливый женский возглас:

— Эй, осторожнее, придурок!

За секунды Бэк вышел из-за барной стойки и оказался в половине пути от угла, где заседала компания Санта Клаусов.

— Бэк! — предостерегающе крикнул вслед Люк. Бэк поднял ладонь, попросив брата не вмешиваться. Чёрт, ему это нужно.

— Эй, Глотатель дыма, подсобить? — спросил Гиллиган.

Бэк ухмыльнулся через плечо.

— Смотри и учись, мистер Полицейский.

Как говорят, бог создал пожарных, чтобы и у копов появились герои.

Кулаки сами собой сжались, и Бэк почти почувствовал, как на костяшках натягиваются воображаемые боксёрские бинты. Троекратный победитель “Битвы значков” — благотворительного боксёрского турнира между пожарными и полицейскими, он мог драться как в перчатках, так и без. Однако в драке голыми кулаками было своё особенное удовольствие. Что-то первобытное.

— Ну что, парни, разберемся по-хорошему или по-плохому?

Красный костюм обернулся. Вид у него был не настолько упитый, чтобы сомневаться, надрать ли ему задницу.

Проказливая многозначительная улыбка. Да здравствует праздничный ядерный взрыв!

— Но должен предупредить тебя, amigo, — произнес Бэк, — что по-плохому мне нравится больше.

***

— Словно Лига справедливости из красавцев-барменов.

Карие глаза Мэл ярко блеснули красным так же ярко, как костюмы пьяных до состояния зомби Сант, в изобилии шатавшихся по Милуоки-авеню.

— И я положила глаз на Тора.

Дарси осторожно встала высокими каблуками своих сапог на коварный тротуар за винным баром, в котором они с подругой проболтали весь вечер. На кашемировое пальто падали и тут же таяли мягкие, безобидные снежинки, но синоптики обещали сегодня ещё пять дюймов снега, и Дарси не очень доверяла царящей вокруг атмосфере мира и спокойствия. Коренные чикагцы знали, как изменчива здешняя погода.

— Ты свалила весь супергеройский пантеон в одну кучу. Тор из Мстителей, а не из Лиги справедливости. Не исключено, что объектом твоего похотливого внимания стал Аквамен или Зелёный фонарь, а оба, как широко известно, находятся на второстепенных ролях.

— Всё-то ты знаешь, заучка.

— Такая у меня работа. Получаю столько заявок на мужчин в аппетитно облегающих трико, что могла бы написать диссертацию.

Мэл так сильно схватила Дарси за руку, что та чуть не шлёпнулась оземь задницей, обтянутой дизайнерской юбкой.

— Ты должна пойти со мной. В прошлый раз Тор...

— Или Аквамен.

Свободной рукой Мэл отмахнулась от слов Дарси.

— ...очень чётко выказал свой интерес. Я прямо-таки чувствую, сегодня та самая ночь. Сердце так и трепещет.

— Может, тебе у доктора провериться? — съязвила Дарси.

Мэл состроила гримасу, глянув из-под тёмно-русых кудрей. Она выглядела так мило, когда дулась.

— А вот и я, — объявила Дарси возле старенькой “Вольво” '96 года выпуска, одолженной её другом Брейди для предположительно недолгой поездки в Чикаго. Однако месяц, который Дарси рассчитывала вырвать из жизни, чтобы ухаживать за выздоравливающей после инсульта бабушкой, растянулся на три. Впрочем, теперь старушка вернулась к своему обычному саркастично-язвительному состоянию. К тому времени, как над Военно-морским пирсом (прим. — Пирс Navy Pier(Военно-морской Пирс в Чикаго) по праву считается одним из самых привлекательных мест в Чикаго. Ежегодно сюда приезжают сотни тысяч гостей и жителей города насладиться различнымии событиями, арт-выставками, посмотреть на водные и воздушные представления, сделать покупки в сувенирных лавках, повеселиться в открытых ночных клубах, поучаствовать в водных гонках, понаблюдать за международными водными мероприятиями, отдохнуть за спокойными обеденными круизами или взрывными вечеринками на яхтах) взорвётся последний фейерверк, впечатляющий чикагский пейзаж Дарси будет наблюдать уже в зеркалах заднего вида. А затем Остин, Техас, и крутая новая работа.

“Всегда в движении”, — вот её главный девиз.

“Этот город тесноват для меня и отца”, — примерно таков второй.

Впрочем, ей будет не хватать Мэл, которая всю осень развлекала её ужасными историями о своих свиданиях, заставляя писаться от смеха. Подруга была магнитом для всех любителей залезть в трусики в Чикаголэнде.

— Спасибо за компанию и за то, что выслушала, как я ною о своей родне, — обняла подругу Дарси.

После сегодняшней праздничной фотосессии Кокрейнов — первой в череде с ужасом ожидаемых семейных мероприятий, запланированных на ближайшую пару недель, Дарси была изрядно на взводе.

— Да ну, эти маленькие засранцы, мои ученики, хорошо меня натаскали. Но, знаешь, что хорошо лечит от нытья? Поцелуи. Тяжёлые вздохи. Страстные стоны. — Мэл крепче стиснула руку Дарси, подчёркивая каждое слово, произносимое хриплым голосом. — Тяжко скулить, когда у тебя во рту язык сексуального бармена или другие интересные части тела.

Дарси задумалась над словами Мэл. Пришлось признать, что прозябание в дорогом доме престарелых с бабулей, которая ходит с помощью ходунков и ест желе, точно не способствовало личной жизни.

— Моя сексуальная жизнь определенно близка к нулю.

— Вот поэтому тебе и надо пойти со мной в этот бар. — Мэл подхватила Дарси под руку, как будто всё уже решено. — Не могу поверить, что ты разоделась как принцесса с северного побережья...

— Следи за языком, сучка. Это Золотой берег, всё куда круче, — намекая на фешенебельный район Чикаго, в котором провела подростковые годы, пошутила Дарси.

— И ты не хочешь использовать эти жемчуга для флирта с каким-нибудь грубияном? — Улыбнулась во все зубы подруга. — Да брось, составь компанию плебейке в шмотках от непритязательного “J.Crew”.

— Да ладно тебе, я так упаковалась только, чтобы не напугать бабулю своим обычным прикидом.

На самом деле, приди Дарси к бабушке даже одетой а-ля байкерша, то она не обратила бы внимания ни на её одежду, ни на то, что та оставляет открытым. Чего не скажешь про остальных членов семьи Кокрейн. Хмурый взгляд отца вполне чётко давал понять, что Дарси для него по-прежнему источник глубокого разочарования. И как бы сильно ей ни хотелось заявиться на фотосъёмку в драных джинсах и футболке, для женщины двадцати пяти лет это слишком смахивало бы на подростковый бунт, так что во имя сохранения мира в семье пришлось надеть скучную дизайнерскую двойку.