Джина Грэй - Возвращение домой

— Но я не собираюсь думать об этом. Повторяю еще раз: я не та, за кого вы меня принимаете! Не та! Я… хотя какой смысл говорить об этом? Какое-то безумие…

Сара резко поднялась и, спотыкаясь, как слепая, пошла к двери.

На Рурка пахнуло знакомым ароматом цветочного шампуня, тем же, что в самолете.

— Сара.

Она успела сделать всего лишь три шага. Со своего места Рурк прекрасно видел ее профиль, видел, как она стиснула челюсти, понимал, как хотелось ей не обращать внимания на оклик. Однако в тихом голосе Эвелин слышалась команда — этот тон выработался у нее за многие годы, ему невозможно было не подчиниться.

Сара остановилась, но не обернулась, а глядя прямо перед собой, спросила:

— Что?

— Я даю тебе десять дней на раздумья. Все это время билет в Хьюстон будет ждать тебя в аэропорту Лос-Анджелеса.

— Не надейтесь, что я им воспользуюсь, — резко бросила Сара и выскочила за дверь.

Через несколько секунд хлопнула входная дверь, этот звук злым эхом разнесся по квартире.

Эвелин посмотрела на Рурка.

— Да, она не в себе. Поезжай за ней, Рурк. Проследи, чтобы она в безопасности добралась до аэропорта.

Он кивнул, Эвелин не успела закончить фразу, как он уже поднялся на ноги.

Когда он вышел, Эвелин закрыла глаза и тяжело выдохнула. Сердце колотилось, все нутро ныло. Она медленно открыла веки, не двигаясь и сжав губы, смотрела на диван, где только что сидела ее дочь.

Рурк догнал Сару на площадке возле лифта. Она расхаживала, замедляя взволнованные шаги только для того, чтобы в очередной раз злобно ткнуть пальцем в кнопку.

— Мисс Андерсон.

Сара резко повернулась к Рурку. Он, увидев открытую боль в ее глазах, выругался про себя. Сейчас она казалась совершенно беззащитной, как потерявшийся ребенок, и он мог поклясться, что Сара редко позволяет себе пойти на поводу у эмоций и наверняка не хочет, чтобы кто-то стал свидетелем ее боли.

— Уходите. — Она посмотрела на Рурка, заморгала, пытаясь загнать влагу, заполнившую глаза, обратно.

Рурк скрипнул зубами. Черт побери! Он всегда с сочувствием относился к женскому отчаянию, а уязвимость сильной женщины переворачивала душу.

После сцены, свидетелем которой он оказался, Рурк не сомневался, что Сара Андерсон такая же сильная, как мать. В этом раунде Эвелин получила преимущество, но в следующем, если он состоится, Рурк готов биться об заклад, — Сара свое возьмет.

— С вами все в порядке?

— Конечно, все замечательно, — слишком торопливо ответила она.

Но выглядела она не очень: бледная и хрупкая, как старинный пергамент, казалось, коснись ее — и она рассыплется в крошки. Рурк видел, Сара пытается совладать с нервами, вернуть себе привычную маску холодности. Она расправила плечи, подняла подбородок. Это движение… точно так же делает Эвелин… У Рурка перехватило дыхание.

— Вы уверены? Может, вам следует…

— Я сказала: со мной все в порядке. Просто слишком много этого… фарса, — резко заявила она, бросив в сторону двери Эвелин горящий взгляд.

— Хорошо, тогда я отвезу вас в аэропорт.

— И не думайте. Я сама доеду.

Она отвернулась и принялась притопывать ногой.

Рурк увидел, как бьется жилка у нее на виске. Сара искоса взглянула на него, зеленые глаза запылали.

— Вы, кажется, не поняли? Мне не нужна ваша помощь, мистер Фэллон. Я не хочу никакой помощи. Исчезните! Ясно?

Подошел лифт, раздвинулись двери.

— И не подумаю, — медленно сказал он и, прежде чем Сара успела помешать, взял ее за локоть и повел к кабине лифта.

— Что вы делаете? Отпустите меня!

Сара пыталась высвободиться, но сильные мужские руки крепко держали ее.

— Я привез вас сюда, — заявил он, нажимая на кнопку лифта, — и я прослежу, чтобы вы вернулись домой в целости и сохранности.

— О, какая галантность! — язвительно бросила Сара.

Он перестал следить за указателями этажей и одарил ее одной из самых очаровательных улыбок, перед которой обычно не могла устоять ни одна женщина. Сара ответила ему таким ледяным взглядом, от которого мог замерзнуть и ад.

— Да, а что?

Сжав губы, она уставилась прямо перед собой.

Он чувствовал, как ее трясет. Да, лицом она владела, но не могла скрыть дрожи, и внутри у Рурка что-то сжалось.

Кожа Сары была гладкая, шелковистая и теплая. Рурк искоса поглядывал на нее, а она уставилась в пол. Блестящие волосы скрывали лицо, и виднелась лишь нежная полоска кожи на шее. Поток красновато-каштановых волос сверкал, как бобровый мех, а поток воздуха из кондиционера в лифте доносил до него все тот же запах цветочного шампуня, от которого его ноздри трепетали.

Лифт остановился, двери открылись, Рурк, все еще держа Сару за локоть, вывел ее в небольшой элегантный вестибюль.

На обочине ожидал лимузин, совсем недавно примчавший их из аэропорта.

Норман Такер, личный шофер Эвелин, стоял, опершись о переднее крыло, но, едва увидев их, выпрямился, потянулся к дверце машины и распахнул ее.

Сара резко остановилась, рывком выдернув свою руку у Рурка.

— Я уверена, ваш водитель знает, куда ехать, и нет необходимости сопровождать меня, мистер Фэллон.

— Да мне это нетрудно.

— Может быть, и так, но, откровенно говоря, с меня хватит и вашей хозяйки, и вас. Я выполнила свою часть сделки, и для меня она закончена.

Сара скользнула на заднее сиденье и еще раз искоса посмотрела на него.

— До свидания, мистер Фэллон.

Рурк, конечно, мог настоять на своем и проводить в аэропорт, так сказать, навязать ей свою компанию, если бы захотел. Но Сара казалась настолько измученной, что Рурк сомневался, хватит ли ей выдержки вынести его присутствие.

Поэтому, немного поколебавшись, он оперся о крышу машины и склонился к ней.

Ее глаза от столь внезапной близости расширились, она отшатнулась и задрожала. Реакция Сары подействовала на Рурка странно возбуждающе, он ощутил, как кровь мощным жарким потоком устремилась вниз, в чресла.

Губы ее казались очень мягкими, немигающий взгляд полон страха и нежелаемого, возникшего против ее воли возбуждения. Ему внезапно захотелось засунуть голову в машину и поцеловать Сару, но здравый смысл победил.

— Счастливого пути, мисс Андерсон.

Он выпрямился, дал знак Такеру ехать и отступил.

Сара смотрела прямо перед собой, вздернув нежный подбородок, а Такер выруливал на улицу Святого Филиппа.

Рурк смотрел вслед отъезжавшему лимузину, щурясь от ослепительного техасского солнца.

«Интересно, придется ли ей воспользоваться билетом», — подумал он.

Если да, то многие старательно разработанные планы, вылетят в трубу… Включая его собственные.

И совершенно ясно: приемные дети Эвелин и другие члены семейства Джо Кэтчема, мягко выражаясь, не обрадуются.

Сутки назад Рурк тоже не радовался, но сейчас… Сейчас он не был так уверен в своих чувствах. Так или иначе, мисс Сара Андерсон внезапно ворвалась в его жизнь.

Прибыв в Лос-Анджелес, Сара на такси доехала до дома, пересела в свою машину и направилась в лечебницу, к матери. Она даже не поинтересовалась почтой или сообщениями, оставленными на автоответчике. Сможет ли мать сегодня говорить с ней, неизвестно. Бывали дни, когда не могла. И со временем такие дни выдавались все чаще.

Но не важно. Надо попытаться. За три часа в шикарном салоне самолета компании «Эв косметикс» она созрела. Все правда, уверял ее собственный разум. У Эвелин Кэтчем неопровержимые доказательства. Да и зачем ей лгать? Чего ради? Такая умная, преуспевающая особа, как Эвелин Кэтчем, не станет отдавать целое состояние незнакомому человеку без всякой причины.

И все-таки где-то в глубине, на донышке души, Сара цеплялась за мысль: а вдруг миссис Кэтчем ошибается? И прежде чем принять ее предложение, она должна послушать Джулию Андерсон.

Войдя в лечебницу, Сара увидела Хелен Ван Ньес, старшую медсестру отделения, в котором находилась мать. Женщина средних лет ослепительно улыбнулась Саре.

— О, мисс Андерсон, мы вас сегодня не ожидали. Мистер Нили приезжал сегодня утром и привез счет.

— Хорошо, — улыбнулась Сара.

Она знала, на Брайена можно положиться. Главное, чтобы кто-то другой принимал решения, а он готов выполнить все указания в точности. Просто парень не в силах брать на себя ответственность.

— Ну как сегодня моя мама?

Медсестра засияла:

— О, у Джулии сегодня особенный день — с самого утра в ясном сознании, как только проснулась. Она вам обрадуется.

— Хорошие новости.

Медсестра Ван Ньес сама не понимала, как обрадовала Сару, ведь никогда не знаешь, чего ждать от Джулии. Она впадала в реальность и выпадала из нее в мгновение ока. Иногда казалось, мать целиком погружалась в прошлое, верила, что вернулась домой, в штат Айова, на маленькую ферму родителей. А иногда — снова к мужу, в домик-развалюху в Лос-Анджелесе, и тогда Джулия становилась угрюмой, нервной, глаза тревожно бегали.

Но большей частью мать Сары сидела с отсутствующим видом, без движения, ее мысли где-то блуждали, она часами вглядывалась в отдаленный мир, где ничто не могло ее тревожить и никто не мог ее достать.

Сара втянула носом воздух, быстро шагая по коридору. Эта лечебница всякий раз производила впечатление — элегантная старинная мебель, стены в светло-розовой и светло-голубой гамме, красивые восточные ковры на мраморных и деревянных полах, на стенах картины, написанные маслом. Окна задрапированы шелком и кружевами, обеденные столы покрыты крахмальными льняными скатертями. Повсюду вазы с цветами. Все сделано для того, чтобы придать заведению облик богатого частного дома, но запах выдавал истинную суть — неистребимые «ароматы» дезинфекции и спирта, характерные для больниц или лечебниц, лезли в нос.