Мы, студенты уже второго курса, бывшие одноклассники, «по-взрослому» решили оторваться на море. Каждому было чем похвастать, и мы торопились, чтобы не дай Бог, кто-то не переплюнул, не одел юбку короче, купальник ярче, не поцеловал девчонок больше и не рассказал о технике куннилингуса раньше. Мне безумно хотелось явить новую фигуру, и умение держать сигарету, небрежно стряхивая пепел. Новые босоножки и новую прическу. И какая я старая, мудрая, опытная, и при этом — безумно очаровательная и порочная. Блин, было же время!

Все оказалось скучно. Пиво стало быстро теплым, шашлыки слопали моментально. Накупались и напрыгались на волнах, вымыть голову, полную песка, было негде. Сидеть вокруг костра на берегу моря полагалось в обнимку и целуясь взасос. Потом надо было отползать за бархан, в ночь. Слава тебе, Господи, в какой-то (последний!) момент все взбунтовалось и возмутилось внутри — с чего я должна делать что-то только потому, что так положено по сценарию? Ну не хочу я этого костра и прыщавого секса под барханом! Ночевки в палатке и утреннего пробуждения с помятой мордой лица рядом с пятками Алены Даниловой. Бежала бегом до трассы, до города было 25 км. Господь бережет дураков и пьяниц. Я была пьяная и дура. Первая машина остановилась, и за рулем сидел муж маминой подруги.

Мне было стыдно. Я была растрепанная, от меня пахло пивом. Я была соленая после моря и огромным синяком на шее. Волосы торчали в разные стороны. Босоножки были в руках. Мы поздоровались, в мои планы не входило встретить знакомых в таком виде. Позднее поняла — в его планы тоже не входили встречи со знакомыми. Он должен был быть на работе, а не ехать с дачи в город за шампанским.

Через много, много лет он рассказал мне, какая безумно красивая я была с растрепанными волосами и яркими глазами. В свои сумасбродные 18 лет. И, как я сейчас понимаю — в его те же самые сумасшедшие, молодые 30. Мы молчали, два преступника. Он довез меня до подъезда. И мы расстались на 15 лет.

Встреча № 3

Как прекрасна жизнь! Мама был права (для сведения, кто этого еще не знает — мамы всегда правы). Я чокнутая. В какое-то мгновение перманентных проблем и кошмаров я поняла — а мне в кайф! Я научилась плавать! Я держусь на воде и умею держать нос по ветру и хвост морковкой! Я — непотопляемая! Жизнь прекрасна и удивительна. В сумке шуршали раки. Два сына шли со мной на городскую набережную выпускать членистоногих, купленных на рынке, в родную стихию. Предполагалось, что младший будет получать удовольствие, старший за компанию, а я менеджер прогулки.

Два сына по бокам. Два брака за плечами. Развод с первым красавцем-гусаром и похороны второго мужа. Борьба за выживание — мама после смерти отца, через год, вышла замуж за его друга и уехала в Канаду. Развал империи, пустые прилавки. Инженеры пошли в таксисты, а бывшие таксисты открывали ресторации. Аппаратчики великой партии уже все разделили, но что делать с награбленным, еще не знали. Заводы стояли. Работы не было, а если была, денег не платили. Мальчишки все время хотели есть, болели, рвали брюки. Дома текли краны, сгорел телевизор и еле тарахтел в жару под вентилятором холодильник. Я его накрывала мокрой простыней, и уговаривала потерпеть до зимы. Он, настоящий мужчина, соглашался — верил, что заграница нам поможет, пришлет мама денег через Вестерн-Юнион на фрион или новый агрегат.

Мы с мальчишками почти пересекли рыночную площадь, когда я увидела его. В кучке валютчиков. Лихое было время — валюту меняли на улице. Доллары на рубли и манаты. На сомы и динары. Перед отъездом в Канаду мамуля рассказала, что Томочка таки разошлась со своим мужем! Но как-то быстро утешилась, и нынче купила в Подмосковье домик. И, вроде бы, даже вышла замуж за своего троюродного брата.

Как вы думаете, что самое трудное в жизни? Это не лгать себе. Я лгала. Я говорила всем вокруг и самой себе — что мне, вдове, надо выйти замуж, чтобы поднимать мальчишек. Мне было стыдно признаться, что меня гонит вперед и вперед страсть, любовь, безумие. Одержимость. Господи, какие глупости эти книжки — как женить на себе мужчину! Это знает каждая Ева. Это изначально в крови. Иногда это знание дремлет, пока Ева не встретит своего мужчину. Я все знала, что и когда надо сделать, что сказать. Я не раздумывала. Я больше не могла без него дышать. И сделала единственное возможное — со своими мальчишками подошла к нему на той южной базарной площади. За десять шагов спросила старшенького:

— Слушай, если я выйду замуж вон за того, нормально будет? Сын сказал — да, нормально, только поскорее выходи, пожалуйста!

Бывший муж подруги моей мамы смотрел мимо меня. Он решил не узнавать. Но я ему не позволила. Попросила помощи.

— Тебе нужны деньги? — он держал купюры и выжидающе смотрел. Дурак.

— Нет, деньги сама могу тебе дать. Я сдаю квартиру покойного мужа, и мои жильцы не хотят платить. Просто сыграй роль бойфренда. Тебе ничего не придется делать или говорить, просто постой за моими плечами. Просто демонстрация силы. Восток — дело тонкое. У нас одинокая женщина без брата, отца, мужа — ничто.

Он пытался притвориться, что ничего не знает обо мне. Что забыл, не помнит, не ведает и вообще не привлекался. Он упирался. Я взяла две недели в счет отпуска, забрала кроватку на прокат у подруги и отселила младшенького из своей спальни. Я следила за ним, оставаясь незамеченной в толпе. Он сходил со мной к моим квартиросъемщикам, они отдали все долги и заплатили за полгода вперед.

Затащить его к себе домой можно было только днем, пока мальчишки были в саду и школе. Сварила волшебное зелье, приворотное. Уху из свежего, жирного осетра. Колдовала, ворожила. Он мог устоять перед женскими чарами, старый фавн. Но перед этим волшебным варевом — нет. Теряя остатки воли отложил ложку и спросил:

— Что тебе надо? У меня ничего нет. Я все отдал сыну и жене. Я нищий. И очень не люблю расчетливых женщин, которые хитрят.

Я не стала хитрить. И честно сказала — Хочу за тебя замуж.

Встреча № 4

Крещенские морозы не отменит никакое глобальное потепление. Огромные снежинки падали на лед. Вчерашний дождь, замерзший и припорошенный снегом, был просто опасен для жизни. Я шла очень медленно. Надо было возвращаться домой — не лучшее время для прогулок. Знакомый, родной силуэт в сумерках торопился мне навстречу.

— Скользко! Зачем вышла встречать? Держись крепче, Марусенька!

Муж одновременно говорил, пытался покрепче взять мою руку в толстом рукаве шубы, заглядывал в глаза, улыбался и целовал обычным поцелуем «после работы». Я ему отвечала тоже обычным «послеработным». Снег летел и летел, таял у него на губах, а я целовала его и целовала. Обычный вечер, обычный поцелуй, который повторяется уже семнадцать лет и четыре месяца.

Вассаби под шоколадом «Россия щедрая душа»

Я долго мучилась в поисках названия своего «случая из жизни»: ну вот как, как назвать? «Как я избавилась от случайных подруг»? «Как я вернула мужа на путь праведный»? «Как сама свернула с пути праведного и стала фанаткой F-1»? А может, простенько так, без затей: «Искусство быть женой»? Ну — нет! Все не то. Главного, сути, перчика эти названия не передают! Чтоб с солью и с перчиком — надо называть мою историю «Мусюлюлечка». Да уж. Соли таз, специй таз — это будет в самый раз. Наша Мусюлюлечка — сплошная горчица, соль и хрен (не поймите превратно), и все это под густым, горьким черным шоколадом. Ну что, представили себе вассаби под шоколадом «Россия — щедрая душа»? Стало страшно? То-то же. А мы с этой вассаби всю жизнь, бок о бок…

Для начала представлю: Мусюлюлечка — это моя тетка по матери, Мальвина Васильевна, педагог, преподаватель биологии в небольшом городке на юге России. «Мусюлюлей» ее прозвали ученики. Сестры они с мамой не то двоюродные, не то троюродные. Сложилось так, что кроме нас у Мусюсюли родни нет. И детей в браке Бог не дал. Поэтому запасы нерастраченного материнского инстинкта она обрушила на своего мужа и нашу семью. Муж Мальвины Васильевны, простой школьный преподаватель истории, сделал головокружительную карьеру совкового партаппаратчика (а куда ему, бедному, было деваться, если Мусюлюля велела?).

Мое детство прошло под знаком вечного ожидания очередного инспекционного налета Мусюлюлечки; к ее приезду мама в режиме аврала варила борщ, пылесосила углы и гладила папины рубашки. Потом мы всей семьей надевали каски, рыли окопы и пытались пережить неделю страстной любви и педагогического натиска Мальвины. После отъезда тетечки пару месяцев объедались привезенным вареньем, домашними колбасами и грибочками. Потом все повторялось.

Чему только не учила меня тетка! Штопать колготки (ну, кто их сейчас штопает то?), готовить мясо, закручивать аджику, натирать паркет, торговаться на рынке, сдавать экзамены, носить юбки, выбирать косметику, краситься и даже — кокетничать! Но это уж совсем невероятная история была…

Потом Мусюлюлечка похоронила мужа, который завещал ей не слабое наследство. Был период, когда она почти оставила нас в покое: устраивала личную жизнь не то с водителем такси, не то с шофером скорой помощи. Шли годы. Кстати, над Мусюлюлей они были совершенно не властны! Всю жизнь помню ее маленькой, толстенькой, подвижной пергидрольной блондинкой с перламутровой помадой на полных губах, серебряными кольцами на пухлых коротких пальцах и неизменно свежим маникюром. Да, еще — сладкий запах духов Клима и кружевные платочки в сумочке. И все это, для полноты картины, поставьте на высоченные каблуки. Даже дома, возле плиты, закручивая огурчики, она ходила (нет, бегала!) на шпильках.

Когда мой муж, Аркадий, через пять месяцев после свадьбы увидел это чудо на шпильках в нашем доме, перекладывающее его трусы на полках в шкафу, он мне сказал: или я, или она.

Нет, ну вы представляете, чтобы я сказала тетечке этакое? Короче, полтора года изворачивалась, как могла. Уезжала в командировки сама, отправляла на пару недель в Анталию Аркадия перед ее приездом. Потом случилось неизбежное: в очередной раз я не смогла выкрутиться. К тому же, у тетечки были проблемы с зубами, ей был нужен хороший протезист. Ночь я проговорила с мужем. Ну, что-то вроде: старая, больная женщина, которая нуждается в хорошем враче… она совсем одна, у нее, кроме меня, никого нет… долг и обязанность… забота об одиноких стриках…