Джулия громко хрюкнула, очень похоже на настоящую свинью, читая мою – признаюсь, неприличную – поздравительную открытку.

– Ну, это я на полку с другими не поставлю, – сказала она, торопливо засовывая ее в конверт, когда к нам приблизился официант с двумя громадными меню. – Я не намерена объяснять своей дочери, что значит каждое из этих слов!

Я улыбнулась, подождала, пока мы остались одни, а затем протянула подруге маленькую коробочку, почти не видную под спиралями ленточек, ее украшавших. Выбранные мною серебряные серьги имели успех, и Джулия немедленно их надела.

– Очень мило, – сказала я, украдкой поглядывая на часы, пока она, достав из сумки зеркальце, изучала подарок. Я подумала, что Джулия не заметила, но от нее ничего не укрылось.

– Что-то случилось? Ты в пятый раз смотришь на часы или в телефон с тех пор, как мы сели за стол.

– Прости, – сказала я, натягивая рукав платья, чтобы закрыть часы на тот случай, если меня потянет глянуть еще один, последний раз. – Я просто немного волнуюсь за Бена, только и всего.

– Он снова падал?

Я покачала головой, зная, как он ненавидит, когда вот так обсуждают его состояние.

– Нет, это проклятый кашель, от которого он никак не может избавиться.

Прикрыв на мгновение глаза, я вспомнила восковую бледность его лица и крохотные капельки испарины над верхней губой, когда он целовал меня на прощание.

– Хочешь ему позвонить? – спросила Джулия, озабоченно морща свое красивое лицо.

– Нет. С ним все будет хорошо, – сказала я, не понимая, кого из нас я пытаюсь убедить, потому что если себя, то ничего не вышло. – В любом случае, мне кажется, что в таких шикарных заведениях у тебя сразу конфискуют мобильник, если ты его достанешь.

– Я знала, что нам лучше пойти в «Макдоналдс», – пошутила Джулия и, взяв меню, тихонько присвистнула от изумления.

– Бог мой, здесь огромный выбор. У меня уйдет не меньше часа, чтобы понять, что я хочу.

«Очень надеюсь, что нет», – подумала я и сразу же почувствовала себя виноватой. При двух маленьких детях такой выход в свет днем был настоящим праздником для моей лучшей подруги. Договорившись о присмотре за детьми и надев что-то, не перепачканное пластилином и отрыжкой младенца, она заслуживала того, чтобы насладиться своим праздником без спешки и чтобы поглядывающая на часы подруга его не портила.

– Сегодня днем к нему все равно заедет Карла, она хочет, чтобы Бен посмотрел для нее какие-то деловые бумаги, так что он недолго будет один.

Джулия опустила меню и посмотрела на меня, ничуть не забавляясь.

– Ты действительно за него переживаешь, да?

Я почувствовала, что по какой-то глупой причине мои глаза наливаются слезами. Я взяла салфетку, не обращая внимания на ужас маячившего неподалеку официанта, и промокнула глаза, пока не потекла тушь.

– Не обращай на меня внимания, – попросила я, сознавая, что официант все еще с опаской смотрит на меня, словно я могла высморкаться в скатерть. Проказливая часть моей натуры подбивала так и поступить, чтобы просто увидеть его лицо. Ну, хотя бы это заставило меня улыбнуться.

– Прости меня, Джулс. Я веду себя просто смешно. Сегодня утром я проснулась с плохим предчувствием и, видишь, принесла его сюда. Просто не обращай на меня внимание. Итак, что ты хочешь заказать?

Джулия долго смотрела на меня, потом снова взглянула в меню.

– Ну, я думала, мы обе попробуем то блюдо из говядины, но тут сказано, что на его приготовление требуется дополнительных полчаса… – При всем моем старании не измениться в лице, я, видимо, не слишком в этом преуспела, потому что Джулия быстро пересмотрела свой выбор. – Но, в общем, рыба тоже звучит замечательно, поэтому, думаю, я возьму ее.

Мы сидели в одном из тех ресторанов, где никто вас не торопит. Это было одно из тех мест, где в порядке вещей провести три часа за бизнес-ланчем. И я чувствовала себя настолько виноватой из-за того, что не могу скрыть, как мне не терпится вернуться домой, что ударилась в другую крайность. Заказала бутылку вина вместо того, чтобы просто попросить по бокалу, и только чуть вздрогнула, когда Джулия отослала официанта, сказав, что ей нужно еще подумать. Однако один разумный совет она мне дала.

– У тебя ведь есть телефон Карлы, правильно?

– Да.

– Ну так отправь ей сообщение, попроси, чтобы она постаралась убедить Бена сходить к врачу. Ты говорила, что они хорошие друзья, поэтому, возможно, ее он послушает.

План был неплох, и я могла бы сама до него додуматься, если бы мысленно не трепыхалась, как безмозглая курица. Прикрываясь огромной салфеткой, я быстренько написала Карле, а затем демонстративно отключила звук и положила телефон в сумочку.

Ресторанные обзоры не обманули, еда была восхитительна, как они и обещали, и бóльшую часть времени я по-настоящему наслаждалась. Для меня это было такое же развлечение, как для Джулии – получить возможность провести время вместе там, где можно расслабиться без необходимости вытирать сопливые носы и менять подгузники.

Разумеется, у моей тревоги – как и у моего телефона, – лишь убрали звук; совсем они не отключились. Я точно поняла это по тому, как несколько часов спустя у меня засосало под ложечкой, словно часть меня уже знала о надвигающейся беде. Джулия только что отправилась в дамскую комнату и еще пробиралась между столиков, когда я выудила телефон из сумки, как цапля, ищущая рыбу.

Три пропущенных вызова. Все от Бена. Он знал, что сегодня весь мой день посвящен Джулии, и не стал бы выходить со мной на связь без экстренной необходимости. Когда Джулия вернулась к столу, я уже звонила ему.

– Я знала, что ты не выдержишь, как только я повернусь к тебе спиной, – засмеялась она и почти мгновенно умолкла, увидев выражение моего лица. – Софи, что такое?

Я звучно сглотнула несколько раз, прежде чем смогла заговорить.

– Бен несколько раз мне звонил, но теперь он не отвечает ни по мобильному, ни по городскому.

Джулия опустилась на свое место, в тот же миг превратившись в мать, успокаивающую свое дитя.

– Ясно, первое – не паникуй. Есть миллион причин, по которым он не берет трубку. Не нужно сразу думать, что он лежит на полу в луже крови.

Клянусь, при этих словах я побелела. Это была миллион первая причина, потому что я даже не рассматривала такую страшную возможность.

– Он может быть в саду.

– Все еще идет дождь, – возразила я, глядя в окно ресторана в подтверждение своей правоты.

– Или мог куда-то выйти по делу и оставить телефон дома.

– Он никогда так не поступает.

– Или что-то делает для кого-то из членов своей группы.

Группа. Конечно. Если бы позвонил кто-то, попавший в какую-то ужасную ситуацию, Бен туда поехал бы. За последние несколько месяцев я была свидетелем именно таких случаев. Вряд ли он прервался бы в разгар чрезвычайной ситуации, чтобы поболтать со своей подругой-параноиком.

– А ты можешь попросить Карлу подъехать к нему пораньше? – предложила Джулия, по-прежнему соображая гораздо лучше меня. – Просто чтобы тебе успокоиться.

Мне казалось, что мой мозг ни на секунду не успокоится, пока я не обниму Бена – целого и невредимого, но я проглотила горький ком паники, словно горькую таблетку, и кивнула.

«Телефон абонента выключен». Не думаю, чтобы я когда-нибудь так сильно ненавидела какие-нибудь три слова, как возненавидела эти, несколько раз набирая номер Карлы.

– Могу я предложить вам кофе, дамы?

Я тупо уставилась на официанта, будто он говорил по-марсиански.

– Только счет, пожалуйста, – гладко вступила Джулия.

– Нет, выпей кофе, Джулс, – сказала я, все еще пытаясь делать вид, что мой мир не распадается на части, поскольку у меня все же не было настоящего тому доказательства, кроме дурацкого шестого чувства, которое безостановочно приказывало мне уйти. Прямо сейчас. Возможно, даже до оплаты счета.

Официант медлил с растерянным видом. Я вдруг приняла решение и встала.

– Пожалуйста, принесите моей подруге кофе, а мне – счет, – велела я. Джулия качала головой, но я положила руку ей на плечо, мягко заставляя ее занять свое место. – Сядь и закончи ланч, как полагается, – сказала я ей, уже роясь в сумке в поисках кошелька.

– Иди уже, – поторопила Джулия. – Я с этим разберусь.

– Ни в коем случае. Это мой тебе подарок на день рождения, – сказала я, ударяясь в панику, потому что кошелек так и не попадался в руки.

Не думая о том, прилично это или нет, я вытряхнула содержимое сумки на только что убранный стол. Выдернула кошелек из кучи всякой всячины, какая собирается в женской сумке, вытащила из него пачку банкнот и сунула ее официанту, который приближался к нам, церемонно неся серебряный подносик, на котором возлежал наш счет.

Я быстро поцеловала Джулию в щеку и поспешно принялась запихивать все обратно в сумку.

– Сообщи мне о Бене, как только доберешься до дома, – попросила Джулия.

– Обязательно, – пообещала я уже на бегу к выходу, чувствуя на себе любопытные взгляды других посетителей.

Должна признать, что из заведений такого типа клиенты обычно не убегают. Я распахнула дверь и выскочила под дождь, размахивая руками, как мельница крыльями, потому что заметила приближающееся такси с включенным огоньком. Я наступила в лужу и промочила ноги, но даже не заметила этого.


– А объехать можно? – спросила я, так вертясь на сиденье, что водитель, наверное, заподозрил у меня какое-то нервное расстройство. Но несмотря на терзавшую меня настоящую тошноту, не я была больна. Болел Бен.

– Простите, милая. Объехать эти работы невозможно, – извинился водитель, пожимая плечами. – Да мы задержимся не больше нескольких минут.

Я откинулась на сиденье, нервно теребя ткань платья. Мы не проехали еще и половины пути, и в неподвижном автомобиле я чувствовала себя, как в ловушке. Моя рука то и дело тянулась к дверной ручке, как будто в любой момент я отброшу всякую осторожность, выскочу и побегу домой по залитым дождем улицам.