Денис моей радости не разделял, лишь шагал вдоль стоянки размашистыми шагами, неся меня так, словно я пушинка.

— Я не поеду на этом уродстве, лучше вызовем такси, — вдруг резко остановился он, возвращая меня на землю и доставая телефон из кармана.

Я оглянулась на свое авто, пытаясь понять какого хрена он обозвал моего красавчика уродом. У него что, какая-то личная неприязнь к Range Rover?

— Чем тебе не угодила моя машина? Она, между прочим, будет получше твоей захудалой старушки, — ну тут я немного утрирую, не такая уж и плохая у него машина, но с моей точно не сравнится. Ну, это на мой женский взгляд.

— Ты шутишь? Это гроб на колесах, еще и розовый! — восклицает он.

— Розовый? Какой еще розовый??

Я непонимающе оборачиваюсь в сторону своей машины, чтобы понять, когда она успела сменить цвет и натыкаюсь взглядом на розовый смарт, припаркованный прямо по соседству.

Демонстративно достаю ключи из сумочки, нажимаю на снятие сигнализации, машина пиликает, а я с вызовом смотрю на Дениса.

— Вот моя машина!

— О, — пожалуй все, что он смог выговорить.

Всю дорогу мы почти не разговариваем. Он молча паркует машину у моего дома, помогает мне выбраться из нее и несет в сторону двери парадной. Я заверяю его, что могла бы и сама прекрасно справиться, бурчу, фучу, дергаюсь и причитаю как старая бабка. Но он непоколебим и решил выполнить свой мужской долг до конца.

До конца — это значит до входной двери моей квартиры, так как за порог я Дениса не впустила. Просто захлопнула дверь перед его носом и даже не поблагодарила. Не знаю почему, но эта его игра в молчанку разозлила. И мысли о Карине все еще не выходили из головы.

Ну, а еще я не впустила его к себе, потому что до сих пор так и не убралась. И потому что одному Богу известно, что могло произойти, если бы мы остались вдвоем в пустом помещении.

— Не забывай, что четырнадцатого мы летим в Берлин, — слышу его глухой голос через дверь.

— У меня напоминание стоит, не переживай! — и, не дожидаясь какого-либо ответа, побрела на кухню за льдом.

* * *

Где-то ближе к восьми вечера раздался звонок в дверь. Я удивленно посмотрела в сторону прихожей, не понимая, кого могло принести ко мне. Маринка точно позвонила бы сначала, мама, вроде бы, не собиралась в гости, поэтому, я, как можно тише подкралась к входной двери и заглянула в глазок.

За дверью стоял пацан. Ромка. И как только в парадную пробрался?

Оказалось, он решил, что я помогу сделать ему домашнее задание в школу и ни один мой аргумент в сторону того, что я и ноги его не хочу видеть в своей квартире после утреннего признание, не прокатил. Он просто нагло протиснулся мимо меня, снял обувь и расположился с учебниками за столом на кухне.

Похоже, когда Бог раздавал всем таланты, он стоял в очереди за наглостью.

С этого дня он стал частым гостем в этом доме. Мы делали его домашку, смотрели фильмы, горланили в караоке и объедались всяким вкусняшками.

Потом я подвозила его до дома, в котором он живет, в трех кварталах от меня, возвращалась к себе и засыпала без задних ног.

Оказалось, я хорошо разбираюсь в школьной программе шестого класса. Шестого, потому что Рома прогулял почти целый учебный год в своей деревне и его зачислили в новую школу на повторный год. Поэтому меня эксплуатировали в качестве решебника для всех предметов.

Оказалось, что у пацана клевый голос, но в музыкалку он не ходит.

Оказалось, что мы любим одни и те же фильмы и можем съесть сразу целую пиццу, поэтому приходилось заказывать сразу две.

А еще оказалось, что не так уж и сложно воспитывать ребенка, по крайней мере тринадцатилетнего.

А утром я летела на работу, неизменно рассыпала пакетик с кормом на машину Дениса и целыми днями трудилась как пчелка под все таким же хмурым взглядом своего босса, который превратился в молчаливого хмурого недовольного мужика.

Я не знала, что с ним происходит, но мне было тоскливо и обидно, что он больше не обращает на меня внимание. Я была уверена — спор закончился, Денис проиграл и теперь я ему неинтересна. И это осознание совершенно не принесло мне никакого удовлетворения.

* * *

Четырнадцатое сентября подкралось быстро. Вроде бы только-только заказывала билеты, бронировала гостиницу, лежала обнаженной у Дениса на столе, а вот уже стою с чемоданом у стойки регистрации и поглядываю на необычно довольного босса.

Казалось, что он летит как минимум в космос, а не на деловую встречу.

Денис вежливо уступил мне место у окна, вызвался помочь с ремнем безопасности, хотя я об этом его совершенно не просила, и в процессе облапал меня с ног до головы. «Случайно» задрал подол моего и так короткого платья, невзначай протиснулся пальцами между ног и провел несколько раз, совсем невесомо, по чувствительному местечку, которое уже трепетало в ожидании продолжения.

Вот такая предательница находится между моих ног.

Турбины загудели, железная птица стартанула с места и взмыла ввысь. У меня заложило уши и начало немного укачивать, но когда мы набрали высоту, чувство, что тебе вот-вот расплющит голову, быстро прошло.

— Как насчет попробовать чего-нибудь экстремального? — наклоняясь ко мне, спрашивает босс.

— Прости, но не думаю, что если мы решим выпрыгнуть с самолета на парашюте, авиакомпания выпишет нам награду за смелость.

— Ну, я могу предложить кое-что более безопасное.

Конечно же я понимаю к чему он клонит, но:

— Заорать, что если нам не предоставят миллион долларов и личный самолет, то взорвем бомбу?

Денис с улыбкой косится на меня, а потом наклоняется еще ближе, прикусывает мочку уха и просовывает руку мне под платье.

Я застываю от такой наглости и неожиданности. Проклинаю весь мир за то, что из все мужчин у меня стоит, если можно так выражаться, именно на этого придурка и мысленно благодарю стюардессу, которая предлагала напитки пассажирам позади нас. Денис резко отстранился от меня, говоря одним лишь взглядом о всем том, чтобы он сейчас хотел сделать со мной.

А я дрожу как листик на ветру, подумывая о том, что может уже стоит отдаться ему, понять, что ничего особенного он из себя не представляет и выбросить всю эту извращенскую хрень из головы.

— Чай, кофе, воды? — с широкой улыбкой спрашивает стюардесса.

Денис отказывается, а вот я решаю занять чем-то свои руки и рот, чтобы не сболтнуть лишнего.

Опасливо горячий картонный стаканчик оказывается у меня в руке, и я спешу поставить его на складной столик передо мной. Втыкаю в уши наушники, включаю музыку, но насладиться мнимым одиночеством не удается — рука Дениса прикасается к моим волосам, перебирая распущенные локоны.

Я поворачиваю голову, чтобы сказать несколько хороших слов, но замираю так и не открыв рот — мои ноги обожгло, и я изо всех сил сжимаю зубы, чтобы не заорать от боли.

Я смотрю на встревоженное лицо мужчины, который что-то выкрикивает стюардессе впереди нас, но из-за песни, играющей в наушниках не слышу ни слова. Медленно перевожу взгляд вниз. Стаканчик с чаем каким-то неведомым образом перевернулся и весь кипяток оказался на мне. Горячая вода пропитала платье и полностью обожгла мои бедные ляшечки и внутреннюю часть бедер.

Прошло всего несколько секунд после того, как проклятый стаканчик опрокинулся, но у меня было ощущение, что целая вечность. Первый шок прошел и ко мне наконец-то вернулась нормальная реакция на случившееся.

Я резко вырвала из ушей наушники, откинула телефон в сторону мужчины и оторвала мокрую горячую ткань от кожи. Краем глаза замечаю, что Денису тоже досталось, но на нем всего несколько мокрых пятнышек, а на мне же целое озеро, которое неспешно просачивается на сидение и теперь складывается ощущение, что я просто описалась. Кипяточком.

Стюардесса спешно передает целую стопку салфеток и Денис, отстегнув наши ремни безопасности, пытается впитать в них остатки воды.

— Потерпи, маленькая, сейчас принесут лед. Сильно обожглась? — суетится он и обмакивает меня со всех сторон белыми бумажными квадратиками.

— Терпимо, но я сижу в луже. Хорошо, что платье черное, не будет видно, пятно, — говорю, а у самой в глазах начинают собираться слезы.

— Ты настоящее ходячее несчастье. Попробуй подняться, я вытру сидение.

Я привстаю, стараясь занять голову какими-то мыслями, чтобы отвлечься от того жжения, которое чувствую почти что между ног и пытаюсь понять, как такое вообще могло произойти? Не мог же стакан перевернуться сам? Единственное, что приходит в голову — скорее всего его обвили наушники и когда я повернулась в сторону Дениса, дернула ими, и они повалили стакан.

Вытираю тыльной стороной ладони слезы и сажусь обратно на свое место, стараясь не смотреть на своего соседа.

— Я даже не удивлена, что со мной что-то случилось. Вообще, на будущее, меня опасно брать с собой.

— Я уже понял, что ты можешь убиться на ровном месте. Я даже дома попытался воспроизвести случай с огурчиком. Но сколько бы не прыгал на нем, поскользнуться так и не удалось, — он рассмеялся, пытаясь развлечь меня, чтобы я хоть на время отвлеклась от болезненных ощущений.

Стюардесса принесла аккумулятор холода для холодильника, завернутый в салфетки, и я с облегчением поставила его поверх платья между ног. От чувства блаженства даже закрыла глаза.

— Я мог бы предложить облегчить твои мучения и подуть между ног, но боюсь пассажиры неправильно поймут.

— Отличная шутка, босс.

— Я очень даже серьезно. Можем пойти в уборную и всю оставшуюся дорогу я буду дуть тебе, дуть и дуть…

— Карине своей вдуй, — гаркнула я.

— Ну ладно-ладно, все, я молчу. А на счет Карины я тебе уже говорил — не стоит придумывать себе того, чего не существует.