Эллен, я уверена, что ничего подобного следующему предложению я никогда не писала и не произносила вслух.

Когда он размазывал по мне коровий навоз, я почувствовала такое возбуждение, какого никогда раньше не испытывала.

Через несколько минут мы оба лежали на земле, тяжело дыша и все еще смеясь. Наконец Атлас встал и помог мне подняться, зная, что ему нельзя терять ни минуты, если он хочет принять душ до возвращения моих роди-телей.

Как только Атлас ушел в душ, я вымыла руки в раковине и просто стояла, гадая, что он имел в виду, говоря о том, что мы похожи.

Это был комплимент? Ощущалось так. Хотел ли он сказать, что я тоже сильная? Бо2льшую часть времени я себя сильной не чувствовала. В ту минуту при одной только мысли о нем я испытывала слабость. Я гадала, что мне делать с тем, как я себя чувствую в его присутствии.

Я думала и о том, как долго я смогу скрывать его от своих родителей. И как долго он останется в брошенном доме. В Мэне зимы невыносимо холодные, и без обогревателя он не выживет.

Или без одеял.

Я взяла себя в руки и отправилась на поиски лишних одеял. Я собиралась отдать их Атласу, когда он выйдет из душа. Но было уже пять часов, и он поспешно ушел.

Я отдам их ему завтра.

– Лили


Дорогая Эллен!

Гарри Конни-младший невероятно смешон. Я не уверена, что он когда-либо появлялся в твоем шоу, потому что несколько выпусков я пропустила, хотя мне неприятно в этом признаваться. Но если он у тебя не появлялся, то тебе следовало бы его пригласить. А ты когда-нибудь смотрела «Позднюю ночь с Конаном О’Брайаном»? У него там есть парень по имени Энди, который сидит на диване в каждом выпуске. Мне бы хотелось, чтобы Гарри сидел у тебя на диване в каждом выпуске. Он только что стал лучшим онлайн-комиком, и вы вместе были бы потрясающими.

Я просто хочу сказать тебе спасибо. Я знаю, что ты ведешь шоу на ТВ не для того, чтобы рассмешить меня, но иногда мне так кажется. Порой у меня бывает такое чувство, что я потеряла способность смеяться или улыбаться, но потом я включаю твое шоу, и уже не имеет значения, в каком я настроении, мне становится лучше к тому моменту, когда твое шоу заканчивается.

Поэтому – да. Спасибо за это.

Я знаю, что ты, возможно, ждешь новостей об Атласе, и я тебе все расскажу. Но сначала мне нужно рассказать тебе о том, что случилось вчера.

Моя мать работает помощником учителя в начальной школе Браймера. До школы надо ехать, и поэтому она никогда не возвращается домой раньше пяти. Отец работает в двух милях от дома, поэтому он приезжает домой сразу после пяти.

У нас есть гараж, но он только на одну машину, так как отец хранит там различные вещи. Отец ставит машину в гараж, а мама оставляет машину на подъездной дорожке.

Так вот вчера мама приехала домой немного раньше. Атлас все еще был в доме, и мы почти досмотрели твое шоу, когда я услышала, как начала открываться дверь гаража. Атлас выбежал через заднюю дверь, а я поспешила убрать из гостиной банки с содовой и остатки еды.

Вчера после ланча пошел сильный снег, и матери надо было отнести в дом много вещей, поэтому она заехала в гараж, чтобы внести все через дверь кухни. Это были продукты и рабочие материалы. Я помогала ей перенести все в дом, когда на подъездной дорожке остановился автомобиль отца. Он начал сигналить, потому что разозлился на маму, припарковавшуюся в гараже. Думаю, ему не хотелось выходить из машины под снег. Мне это кажется единственной причиной того, почему он захотел, чтобы она немедленно освободила гараж, вместо того чтобы подождать, пока она все выгрузит. Хотя, если подумать, почему отец всегда занимает гараж? Мужчина едва ли захотел бы, чтобы его любимая женщина парковалась в более неудобном месте.

Как бы там ни было, в глазах матери появилось испуганное выражение, как только отец принялся сигналить. Она попросила меня отнести все на стол, пока она будет перегонять машину.

Я не знаю точно, что случилось, когда она вышла на улицу. Я услышала грохот, потом мама вскрикнула, поэтому я побежала в гараж, думая, что она поскользнулась на льду.

Эллен… я даже описывать не хочу, что произошло потом. Я все еще шокирована случившимся.

Я открыла дверь гаража и не увидела маму. Я видела только отца, который что-то делал за машиной. Я сделала шаг вперед и поняла, почему не вижу маму. Отец повалил ее на капот и душил.

Он душил ее, Эллен!

При одной мысли об этом мне хочется плакать. Он кричал на нее и смотрел с такой ненавистью. Что-то о том, что она не уважает его тяжелый труд. Не знаю, почему он разозлился, правда, потому что я слышала только то, как она пытается дышать. Следующие несколько минут промчались как в тумане, но я знаю, что закричала на него. Я прыгнула ему на спину и била его по голове.

А потом не била.

Не знаю толком, что произошло, но догадываюсь, что он стряхнул меня с себя. Помню только, что в одну секунду я сижу у него на спине, а в следующую секунду я уже лежу на земле и лоб у меня болит со страшной силой. Мама сидела рядом со мной, держала мою голову и повторяла, что ей жаль. Я оглянулась в поисках отца, но его нигде не было. Он сел в машину и уехал после того, как я ударилась головой.

Мама дала мне тряпку и сказала приложить ее к голове, потому что шла кровь. Потом она помогла мне сесть в ее машину и повезла в больницу. По дороге туда она сказала мне только одно.

– Когда тебя спросят, что случилось, скажи, что ты поскользнулась на льду.

Когда она это сказала, я отвернулась к окну и заплакала. Потому что это была последняя капля. Я думала, что она уйдет от него после того, как он меня ударил. Но в ту минуту я поняла, что она никогда не уйдет от него. Я чувствовала себя такой подавленной, но я была слишком напугана, чтобы сказать ей об этом хотя бы слово.

Мне наложили на лоб девять швов. Я до сих пор точно не знаю, обо что я ударилась лбом, но это не имеет значения. Важно, что это мой отец ударил меня, и он даже не остался и не проверил, что со мной. Он просто бросил нас обеих на полу гаража и уехал.

Вчера вечером я вернулась домой довольно поздно и сразу уснула, потому что мне дали какое-то обезболивающее.

Этим утром, когда я шла к автобусу, я старалась не смотреть на Атласа, чтобы он не увидел мой лоб. Я уложила волосы так, чтобы швы не было видно, поэтому он заметил их не сразу. Когда мы сели рядом в автобусе и ставили рюкзаки на пол, наши руки соприкоснулись.

Руки у него были как лед, Эллен. Как лед.

Только в этот момент я вспомнила, что забыла отдать ему одеяла, которые я нашла для него, потому что мама вернулась домой раньше. Случай в гараже занял все мои мысли, и я совершенно забыла об Атласе. Всю ночь морозило, шел снег, а он сидел один в темном холодном доме. И он настолько замерз, что я не понимала, как он еще жив.

Я схватила обе его руки и сказала:

– Атлас, ты окоченел.

Он ничего не ответил. Я принялась растирать его руки, чтобы согреть их. Я положила голову ему на плечо и заплакала, за что мне было очень стыдно. Я плакала не очень громко, но я была все еще очень расстроена тем, что произошло накануне, и чувствовала себя безмерно виноватой, потому что забыла отнести ему одеяла. Все это обрушилось на меня по дороге в школу. Атлас по-прежнему молчал. Просто выдернул свои руки, чтобы я перестала их растирать, и накрыл своими руками мои. Так мы и просидели всю дорогу до школы, склонив друг к другу головы, его руки поверх моих.

Только по дороге домой он заметил швы у меня на лбу.

Честно говоря, я о них забыла. Никто в школе не спросил меня о них, и когда он сел рядом со мной в автобусе, я даже не пыталась закрыть швы волосами. Атлас посмотрел на меня и спросил:

– Что случилось с твоей головой?

Я не знала, что ответить. Я только коснулась швов пальцами и посмотрела в окно. Я пыталась завоевать его доверие в надежде, что он расскажет мне, почему ему негде жить, поэтому врать ему мне не хотелось. Но и говорить ему правду желания у меня не было.

Когда автобус тронулся, Атлас сказал:

– Вчера после того, как я ушел от тебя, я услышал, что у вас там что-то происходит. Я слышал крики. Слышал, как ты закричала. А потом я увидел, как уезжает твой отец. Я хотел проверить, все ли у тебя в порядке, но по дороге к твоему дому я увидел, что ты уезжаешь вместе с матерью.

Должно быть, он слышал драку в гараже и видел, как мама повезла меня зашивать лоб. Я не могла поверить, что он подходил к нашему дому. Знаешь, что сделал бы с ним мой отец, если бы увидел его в своей одежде? Я так испугалась за Атласа. Едва ли он знал, на что способен мой отец.

Я посмотрела на него и сказала:

– Атлас, тебе нельзя этого делать! Ты не можешь приходить ко мне домой, когда там мои родители!

Он надолго замолчал, потом сказал:

– Я слышал, как ты закричала, Лили. – Атлас произнес это так, будто то, что я в опасности, перевешивало все остальное.

Я понимала, что он только пытается помочь, но от этого все станет только хуже.

– Я упала, – ответила я Атласу. И как только я это сказала, мне стало противно. И честно говоря, он явно был разочарован во мне, потому что в тот момент мы оба знали, что это было не просто падение.

Атлас подтянул рукав рубашки и вытянул вперед руку.

Эллен, у меня упало сердце. Вся рука у него была усеяна мелкими шрамами. Некоторые из них выглядели так, будто кто-то приложил сигарету к его руке и держал ее так.