- Чем могу помочь?

Помогла она так себе. Все билеты были проданы, и мне оставалось только взять невероятно дорогой бизнес-класс с вылетом через пять часов.

Я набрала Генри, чтобы предупредить.

- У меня рейс только через пять часов. Еще восемь в небе. Раньше никак не смогу. Буду в LAX ночью.

- Ничего страшного, милая Алекс, - лицемерно запел он. – Я буду ждать тебя в офисе.

- Там, где мы были с Торном? - уточнила я.

- Нет, другой. Мой собственный. Я сброшу адрес сообщением. Приезжай сразу туда,  я как раз подготовлю документы.

- Ладно, - кивнула я и отключилась, не думая даже вежливо прощаться, заканчивая разговор.

Слоняясь по аэропорту, я пыталась убить время. Выпила кофе, что-то съела, купила журнал. Не помню вкуса еды и о чем читала статью. Я ничего не чувствовала. У меня в голове не было никаких мыслей. Сплошной вакуум. Только цель, только направление, только конечная точка маршрута волновали меня. Нужно было концентрироваться на главном, не зацикливаясь на остальном. Я делала так, когда умерли родители, когда не стало Люка. А сегодня, кажется, умерла я сама и усиленно игнорировала этот факт, чтобы не поддаться отчаянию.

Я не думала о Брендоне. Просто выключила его из своей головы. Так же я не думала о родителях, о Люке. Так может умерла не я, а Торн для меня. От одной мысли, что Брена нет на этой земле, у меня перехватило дыхание. Я схватилась за горло, запрещая себе даже представлять такое. Это я умерла, не он. И раньше тоже я умирала много раз. Мертвые не чувствуют, не страдают, не думают. И сейчас мне нужно быть живым трупом, полететь в ЭлЭй, подписать все, что даст Генри, а потом уже возрождаться из пепла. Снова.

Я понятия не имела, что буду делать. Точно знала, что уволюсь из ТорнИндастриз, соберу вещи и съеду с квартиры. А дальше…

Сердце сжалось, но я опять запретила себе отчаиваться. Буду, как Скарлетт. Подумаю об этом завтра. Мне бы пережить проклятое сегодня после грязи новостей о Люке, звонка Генри и не менее унизительного объяснения с Торном.

 Как я не гнала от себя мысли о Брендоне, но они настигли меня, едва мы взлетели. Господи, как же все было хорошо, когда мы летели в Сан-Хуан. Он так мило психовал, и мы говорили, почти как друзья. Доверительно, открыто. Я даже со Сью себе не могла такого позволить, а Брен легко провоцировал на откровения. Подумать только – после всего, что между нами было. А теперь я лечу обратно в Штаты одна. После волшебства, после ночи страстных поцелуев и горячих признаний все рухнуло. Снова.

 Наверно я обречена на утреннее горькое разочарование, если провела ночь в постели Брендона Торна. Что за рок? Или это проклятие? Нам нельзя даже приближаться друг к другу. Это все кончается плохо. Проклятое притяжение, похоть, желание, потребность. Это не любовь. Любовь – доверие, свет, добро. Люк любил меня, и я его любила. Нам не нужно было заниматься сексом, целоваться взасос или видеть друг друга голыми. Мы были дороги друг другу, заботились друг о друге, щадили чувства, делили все радости и печали.

А Брендон? Он только и делал, что обвинял меня во всех смертных грехах, не пытаясь даже на миг допустить сценария, где я не Малифисента-ВселенскоеЗло.

Я поняла его страх и возмущение, когда он ворвался в кабинет, узнав о Люке. Правда, это выглядело ужасно. Но после ночи, что мы провели вместе, как он мог? Ни единого сомнения не было в его словах. Он обвинял меня в таких вещах…

Это никогда не прекратится. Как бы мы не пытались наладить отношения, через работу, дружбу или совместный отдых, я все равно буду грязной и мерзкой для Брена. Он сделал выводы, и даже правда, которую я наконец перестала скрывать, вряд ли что-то поменяет.

Нам не стоило пытаться. Я не имела права верить. Мне нельзя было врать себе, позволять столько слабости, так открываться ему. В ответ я опять получила обвинения и грязь. Этого у Брендона Торна всегда было более, чем достаточно, а вот любовь и доверие как раз в дефиците.

Я все правильно делаю. Нужно забыть и жить дальше.

За бортом самолета лежали пушистые облака. Я прикрыла глаза и попыталась уснуть. Не получалось. Психотерапевт советовала представлять свое будущее, рисовать в воображении, проговаривать, даже записывать.

Я достала из сумки блокнот, разложила столик. Нужно просто представить свое будущее. Новый дом, работу, друзей, любимого человека, детей. Давай же, Алекс, это просто.

Не для меня, похоже.

До конца полета лист так и оставался белым. Я отчаянно бежала от прошлого, но при этом понятия не имела куда. Словно у меня не было будущего. Я застряла, завязла в кошмаре настоящего.

Мы сели мягко, но я не спешила покинуть самолет, смотрела в иллюминатор. Думала, буду скучать по Городу Ангелов, но даже выходить не хотелось. Что меня ждет там?

- Вы в порядке? – спросила стюардесса. – Мы приземлились. Нужно покинуть салон.

- Да, конечно.

Я подхватила сумку и последовала за борт-проводницей.

Не зря меня пугал LA. Уже в аэропорту начался кошмар.

Брендон

Я стоял во дворе виллы, не смея двинуться. Слова Алекс набатом звучали в моей голове.

Единственным.

Я был ее единственным мужчиной.

 Всегда твоя.

Она была моей. Все это время. Всю свою жизнь. Только моей.

Я вспоминал наше знакомство в Вегасе. Ее смех, румянец, смущение и дерзость, мягкость и страсть, желание и страх. Как я мог не понять, не заметить? Да, мы выпили, мы себя не помнили от алкоголя и желания принадлежать друг другу.

Она никогда не спала с Люком. Со своим мужем и моим лучшим другом. Другом, который был геем. Я вспоминал, как мы жили в кампусе, как  я таскал в комнату подружек, а Куп тактично уходил проветриться. Он ведь общался с девчонками, флиртовал, заводил знакомства. Правда, ни разу я не видел, чтобы он с кем-то целовался или зажимал в углу на вечеринке. Черт подери! Почему он не сказал мне? Алекс знала. Он доверял Алекс, а не мне. Я никогда не был гомофобом. Я бы принял это. Думаю, достаточно легко. В меня Куп точно не был влюблен. Между нами всегда была только дружба, это я знал точно. Без сомнений.

Жаль, что не было доверия. Иначе… Все было бы иначе, если бы я знал о Люке. Пусть не о болезни, но об ориентации.

Я схватился за голову, не зная, что же теперь делать. Прыгнуть в машину, которая так и стоит у ворот, и помчаться за ней? Просить прощения, валяться в ногах, умолять простить? Знаю, этого будет ей мало. Как же я обидел ее. Как же был слеп. Мои инстинкты и то оказались умнее. Я все время стремился к ней физически, постоянно пытался защитить, оградить, украсть, заставить признать наши желания. Я хотел ее во всех смыслах, изо всех сил отрицая мудрость этого желания.

И что теперь, Брендон?

Как будешь возвращать женщину, которая отдала тебе всю себя, а ты смешал ее любовь и доверие с грязью.

Я не знаю.

Черт подери, я ничего не знаю, кроме того, что не смогу жить как раньше. Без Алекс. Без ее нежности и страсти. Без ее доверия и заботы. Без наивных больших глаз, в которых столько тепла и любви.

Я должен ее вернуть. Просто обязан.

Снимаясь с ручного тормоза, я развернулся к дому, чтобы быстро собрать вещи и рвануть за Алекс. Она, наверно, уже сама мысленно собирает вещи   в квартире Сан-Диего и пишет заявление на увольнение. Я бы делал именно это на ее месте.

Пока я вбегал по лестнице, услышал звонок мобильного из спальни. Нахмурился. Звонил поверенный Люка. Уже зная, что мне не понравится этот разговор, снял трубку.

- Алло.

- Мистер Торн, извините, что беспокою вас во время отдыха. Я звонил в офис, но там сказали, что у вас отпуск. Это Аарон Блат. Мы встречались…

- Да, мистер Блат, я вас помню. На оглашении завещания Люка. Чем могу помочь?

- О, это скорее я вам могу помочь, мистер Торн. Прошу понять меня правильно и проявить лояльность. То, что делаю, не вполне этично, но кхм… Обстоятельства складываются так…

- Говорите, мистер Блат. Я сама лояльность. Думаю, обстоятельства сейчас всех нас немного пригибают к земле. Только быстрее. Я очень спешу.

Я включил его на громкую связь и забрасывал в чемодан вещи из шкафа.

- Дело в том, мистер Торн, что второй помощник мистера Купера, Генри Зегерс, кажется, смог найти возможность отделить часть капитала миссис Купир от вашего бизнеса.

- Что?

Я замер с рубашкой в руках.

- Да, мистер Торн. Я бы никогда не озвучил это, но активность моего коллеги весьма подозрительна. К тому же мистер Купер настаивал, чтобы вы вдвоем владели этим бизнесом.

- Да, мистер Блат. Я помню, вы говорили. Для чего же Зегерс затеял все это?

- Не могу знать. У меня нет сомнений в Генри. Он всегда был близок с мистером Купером, тот доверял ему всецело. Думаю, он исполняет волю миссис Купер. Она не очень хотела иметь с вами дела.

- Да, мистер Блат. Боюсь, что так.

- Генри звонил Алексис при мне. Вернее, я случайно стал свидетелем части разговора. Он готовит документы, а подписание, очевидно не будет затягивать. Если бы вы могли пообщаться с миссис Купер…

- Я думаю, что просто обязан пообщаться с миссис Купер и попытаться переубедить ее, мистер Блат, - заверил я поверенного.

- О, я рад это слышать, мистер  Торн. Желаю вам удачи, от всего сердца. Миссис Алекс чудесный человек. Я хочу, чтобы у нее все было хорошо.

- Я тоже, Аарон. Я тоже. – выдохнул я. – Большое спасибо, что позвонили. Если что, могу я на вас рассчитывать?

- Я ваш, мистер Торн. Звоните в любое время. Всегда рад помочь.

- Да, тогда, пожалуйста, перешлите мне на почту тот пункт из завещания про наследование Алекс доли Люка. У вас есть мой адрес?

- Есть, мистер Торн. Сейчас все сделаю.

- Спасибо. Спасибо за все, мистер Блат, - проговорил я, вешая трубку.