Марта Крон - Всерьёз

— Докажи! — рычит от негодования он. — Иначе всё потеряешь!!

— Я ОДИН БЫЛ!!! — брызгаю от гнева слюной.

— Пошла вон, шалава! — вдруг, как и мы, верещит Гоша. — Не доводи до греха, сука! Спущу с лестницы!!

Даже воздух вокруг нас застывает, в таком удивлении мы пребываем.

Молчание нарушает только прерывистая трескотня успокоившегося попугая.

— Один был, да? — устремляет на меня обвиняющий взгляд друг.

— Как это проверить можно? — включаю судорожное обмозгование проблемы.

— Камеры есть? — подхватывает Ян.

— В подъезде. — указываю на входную дверь.

— Звони консьержу или домовой охране, и запрашивай запись. — властно отдаёт приказ мужчина.

Попадание в цель. Охотно соглашаюсь и стремительно несусь к домофону, набирая код вызова охраны.

Распоряжаюсь предоставить мне вчерашние записи с камер наблюдения и опустившись на диван в гостиной, вымученно опрокидываю голову на руки.

Что я наделал? Как мог так сплоховать?

Я так сильно хотел забыться, что судьба меня наказала, выдав желаемое с лихвой. Никакое беспамятство не заставит меня изменить мышонку. У меня даже мыслей таких никогда не было! Как я это в жизнь-то воплочу? Бабы настолько безразличны, что я их попросту не замечаю. Нет их и всё.

Одна сплошная Алиса.

И мне это так нравится, что не могу насытиться. Я психически не здоров без неё. Это уже доказано и проверка может стоить чьей-то жизни. Каждая клетка наполнена мышонком. Я по утрам посыпаюсь ради неё. Жизненно необходима. Как воздух. Как солнце. Как вода и хлеб.

Кто я без неё? Пустое место.

— Сидя здесь её не вернёшь. — вбивает мне кол в сердце Ян. — Проверь почту. Может уже выслали.

Через силу отлепляю ладони от лица и бреду за ноутбуком. Вхожу в специальную программу, печатаю пароль, нахожу входящее сообщение, делаю глубокий вдох и нажимаю «плэй».

Поначалу всё так, как и предполагалось. Я вываливаюсь из такси и поднимаюсь домой. Всё спокойно и беды не ожидается.

Ровно до тех пор, пока у подъезда не останавливается знакомая машина, а её хозяйка не решает проведать меня в час ночи.

— Вот сука!! — не сдерживая ненависти, рявкаю я и переворачиваю журнальный столик, разбивая его стеклянную поверхность вдребезги.

АЛИСА.

Эта нахлынувшая слабость пройдёт когда-нибудь? Я смогу вернуть желание к жизни? Смогу встать и сделать первый шаг?

Раньше, ведомая страхом, я представляла, что, узнав об измене Игоря, буду гореть заживо. Мне казалось, что сердце в груди воспламенится до такой степени, что от меня останутся только обугленные останки. Но на деле меня пробирает от холода. Внутри такая опустелость…

Я ушла в минус. Сердце сковало невидимыми тисками, а тело пронзило судорожной дрожью. Мне бы очень хотелось, чтобы и в голове все мысли сдуло ветром, но закрывая заплаканные глаза, я всё ещё нахожусь в руках любимого мужчины. По закону подлости помню каждое мгновение. На секунду кажется, что я слышу его зовущий шёпот. Что вот тут, на животе, лежат его тёплые руки и на коже медленно проявляется след от поцелуя.

Жестокие выдумки.

Нет ничего этого.

Только я одна, свернувшись в клубок, падаю в пропасть одиночества.

Рвано вздохнув, накрываю ладонями то самое место, где сейчас без теплоты Березина, миллиметр за миллиметром кожа теряет чувствительность.

Мой малыш замёрз без папы. А у мамы уже не остаётся сил, чтобы согреть его. Волна холода неотвратимо тянется к моей малютке, и я поджимаю ноги, убеждая себя, что закрою его от всех бед.

Главное — сберечь.

Единственный огонёк, что греет и успокаивает. Маленький, но сильный.

Мама рядом. Мама переживёт любую боль, но к тебе её не подпустит.

Только не оставляй меня одну. Я без тебя пропаду…

Я сейчас встану. Честное слово. Поднимусь и вырежу из памяти все прикосновения с ним. Каждый взгляд сотру. От каждой улыбки избавлюсь.

Больше ничто не сможет нас с тобой разочаровать. Мы найдём силы и начнём всё заново.

Без него.

Ты засыпай, малыш… Когда проснёшься, уже будет тепло и спокойно.

Мама обо всём позаботится…

Не замечаю, как за беззвучной колыбельной, навеваю сон и себе. Погрузившись в дрёму, не сразу реагирую на посторонние звуки. Потеряв счёт времени и позабыв где, я нахожусь, не с первого раза осознаю чьё-то присутствие. Немало сил уходит на исчезновение разноцветных кругов перед глазами. Бессилие даёт о себе знать, и я устало протираю лицо, рассеивая смутные образа своего воспалённого мозга.

Ей-Богу, Березин поглотил моё сознание.

Теперь повсюду мерещиться будет.

Вот смотрю на него, сидящего рядом на кровати, прекрасно знаю, как больно и безжалостно он предал, но всё равно вижу в его взгляде любовь и нежность.

От этого ещё хуже. Как можно быть таким двуличным?

Это же я… Я!

За что так со мной?

— Ложись обратно, ты не выспалась… — вдруг тянет ко мне руку видение.

Уже было подумала, что я потеряла рассудок, как кожу моей холодной щеки обжигает прикосновение его пальцев.

— Мышонок… — словно придушено шепчет вполне реальный Игорь и его лицо искажается от сожаления.

Мне хватает одного удара сердца, чтобы пробудиться окончательно.

Резко отвернув лицо, отползаю назад.

— Как ты вошёл? — спрашиваю я бесцветным голосом.

— Выпросил у Яна ключи… Мила не знает. — не делая больше никаких движений, смотрит на меня, как побитый щенок.

— Уходи. — заглушая кручину в сердце.

Вижу, как в его глазах вспыхивает похожая боль и встаю с постели, зачем-то прикрывая живот подушкой.

— Алис, я не изменял. — стрельнув на это ошеломлённым взглядом, Березин нерешительно хочет приблизиться, но я нетерпеливо отступаю, выставляя оборонительно руку.

— Не нужно. Просто уходи.

Замерев в метре от меня, Игорь затравленно проводит рукой по волосам и прерывисто выдыхает.

— Я напился. — начинает он сбивчиво бормотать, также хаотично блуждая по комнате взглядом. — Приехал домой, а потом заявилась Стелла и…

— Достаточно! — хриплю я, едва сдерживая чувства. — Прояви хоть каплю уважения!! Я не хочу знать!

— …и я испугался! Она должна была быть с моей матерью за границей, и я впустил её, чтобы выяснить что случилось! — продолжает он, не слушая мои нарастающие всхлипы. — К этому всему приложил руку Травицкий, он позвонил Стелле и сказал, что мне грозит опасность!

— И она немедленно прилетела тебя спасать?? — вырывается у меня нервный смех.

— Мне плевать, что она собиралась сделать!! — теряя терпение, Игорь в один шаг оказывается передо мной. — Меня волновала только жизнь матери!

— И? Мать жива? — говорю я с притворным равнодушием.

— Да, она не…

— Теперь убирайся! — пролезаю, под перекрывающей свободу, рукой Березина и ускоренно от него отдаляюсь. — И больше никогда не возвращайся!

Ощущая, как к горлу подкатывает ком, а в глазах накапливаются слёзы, прячу эмоции, собираясь закрыться в ванной, но для Игоря такие выкрутасы, как лёгкая разминка. Все мои побеги он знает на опережение.

Обхватив меня со спины, Березин сводит всё сопротивление к минимуму, прижимая мои руки к животу и сильно волнуясь, едва выговаривает:

— Камера всё записала, Алис! Я не изменял! Я вышвырнул её полуголую за дверь, слышишь?! Я ТЕБЯ люблю! Я только тебя хочу!!

Перестаю ёрзать и застываю от шока:

— В квартире были камеры??

— Нет, но в холле подъезда установлены… — тяжело дышит мне на ухо Игорь. — Почти весь разговор зафиксирован.

— А остальное?

Интуиция подсказывает, что надежда ошибочна и желаемое я не услышу.

— Я не помню всего, но…

— Отпусти. — собственный голос сквозит жутким металлом.

— Алис, она пробыла в квартире всего девять минут! — утыкается носом мне в шею Березин. — О каком сексе идёт речь?

— Для быстрого траха, к которому ты привык со своими шлюхами, в самый раз! — шмыгнув носом, прикусываю дрожащую губу и от всего сердца ненавижу ту слезу, что катится сейчас по щеке. — Ты теряешь над собой контроль, когда пьёшь!

— Ты совсем не слышишь меня! — чувствует, как я исчезаю в его руках Игорь. — Там всё видно! Я в одежде её выгонял! За эти девять минут ничего не было! Алис, я…

— Я этого и боялась… — каждый вздох даётся всё труднее и возникает ощущение, что тянет внизу живота. — Всё не могла понять, почему так тревожно…

— Просто посмотри диск, мышонок! — умоляюще стонет мне в ключицу Березин. — Я не изменял!

— Не могу… — морщусь от тянущей боли. — Не верю… Уходи.

— Любимая…

— УХОДИ, БЕРЕЗИН!!! МНЕ БОЛЬНО! — вырываюсь из его рук и положив ладони на живот, отхожу подальше. — ТЫ ОБЕЩАЛ, ЧТО НЕ ДОПУСТИШЬ ЭТОГО! — прорывается поток слёз. — КЛЯЛСЯ, ЧТО НЕ ПОСТУПИШЬ ТАК СО МНОЙ!

Очевидно, что со стороны я выгляжу пугающе. Игорь чересчур широко раскрывает глаза и таращится то на моё лицо, то на живот.

Мой психоз достигает высшей планки, и я уже не скрываю рыданий.

— Я ж тебе всю себя отдала…

В глазах любимого проступают слёзы, но он мужественно держится, чтобы не докатиться до моего состояния. Громко сглотнув и тряхнув головой, чтобы избавиться от наката чувств, он тянет ко мне ладонь и осипшим голосом шепчет:

— Пожалуйста, поверь мне… Я не могу доказать… никак… — вскинув руки к своей голове, впивается пальцами в волосы. — Ты же меня знаешь, мышонок…

— Да… — с горечью всматриваюсь в любимое лицо. — Но лучше бы не знала… лучше бы никогда тебя не встретила! Именно ты стал тем горем, что разрушило меня и… — охаю от внезапного спазма и ненадолго сгибаюсь.